Читать книгу Тайная соратница (Править. Любить). Книга III - КАЮЛГЕ - Страница 5

Утром, вполне себе ожившая Жотера, с возгласом: «Просыпайся!», вбежала в покои Киди. Можно сказать, Киди только уснула. Ночью ее опять мучил кошмарный сон, она часто просыпалась и только к рассвету смогла уснуть крепко. Шум и щебет заставил Киди проснуться и подскочить на кровати. Она непонимающим взглядом смотрела на подругу, радуясь только одному, что Жотера очевидно хорошо себя чувствует и пребывает в великолепном настроении.

– Ну, что, Киди, мы с тобой проспали все интересное! – торжественно заявила Жотера, воткнув руки в бока, искоса поглядывая с недоверием на меч.

– Что, что случилось? – еще до конца не проснувшись, пролепетала Киди. – Ты как, как ты себя чувствуешь? – спохватилась она.

– Делами филустарфа, – заверила в своем хорошем самочувствии Жотера.

– Прости меня, – виновато посмотрела на подругу Киди.

– Я сама виновата, – улыбалась Жотера.

– И все же я должна была быть осторожной.

– Забудь. Не важно все это. Но ты могла бы мне оставить сообщение, что генерал Тид был здесь. Я чуть снова в филустарф не залезла, увидев его палантин рядом.

– Ничего не понимаю. Может он заходил удостовериться, что с тобой все в порядке?

– Может, и это приятно. Однако его самого здесь нет.

– Как нет?! – забеспокоилась Киди. – Я просила его остаться.

– Может и остался, но по вещанию передали, что он сегодня устроил настоящий разгон совету Галуны и заставил вывести из-под ареста Мелан и Золина.

– Что?! Что все это значит?! Их арестовали? Кто? За что?! – негодованию не было предела. Киди заметалась по комнате готовясь броситься на выручку.

Жотера преградила ей дорогу и строго приказала оставаться на месте.

– Уже все закончилось. Генерал Тид скоро доставит их сюда. Он за этим, наверное и покинул Логон.

– О небеса! Что же такое творится-то? Когда все это закончится?! Ты записала вещание, что там говорили? Почему Золина и Мелан арестовали?

– А ты не догадываешься? Твой Золин без ведома совета Галуны, сегодня вполне ясно заявил о своих претензиях на трон Логона, в случае, если тебя не изберут логонцы. Продолжит избранный логонцами путь, тот путь, что определила ты. А Мелан бездумно заявила, что не видит ничего осудительного в твоей дружбе с ровисами. Что ее дернуло, ума не приложу? Она даже, кажется, советнику Гошии нагрубила. Правда, поводом для их ареста послужил какой-то совсем отдаленный от этого поступок. Вроде как они нарушили чью-то частную границу. Но ты знаешь, ничего умного придумать мудрецы совета, не могли. Если бы не генерал Тид, боюсь представить, как нам пришлось вертеться, чтобы вызволить их, и самим не оказаться в заключении. Гошия не хочет с ней общаться. Мы с тобой сейчас не помощники, скорее сделали бы хуже. Я так понимаю, ни мне, ни тебе сейчас лучше не покидать Логон. Насколько могу предположить, та часть, что против тебя, заручившись нейтральной позицией к происходящему Итумуса, решили действовать по грязному. Сейчас они готовы порочить всех, кто поддерживает тебя, но к счастью на нашей стороне генерал Тид. Кстати, он как к тебе, вы говорили, да? Он готов поддержать тебя, он сердится?

– Он сердится, но думаю я могу рассчитывать на его поддержку, судя по тому, что он решил пойти против решения совета держать под арестом наших друзей.

– Он не только пошел против их решения, он заставил их подписать какой-то тайный указ. Ты бы видела репортаж, – Жотера восхищенно вздохнула. – Генерал Тид так хладнокровно действовал. Выражение его лица было таким суровым и требовательным, что никто не посмел возразить ему. Сам председатель был бледен, ручонки его тряслись….

Жотера еще долго описывала ту сцену, восторгаясь решительными действиями Тида. Киди слушала внимательно то, что описывала ей Жотера, однако скоро ее внимание привлек чрезмерно восторженный взгляд подруги. Уж больно часто она произносила имя Тида и уж больно открыто восхищалась им. Чем больше Киди наблюдала за подругой, тем больше убеждалась в особом расположении Жотеры к генералу. К концу рассказа Киди сидела с округлившимися глазами.

Мысленно Киди удивилась своим выводам – Жотера влюблена в Тида?! В голове промелькнули слова Жотеры о палантине Тида оставленным им рядом с Жотерой. Все говорила о том, что он был с Жотерой рядом пока она была в филустарфе. Такого за Тидом она никогда не замечала, Тид определенно был не равнодушен к ее подруге. Хотя Киди, поразмыслив, пришла к выводу, что Тид еще вполне себе в форме, любому юнцу даст фору. С другой стороны, молодость подруги вызывало большое изумление. Как Тид мог обратить внимание на Жотеру?

