Читать книгу Зильбер. Второй дневник сновидений - Керстин Гир - Страница 6

Во сне я бежала по академии и все вокруг смотрели на меня, хихикали и перешёптывались. Мимо меня по лестнице грациозно проскакала Эмили на породистой гнедой лошади и крикнула:

– Не нужно так жестоко обходиться с бедной Лив! Она же ничего не может поделать с тем, что Генри не хочет с ней спать.

К счастью, в этот момент на стене в коридоре я увидела зелёную дверь и поняла, что это всего лишь сон.

– Просто она физически и душевно ещё немного отстаёт в развитии, – сказала Эмили, а я злилась на то, что она могла обидеть меня в моём собственном сне.

Может, это значило, что где-то в глубине подсознания я сама о себе так думала? Этого я не могла себе позволить. Одним движением руки я стёрла лошадь, а Эмили жёстко свалилась на пол.

– Ой! – возмутилась она.

– Лив! Ты с ума сошла? – Флоранс помогла своей подруге подняться на ноги. – Она могла покалечиться.

– Мой сон – мои правила! – сказала я и взялась за дверную ручку. – А что обо мне подумают люди, мне абсолютно по барабану.

Щелчок пальцами – и Эмили, Флоранс и все остальные превратились в мыльные пузыри. Они парили по лестничной клетке, а затем – пак-пак! – тихонько лопались один за другим. Довольная, я прошмыгнула через дверь в коридор.

– Активировать протокол безопасности мистера Ву номер три, – прошептала я.

Когда никто не слышал, мне нравилось разговаривать со своей дверью, как в фильме «Люди Икс».

Странно, но за последнее время она очень изменилась. Если в начале, выкрашенная в насыщенный зелёный цвет, она могла оказаться входной дверью в каком-нибудь уютном домике в Котсуолде, то сейчас справа и слева от неё появились две колонны, подсвеченные сверху. Дверь всё ещё была зелёная, но уже не такая тёмная, ближе к мятному оттенку, и то, как она сейчас выглядела, больше подходило к какому-нибудь викторианскому особняку, чем домику в деревне.

Я связывала эти изменения с теми, что происходили и во мне самой. То же самое наблюдалось и с остальными дверями в этом лабиринте. У одних менялся только цвет, у других отслаивался лак, а третьи вообще изменяли форму и размер. Я предполагала, что это могло зависеть от состояния души хозяина двери. Было трудно удержать всё в поле зрения, потому что двери ещё и менялись друг с другом местами.

Но ручка моей двери неизменно оставалась в форме ящерки, и та подмигнула мне, когда я мягко притянула её, чтобы закрыть. Как раз вовремя – я успела заметить, как растрёпанная шевелюра Генри показалась из-за угла. Сначала я хотела позвать его по имени, но решила, что не нужно этого делать, – кто знает, как громко эхо пронеслось бы по коридору и кого оно могло бы привлечь? Кроме того, куда это Генри собирался? Его дверь была прямо напротив моей, и вообще, мы договорились встретиться. Прямо здесь. И по моим подсчётам, прямо сейчас.

Я решила сама проследить за ним, потому что у меня были планы и получше, чем просто стоять здесь и ждать его. Например, поговорить с ним, в конце концов. И по-хорошему поговорить, а не просто пообниматься.

Я совсем бесшумно, так как была босиком, пошла за ним. После обеда мы так и не успели выяснить, откуда Леди Тайна узнала о той истории в школьном туалете в Беркли. У Генри зазвонил телефон, и ему срочно нужно было уходить, чтобы забрать своего младшего брата, как он сказал, от одного друга.

– А твоя мама не может это сделать? – спросила Эмили.

И я была очень довольна, что не мне пришлось задать этот вопрос, потому что я бы, наверное, не пережила тот презрительный, холодный взгляд, которым он одарил Эмили.

Эмили, во всяком случае, это совсем не тронуло. Когда Генри ушёл, она обратилась к Грейсону:

– Я думала, миссис Гарпер держит этот вопрос под контролем?

– Эм! – резко ответил Грейсон, бросив на меня довольно странный взгляд.

