Читать книгу Дюна: Дом Атрейдесов - Кевин Дж. Андерсон, Кевин Андерсон - Страница 7

С высоты Трона Золотого Льва Эльруд IX скосил глаза вниз на стоявшего у подножия помоста широкоплечего, излишне самоуверенного человека, который осмелился поставить обутую в пыльный ботинок ногу на нижнюю ступень трона. Лысый, как мраморный набалдашник перильной балясины, граф Доминик Верниус продолжал вести себя, как популярный и живописный герой многочисленных войн, хотя они остались в далеком прошлом. Сомнительно, чтобы кто-то вообще помнил те славные времена безудержной отваги и доблести.

Имперский канцлер, Эйкен Хесбан, торопливо подбежал к Доминику и коротко приказал ему убрать дерзкую ногу со ступени. Лицо Хесбана отливало нездоровой желтизной, рот обрамляли длинные вислые усы. Лучи послеполуденного кайтэйнского солнца отбрасывали светлые полосы на стены, рисуя золотистые ручейки на стеклах узких призматических окон.

Граф Верниус Иксианский убрал со ступени ногу, как приказал ему канцлер, но продолжал почтительно смотреть в лицо императору. Иксианский гребень – пурпурно-медный завиток – украшал ворот парадного мундира. Хотя Дом Коррино был гораздо могущественнее, чем правящее семейство Икса, Доминик вел себя с императором как с ровней, будто их прошлое – история взлетов и падений обоих родов – давало ему право не придерживаться формальностей этикета. Канцлер Хесбан явно не одобрял такие манеры графа.

Несколько десятилетий назад Доминик водил в бой имперские легионы. Было это во время кровопролитных гражданских войн, и с тех пор граф не слишком величал императора. Эльруд тогда собственными руками вверг себя в Политический скандал, заключив скоропалительный брак с четвертой женой по имени Хабла. Для сохранения стабильности нескольким вождям Совета Земель пришлось использовать всю свою военную силу. Дом Верниусов, так же как и Дом Атрейдесов, оказался в числе таких вождей.

И вот теперь Доминик, пряча в усах усмешку, дерзкими глазами рассматривает императора. Старый стервятник не заслужил трон великими деяниями или подвигами. Один из родственников Доминика когда-то сказал: «Если ты рожден для власти, то должен доказать это делом или отступить. Делать что-то меньшее просто бессовестно».

Доминика обуревало нетерпение. Он стоял на выложенном полированными плитами полу, едва удерживая желание переминаться с ноги на ногу. Говорили, что эти камни собраны со всей Империи – по одному с каждой планеты. Когда же Эльруд соизволит заговорить? Миллион планет? Невозможно, чтобы здесь был миллион плит, но пусть меня повесят, если я стану их пересчитывать.

Канцлер посмотрел на Доминика с таким выражением, словно всю жизнь питался только кислым молоком. Но Верниуса не проймешь такими дешевыми фокусами, он вполне способен вести самостоятельную игру и не станет вилять хвостом и интересоваться, зачем понадобился он императору. Он продолжал стоять, приветливо улыбаясь старику. Выражение лица Доминика и его ясные глаза говорили о том, что он многое знает о старом императоре – гораздо больше, чем рассказывала о нем Шандо, но подозрения все равно терзали Эльруда словно отравленный нож в ране.

Доминик заметил справа какое-то движение. Граф скосил глаза в ту сторону и увидел женщину, закутанную в черное покрывало. Одна из ведьм Бене Гессерит. Лица женщины не было видно из-под накинутого на голову капюшона. Известные собирательницы тайн, эти ведьмы вечно крутились около власти, все время наблюдая… все время манипулируя.

– Я не стану спрашивать тебя, Верниус, правда ли это, – заговорил наконец император. – Мои источники не ошибаются, и я знаю, что ты совершил этот ужасный акт. Иксианская технология! Подумать только!

Он сделал такое движение иссохшими губами, словно собирался плюнуть от отвращения. Доминик не стал в ответ закатывать глаза к небу, зная, как обожает Эльруд эффекты мелодраматических жестов.

Доминик продолжал улыбаться, демонстрируя безупречные зубы.

– Мне неизвестно ни о каких «ужасных актах», сир. Спросите у своей Вещающей Истину, если не верите мне.

Доминик выразительно посмотрел на женщину в черном.

– Семантическая игра. Не строй из себя идиота, Доминик.

Граф, однако, продолжал терпеливо ждать, желая заставить императора выражаться яснее.