– Киди! – недовольно прервала ее мысли Жотера. – О чем ты думаешь? ты вообще меня слушаешь?

– Прости, – спохватилась Киди, – Я задумалась. Очень волнуюсь.

– Не волнуйся. Генерал Тид лично доставит их сюда и теперь никто не посмеет к нам прикоснуться. Теперь всем стало понятно, что мы под могущественной защитой, – гордо заключила Жотера, вручая Киди поднос с завтраком, доставленным Т. – Надо как следует позавтракать и привести себя в порядок чтобы достойно встретить наших героев.

Спокойно позавтракать не получилось, Жотера торопила Киди. Ей казалось у них слишком мало времени оставалось для наведения марафета. Она боялась не успеть сделаться прекрасной, заставляя Киди скорее доедать горячий пирог из сытных сладких ягод. Сама же Жотера практически ничего не съела, она была взволнована и не чувствовала голода. Киди могла понять подругу, но ей уж очень хотелось есть, от того пришлось слушать укоры Жотеры в нерасторопности Киди, прежде чем появилось хоть какое-то чувство сытости.

Покончив с завтраком, Жотера скрылась в своей комнате и Киди с облегчением вздохнула, принимая ванну в полной тишине, поглощая сладости, захваченные с подноса.

«Сейчас еще начнет сводить меня с ума тем, что ей надеть, и что больше ей идет. И это Жотера ли? Она же всегда была уверена в своем превосходстве, – мысленно посмеялась над подругой Киди».

Не успела Киди подумать об этом, как дверь ванной с треском распахнулась и явила ей Жотеру, с еще влажными волосами.

Тут же последовали упреки в адрес Киди за нерасторопность и отсутствие намерения помочь ей определиться с выбором наряда.

Выбор платья Жотеры, сопровождался еще большим количеством упреков за то, что та не может точно сказать, какое из двенадцати представленных нарядов, лучше подчеркнет ее глаза и фигуру. Какое бы Киди не рекомендовала, Жотера тут же находила в нем изъяны, которые могли скрыть ее достоинства и принималась примерять другое.

– Жотера, да ты и в простом наряде прекрасна, – не выдержала Киди. – Надень уже голубое. Сегодня ясная погода и голубой цвет прекрасно подчеркнет все твои прелести. К нему подойдет мое желтое ожерелье, – наконец, Киди нашлась чем пресечь сомнения подруги, зная, как Жотере нравится это украшение, – я тебе его дарю.

С выбором платья было покончено, однако оставалось дело за прической, но тут Киди могла посочувствовать только Т, который казалось скоро воспламенится от бесконечных переделок и усовершенствований прически Жотеры. От Киди зависело только, в какую сторону нужно уложить локоны, чтобы наилучшим образом подчеркнуть контур лица.

Ронт покинул сердце Жотеры. Но по тому, что Киди наблюдала сейчас, Тид занял абсолютно все пространство.

– О нет! – сорвалось из уст Киди отчаяние, когда заметила недовольство Жотеры очередным результатом проделанной Т работы.

– «Как же мне хочется сказать тебе, что если ты нравишься Тиду, то нравишься любой, и твои труды едва будут им замечены. Он даже не обратит внимание на твою прическу и платье. Для него главное сокровище ты сама, если конечно ваши чувства взаимны. Надо понаблюдать за Тидом», – мысленно решила Киди.

– Киди! – всплеснула руками Жотера, когда на пульте появилось сообщение, что корабль генерала Тида на орбите Логона. – Ты совсем не собрана!

Чтобы соответствовать протоколу приема гостей королевой, времени не осталось совсем. Пришлось выдумывать наряд, который ответил бы решению задачи. Киди решила не заострять внимание на моде, положенной среди королевских персон, надела желтое сари с драгоценной вышивкой, а вместо пышной прически заказала Т косу с вплетенными украшениями в тон платья – золотые нити с драгоценными камнями. Киди посчитала, что наличие драгоценностей вполне оправдают убранство королевской персоны.

Киди выглядела сногсшибательно и изыскано, по крайне мере она это могла понять по тому, как восхищенно смотрели на нее служащие дворца, когда она спускалась по лестнице, ведущей в парк, к месту посадочной платформы.

Оказалось, ожидающих гостей было больше, чем подруги могли помыслить. Кроме положенной свиты королевы Логона, за ближними границами парка королевы, толпилась огромная толпа зевак, желающих увидеть виновников сегодняшнего события, да и на саму королеву посмотреть. Киди совсем не показывалась им на глаза, с тех пор как произнесла свое обращение.

Она должна была позаботиться о посадке традистрафа в закрытой от глаз зоне, но всегда полагалась в этом на Золина. Теперь же интимности долгожданной встречи с Мелан, ждать не приходилось. Следовало принимать гостей по всем канонам, сдерживая эмоции и держа королевскую осанку.