– Что такое? – Эмили недоумённо покачала головой, а Грейсон схватил её за локоть и притянул к себе.

Этот вопрос? Какой вопрос?

И тут мне стало ясно, что настало время поговорить с Генри. Но беда состояла в том, что я мало знала о своём парне. А точнее, он мало мне доверял. Но ещё больше – даже больше, чем я могла признать, – меня заботило то, что Эмили была информирована лучше, чем я. Я уже несколько раз думала о том, чтобы надавить на Генри и как следует расспросить обо всём, что меня волновало в последнее время, но потом решила этого не делать. В фильмах и романах героиня обычно хочет всё знать, и, как правило, это помешанная на контроле дурочка, которая вскоре превращается в бывшую девушку. В зависимости от жанра в середине сюжета она становится жертвой преступления, и все тайно этому радуются. Была ли я такой назойливой дурочкой или нет, не знаю, но сейчас настало время всё выяснить.

Коридор, в котором я заметила Генри, казался пустым, но я слышала шаги где-то за вычурной красной дверью и поэтому побежала быстрей. Сейчас я его догоню.

«Поговорить, а не обниматься», – проговорила я ещё раз в уме. Немного повторения для самовнушения не помешает.

– А-а-а-а! – Я столкнулась с кем-то, выскочившим из-за угола мне навстречу. Сначала я подумала, что это Генри.

– О господи, Лив! – выпалил кто-то, кто, похоже, был также испуган, как и я.

Это был не Генри. Это был Артур Гамильтон. Тот самый Артур Гамильтон, которому прошлой осенью я сломала челюсть и чья чокнутая подружка хотела перерезать мне сонную артерию. Тот самый Артур, которого после того кошмара на кладбище я видела только на территории школы, и то издалека. Если мы случайно сталкивались где-то, то смотрели друг на друга как два враждующих генерала на нейтральной территории, демонстрируя силу и непримиримость.

Сейчас я тоже решила встать на расстоянии вытянутой руки – для безопасности. Я не успела сделать вид бесстрашного генерала, потому что была напугана и пялилась на него, как маленький оленёнок Бэмби.

Артур быстрее смог преодолеть свой страх, теперь он улыбался.

Он всё ещё был самым красивым парнем во вселенной: правильные черты лица, большие голубые глаза, фарфоровая кожа и золотые ангельские кудряшки, но что-то в его облике изменилось. Нет, не внешне – от перелома челюсти не осталось даже шрама, хотя челюсть на несколько недель зафиксировали специальными скобами. Нет, это была какая-то невидимая рана. Казалось, те события испускали тайные лучи – они окружали его и пронизывали насквозь его ауру победителя. Да и его улыбка лишилась своего гипнотического действия.

– Классный прикид, Лив Зильбер!

Мне не нужно было смотреть на себя, чтобы вспомнить, что на мне надето (в общем-то то, в чём я сейчас спала): мешковатые штаны от пижамы и старая футболка Грейсона, которую я спасла от путешествия в секонд-хенд, потому что мне нравилась нарисованная на ней панда в розовой пачке. А ниже было написано: «Толстовата для балета».

Чёрт! Что я здесь делаю в пижаме? Лучше бы я превратилась в ягуара. Может быть, тогда Артур проявил бы ко мне больше уважения.

– Спасибо, – сказала я, стараясь выглядеть достойно. – Ты не видел Генри? Он должен быть где-то здесь.

– Почему-то я совсем не удивлён, что ты всё ещё шатаешься по снам. – Артур тихо засмеялся. – Было понятно, что ты не бросишь это дело. Ну и чём ты тут занимаешься? Пробираешься в сны своих учителей, чтобы получать хорошие оценки?

Вообще-то неплохая идея.

– Знаешь, шпионить за другими людьми – это не по мне.

Ну так и быть, вообще-то я могла. Даже в пижаме.

– А ты что делаешь здесь? Пришёл проведать старого доброго демона? Как там его звали? Что-то на «Л»… И с финского это означало что-то вроде больше воды в банную печь. Лелула? Лилалу? Лулели?

