Читать книгу Земля Проклятых - Кейси Эшли Доуз - Страница 3

-1-

Из горла Ричи вырывается сдавленный истеричный смешок. Он оборачивается ко мне:

– Я один это слышал?

Я настороженно перевожу взгляд с Роба на Сару, а после на Марка.

Интересный поворот.

Не помню, чтобы мы их спрашивали.

Сначала «мы вас спасаем», потом «пошлите с нами», а теперь «у вас нет выбора – вы на хрен, наши долбанные пленники».

– Что это значит? – спрашиваю Роба.

Видя наши реакции, он поспешно взмахивает руками.

– Вы не так поняли. Вы никуда не уйдете без нас – просто потому что без нас вы сдохнете в первые же пять минут. Вы не выживите там сами. Нападут или успеете уграбасться самостоятельно.

– Вы сами сказали вчера, что мы можем постоять за себя лучше кого-либо из вас – резонно замечает Ричи.

– Да.. так скажем, в обычных условиях.

– Вы понятия не имеет о том, какой сейчас мир – Сара особенно не церемонится – хотя, о чем я. Вы ни черта не помните и о том, каков этот мир был. Кроме Хоплеса у вас нет ни малейшего представления о реальной жизни – а она не сахар, но пососать даст. Пара неправильных поворотов – и напоритесь на целую сотню тварей. Даже при вирусе в вашем организме – вы численно их не одолеете. Сожрут и моргнуть не успеете.

– И фината-ля – кивает Роберт – а мы вас не для того спасали, чтоб вы тут же погибли.

– Да, так может уже скажешь, для чего тогда вы нас спасали? Знаешь, гораздо проще, когда я сразу вижу расклад карт.

Ричи начинает кипятится и его можно понять. Они вновь принуждают нас к тому, что уже решили за нас – но выставляют так, будто это совсем не принуждение, а искренняя забота о нашей сохранности.

Я уже начинаю подумывать – раз мы такие уникальные – может просто вырубим их всех да смоемся? Но их больше 20ти против нас 5ти. И каждый из них с пушкой.

Погано.

Но Роб не отвечает – то ли считает повторяться перед «пацаном» ниже своего достоинства, то ли уже забыл предыдущие две версии, и опасается сказать третью, тем самым окончательно обложавшись.

Хотя какая разница, если они и так нас держат?

– Значит, у нас просто нет выбора? – вскидывает брови Сью.

– Какое-то сомнительное спасение – соглашается Лин.

– Мы делаем вам услугу – заверяет теперь уже Марк – но вы не поймете этого, пока не увидите, что творится за пределами этого милого домика Ассэта. Но если пойдете без нас – это будет последнее, что вы увидите в этой жизни.

– Черт с ним, я готов рискнуть – с вызовом бросает Ричи.

– Нет – отрезает Роб – это тоже самое, что пустить трехлетку прыгнуть с крыши, чтобы полетать «как птица». Ребенок не понимает, что его ждет – а взрослый понимает. И если он даст ему это сделать – равно, что убьет.

– Мы не дети – замечает Кэти.

– Для этого мира – вы просто сосунки. Да, может я слишком ярко описал вашу «особенность» и вы возомнили себя королями планеты, но позвольте стянуть долбанные розовые очки с ваших глаз. Если бы адаптированный мог с легкостью разделаться с хреновой тучей зараженных – то кого бы было больше спустя пять лет катастрофы: адаптированных или зараженных? Вас не колонна, и даже не отряд – а всего пятеро. Против стаи тварей – вы трупы.

– Значит, я буду трупом – продолжает напирать Ричи – но знаешь, мозгов мне хватило, чтобы выбраться из Хоплеса, так что не спеши меня записывать в тетрадь смерти.

– Ты сдохнешь!

– И насрать!

– А мне нет – лицо Роба искажается гримасой ненависти и он останавливается в паре дюймов от Ричи – я потерял пятерых людей. Пятерых людей, которые отдали свои жизни за то, чтобы спасти вас. Пятерых людей, которых теперь уже нет – за то, чтобы сейчас вы стояли здесь, и пафосно рассуждали о том, какая херня – умереть?!

– Никто не просил нас спасать – Ричи уже сильно взведен, чтобы остановиться – сами вызвались. Мы ничем вам не обязаны. Вы потеряли людей – жаль, но это не значит что мы-пятеро, должны восполнить в вашем отряде тех-пятеро.

Точно. Пятеро на пятеро.

