Читать книгу Когда-нибудь ты вернешься - Кэрол Маринелли, Кэрол Маринелли - Страница 2

Не может быть!

Собираясь поблагодарить пришедших на похороны, Рауль Ди Саво заметил в отдалении одинокую фигуру.

Как он посмел сюда явиться!

В такой-то день.

Звуки колокола маленькой сицилийской церквушки давно растворились в воздухе, но отголоски до сих пор звенели у него в ушах.

– Примите мои соболезнования.

Рауль заставил себя перевести взгляд на стоящего перед ним мужчину.

На похороны пришло мало народу. Самого Джино тоже не было.

– Как была продажной женщиной, когда я на ней женился, так ею и осталась.

Вот так он это озвучил.

Рауль, узнав, что мать попала в аварию, тут же отправился в Касту – городок на западном побережье Сицилии, а когда туда приехал, все было кончено.

Он опоздал.

Только потом ему удалось сложить отдельные факты, которые привели Марию к смерти. А сейчас он просто выполняет свой долг.

События последних дней и шумное неодобрение, словно ураган, пронесшийся по долине, придавали даже самым простым словам оттенок иронии.

– Она была хорошей… – Давний друг семьи споткнулся на последнем слове. – Она была… – Снова заминка и наконец: – Нам будет ее не хватать.

Рауль кивнул.

Запах свежевырытой земли проник в ноздри и коснулся гортани. Теперь ему не будет покоя. Никогда.

Он слишком долго откладывал, чтобы забрать отсюда Марию.

И вот теперь ее нет.

Он хорошо учился в школе, на «отлично» сдал экзамены и получил стипендию, что давало возможность уехать из долины Каста.

Или – как ее называли Рауль и его друг Бастиано – Чертовой долины.

А потом и увезти мать.

Марию Ди Саво.

Чокнутую, по мнению некоторых людей.

Хрупкую – вот более подходящее слово.

Глубоко верующую.

До тех пор, пока она не встретила его отца, Мария собиралась поступить в женский монастырь – внушительное каменное сооружение на берегу Сицилийского пролива. И горько плакала, когда его пришлось закрыть по причине незначительного количества послушниц. Словно в этом была и ее вина тоже.

Долгое время монастырь оставался в запустении, не проходило и дня, чтобы Мария не пожалела, что не послушалась своего сердца и не стала монахиней.

Можно подумать, она могла!

Рауль неоднократно задавался вопросом: уж не беременность ли заставила Марию вступить в несчастливый брак, не он ли тому причина?

Он всегда ненавидел долину, но никогда больше, чем сейчас.

Не стоило возвращаться.

Он знал, что отцу осталось недолго. Без Марии его падение станет стремительным.

Правда, его одолевали иные заботы.

Мужчина, ставший причиной трагического конца матери.

Бросив последнюю горсть в могилу, Рауль поклялся, что сделает все, чтобы стереть того с лица земли.

– Мы будем очень скучать по ней. – Он поднял глаза и увидел Лоретту – давнюю подругу матери, которая работала в баре. – Ради бога, Рауль, только не сегодня.

Он нахмурился, не догадываясь, о чем она, однако, проследив за ее взглядом, понял.

Бастиано.

Он был на целый год старше Рауля.

Их семьи всегда соперничали друг с другом.

Дядя Бастиано владел значительной частью собственности и всеми виноградниками в западной части долины.

А отец Рауля был королем на востоке.

Соперничество передавалось из поколения в поколение. Тем не менее это не помешало мальчишкам подружиться. Они вместе возвращались из школы и вместе проводили каникулы. Перед его отъездом они с Бастиано выпили по бокалу вина из отцовских виноградников.

И то и другое вино никуда не годилось – таков был их заключительный вердикт.

Похожие внешне, оба высокие и черноволосые, они отличались только характером.

Бастиано рос сиротой, хотя и в семье многочисленных родственников, был само очарование.

Рауль, напротив, серьезный и недоверчивый.

Он никогда никому не доверял и всегда говорил то, что от него хотели услышать.

И только от женщин сходили с ума оба.

Бастиано соблазнял.

Рауль просто отвечал на благосклонность.

Между ними никогда не было соперничества. Оба имели свою долю. Подобных фруктов в долине всегда было в избытке.

Тем не менее Бастиано почему-то предпочитал использовать свое очарование, чтобы соблазнять слабых. Таким, вероятно, образом Мария и стала его любовницей.

В долине вообще очень любили обсуждать чужие романы и увлечения, каждая новая сплетня с наслаждением смаковалась множеством уст.

Мало того что завела любовника, Мария еще и пошла против установленного веками положения – спала с членом семьи, которую Джино считал своими врагами.

Когда связь была раскрыта, иначе говоря, слухи достигли ушей Джино, Лоретта позвонила Марии, чтобы предупредить, что разгневанный супруг направляется домой. Не теряя времени, Мария села за руль машины, хотя при этом не умела водить.

Неразумное решение – пренебречь столь полезным навыком, учитывая то, что ты живешь в долине.

И все же, если бы не Бастиано, ничего бы не случилось.

– Рауль, – тихо позвала Лоретта. – Ты сицилианец, а это значит, для мести у тебя целая жизнь. Совсем не обязательно это делать сегодня. Прошу тебя.

– Хорошо, – согласился Рауль.

Или отказался?

Он опустил глаза, глядя, как на руках набухают вены. В висках стучал пульс. Единственное, в чем, возможно, уверен, – он всем сердцем ненавидит Бастиано.

Рауль стряхнул руку Лоретты, потом еще чью-то.

– Рауль, – донесся до него голос священника. – Не здесь, не сейчас!

– Тогда ему следует держаться от меня подальше! – бросил он, направляясь к тому, кто свел в могилу его мать.

Только Бог может помочь Бастиано.

Гнев и ненависть буквально несли Рауля на крыльях.

– Pezzo di merda! – выкрикнул он слова, совсем не подходящие для этого случая.

Любой человек в здравом уме, увидев приближающуюся смерть, пожелал бы избежать этой встречи. Но Бастиано выступил вперед.

– Твоя мать хотела…

Рауль не дал договорить, ударил его по лицу. Зубы Бастиано разбили ему костяшки пальцев, но сейчас он не думал об этом.

Он достаточно оскорбил Марию.

Две пинты горя, гнев и изрядная доза вины обеспечили Раулю преимущество.

Однако Бастиано не отступил и ответил на удар.

Издалека доносились крики и звуки сирены. Рауль их не слышал. Его спина вдруг оказалась прижатой к гранитной плите. Острый край пропорол пиджак с той же легкостью, что и плоть.

Но ему все равно.

Спина и без того похожа на топографическую карту, вся из шрамов, оставшихся после побоев отца. А адреналин всегда был прекрасным анальгетиком.

Лишь смутно ощущая боль, Рауль вскочил и снова ударил Бастиано по лицу, с наслаждением превращая совершенные черты в кровавое месиво.

А потом, припечатав его к земле, заявил, что тому лучше было бы держаться подальше от Марии.

– Как это делал ты! – крикнул Бастиано, захлебываясь кровью.

Его слова оказались больнее любого удара.

Потому что это правда.