Читать книгу Лазурный берег - Кэтрин Полански - Страница 4

Элен бросила сумку на золотистый песок и потянулась. Пляж Ля Гаруп считался одним из лучших на Лазурном берегу – во всяком случае, так уверяли местные. Риту он вполне устраивал, тем более в этой части, огороженной от постороннего вторжения. Она достаточно уставала за год, работая в Лондоне, где дождь идет часто, а солнце выглядывает редко. Жаркое солнце Франции – вот, что нужно.

– Какая красота! – протянула Элен. – Особенно после Лондона. Правда, ребята?

– Несомненно. – Фрост был немногословен. Самую длинную речь – по поводу его замечательного кафе – Рита слышала вчера за обедом. За ужином Мэтью отделывался междометиями. Наверное, Элен он очаровал тем, что не мешал ей разговаривать, сколько влезет.

Зато студенты с восторженными воплями стянули с себя одежду и устремились к воде. Рита не заметила, как привыкла к этой шумной компании, всего за один вечер. Они были такие молодые, красивые и ненавязчивые, что Рита решила простить дочери неожиданный приезд сокурсников. Ну пусть, ребята действительно отстояли сессию, пускай отдохнут. Их легкость понемногу передавалась и ей.

– Мам, ты будешь купаться? – Элен скинула сарафан и осталась в темно-зеленом купальнике. Рита невольно залюбовалась ей: чудо, а не дочка! Разве такой не простишь маленькие чудачества?

– Нет, я позагораю пока.

Элен кивнула и унеслась.

Фрост скинул шорты и футболку. У него оказалось красивое натренированное тело. Все верно, начальство должно выглядеть хорошо, это правило на всех распространяется. Небось, в свободное от работы время пропадает в тренажерном зале…

– А вы почему не идете купаться? – спросила у него Рита, просто чтобы не молчать.

– Сейчас пойду, – спокойно сообщил он и зашагал к морю.

Рита неторопливо разделась, достала из пляжной сумки крем от загара и легкими движениями начала втирать его в кожу. Потом вытянулась на лежаке и закрыла глаза. Почти сразу навалилась дрема.

Ночью Рита спала плохо: подсознательно мешало присутствие чужих людей в доме, да еще периодически за стеной слышались поскрипывания. Сонная Рита пыталась убедить себя, что это скрипит под ветром незакрытая дверь на веранду, но на самом-то деле все было ясно. Сложившаяся ситуация мешала, хотя и не очень сильно. Ну, ничего. Элен вчера сказала, что ребята приехали недели на две, может быть, три. Возможно, они все-таки в поход какой-нибудь пойдут, не для того же они палатки везли, чтобы в саду их ставить?

На пляже было почти пусто в этот час. Набегали на песок волны, их тихое шуршание убаюкивало. Рита почти заснула под горячим утренним солнцем. Потом можно будет пообедать, занять гамак в саду и почитать хорошую книжку. Вчера Рита навестила местный книжный магазин и скупила половину ассортимента – везти с собой книги из Англии она не хотела, библиотека же на вилле новинками не радовала, на полках стояла в основном классика. Рита любила читать, однако в Лондоне обычно не хватало времени.

– Мам, вода замечательная! Пойди, искупайся!

– Элен, не дергай маму, она отдыхает, – послышался наставительный голос Мэтью. Надо же, решает за нее, что ей делать! Остальные ребята оставили мать подружки в покое, не лезут с советами, а этот…

Рита села.

– Спасибо, Элен, сейчас пойду.

Она заметила, что Мэтью пожал плечами. Пусть. Открытой конфронтации не будет, но показать ему, что она ему не рада, просто необходимо. Он заставлял ее… напрягаться. И смущал. К студентам можно было отнестись как к детям, а вот с Фростом так не получалось, и непременно надо дать ему понять, что его присутствие здесь наиболее тягостно. Элен таких тонкостей по молодости лет не заметит, а вот Фрост поймет. Может, съедет в отель. Говорить прямо неудобно – все-таки он гость Элен, а ненавязчиво намекнуть можно.

Вода, и правда, оказалась замечательная. Рита нырнула и открыла глаза – наверху, за толщей бирюзовой воды, колыхалось бледное солнце. К черту Мэтью, нужно не обращать на него внимания и наслаждаться отдыхом.

Ребята решили поспать после обеда. Мэтью их вполне понимал: отлично помнил, как в бытность свою студентом, после сдачи сессии, падал на кровать и спал сутками. Ничего, через неделю, даже раньше, они отоспятся, и тогда всем жить не даст их неуемная энергия. Мэтью улыбнулся: старческие какие-то мысли, давно ли сам был студентом?

