Читать книгу Чекист, или Одна жизнь – две профессии. По следу королевской кобры - Керим Сейдниязов - Страница 5

Я вошел в кабинет, быстро навел полный порядок на столе. Всё лишнее спрятал в тумбу. В этом кабинете я работаю один. Стол, стул, одно окно и то – с решеткой. Напротив моего стола на стене висит небольшой плакат с изображением женщины и надписью «НЕ БОЛТАЙ!», так же рядом висят часы. Мое окно выходит во внутренний двор, хорошо, что оно всегда закрыто, а то я был бы очевидцем всех новостей и сплетен, потому, что рядом с моим окном находится курилка. И народ там толпится постоянно.

Я сел за стол, достал чистые листы бумаги и черную ручку. Не знаю почему, но синий цвет стержня мне не нравится. Да и разницы никакой, после все равно перепечатывать. Не успел я собраться с мыслями, как в кабинет забежал оперативник Егор и сказал:

– Николай выйди, пожалуйста, во двор, привезли потерпевшую.

Я не стал уточнять детали, и мы вместе вышли во внутренний двор. Когда мы подошли к машине патрульно-постовой службы – задняя правая дверь была открыта. В ней я увидел девочку, завернутую в покрывало, а рядом с ней сидела женщина, ее мать. По ее взгляду было можно понять, что она не до конца понимает, что происходит. А у девочки прикрыты глаза и остро чувствуется запах алкоголя. Я спросил Егора:

– Где Вы ее обнаружили?

– В гараже, – ответил он и продолжил, – ее мать вызвала полицию.

Я все понял и попросил, чтобы женщина написала заявление. Так же попросил Егора подсказать ей, как это сделать. Егор вытащил из папки листок, ручку и передал матери потерпевший вместе с папкой, чтобы ей было удобно писать.

Через несколько минут во двор заехала еще одна машина – оперативная. Остановилась. Из задней двери вывели парня лет восемнадцати. Егор окликнул меня и сказал:

– А это тот, который был с ней вместе.

Парень был пьян, как и потерпевшая. Оперативники держали его подруки, потому что сам он идти не мог.

– Личность установили? – спросил я.

– Все сделано, – ответил Егор.

Я, недолго думая, приступил к оформлению направления на судебно-медицинскую экспертизу. Этот документ очень важен.

Парня завели в «допросную» комнату, посадили на стул, рядом с ним поставили дежурного, который не спускал с него глаз. Получив заявление от матери потерпевшей, я передал направление на проведение экспертизы Егору, и они с потерпевшей уехали.

После я зашел в «допросную» комнату и очень внимательно стал рассматривать «подозреваемого». Он был невысокого роста, худощавый. Его худые руки – чистые и аккуратные, без ран и царапин. Одет был в тенниску и бриджи. Всё чистое и аккуратное. На ногах – кроссовки. Я несколько раз обошел его, осмотрел с разных сторон, пытался найти то, что могло бы меня заинтересовать поданному делу. Но пока безрезультатно. Он сидел, не двигаясь, с опущенной головой, от него сильно пахло спиртным. Через несколько минут я дал указание дежурному, чтобы к нему никого не пускали и принесли ему воды. Я сказал, что скоро буду.

С заявлением я направился в кабинет своего руководителя, чтобы получить разрешение для возбуждения Уголовного дела по ст. 131 ч 3 п. а) УК РФ «Изнасилование несовершеннолетней». Потому что в заявлении от потерпевшей стороны было чётко указано, что пострадавшей нет еще и 18 лет. После похода к начальству я зашел в свой кабинет, взял куртку и папку. У входа меня уже ждала наша оперативная машина. Надо было побыстрее добраться до места преступления, пока там оставались так называемые «свежие следы». Выходя из отделения, я забежал в дежурку, чтобы позвонить домой. Трубку сняла супруга.

– Я сегодня буду поздно. Не переживай, – сказал я.

– Хорошо, – ответила она, – Ужин, как всегда, оставлю на плите. Береги себя.

Я повесил трубку и побежал к машине. Пока добирались до места, мне на мобильный телефон позвонил Егор и сообщил, что экспертиза проведена.

– Факт насилия присутствует? – спросил я.

– Да, – ответил Егор и продолжил, – так же есть присутствие следов спермы и на шее видны два ярко выраженных синяка. Она была девственницей. И так как она сильно пьяна, то ее состояние квалифицируется как беспомощное.

От этой новости стало противно на душе.

– Понял тебя, – сказал я, – общение с пострадавшей сейчас проводить бессмысленно, перенесем это на завтра. Отвези их, домой.