– Да такой, как ты, мне даром не сдался – Роб это бросает с таким отвращением, что я невольно ему верю – но я не дам тебе сдохнуть вот так. Хотите валить – пожалуйста. Но только после того, как увидите цельную картину происходящего. Потом – хоть на четыре стороны, наручники на вас цеплять никто не собирается.

– Да? Какая честь! А я уж подумал, этим мы обязаны вам за нашу «сво-бо-ду!».

– Мы не враги вам – огорченно заявляет Марк – мы наоборот спасаем вас. Со слов не понять, что ждет снаружи.

– Не распинайся перед ними – обрывает их Роб – много чести. Судя по всему – я слишком идеализировал адаптированных. Это просто кучка жалких трусов, которые к тому же не ладят с башкой. Самоуверенные напыщенные болваны.

Я украдкой толкаю Ричи, чтобы он не ляпнул еще чего. А то так и из дома живыми не выйдем.

Наконец, Роб кивает на стол с едой:

– У вас пять минут и уходим.

-2-

Есть никто не отказывается. Достаточно взглянуть на вновь взбешенного Роба, чтобы понять – демонстративно откажемся от еды, значит пойдем голодными и всем, по большому-то счету, будет плевать.

Да и самим нам есть хочется.

Я тут же хватаю один из бананов, второй себе тянет Лин. В отличии от меня, она аккуратно отковыривает верхушку и плавно расчищает его в разные стороны. Я же просто переломил его надвое, и как пакет, стянул кожуру вниз. Вместе с частью банана.

Ричи тут же кинулся к остаткам бекона, а Кэти и Сью разделили сыр.

Когда, наконец, первые куски попадают нам в желудок, а отряд Роба отходит несколько в сторону, Ричи шепчет, склонившись к нам:

– Как только возникнет возможность – бежим на хрен.

– У них пушки – напоминаю я – подстрелят, и будем потом ковылять с ними. Еще и огребемся.

– Мы уникумы – не унимается он – они это ляпнули, и только потом поняли, что из-за этого мы можем как-то иначе себя повести, поэтому теперь втирают нам в уши дерьмо о том, что наша уникальность не так уж принципиальна. Но было бы так – Ассэт не занялся бы нами. Не отдал бы целую лабораторию под эксперимент. Они бы не полезли нас спасать. Мы сильнее, чем они внушают.

– А пули прочнее наших шкур – замечает Сью – пока у них пушки, лучше не рыпаться.

– У них всегда пушки, крошка.

– Может, они и правы – с сомнением говорит Кэти сквозь набитый рот – мы даже не видели этих.. зараженных. А если они такие же, как те больные псы, только их еще больше.. может, с Фонарями и правда будет безопаснее?

– Безопасность силой не всучают – отзывается Лин, почти закончив с бананом – у них есть какой-то свой мотив. А если у зараженных мы точно знаем, какой – они хотят нас сожрать, то у этих даже не знаем, с какой стороны бояться.

– Точно! – с жаром кивает Ричи – Немая права.

– Лин – поправляю я рефлекторно.

– А?

– Ее зовут Лин, хорош называть ее Немой.

– Как скажешь, мистер Везучий – фыркает Ричи и я закатываю глаза – короче, делаем вид, что все окей, мы такие смирились с положением дел, но как только что – даем деру со скоростью света. И прочь от этих психов.

Украдкой замечаю, что Роб косится в нашу сторону и опять что-то недовольно говорит Саре. Очевидно, что с этими двумя наши отношения уже ничто не вернет. А фигово – потому что именно они, как я понял, Лидеры отряда.

А мы уже наломали дров. Теперь, если и правда хотим слинять, придется играть куда правдоподобнее, чтобы усыпить их бдительность.

Хотя, мне не привыкать быть в штыках с Лидерами. С Ричи и Лютером в Хоплесе я тоже был постоянно на ножах. Но тем не менее мы выбрались – значит, и здесь должно получиться.

Я тоже заканчиваю банан, Ричи уже давно съел бекон. Только Сью с Кэти все еще мусолят сыр. Наверное, и нам надо было сделать так же – кто знает, когда следующий раз поедим. Да уж, может в Хоплесе было не так уж плохо. Пусть мы и были заточены под землей – зато, пока не наступил трындец, у нас постоянно была еда, мы были сытые, нас никто не хотел сожрать, и никто силой никуда не тащил. Мы делали, что хотели.. в пределах четырех стен.

Да уж, шило на мыло.

А я уж думал, вылетая в щелку между полом и воротами, что самое худшее теперь позади.

– Пять минут вышло – заявляет Роб тоном, не терпящим возражений – встаем и идем.