Император изобразил на лице ярость, его примеру последовал и канцлер.

– Твои проклятые корабли новой конструкции позволят Гильдии, этому чертовому монополисту, перевозить за каждый полет на шестнадцать процентов больше груза.

Продолжая сдержанно улыбаться, Доминик поклонился.

– На самом деле, милорд, мы можем добиться увеличения на целых восемнадцать процентов. Это существенное усовершенствование по сравнению с прежними моделями. Потребовалось создать не только принципиально новый корпус, но и изменить систему защиты, которая теперь стала легче и занимает меньше места. Отсюда и большая эффективность. В этом заключается суть иксианского нововведения, которое на много столетий сделало могущественным Дом Верниусов.

– Ваши изменения привели к тому, что кораблям Гильдии требуется выполнять меньше рейсов для того, чтобы перевезти равные количества грузов.

– Но это же естественно, сир.

Доминик посмотрел на императора, как на непроходимого тупицу.

– Если увеличить грузоподъемность корабля, то потребуется меньше рейсов для перевозки общего количества груза. Это же простая математика.

– Твое изобретательство создает большие трудности императорскому дому, граф Верниус, – вступил в разговор канцлер Эйкен Хесбан, комкая золотую цепь, как носовой платок. Вислые усы придавали Эйкену сходство с моржом.

– Мне кажется, я понимаю причину вашего недальновидного недовольства, сир, – ответил Доминик, не соизволив обратить внимание на реплику напыщенного ничтожества – канцлера. Имперским налогом обкладывалось количество рейсов, а не вес перевозимого груза, поэтому, естественно, новое иксианское изобретение ударило по доходам Дома Коррино.

Доминик протянул вперед покрытую шрамами мощную руку, которая сама по себе выглядела достаточно убедительно.

– Но как можно требовать, чтобы мы, повинуясь собственной глупости, затормозили поступь прогресса? Действия Икса ни в коем случае не противоречат ограничениям Великого Переворота. Нас полностью поддерживают Космическая Гильдия и Совет Земель.

– И ты пошел на это, зная, что твой поступок навлечет на тебя мой гнев? – Эльруд рванулся вперед, став еще больше похожим на большую хищную птицу.

– Ну что вы, сир! – Доминик рассмеялся, сделав карикатурным гнев императора. – Личные чувства не могут иметь места на дороге промышленного прогресса.

Эльруд вскочил. Пышные императорские одежды свободно висели на его костлявом теле.

– Я не могу провести новые переговоры с Космической Гильдией, чтобы взимать налог с количества метрических тонн, и ты это знаешь, Верниус!

– Но я не могу изменить простые законы экономики и коммерции. – Он недоуменно покачал своей лысой головой. – Это же бизнес, Эльруд.

Придворные затаили дыхание, слушая, как прямодушно и бесцеремонно общается с императором Доминик Верниус.

– Не забывайтесь, – предостерегающе прошипел канцлер.

Но Доминик продолжал, не обращая внимания на Эйкена:

– Новая конструкция затрагивает интересы многих людей, и большинство из них относится к нововведениям положительно. Мы озабочены только прогрессом и тем, чтобы как можно лучше выполнить заказ нашего клиента – Космической Гильдии. Должен сказать, что стоимость нового корабля превышает стандартно-годовой бюджет иных планетных систем.

Эльруд уставился на графа тяжелым взглядом.

– Вероятно, настало время, чтобы мои администраторы и аудиторы проверили состояние твоих производственных мощностей. – Тон императора стал угрожающим. – У меня есть донесения о том, что на Иксе тайно разрабатываются мыслящие машины, что противоречит законам, установленным после Джихада. Слышали мы также и о репрессиях, которые терпит рабочий класс, не так ли, Эйкен?

– Да, ваше величество, – с суровым видом подтвердил канцлер.

– До меня такие слухи не доходили, – не очень уверенно проговорил Верниус, усмехнувшись. – У меня нет никаких данных на этот счет.

– Увы, это были анонимные доносы, и у нас не сохранились записи. – Император щелкнул костлявыми пальцами с длинными ногтями, и на его лице неожиданно заиграла довольная улыбка. – Да, мне кажется, что самое лучшее – это послать на Икс негласную инспекцию, да так, чтобы ты не смог предупредить о ней.

– Вы не имеете права вмешиваться во внутренние дела Икса; так записано в долгосрочном пакте между Империей и Советом Земель. – Доминик начал злиться, но старался сохранить спокойствие.