Прихватив с собой ворох местных газет, купленных в магазинчике по дороге с пляжа, он вышел в сад. Между двумя старыми деревьями, названий которых Мэтью не знал, покачивался отличный гамак, который он и оккупировал. Тоже можно вздремнуть, но на открытом воздухе, а не в душной комнате. Как хорошо лежать с закрытыми глазами и думать, что сейчас Лондон поливает мелкий дождь – лето в Великобритании в этом году выдалось сырое. Серое низкое небо, влажный блеск асфальта, почти сумерки… А здесь хорошо, жарко, но хорошо. Пчелы жужжат…

– Знаете, еще немного, и я начну считать, что у меня мания преследования, – раздался задумчивый голос.

Мэтью открыл глаза – рядом стояла Рита, прижимающая к груди книжки.

– Почему?

– Потому что сначала вы прилетели без предупреждения вместе с моей любимой дочерью, потом заняли мой любимый гамак…

– Простите, – Мэтью поспешно выбрался из гамака.

– Ничего, – она пожала плечами.

– Я вам не нравлюсь, – он решил, наконец, произнести это вслух.

– Конечно, не нравитесь, почему должно быть наоборот? – У Риты были красивые губы, и Мэтью было неприятно смотреть, как она сжимает их.

– Я не виноват, – напомнил он на всякий случай. – И я не один прилетел. Почему вы так на Джастина или Дила не смотрите, или на Кена?

– Я тоже. – Вопрос она проигнорировала. – Я тут виновата меньше всех.

– Хотите, я уеду? – спросил Мэтью в лоб.

Рита, кажется, растерялась. Нет сомнений, именно этого она и хотела, но вот так запросто выгнать гостя дочери не могла.

– Оставайтесь, – неохотно сказала она. – Элен мне не простит, если я испорчу ей отдых.

– А пока мы все портим отдых вам, – напомнил Мэтью.

Рита вдруг улыбнулась.

– Оставайтесь, я сегодня добрая.

Мэтью криво улыбнулся в ответ. О чем дальше говорить, он не знал: с этой женщиной, хотя она ему ближе по возрасту, точек соприкосновения меньше, чем с Элен. Почему так? Вроде бы толкуют все о разнице менталитета поколений, а на деле выходит наоборот. Ладно, пусть философы размышляют над этими проблемами, а он не философ.

Неловко попрощавшись с Ритой, Мэтью ушел в дальний конец сада, уселся там на скамью и задумался. Надо выработать тактику поведения, чтобы сгладить отношения с Ритой. Не годится смотреть друг на друга волками, отдых должен приносить удовольствие. Но быть очаровательным Мэтью никогда не умел, Рите же, наверное, нравятся обаятельные мужчины – почему бы нет? Эта женщина знает себе цену и оценивает себя достаточно высоко. А он не станет признаваться себе, что Рита Льюис начинает ему нравиться, причем гораздо больше, чем Элен.

Одна из вещей, которых не мог терпеть Мэтью, – это психологический дискомфорт. Возможно, именно из-за его нелюбви к этому жизненному аспекту клуб «Фаллаут» приобрел такую популярность: нежелательные люди отсеивались как бы сами собой, не вписываясь в особую доверительную и дружескую атмосферу. На работу Мэтью приходил, как на отдых, его встречали улыбками. И дома – то же самое: он не терпел скандалов, ссор, сцен. Ему проще было отступить и признать свою неправоту, чем долго и на повышенных тонах доказывать, кто в доме хозяин. К счастью, Линда была женщиной спокойной, лишь изредка ворчала на бой-френда (официально женаты они не были), называла затворником и трусом – дескать, бежит от откровенных разговоров, от выяснения отношений. Мэтью не понимал, зачем их выяснять. Если вы живете вместе, значит, вы уже достаточно знаете друг о друге, раз решились на такой шаг, – и обо всем можно поговорить спокойно, а не криком.

Поэтому сейчас недовольство Риты раздражало его, сидело в душе, как маленькая заноза. Надо вытащить ее, но как? Цветы подарить? Но зачем ей цветы, вон, полный сад каких-то растений… Более дорогой подарок может быть воспринят в штыки. Да и не всякую женщину можно купить подарком. Что еще придумать? Станцевать перед нею фарандолу? Заставить смеяться? Какой из него шут…

Так ничего и не решив, Мэтью углубился в изучение местной прессы. Французский язык он изучал в колледже, и, как оказалось, еще не окончательно забыл.

Сесиль Бонали была маленькой круглой пожилой женщиной, любопытной, как лисичка. Она отлично говорила по-английски, считая, что иностранцам недоступна вся поэтика французского языка, а потому и силы на них тратить незачем. Готовила она – пальчики оближешь, убиралась в доме быстро и хорошо, словом, сплошное счастье, а не женщина.