– Он меня бесит – тихо заявляет Ричи – мистер-мужик. Посмотрел бы я на него, будь у него руки раза в два меньше. Как бы он тогда трепался.

– Ну ты же трепешься, Рич – усмехается Сью и ерошит его волосы тем же жестом, которым ерошила в Хоплесе мои – хотя твои меньше раза в четыре.

Он что-то бурчит и отмахивается, но Сью улыбается и вновь пытается с ним поиграть.

– Игры кончились, младенцы – жестко комментирует это Роб, наблюдая со своего места – уходим.

Да уж, от былой снисходительности не осталось и следа. Если бы Сноуп сейчас захотел отделать Ричи – он бы очевидно не стал ему мешать. Кажется, это понимает и Марк, потому что, когда мы подходим к отряду вплотную, он уже говорит ему:

– Остынь, Роб. Будь к ним терпимее, они не виноваты. Стремление L-вируса к базовой задаче самосохранения принуждает их организм заботиться о собственной сохранности в первоочередном порядке. Это генетические изменения, не стоит злиться на их природу.

– Что это значит? – осторожно спрашиваю я. Гляжу на Марка, давая понять, что спрашиваю у него, а не у Роба. У Роба бы я сейчас и время не спросил, хотя вижу на его запястье, как и на запястье каждого члена отряда – простенькие часы, похожие на мои. Только вместо таймера на них обыкновенное время.

– Это значит, что в первую очередь вы всегда будете думать только о своей безопасности – невозмутимо объясняет Марк – даже если будет шанс спасти другого, при этом с вероятностью опасности больше 50% для вас, вы не станете этого делать. Не потому что вы плохие люди – а потому что этого не позволит сделать вирус-L в ваших организмах. Собственное спасение – первоочередно для адаптированных, именно поэтому вы так ловко выскальзываете из смертельных ситуаций.

(..нет уж. к черту их всех. моя шкура мне самая близкая. сам завтра, едва кормаки и пытаки уйдут – дам деру и пошли все к черту..)

(проверять первыми все пути – это значит быть согласным в один из моментов таким образом и сдохнуть за них <..> умирать за ту незнакомую девчонку я намерен не больше, чем за Лютера)

(помогать остальным, таким же адаптированным и запертым под землей корпорацией.. но что-то нет. меня совсем на это не тянет. я не хочу рисковать, чтобы помочь незнакомым людям)

Я и не обращал на это внимание, но ведь я и правда всегда действую в интересах собственной шкуры.

Как и все из нас.

Кроме одного-единственного раза..

(на полу, судорожно поднимаясь, трепыхается лин. чертыхаюсь, резко оборачиваюсь, и, словно псих, несусь обратно, прямо навстречу громкому лаю больных собак, которые хотят разодрать нас на части)

– А если.. адаптированный – это слово все еще мне непривычно и не особо нравится – все-таки спасает другого с огромной вероятностью смерти для себя?

Марк щурится и внимательно смотрит на меня.

– Точняк! – спохватывается Ричи, тут же вспомнив о том же самом – Везучий спас Лин, когда на них летела стая зараженных собак. Она грохнулась, и он единственный помог. Я еще решил, что он на хрен спятил ко всем чертям.

Роб смотрит на Марка, а тот становится все более озадаченным, после чего наконец говорит:

– Очень странно.. в тебе, как в самом адаптированном из них, усвоение вируса достигло высшей отметки, а значит, и действие намного сильнее. Не понимаю, как.. как он вообще дал тебе подумать о подобном, не говоря о претворении в жизнь..

Теперь Роб смотрит на меня как-то иначе – с уважением что ли. Наверное, он

(не знаю, как там строилось в вашем зверинце, но у нас все на доверии, по-другому не выжить. доверие и забота о ближнем. взаимопомощь и взаимовыручка)

поступил бы так же.

Только вот он – иммунный. А я – судя по взгляду Марка – какой-то недо-адаптированный, потому что не должен был мочь так поступать.

– Может, какой-то сильный эмоциональный толчок.. – предполагает он – не знаю.. довольно странно. Ранее такого не случалось.

Не знаю, огорчаться мне или радоваться. Значит ли это, что я могу защитить себя гораздо хуже остальных? А значит и мои шансы выжить стремительно сокращаются, несмотря на максимальное усвоение L-вируса?

– Может, это как-то связано с тем, что мы можем общаться телепатически? – голос Лин в моей голове.

Общаться – громко сказано. Я-то так не умею, могу только слышать ее. Хотя, мы можем так единственные из всех. Но спросить о причине этого не решаюсь – Марк и так уже подозрительно на меня глядит. Не хватало подливать масло в огонь.