Вообще я это знала, потому что в то время Лотти в Утрехте дружила с симпатичным финном, который нас научил заведомо ненужным фразам. Матти. Что, интересно, с ним стало? Он был намного лучше этого Чарльза, дантиста с дурацкой шапкой.

– Да, было действительно забавно – это называлось «поддать парку». – Артур прекратил смеяться.

– Ах да, – не торопясь сказала я. – Этого демона вообще не существует: Анабель выдумала его на пустом месте.

– Анабель… – повторил Артур, и прозвучало это так, будто её имя доставляло ему физическую боль. – Анабель больна.

– Это всем известно, – ответила я, стараясь говорить невозмутимо.

Должна ли я проявить сочувствие к Анабель? Учитывая, что она заманила меня в ловушку и ударила чугунным подсвечником по голове, а потом связала, чтобы спокойно перерезать мне сонную артерию. К несчастью, после всего этого я ей действительно сочувствовала. Как мы потом узнали, Анабель провела первые годы своей жизни в какой-то непонятной секте, связанной с культом демонов, вместе со своей мамой, которая покончила жизнь самоубийством в психиатрической клинике. Кто после этого удивится, что она больна?

Артур внимательно смотрел на меня, как будто мог читать мои мысли. Я откашлялась и примерила на себя ещё более хмурый взгляд. Не хватало ещё, чтобы он подумал, что я с пониманием отношусь к его бывшей. Или к нему. Потому что он любил Анабель, а из-за любви можно пойти на самые безумные поступки. Его подруга лежала в психлечебнице, его друзья с ним не разговаривали, и он больше не был капитаном баскетбольной команды. Бедный Ар… Стоп! Почему это бедный? Не хватало ещё сейчас устыдиться за его сломанную челюсть!

– Да, она много чего наделала, но… – Артур ненадолго замялся, и во мне поднялась новая волна сочувствия к нему. – Но ту книгу она не сама написала.

Под книгой он подразумевал тот потрёпанный черновик, откуда Анабель взяла свои заклинания для изгнания демонов. Книга сгорела в ту же ночь, когда Артур и Анабель заманили меня в фамильный склеп Гамильтонов, чтобы с помощью моей крови освободить воображаемого Анабель демона из царства мёртвых.

Так или не так, но, если бы Генри и Грейсон не подоспели вовремя, я бы умерла от ножа Анабель. И поэтому сейчас сочувствию не было места.

– Да, ту книгу написал кто-то, кто так же точно болен, – уверенно сказала я.

– Возможно… – признал Артур и на пару секунд замолчал. А потом так развёл руками, что, наверное, мог бы обхватить весь коридор, и выглядело это одновременно беспомощно и надменно. – Ну и как же ты всё это объясняешь?

Этот вопрос я сама себе несколько раз задавала. В ответ я выразительно пожала плечами:

– Н-да… Как я могу быть в Лондоне и разговаривать со своей бабушкой из Бостона? Почему открывается дверь в гараж, когда я за километр нажимаю кнопку? Как люди могут встречаться во снах? Это всё, честно говоря, для меня необъяснимые вещи. Но даже если я не понимаю, как это всё происходит, это не значит, что это результат деятельности демонов. Для всего есть научное объяснение.

Артур снова задумчиво улыбнулся:

– Да что ты говоришь? Придумывай что хочешь, если тебе от этого легче, Лив Зильбер. Передавай от меня привет Генри!

– Спасибо. А ты передай привет своему демону Лилалану, когда увидишь его, – ответила я и снова приняла враждебный генеральский вид… – Мне надо идти. Увидимся, к сожалению.

Артур кивнул:

– Да, этого не избежать. – И добавил совсем тихо: – Но будь осторожна, Лив, мы в этих коридорах не одни.

Я устояла перед соблазном обернуться ещё раз и сказать, что свою поддельную заботу и скрытые угрозы он может засунуть куда подальше, и зашагала, зная, что он смотрит мне вслед – скорей всего, на мою пятую точку. На секунду ради эффектного ухода мне вдруг всё-таки захотелось превратиться в ягуара, но риск обернуться обыкновенной кошкой был слишком велик.

Но где же Генри? Он всегда исчезал тогда, когда был просто необходим.