– Я ни с кем не заключал такого соглашения. – Эльруд с преувеличенным интересом принялся рассматривать свои ногти. – А я уже очень давно император.

– Этот пакт заключил ваш предшественник, и договор связывает вас.

– В моей власти не только заключать, но и разрывать пакты. Мне кажется, что ты не понимаешь, что я – падишах император и могу поступать так, как мне заблагорассудится.

– Совет Земель найдет, что сказать по этому поводу, Руди.

Доминик в ту же секунду пожалел о том, что произнес это уменьшительное прозвище императора, но было уже поздно; слово – не воробей.

Побагровев от ярости, император вскочил на ноги, уставив в Доминика трясущийся палец.

– Как ты смеешь?

Сардаукары взяли оружие на изготовку.

– Если вы будете настаивать на имперской инспекции, – презрительно отмахнувшись, ответил Доминик, – то я буду сопротивляться всеми доступными для меня средствами. Я обращусь с формальной жалобой в суд Совета Земель. У вас нет повода для такой инспекции, и вы прекрасно это знаете.

Он поклонился и отступил на несколько шагов.

– Я чрезвычайно занят, сир. Простите меня, но мне пора идти.

Эльруд смотрел на Доминика испепеляющим взглядом. Прозвище, которым назвал его граф… Руди. Оба знали, что таким именем называла Эльруда его бывшая наложница, красавица Шандо, ставшая теперь леди Верниус.

После подавления эказского мятежа император Эльруд щедро наградил доблестного молодого Доминика и одарил его новыми ленами, включая несколько планет системы Алкауропс. По приглашению Эльруда молодой граф Верниус много времени проводил при дворе. Героя войны рассматривали как украшение имперских банкетов и придворных церемоний. Отличавшийся сердечностью Доминик был в то время весьма популярен, его охотно приглашали на обеды, стараясь заполучить в гости этого гордого, не обделенного чувством юмора человека.

Но именно тогда Доминик познакомился с Шандо, одной из многочисленных наложниц императора. В то время Эльруд был не женат; его последняя жена Хабла умерла пять лет назад, а он уже имел двух взрослых наследников, правда, старшего из них, Фафнира, отравили в том же году. Император продолжал держать при себе красивых молодых женщин, хотя весьма редко ложился с ними в постель.

Доминик и Шандо полюбили друг друга, но скрывали свои опасные чувства на протяжении многих месяцев. Было ясно, что Эльруд потерял к ней всякий интерес; ведь их связь продолжалась уже пять лет, и когда Шандо попросила освободить ее и позволить покинуть императорский двор, то император, хотя и несколько озадаченный, согласился. Не мог же он отказать своей любимой наложнице в такой пустяковой просьбе.

Другие наложницы посчитали Шандо полной дурой – разве можно добровольно отказываться от роскоши и потакания любым капризам, – но Шандо была непоколебима: хватит вести праздную жизнь, пора выходить замуж и рожать детей. Эльруд, естественно, не собирался брать ее в жены.

Как только Шандо уволили с императорской службы, они немедленно поженились с Домиником, не обставляя церемонию пышными празднествами, но скрепив свои узы законом.

Как только Эльруд узнал, что кто-то еще пожелал Шандо, в нем взыграла мужская гордость… но было слишком поздно. Он возненавидел Доминика, как муж-рогоносец ненавидит счастливого соперника. Какими их постельными тайнами поделится Шандо со своим мужем?

Руди.

Ведьма Бене Гессерит, вертевшаяся поблизости, спряталась за гранитной колонной. Из-за капюшона, накинутого на ее лицо, Доминик не мог понять, радуется женщина или, наоборот, расстроена таким поворотом событий.

Усилием воли заставив себя не дрожать и не суетиться, Доминик не спеша прошел мимо сардаукаров и вышел в коридор, ведущий на улицу. По сигналу императора его могли сейчас убить.

Доминик ускорил шаг.

Представители рода Коррино славились своим опрометчивым поведением. Они часто совершали преступления в пылу гнева, но откупались от суда, пользуясь своими несметными фамильными богатствами. Убийство главы Дома Верниусов во время императорской аудиенции могло стать одним из таких опрометчивых поступков, если бы не заинтересованность Космической Гильдии. Гильдия с большой симпатией относилась к Иксу, осыпая эту планету всяческими благодеяниями; Гильдия приняла новую конструкцию кораблей, и никто, включая императора вместе с его звероподобными сардаукарами, не мог противостоять Гильдии.