– Ну ладно – стараюсь замять эту тему – кстати, а куда именно мы идем?

Марк все еще не спускает с меня глаз. Очевидно для него, как для бывшего ученого и создателя этого вируса, достаточно интересно понять, почему такое со мной произошло. Несмотря на то, что он уже вне Ассэта, привычку к делу своей жизни вряд ли можно искоренить за месяц скитаний с иммунными.

Зато вот Роб с готовностью забывает об этом:

– Да, хороший вопрос, Лаки.

Хоть кто-то здесь меня не называет Везучим.

– Точка локации эксперимента – Лос-Анджелес. Так что мы выдвигаемся туда.

– Да уж, придется попотеть – добавляет Сара – в больших городах этих тварей хоть жопой ешь. Без надобности мы даже близко к миллионникам не подходим.

– Бывшим миллионникам – напоминает Сью.

– Ага, а куда по-твоему делись все жители городов? Заразились и отправились путешествовать? Нет, девочка, они все остались там и теперь по Анджелесу слоняется миллионы кровожадных тварей.

– Удачного нам пути – невозмутимо подводит черту Роб – идем.

Нам не дают остаться позади – потому мы идем сразу после Роба и Сары, и за нами шурует остальной отряд. Видимо, они поняли, что мы можем задумать сбежать. Теперь-то это будет куда сложнее.

Из толпы ко мне на шаг вдруг выходит Марк и встает совсем близко.

– Лаки – говорит он – а ты совсем-совсем ничего не помнишь о своем прошлом?

-3-

Они же знают, что у нас отшибло память. Сами сказали.

–Нет – озадаченно хмурюсь – а что?

Я выдерживаю его долгий взгляд – он будто сомневается в моей искренности. Наконец, жмет плечами:

– Да нет, ничего. Просто решил, мало ли, у самого адаптированного память может восстановится быстрее, чем у остальных. Это бы нам помогло. Так что если что вспомнишь – говори.

– Окей – киваю я.

Но про людей в халатах и респиторах молчу, хотя это очевидное воспоминание – ведь код подошел. Хорошо, и остальные про это не говорят.

Марк вроде неплохой – понимая действие своего вируса, он снисходительно относится к нам, пытается даже унять Роба. И вроде только благодаря ему нас вытащили из туннеля.

Но то, что он работал на Ассэт и то, что именно из-за него творится теперь вся эта хрень – никогда не даст мне возможности по-настоящему доверять этого высокому человеку с темно-каштановыми волосами.

Мы выходим из дома.

Все вокруг в зелени. Я впервые вижу настоящие деревья. То есть, конечно, наверняка я все это уже видел много-много раз, но ничего этого не помню, потому равно, что впервые. Поворачиваю голову во все стороны, словно ребенок. Остальные хоплэты делают так же, а Фонари предпочитают игнорировать наши странности.

Когда мы выходим из границ усадьбы – в лес, Роб тут же достает оружие. Все остальные делают так же, и это не может не заставить нас напрячься.

– Кто-то здесь есть? – спрашиваю я.

– Не знаю. Но лучше держать оружие наготове, чем не успеть вытащить его и умереть.

– Ясно.

Ричи же, в отличии от меня, не может надолго удержать свой язык за зубами или же вовремя замолчать. Не успеваем мы пройти и десять минут, как он открывает рот:

– А как мы вообще доберемся до ЛА? Он так близко, что мы пойдем пешком? Или я че-то не шарю?

Роб оборачивается. Я ожидаю, что нам вновь влетит за особенность Ричи, но на удивление, тот не злится. Но когда отвечает – смотрит на меня, а не на него. Вероятнее всего, неожиданный факт моей «героической» биографии расположил Роба ко мне больше, чем к остальным:

– Пешком будем идти месяц. У нас нет столько времени. Но в Рейвис-Сити есть пара тачек, что еще на ходу. Конечно, брать их не шибко умное дело.

– Почему? – спрашивает Лин. И куда делась та забитая чистячка, которая накидывает волосы себе на глаза, чтобы лица не было видно?

Видимо, в новой группе она чувствует себя куда увереннее. В отличии от остальных.

– Потому что тачки – это шум. Что завести, что все время поездки. Шум привлекает этих тварей – они увяжутся за нами, и хорошо если не раньше, чем мы дадим деру со стоянки. Я умею заводить от проводов, но не всегда это быстро. В любом случае, других вариантов нет.