Жотера отлично справлялась с этой задачей, будучи королевой от рождения, Киди же чувствовала себя не уютно с трудом сдерживая себя, чтобы не броситься к традистрафу совершившему посадку. С замирающим сердцем она наблюдала как открывается люк традистрафа.

Генерал Тид вышел первым и помог Мелан ступить на Логон, за ними следовал Золин. Лицо Мелан показалось Киди заплаканным, Золин напряжен, а Тид раздражен.

Киди не выдержала и поспешила к ним навстречу. Глаза Мелан действительно оказались заплаканными, но увидев улыбающуюся и счастливую Киди, она улыбнулась и распахнула объятья.

– Мелан, моя милая Мелан, – обнимая подругу шептала Киди.

– О, Киди! Ты здесь, ты жива! – растрогалась Мелан.

– Милые дамы, – строго прервал трогательную сцену Тид. – Вам придется оставить свои нежности на потом. Мне срочно надо поговорить со всей вашей бандой.

– Неужели случилось что-то ужасное? – приняла участие подоспевшая красавица Жотера.

– Ничего такого, что нельзя исправить, – тут же смягчил тон Тид приветственно сжимая руку Жотеры.

Киди заметила не только изменение тона Тида, но и то как смягчился взгляд генерала, стоило ему взглянуть на Жотеру. Жотера же выдала себя легким румянцем и невероятной нежностью к Мелан, которую перехватила у Киди, стоило той отвлечься на Золина. Золин поприветствовал Киди жестом и молча отправился во дворец. Тид жестом указал Киди поторопиться войти во дворец и направился туда. Ей пришлось оставить подруг и поспешить за ним.

– Тид, ты пугаешь меня! – шепнула Киди, еле поспевая за широким шагом генерала. – Что случилось, я же ничего больше не натворила.

– Еще бы ты что натворила, я тогда бы тебя сам заключил в тюрьму, – строго ответил Тид. – Ты достаточно поучаствовала в жизни Галуны, так что теперь тебе предстоит слушаться меня беспрекословно, поняла?

Киди растерянно оглянулась назад, чтобы удостовериться, что с подругами все хорошо и только потом утвердительно кивнула Тиду. Правда Тид этого не видел, ему было все-равно согласна она или нет. Он принял решение и она должна подчиниться. Иного он терпеть был не намерен. Он, казалось, совершенно ни на что теперь не обращал внимание. На улыбки и поклоны встречающей гостей королевской свиты он тоже никак не отреагировал, только ускорил шаг, что заставляло Киди чуть ли не бежать.

– Во-первых, – гневно начал Тид, стоило им скрыться от лишних глаз. – Чтобы этого я больше не видел, когда ты в окружении своих друзей, – указал на меч Киди генерал. – Немедленно сними его и спрячь, чтобы никто не мог даже близко к нему подойти.

Тид гневно подтолкнул Киди к лестнице, ведущей в ее покои и пошел в приемный зал, предупредив, чтобы Киди поторопилась спуститься, после того как исполнит приказ.

Никаким возражениям сейчас место не нашлось, определенно гнев по отношению к мечу Киди, был вызван ранением Жотеры. Он догадался о причине нахождения Жотеры в филустарфе, стоило увидеть отчеты капсулы. Торопливо выполнив его указание, Киди спустилась в приемный зал, где собрались все виновники последнего события. Золин задумчиво держал в руке бокал гроса, стоя у окна, Жотера слушала Мелан, которая все еще утирала слезы и вздрагивала, когда генерал проходил мимо нее. Заметив Киди, Тид сел в кресло, выключил свой пульт, в котором до этого читал отчеты. На секунду вид Тида, напомнил Киди Батора, когда тот, так же молча обращался к своему пульту.

– Итак, мои революционеры, – строго начал Тид, указывая Киди на место напротив себя. – Чтобы больше от вас не было никаких заявлений! Никаких комментариев, по поводу всего, что сейчас происходит в Галуне. С этого момента вы под моей опекой и ничего без моего согласия делать не будете. Если ослушаетесь, я буду непреклонен. Прежде всего, это касается тебя, Киди, – по виду генерала, Киди могла заметить некоторое сомнение относительно ее согласия подчиниться ему. – Ты не должна покидать Логон пока я тебе не разрешу, занимайся чем хочешь, только не появляйся на публике без моего ведома. О своем расположении к ровисам больше ни слова, молчи, даже если тебе что-то не понравится, просто молчи. И этого, – Тид указал ей на список лиц, не допускаемых на Логон, в части, где указывались вифы. – Чтобы этого больше не было! – рассержено произнес он. – Вифы тебе не враги, чтобы ты так поступала.

– Но советник Гошия…. Я не хочу, чтобы он мог без моего ведома явиться ко мне, – фыркнула Киди.

– С советником Гошией ты поговоришь, – не терпящим возражений тоном, заявил Тид. – Он скоро прибудет сюда. Лично к тебе, Киди, и ты примешь его, как подобает королевской персоне встречать советника виф. Своим прибытием, он окажет тебе признательность, его поддержка, прежде всего, нужна тебе.

