Читать книгу Книга о долголетии - Кэмерон Диас - Страница 10

Чтобы понять, почему кризис среднего возраста на самом деле праздник, нам нужно сделать шаг назад и посмотреть на собственную биографию и историю своей семьи в контексте истории человечества. Вся наша жизнь – свидетельство успехов медицины за последние сто лет. Многих из нас, включая меня и Сандру, возможно, уже не было бы в живых, родись мы веком раньше.

Когда мне было всего три месяца, я проснулась с небольшой температурой. Мама вызвала врача, который порекомендовал ей наблюдать за моим состоянием в течение дня. Но температура поднималась все выше. К середине дня меня лихорадило так, что мама и без термометра видела, что дело плохо. Она позвонила моему отцу, и мы поехали в больницу. В отделении неотложной помощи мне сразу поставили диагноз и назначили лечение. Врачи провели необходимые процедуры, родители забрали меня домой, и через несколько дней я выздоровела. У Сандры своя история из детства. Однажды мама заметила у нее странную сыпь: тело покрылось крошечными красными пятнышками. Они бросились к педиатру, который поставил диагноз «скарлатина» и прописал антибиотики. Спустя несколько дней все прошло. Нам страшно повезло родиться в эпоху, когда такие препараты, как пенициллин, доступны каждому. Но до появления современных лекарственных средств дети часто погибали просто от высокой температуры.

Разве это катастрофа – то, что сегодня мы в большинстве своем можем жить достаточно долго, чтобы успеть состариться? Наоборот, это, возможно, самый большой успех в истории человечества.

А как насчет других, не столь драматичных событий, будничных случайностей, на которые мы сегодня попросту не обращаем внимания? Вряд ли обычный порез вызовет у меня панику. Я промою рану перекисью водорода, нанесу антисептическую мазь, и к следующим выходным все заживет. Но, не будь этих антибактериальных помощников, которые продаются в любой аптеке, рана могла бы воспалиться. Когда-то люди умирали даже от царапин, но мы с вами настолько уверены, что нам ничего не угрожает, что даже не забиваем себе голову такими пустяками.

Каждой из нас есть что вспомнить. Разбитые коленки. Вирусы, подцепленные в детском саду или школе. Больное ухо или горло. Легкие недомогания, проходящие после визита к врачу. Нашу жизнь сегодня охраняют таблетки, мази и уколы. Но на протяжении большей части человеческой истории инфекция, попавшая в ранку, могла привести к заражению крови. Опасность для жизни представляли не то что пневмония или фарингит, но даже простое расстройство желудка.

ЗАПУСК ИММУНИТЕТА

На протяжении тысячелетий оспа оставалась врагом человека номер один. Болезнь упоминается еще в медицинских трактатах Древних Персии, Индии и Китая, а ее следы сохранились на египетских мумиях. Оспу даже считают одной из причин падения Римской империи. Крестоносцы возвращались из походов, и оспа следовала за ними. Позже, когда Европу охватила жажда открытий и за моря, к новым землям, потянулись капитаны и миссионеры, следом увязалась и оспа.

В Англии и новых американских колониях смертность от оспы зашкаливала. Вероятность летального исхода при тяжелом течении болезни составляла 60 %. В Англии XVIII века от оспы ежегодно умирало около 400 000 человек. Ни о каких лекарствах не шло и речи.

Но в Китае, Турции и Африке – регионах, которые целую вечность страдали от разрушительных набегов оспы, – останавливать ее волну помогало «народное средство». В Китае технологию, сейчас называемую прививкой, разработали еще в 1100 году. Было замечено, что те, кто уже перенес оспу, повторно не заболевают. Целители вводили зараженные оспой иглы в кожу здоровых людей, сознательно провоцируя болезнь. Так она протекала куда легче и к тому же гарантировала иммунитет в будущем.

Турецкие торговцы пытались рассказать европейцам об этой процедуре, но в Англии их и слушать не стали. Чтобы добиться признания западной медициной, вариоляции (оспопрививанию) нужен был популяризатор, и он нашелся в лице леди Мэри Монтегю, супруги британского посла в Турции.

В 1715 году леди Монтегю отправилась с мужем в Константинополь, и ее визит изменил мир. В Турции леди Монтегю узнала о местном методе профилактики оспы. «Здесь есть несколько пожилых женщин, занимающихся этими прививками. Женщины делают их каждую осень, в сентябре, когда спадает летняя жара, – рассказывала она в одном из писем. – Старуха приходит с ореховой скорлупой, наполненной первосортным оспенным материалом, и спрашивает, в какую жилу вам его ввести… Потом втыкает в вену толстую иглу… и вводит через нее такое количество яда, которое умещается на кончике иглы».

У леди Монтегю были личные счеты с оспой. Болезнь убила ее брата и оставила на ее лице безобразные рубцы как ежедневное напоминание о том, что может случиться с ее детьми. Леди хотела защитить их во что бы то ни стало.

Сначала она сделала вариоляцию своему младшему сыну у врача посольства. Потом привезла метод в Англию и привила младшую дочь на глазах у придворных врачей. Со временем процедура получила широкое признание и стала предшественницей современной вакцинации.

Сегодня в западном мире покончено со смертоносными эпидемиями, косившими людей с тех пор, как ведутся летописи. Болезней, не щадивших даже коронованных особ, больше нет. Короткий временной отрезок, в котором мы существуем, – первый в истории, когда человек уже не боится заразиться оспой. Этим счастьем мы обязаны врачам и ученым, которые в стремлении сделать жизнь лучше исследовали окружающий мир, а потом применяли свои знания на практике, чтобы все мы могли стать здоровее.

Вот почему старение во многом феномен современности. Поразительно, что мы, генетически мало отличаясь от предков, живем намного дольше их. С точки зрения генетики какой-нибудь житель Древнего Рима тоже мог бы дожить до глубокой старости – при условии, что он будет высыпаться, правильно питаться и остерегаться болезней, войн, львов и гладиаторов. Но древнеримская среда обитания практически не оставляла шанса гражданам империи отпраздновать свой восьмидесятый день рождения. В большинстве мест на Земле эта среда оставалась такой же враждебной вплоть до XX века.