Оглавление
Кэтрин Уэбб. Девушка из Англии
Бедфорд, Англия, 1939 год, октябрь
Маскат, 1958 год, ноябрь
Линдхерст, Гемпшир, 1890 год
Маскат и Матрах, 1958 год, ноябрь
Египет, 1895 год, апрель
Маскат и Матрах, 1958 год, ноябрь
Леди-Маргарет-Холл, Оксфорд, 1901 год
Маскат, 1958 год, ноябрь
Палестина и Сирия, 1905 год, апрель
Маскат, 1958 год, декабрь
Салала и Руб-эль-Хали, Оман, 1909 год, март
Джебель-Ахдар, 1958 год, декабрь
Руб-эль-Хали, Оман, 1909 год, март
Низва и Маскат, 1958 год, декабрь
Руб-эль-Хали, Оман, 1909 год, апрель
Маскат, 1958 год, декабрь
Маскат, Низва и Тануф, Оман, 1909 год, апрель
Маскат, 1958–1959 годы, декабрь – январь
Послесловие автора
Благодарности
Отрывок из книги
В течение почти недели после того, как дядя Годфри пришел к ним в гости, папа Джоан был тряпочным. Это выражение придумала сама Джоан, потому что в эти дни он напоминал сшитую из разноцветных лоскутков куклу, которую забыли набить ватой и у которой вместо глаз вышили нитками крестики. Даниэль повторял за Джоан, хотя ему исполнилось только пять и он еще не понимал, почему так говорит. Джоан было семь, но и она на самом деле тоже ничего не понимала. Их папа обычно так и мельтешил перед глазами. Он почти всегда находился в движении, шумел, пел, декламировал, жонглировал яблоками, отбивал чечетку на усеянной сколами коричневой плитке кухонного пола. Но, сделавшись тряпочным, он утихомирился – ходил словно воды в рот набрав, – и двигался, будто забывая, куда идет. Его плечи сутулились, лицо выглядело дряблым; он переставал бриться и мыться и носил один и тот же пуловер всю неделю. Такое случалось с ним не очень часто, и Джоан ненавидела эти дни. Ей казалось, будто наступает конец света.
Папа Джоан, Дэвид, был невысок и худощав. Его ясные голубые глаза прятались за очками в проволочной оправе, от постоянной улыбки на продолговатом лице образовались глубокие складки, а редкие волосы он зачесывал назад, смазывая бриолином[2]. От него пахло табаком, мылом для бритья и ментоловыми пилюлями от кашля. Годфри, его старший брат, был высоким и энергичным. Он приехал в самом огромном автомобиле из всех, какие Джоан когда-либо видела, таком же сером и блестящем, как мокрые пингвины в зоопарке, в темном костюме и шляпе. Войдя в их тесную прихожую, гость возмущенно осмотрелся, а затем улыбнулся детям так, что у них от застенчивости отнялся язык и они убежали прочь.
.....
– Да, это правильно. Действуй в том же духе. А как мама? В тебе есть немалая доля жизнестойкости твоего отца, а вот Олив, боюсь, ее не хватает.
– Да. Она до сих пор сама не своя. – Вот все, что нашла сказать Джоан.
.....