– Нет! – возразила Киди, от возмущения вскочив с кресла. – Я не знаю, что он тебе наговорил, но я совершенно не вижу повода встречаться с ним и тем более вести беседу. Я подчинюсь тебе во всем, но не требуй от меня встречи с Гошией. Это несправедливо! Мне не нужна его поддержка! Он достаточно оказал Логону чести, возводя на мой трон Мелае Фаворске.

– О, Киди, прошу тебя. Он к тебе всегда проявлял только доброту, – заступилась Мелан.

– Ты многого не знаешь, моя дорогая. А генерал Тид знает, – перевела взгляд на Тида Киди. – Как ты можешь требовать от меня это теперь?

– Могу, Киди. И не устраивай сцен. До результатов референдума я буду здесь. И вам, – он обратился к подругам. – Рекомендую оставаться на Логоне, пока вопрос трона Логона не будет окончательно решен. А теперь я покину вас, наслаждайтесь своей привязанностью и радостью встречи, – завершил свои наставления Тид и покинул подопечных.

Киди нестерпимо хотелось догнать генерала и выяснить все обстоятельства, послужившие его решениям, но она видела, усталость Тида и убедила себя, что ему стоит сначала дать отдохнуть. Он определенно не спал всю ночь, а потом еще и вызволял ее друзей из заключения. Было бы несправедливо лишать его удовольствия, как следует выспаться.

Стоило Тиду выйти из залы, как кампания тут же оживилась. Золин с облегчением выдохнул и сел рядом с Киди на диван. Мелан перестала плакать и нежно протянула руки к Киди. Жотера потеряла свою королевскую осанку и с удовольствием подмяв под себя подушки, устроилась полулежа на диване напротив Киди и Золина.

– Даже не знаю, как вас благодарить за поддержку, – начала Киди, протянув в ответ руки Мелан, чтобы та села поближе.

– Разве мы могли поступить иначе? – с искренней нежностью произнесла Мелан, сжимая руки Киди в своих ладонях. – Я получила все твои сообщения, но только когда летела сюда с генералом Тидом. Как это неприятно, но в целях безопасности, как оказалось, мой пульт был заблокирован на сообщения с Логона. Я не знала об этом, – вздохнула Мелан. – Хотела прилететь к тебе, сразу же, как узнала о твоем возвращении, но меня заверили, что границы Логона закрыты для всех.

Киди не стала уточнять, кто так постарался оградить Мелан от нее. Определенно это было решение Гошии. В этом она не сомневалась.

– Ну почему вас арестовали и как это произошло? – прервала нежности подруг Жотера.

Золин рассказал всю нелепость ситуации и то, как их просто не выпустили из студии, где они с Мелан давали интервью. Стоило закончиться вещанию, как началась суета в ожидании конвоя, посланного за ними по распоряжению председателя совета Галуны. Золин старался говорить спокойно и даже с иронией. Зная его столь давно, Киди без труда заключила, что его серьезно допрашивали. Хотели выведать, намерения Киди и то, что она рассказала ему о Ров. В некотором роде они были приманкой, чтобы Киди бросилась их выручать и тогда бы они ее захватили. Собственно все оказалось так, как предполагала Жотера. Вопросы, что делать с Торно теперь, когда его правители поддерживают Киди, тоже стоял на повестке. Мелан с горечью рассказывала о том, как на собраниях, где она присутствовала, все больше склонялись к тому, чтобы потребовать от Итумуса, арестовать Киди. Они считали, что Киди должна отказаться от трона Логона и более не претендовать на него, как и на трон любой из планет.

– Они очень напуганы, – подтвердила слова Жотеры, Мелан. – Одно твое имя искажает их лица и передергивает их тела. Я совершенно не понимаю, как им вообще удается делать все эти выводы. Представляешь, среди них бытует мнение, что ты, возможно, стала дорога Батору, поэтому так уверенно ведешь себя. Ты не боишься их, значит ты под его защитой. Вернулась ты, может, по своему желанию, но ты серьезно вооружена. Он дал тебе все необходимое, чтобы выжить. Некоторые выходили на трибуну с предложением поставить Батору ультиматум – если он не прекратит нападения на Галуну они тебя казнят. Не могут простить той роскоши, которой он одарил тебя и той защиты, которую дал. Твой меч не дает покоя мужской части собрания, а украшение – женской. Они так и брызжут раздражением. Так все это ужасно слышать. Как будто ты никогда не была им другом, как будто ты никогда не радовала их своим присутствием и не помогала, когда им требовалась помощь. Они забыли все хорошее и превозносят все плохое.

– Ну и что ты там сидела так долго? – ухмыльнулась Жотера. – Неужели тебе сразу не стало понятно, что от них ничего разумного ожидать не приходится.

– Я хотела знать, какое решение они примут? – оправдалась Мелан.