Увидев на пороге кухни Сесиль, Рита улыбнулась ей – и с радостью, и с досадой. С радостью – потому что из корзины, которую принесла француженка, пахло умопомрачительно. С досадой – потому что любопытная тетушка сейчас разнюхает о великом нашествии на виллу, и об этом к вечеру будут знать все соседи. Язык у Сесиль был без костей. Не то чтобы Риту сильно волновало мнение тех, кто снимает соседние виллы, однако оставались еще постоянные жители Антиба, работавшие в основном в сфере обслуживания. Рита приезжала в Антиб не первый год и снимала всегда одну и ту же виллу, так что водила знакомство с местными. Французы любят посплетничать, причем временами – с тобой о тебе же.

Ожидания Риты не обманулись.

– Здравствуйте, мадам Льюис! А что это у дверей кроссовки стоят в таком количестве? У вас гости?

– Элен приехала с сокурсниками, – со вздохом объяснила Рита. Все равно никуда не денешься, и так все будут знать. Пришлось рассказывать подробности – тем более что еду нужно было теперь заказывать на всю ораву. Впрочем, Сесиль не расстроилась, она любила молодежь и обожала готовить.

– Я видела в саду какого-то человека. Он читал газету. Он слишком взрослый, мне показалось; или теперь в студенты и такие идут?

– Учиться никогда не поздно. – Объяснить появление Мэтью здесь, вместе со студенческой компанией, непросто. Рита не желала, чтобы Сесиль подумала, будто Фрост имеет отношение к ней, уважаемой мадам Льюис. Придется слегка покривить душой. А может, и нет. Ведь дочь сама говорила, что, возможно… – Элен с ним встречается. Вроде бы.

– О, у мадемуазель Элен бой-френд! – прямо-таки засветилась Сесиль. Элен она обожала. – И как он, красивый? Я плохо разглядела! Они вместе в институте учатся?

– Вряд ли его можно назвать бой-френдом, он для этого звания действительно взрослый, вы правильно разглядели, – усмехнулась Рита. – Мистеру Фросту тридцать, он владелец интернет-кафе. Интернет – это…

– Да знаю я, внук вечно в этом интернете сидит, – отмахнулась Сесиль. – И как он, кавалер, симпатичный? Издалека не видно! – Мадам Бонали никогда не отступалась, если требовалось что-либо разузнать.

Рита замялась. Мэтью вовсе не казался ей красивым, но заклеймить кавалера дочери (который непонятно еще, кавалер или нет) – значит создать особенную тему для пересудов, не приведи Бог, Элен что-нибудь услышит. И в это время, как по заказу, Фрост появился на кухне, за ним шла зевающая Элен.

– Ой, мадам Сесиль! – она мгновенно проснулась и повисла у француженки на шее. – Как я рада вас видеть!

– Ох, моя милая, как выросла ты, как похорошела! – Цепким взглядом Сесиль оглядела не Элен, а Мэтью, и одобрительно прищурилась. Ну вот, всем, кроме Риты, этот господин нравится. Может, у нее к старости вкус испортился? Рита критично оглядела Фроста – нет, не понять, что в нем привлекательного. Кроме фигуры, но тут уже тренажеры виноваты.

Элен сбегала позвать друзей, но молодежь, утомленная вчерашним походом на дискотеку, предпочла здоровый сон.

В результате они решили перекусить вчетвером (Рита никогда не строила из себя чопорную англичанку, и могла легко пригласить за стол домработницу), и благодаря Сесиль, вытягивавшей из Мэтью подробности, будто клещами, Рита узнала о нем побольше. Только вот зачем ей эти знания – совершенно неясно. Компромат из них не составить, скелетов из шкафов Мэтью не выдал, а подробности его работы в Лондоне не интересовали никого, даже Элен.

Отведав салат с провансальскими травами, горячий хлеб и копченое мясо, Элен утащила Мэтью гулять – он еще не видел местных достопримечательностей, – и Рите сразу стало легче на душе. Жаль, конечно, что отпуск не удастся провести вдвоем с дочерью, не удастся нормально поговорить о том, на что в Лондоне не хватает времени… И эту возможность у Риты украл господин Фрост, который вроде бы затевает с Элен роман. Немало причин для того, чтобы разозлиться.

Вытирая вымытые тарелки, Рита пыталась понять, злится ли она на Мэтью или уже нет. Все-таки какой-то осадок оставался. Не любила она неловкости, а нынешняя ситуация как раз укладывалась в требуемые параметры. И не понять, у Элен и Мэтью платонические отношения или как… Вот ушли, держась за руки. Рите не нравилась подобная легкомысленность. Хотя, кого волнуют подобные переживания матери в наш просвещенный век?