Какая ирония судьбы! Вооруженная до зубов армия императора была бессильна против Гильдии, которая не имела вообще никакого вооружения. Но без Гильдии и ее навигаторов, способных прокладывать маршруты сквозь свернутое пространство, не было бы никакого межгалактического сообщения и не было бы империи, которой мог бы править Эльруд. Гильдия могла моментально прекратить поставки вооружений в любую точку Известной Вселенной, прекратив тем самым любые военные действия. Какая тогда польза от сардаукаров, если они не смогут покинуть пределы Кайтэйна?

Доминик прошел под аркой из салусской лавы и благополучно добрался до главного выхода, где три гвардейца провели его через сканирующее устройство.

К сожалению, защита Гильдии имела свои границы.

Доминик не испытывал к старому императору никакого уважения. Он искренне пытался скрыть свое презрение к склонному к патетическим эффектам правителю миллиона миров, но он совершил роковую ошибку, когда отнесся к императору просто как к человеку, как к бывшему любовнику своей жены. Оскорбленный Эльруд мог в припадке ярости уничтожить целую планету. Император был мстительным субъектом. Как и все из рода Коррино.

У меня есть кое-какие связи, думал император, глядя, как уходит из дворца его противник. Я могу подкупить рабочих, которые изготовляют части новых кораблей, хотя это может оказаться трудным делом – говорят, что субоиды совершенно безмозглы. Но ничего, я могу найти и других людей, которых Доминик в свое время оттолкнул, восприняв их помощь как нечто само собой разумеющееся. Твоя ошибка в том, что ты не заметишь их.

Мысленным взором император видел теперь свою возлюбленную Шандо, вспоминая самые интимные моменты их связи. Как давно это было – несколько десятков лет назад. Застеленная красными простынями постель, благовонные курения, зеркальные светильники. Как император он мог выбрать для себя любую женщину. Эльруд выбрал Шандо.

Два года она была любимой наложницей, даже тогда, когда была еще жива его жена Хабла. У Шандо была хрупкая кость, вся она походила на изящную фарфоровую статуэтку. Ее внешность очень подходила тепличным условиям Кайтэйна; но Эльруд, как никто другой, знал, что у Шандо твердый характер и развитый здравый смысл. Они часто развлекались составлением головоломок из многоязычных слов. Когда он звал ее в императорские покои, она шептала ему на ухо: «Руди». Она громко выкрикивала это слово в порыве страсти.

Он очень хорошо помнил ее голос.

Руди… Руди… Руди…

Будучи простолюдинкой, Шандо просто не могла стать женой императора. Об этом даже не шла речь. Главы королевских Домов редко женились на своих наложницах, а императоры – никогда. Напористый молодой Доминик уловками и лестью заставил Шандо просить для себя свободы. Он обманул Эльруда, увез Шандо на Икс и тайно женился на ней. Совет Земель выразил свое удивление позже, но, несмотря на скандал, этот брак оказался на удивление прочным.

Да и Совет Земель, несмотря на все старания императора, оставил без последствий поданную им жалобу. В конце концов, Доминик женился на девушке, а император никогда не выражал такого намерения. Все, таким образом, было сделано по закону. Несмотря на мелкую, недостойную императора ревность, Эльруд не мог при всем желании обвинить Шандо ни в неверности, ни в нарушении каких-то обязательств.

Но Доминик Верниус знал ласковое прозвище, с которым обращалась к нему Шандо в порыве нежной страсти. Что еще рассказала Шандо мужу? Эти мысли терзали императора, как гнойная язва.

На экране наручного монитора было видно, как Доминик подошел к сканирующему устройству, как по телу графа скользит светлый луч. Этот сканер тоже был порождением инженерного гения Икса.

Можно послать сигнал, и заряженный энергией луч навсегда превратит Доминика в безмозглое животное. Внезапная вспышка энергии… Страшное несчастье… Какая ирония судьбы в том, что Эльруд воспользуется иксианской техникой, чтобы убить графа Иксианского.

О, как ему хотелось сделать это немедленно! Но нет, не сейчас. Еще не время, будут неудобные вопросы, даже, может быть, расследование. Такая месть – дело очень тонкое, такое надо тщательно спланировать и подготовить. Вот тогда внезапный удар и одержанная победа доставят Эльруду куда большее удовлетворение.

Он выключил монитор, и экран погас.

Стоявший рядом с массивным троном канцлер Эйкен Хесбан не стал спрашивать, почему улыбается император.