– Ну что, узнала? – язвительно улыбнулась Жотера.

– Как я могла предположить, что они столь слепо отдадутся ненависти и перестанут думать трезво. Да, Жотера, как оказалось я пробыла там зря. Получила уйму неприятных впечатлений, зато теперь уверена, с кем я не намерена поддерживать хоть сколько-нибудь добрые отношения.

– Да они сами теперь с тобой не станут говорить. Теперь ты в их глазах такой же предатель как Киди, – заключила Жотера.

– Перестань, Жотера, – попросила Киди, заметив, как глаза Мелан снова наполняются слезами. – Не стоит об этом говорить. Главное мы снова вместе, а те, у кого не все в порядке с головой, пусть сжигают себя своей ненавистью, сколько им заблагорассудится.

– Я оставлю вас, – вмешался Золин. – Надо заняться делами. Моя королева, – обратился он к Киди, пресекая ее возражение, – прошу тебя не беспокоиться. Я со всем пока сам справляюсь, а тебе надо отдохнуть от всех забот. Ты еще успеешь потрудиться на славу Логона, – добродушно улыбнулся Золин.

Растрогавшись искренней заботой Золина, Киди не сдержала нахлынувших эмоций. Она обняла Золина и поцеловала в обе щеки, выказывая искренне дружеское признание. Золин устал не меньше Киди от всех перемен и неприятностей, которым, словно не было конца, но он не позволял ни себе ни Киди опускать руки. Логон полностью был под его контролем. В данный момент она ничего бы вразумительного для Логона сделать не могла.

Радуясь своему воссоединению, подруги обнялись и продолжительное время не решались отстраниться друг от друга, словно боясь снова расстаться.

– Как ты Мелан, – в нетерпении начала Киди. – Как леди Кериза и лорд Нара, как Корт?

– У них все хорошо, если не считать, что тетушка озадачилась найти мне жениха. Да и стоит ли говорить о том. Позволь мне скорее узнать, как тебе удалось вернуться?

– Сама не знаю, как так вышло. Всему есть объяснения, но не все расскажешь и могу ли я говорить о том с тобой.

– Все это неожиданно, Киди. Я, правда, в смятении, но надеюсь наша дружба и любовь, какую мы дарили друг другу в прошлом не останется в прошлом. Мне сложно поверить в то, что ты можешь предать, учитывая кем ты была для Галуны. Обижает только, что не доверила своей тайны ни мне, ни Жотере. И все же я горжусь тобой.

– Не осуждайте меня, я защищала вас, узнай вы о том, кто я, рано или поздно стали бы мишенями для моих врагов. Ничего тайного не остается в этом мире, все открывается, вопрос лишь времени.

– Леди Кериза тоже так говорит. Она, кажется, тебя лучше меня понимает.

– Леди Кериза тоже знает? – удивилась Киди.

– Да, она все выведала у советника Гошии. Он не смог долго отрицать, стоило генералу Тиду прибегнуть к моей помощи в тайных разведывательных операциях. Тетушка была так взволнована интересом генерала Тида ко мне, что советнику ничего не осталось, как взять с нее слово молчать и рассказал ей о тебе. В итоге ее можно пожалеть. Она вынуждена скрывать от своих подруг такую невероятную тайну. Она передавала тебе лучшие пожелания и надеялась, что ты скоро пригласишь ее погостить у тебя.

– Ей не требуется приглашение, Мелан, ничего не изменилось, я по-прежнему буду рада ей, когда бы она не прибыла ко мне.

Выпив несколько бокалов гроса за расспросами Мелан относительно пребывания Киди в Ров, в той части, которую Киди уже поведала Жотере, девушки ощутили опьянение и радость друг за друга. Ничего из того, что поведала Тиду, она не сказала. Для Мелан оказалось достаточным заключения в добром отношении к ней в Ров. Мелан понимала, что Киди рассказывает им далеко не все, но по взгляду подруги было видно, что волноваться за прошлое не стоит.

Когда голова Киди закружилась от изрядно выпитого количества гроса, она спохватилась и замерла.

– Что случилась, Киди? – забеспокоилась Мелан.

– Все, я больше не должна пить. Сегодня же предстоит встреча с советником Гошией, я должна быть трезвой, – пояснила Киди свое поведение.

– Ну и что, пусть ждет, пока ты протрезвеешь. Генерал Тид не требовал от тебя трезвости, – рассмеялась Жотера.

– Нет, Жотера, – вмешалась Мелан. – Давай поддержим Киди, сомневаться не приходится, будет тяжелый разговор и не стоит сейчас проявлять к нему нетерпимость. Киди может навредить Логону, если не помириться с ним. Напиться мы сможем позже, может будет дополнительный повод для тостов, – многозначительно улыбнулась она.

– С чего ты взяла, что он мириться явится? – усмехнулась Жотера. – Он ни с кем никогда не мирится, все всегда к нему с повинной являются.

– Я невольно стала свидетелем разговора советника и генерала, когда мы летели сюда, – призналась Мелан. – Они говорили по трансляции. Боюсь предположить, что между вами произошло, – Мелан посмотрела на Киди. – Но генерал Тид был невероятно раздражен и груб с советником. Он даже предупредил, если тот посмеет причинить тебе вред, не поскупиться на ответные действия. Генерал обычно такой сдержанный, а тут так разгневался.

– Что же случилось, что Гошия сделал? – спохватилась Жотера.

Киди отмахнулась, дав понять, что не может и не хочет говорить об этом.

– Выслушай советника, – поддержала решение Тида Мелан. – Если вы не примиритесь, между ним и генералом Тидом останется пропасть. Это может привести к ужасным последствиям. Будь терпимее, ты же умеешь прощать. Гошия сожалеет о допущенной грубости по отношению к тебе. Он заверил генерала Тида в своих добрых намерениях. Прежде всего, подумай о чувствах генерала. Ему сейчас нелегко. Представь, каково разрываться между вами. Они с Гошией связаны узами таинства виф, с тобой он связан узами дружбы. И то и другое для него важно.

Мелан была права, ее слова словно сняли с глаз Киди пелену слепой обиды. Нельзя не согласиться с тем, как правильно и чутко расставила приоритеты Мелан, пытаясь сохранить мир, в который Киди принесла раздор. Вела себя в большей степени эгоистично, думая только о своих страданиях, не желая посмотреть на ситуацию со стороны. Стало не по себе от несправедливости, которую допустила. Ей не следовало менять курс корабля и надо было дождаться, когда вифы дадут ей право пересечь границу Галуны. Но, тогда ею двигал страх, она не доверяла вифам, она сомневалась.

Надо исправляться, так решила для себя Киди, требовалось загладить свою вину. Она не могла позволить своим друзьям страдать.

– Ты напомнила мне замечательного графа Грентроя, – улыбнулась Киди, обращаясь к Мелан. – Он прирожденный дипломат и почему-то мне думается, что он сказал бы мне, то же самое, окажись он на твоем месте. Он бы понравился тебе, вы с ним похожи своей рассудительностью и проницательностью.

– Ты говоришь о ровисе? – уточнила Мелан.

– Да, я с ним познакомилась у…, – Киди с ужасом осознала, что чуть не проговорилась. Этого никак нельзя было допускать, Мелан бы не выдержала такого удара судьбы – узнать, что горячо любимые родители живы, но увидеться с ними она не может.

– О небеса, – воскликнула Жотера, – Киди, что с тобой, ты стала совершенно бледная. Тебе плохо?

– Да, что-то мне не хорошо, – призналась Киди. – Наверное, не выспалась.

Подруги заставили ее пойти в покои и отдохнуть, чему Киди была несказанно рада. Видеть любовь и принимать заботу Мелан, но скрывать жизнь ее родителей, которые с нетерпением ждут ее и Корта на Шугу, было пыткой.

Достав из тайного укрытия пульт, врученный ей Сванорой, Киди почувствовала невероятную тяжесть в груди.

Несколько часов одиночества, подействовали благостно придав сил и уверенности в завтрашнем дне. Она договорилась с собой, не позволять себе действовать, поддаваясь эмоциям и с этим настроением вышла прогуляться по своему дворцу.

Во дворце царствовал Морфей и кроме охраны ей никто не встречался. Очередной день, пролетел незаметно и теперь клонился к вечеру. Все выдохлись за минувшие сутки, каждому досталась своя пилюля волнений и теперь, пришла пора придаться отдыху. По всей видимости, тот должен был оказаться прохладным. Слишком промозглыми, чувствовались сквозняки, гуляющие по дворцу из распахнутых дверей и окон.

Не найдя ничего интересного, что могло доставить удовольствие, Киди заняла себя прогулкой по нижнему этажу дворца, по пути закрывая двери и окна. Она отвергла помощь служащих, приказав всем разойтись и не появляться на глаза, пока она не призовет. Закрывая очередную дверь, ведущую к одному из крыльцу, выходящего, в закрытый от лишних глаз сад, Киди заметила две фигуры, прогуливающихся по аллеи. Это были Жотера и Тид, они занимали друг друга разговором. Тид держался как обычно сдержанно и даже немного сурово, изредка кивая в знак согласия с тем, что лепетала ему Жотера. Истинное настроение Тида выдавали его кисти, он периодически сжимал их в кулаки, он был взволнован.

Так же делал Батор, когда его что-то сильно тревожило, вспомнилось Киди. Она невольно сравнила их, но тут же запретила себе делать подобные сравнения.

Она продолжала наблюдать за отчаянными влюбленными. Тида волновала Жотера и волновала серьезно, он скрывал от нее свои чувства и не смел выдать. Определенно он не был доволен своими желаниями и считал себя не правым любить столь прелестную молодую особу. От того держался с Жотерой холодно. Именно холодность Тида, так пугала Жотеру. Тид он нравился ей, но казался недоступным и совершенно не интересующимся ею как женщиной.

Жотера напротив была чрезмерно весела, общаясь со своим возлюбленным. Все что она говорила, сопровождалось смешками и ужимками, выдающими ее истинные чувства, столь непонятные Тиду. Подруга нервничала, от того так старалась казаться безразличной. Оба были хороши, оба скрывали друг от друга свою привязанность и каждый считал себя недостойным другого.

– Что ты думаешь на счет этого? – заговорщически шепнула Мелан, тихо подкравшись к Киди.

Она тоже наблюдала за парой, а теперь решилась поговорить об этом.

– Только не говори, что ты не заметила их истинных чувств, – предупредила Мелан, с нежностью взглянув на пару.

– Даже не знаю. Это так неожиданно, – призналась Киди. – Когда ты заметила?

– Когда генерал Тид все чаще стал прибегать к консультациям ее величества королевы Торно, – улыбнулась Мелан. – Хотя столь частых поводов для этого не было. Информация о тебе из Ров поступала скупо, для того, чтобы генерал действительно мог нуждаться в ее мнении на счет твоих действий, так часто как он это делал. По сути, твое пребывание в Ров, даровало генералу это чуждое ему чувство, как влюбленность. Может когда-то он и был в кого-то влюблен, но судя по тому, как долго он пребывает в статусе холостяка, это чувство его давно не посещало.

– А Жотера не открывала тебе свои чувства к нему?

– Нет, похоже, она уверенна, что он не интересуется ею.

– Ну, это же невозможно не видеть. Как же она не замечает его внимания и особого расположения к себе!? Это так очевидно.

– Ты тоже не заметила особого расположения повелителя Ров к себе, – многозначительно улыбнулась Мелан.

Сейчас Мелан все больше напоминала ей Нолу, которая во всем видела особые отношения.

«Этим двум, не живется спокойно», – мысленно фыркнула Киди, в душе благодаря подруг, таких как Млан и Нола за их чуткость и дружбу:

– Мелан, почему ты не осуждаешь меня за добрые чувства к ровисам и к самому повелителю Ров? – спросила Киди недоумевая, от чего Мелан, так спокойно говорит о Баторе. Он столько горя принес в ее жизнь.

– Если ты переменила свое мнение, значит на то есть добрые причины. Я думала над тем, смогу ли я принять твою дружбу с ними. Пришла к выводу, что не в моей власти изменить прошлое, но в моих силах не позволить прошлому лишить меня подруги. Если Батор сохранил тебе жизнь, я должна быть благодарна ему за это. Возможно ты та, что способна повлиять на него и примирить непримиримое.

– Но твои родители…

– Если бы он их знал, то сохранил бы жизнь. Они отчаянно сопротивлялись и до последнего держали оборону. Что поделать, если они решили не сдавать Шугу и пошли до конца.

– Ты всегда поражала меня своей снисходительностью и способностью прощать.

– Каждый делает свой выбор и не нам его осуждать. Можно жить прошлым и мучиться от жажды отмщения, но знаешь, даже если и доведется отомстить, это не прекратит боль, даже не облегчит. Верю, зло несет наказание, только не такое как мы понимаем, а свое, то, которое понятно только злодею, то которое мучает его. Допускаю, что для повелителя Ров наказанием являешься ты.

– Я?

– Ты недооцениваешь свои возможности, – загадочно произнесла Мелан. – Ты оставила его, уверена он желал обратного, но не в силах причинять тебе страдания отпустил, превозмогая себя.

– Если тебя эта мысль утешает…

Разговор о Баторе стал отдаваться в душе Киди прежней тоской, от которой она всячески пыталась избавиться. Батор должен был остаться в прошлом и ничто не способно изменить того. Чтобы не поддаваться неприятному чувству, Киди перевела взгляд от Мелан и посмотрела в сад.

– Надо помочь им открыться друг другу, – перевела тему Мелан. – Полагаю, тебе следует намекнуть генералу Тиду. Может это поможет ему сделать первый шаг.

– Боюсь, он не позволит себе этого. Он слишком благороден, чтобы обрекать Жотеру на брак с мужчиной, служба которого столь опасна.

– Разве это может иметь значение, когда есть истинные чувства? Генерал Тид не может знать, сколько ему отведено блуждать по этому миру. Глупо отказываться от счастья, пусть и короткого.

– Уверена, он думал об этом и не желает обрекать Жотеру на те волнения, которые принесет с собой в ее жизнь. Представляешь, каково ей будет дожидаться его каждый раз, как услышит об очередном сражении под его командованием? Я уже не говорю о том, что Жотера сама станет мишенью для неприятелей Тида.

– Значит такова ее судьба. Зато она будет счастлива. И он тоже. – заключила Мелан. – Твоя судьба гораздо несчастнее. Ты любишь врага своих друзей и вынуждена отказываться от своего счастья. Вот уж кого следует жалеть так это тебя.

Неожиданное для Киди заключение Мелан стало такой же пилюлей отрезвления, что и та, когда Мелан говорила об отношениях Тида и Гошии. Словно удар молнии пробудил истину в ее душе, которую она так тщательно скрывала от себя. Мелан имела дар видеть невидимое в чувствах других, она никогда не ошибалась, и именно это ввергло Киди в отчаяние. От настигшего волнения Киди часто задышала, ее ноги обмякли, грозя повалить ее на пол. Шатаясь, она дошла до дивана и села.

«Когда, когда же я полюбила его?! – мысленно злилась на свои чувства Киди. – За что, за что мне это наказание?!»:

– Не отрицай Киди, это бесполезно, – произнесла Мелан. – И не думай о моих чувствах к тому.

– Не понимаю твоей уверенности? – сдерживая остатки самообладания, поинтересовалась Киди.

– Пока мы летели сюда, генерал Тид задал мне несколько наводящих вопросов о твоей чувственности и чувствительности. Невозможно было не догадаться, в каких чувствах к Батору подозревает тебя генерал. Я как могла постаралась разубедить его в подобных выводах, но когда я говорила сегодня о мнении собрания Галуны на счет того, что ты дорога Батору…, – Мелан сделала паузу и внимательно посмотрела на подругу. – Твой взгляд не оставил никаких сомнений. Я знаю, это произошло против твоей воли, представляю, как ты отрицаешь, но ты бессильна. В любви все бессильны, управлять этим невозможно, и ты не должна стыдиться своих чувств. Уверена, он желал, чтобы ты осталась с ним.

– Этого не может быть, Мелан, как ты можешь?

– Он не посмел обидеть тебя. Он отпустил тебя. Разве мог враг отпустить врага, не требуя ничего взамен? Даже если и существуют какие-то другие заслуги, за которые он может быть тебе признателен, отпускать тебя в Галуну большая ошибка. Ты же можешь вернуться в ряды вифов. Но он доверяет тебе, а доверяет, потому что хорошо узнал. Если бы не его чувства, зачем ему изучать врага, который повержен. Полагаю, вы оба совершили ошибку отрицая очевидное. Если повелитель Ров испытывал к тебе большие чувства, чем сам подозревал, то сейчас не меньше твоего сожалеет, что позволил тебе покинуть Ров.

Остатки самообладания Киди были исчерпаны. Заметив отчаянное состояние подруги, Мелан поспешила подсесть к ней и молча обняла. Любые слова сейчас были бы пусты, только тепло и нежность могли немного сгладить ту боль, которую претерпевала душа Киди. Признаться себе в том, что она любит Батора, было одно, но услышать от Мелан заверения в любви Батора к ней, было совсем другое. Осознание взаимности в столь невероятных чувствах, просто убивало жестокой насмешкой судьбы. Как ни старалась Киди, слезы выдали себя, стали литься ручьем по щекам обжигая кожу.

– Ты должна осуждать меня! – воскликнула Киди.

– Ты не могла полюбить недостойного. Значит, он не так плох, каким позволяет себя видеть. Война несет страшные последствия. С нашей стороны ровисам тоже достается. Теперь я больше о них узнала и могу сочувствовать. В их дома мы не меньшее зло несем и уже не важно, кто все это начал.

– Он не остановится. Он ненавидит Галуну, он причиняет ей боль и будет причинять, как же я могу любить его?

– Потому к тебе он относится не так как к Галуне. Возможно, останься ты с ним в Ров, то смогла усмирить его агрессию к Галуне.

– Нет, Мелан, это невозможно. Я пыталась, все тщетно. Он не терпит никакого вмешательства в его планы. Я тем более, у него есть причины не доверять мне, он зол на меня, даже не сомневаюсь в этом, – всхлипнула Киди, снова уткнувшись в плече Мелан.

– Может тебе вернуться в Ров? – неожиданно предложила Мелан, наблюдая терзания подруги.

– Это невозможно, невозможно, невозможно …, – прошептала Киди. – Мы не можем быть вместе это подобно катастрофе. Все пройдет, все утихнет, нельзя, нельзя сожалеть…, сожалеть нельзя…, – лихорадочно убеждала себя Киди.

Мелан слегка ущипнула Киди, чтобы отвлечь от навязчивых мыслей и стала напевать песню, которую они часто пели, когда Киди гостила на Силе. Мелан покачивалась и раскачивала Киди, намеренно вызывая в той слезы. Киди надо было дать выход своему горю, и скоро Мелан добилась этого. Слезы подруги обжигали ее плечо, обилием соленой влаги, неизменно увлажняя обеих. Всхлипы и бесконечная череда салфеток, заботливо предлагаемых Мелан несчастной подруге, заняли их надолго. Когда зал погрузился во тьму позднего вечера, Мелан оставила уставшее тело подруги на подушках и пошла в свои покои переодеться. Платье ее было насквозь мокрым.