– Шикарно – фыркает Ричи – мы идем на стоянку, где на шум стекутся все твари, что обитают в этом сраном городе, а потом и вообще поедем туда, где их миллион. Опять же на грохочущей тарантайке! Короче, соберем их вокруг себя, как на концерте! Охрененный план, даже удивительно – почему это мы хотели пойти сами? Наверное, потому что доктор-смерть прав и зараза не дает нам переться прямиком на смерть!

– Этот мальчик всегда хнычет, или иногда вспоминает, что он мужчина? – спрашивает у нас Роб, совершенно игнорируя и Ричи, и его возмущенные речи.

– Просто это действительно.. не воодушевляет – встает на его защиту Сью – вы не пускаете нас самих, потому что нас могут грохнуть, но в вашем-то плане изъянов нет – саркастично заканчивает она – мы в полной безопасности.

– Нигде нет безопасности вот уже пять лет – жестко замечает Сара – но с нами вы хотя бы знаете, что из-за грохота машины сбегутся твари. А сами вы бы были в курсе? Сомневаюсь, что завидев тачку, вы бы продолжали топать пешком. Возились бы с ней, даже не подозревая, что к вам стекается куча ублюдков. И таких моментов очень много.

– Значит, сейчас мы идем в Рейвис-Сити за тачкой? – уточняю я для пущей ясности – и на ней едем в ЛА?

– Типо того – уклончиво отвечает Роб.

– Тихо! – перебивает нас Сара.

Все разом замолкают. И лишь в возникшей тотальной тишине (странно, куда подевались все звери и птицы?) я слышу знакомое нечеловеческое бормотание. Похожее мы слышали в секторе А, но, слава богу, нам не довелось узнать, кто его издавал.

Здесь же оно не одно. Идет откуда-то справа.

То прерывается булькающим хрипом, то вновь начинается. У меня волосы встают дыбом от этих звуков.

– Тихо – одними губами шепчет Роб, сосредоточено глядя в ту сторону – ни звука.

Поворачиваюсь к Ричи и вижу, как друг едва заметно кивает головой в другую сторону. Понимаю, что это значит – «вот он, наш момент, надо сматываться».

-4-

Это логично – сейчас они все отвлечены на звуки. Скорее всего, очень скоро с той стороны покажутся твари, которые их издают, и пока они будут расстреливать их, им точно будет не до нас. А мы в это время дадим стрекоча в другую сторону и фината-ля. Пусть сами гонзают на тачке среди этих генетических-мутированных выродков.

Я украдкой смотрю на девчонок. По ним вижу, что они тоже всё смекнули и готовы ринутся прочь по первому же знаку. Опять переглядываюсь с Ричи. Нам с ним решать – когда будет этот знак. Почему-то после «потери» Лютера, так негласно получилось – Ричи стал отчасти совещаться со мной вместо него. Я был уверен, что Лютера «заменит» Сью, но видимо Ричи привык иметь в главных компаньонах хоплэта-парня, и менять свои привычки не собирается.

Впрочем, мне это даже на руку.

Мы не трогаемся с места, пока никто не появляется. Однако, звук все увеличивается – как и напряжение во всем моем теле. Как только начнется пальба – надо быть готовым драть ноги.

Вроде никто из Фонарей не заметил наши переглядывания.

Наконец, из-за дерева появляется.. обычный человек. Точнее, он как те псы – вначале выглядит обычным. На первый взгляд. Когда собака выперлась из коридора, Ричи тоже вздохнул и сказал «черт возьми, всего лишь псина!». А потом стая этих «всего лишь псин» сожрала больше половины хоплэтов.

Но вот появляется еще один.. еще..

Черт, их что-то намного больше псин.

Первое, что бросается в глаза – это странная походка. Они будто не могут найти центр тяжести – их клонит в одну из сторону. Как будто к одной их руке привязали гирю, а к другой нет. Второе – шаги их резкие, дерганные. Совсем не плавные. Это не походка, а какой-то танец плохо-смазанной заводной игрушки. И звуки – утробные нечеловеческие бурчания исходят прямо из их глоток. Похоже, они потеряли способность болтать, и это все, что у них осталось.

Не считая походки, шагов и общего растрепанного вида – они выглядят, как обычные люди. Даже кровь из пасти не течет, как у собак. Когда Роб рассказывал – я ожидал наткнуться на стаю каннибалов с перекошенными мордами, косящими глазами, голыми бегающими с тремя руками и пятью ногами.

Если какие генетические мутации в них и произошли (точнее, происходят до сих пор) – внешне они существенно не отразились.

Понимаю, что звуки – напугали меня больше самих тварей, которые их издают. Однако, глядя на Роба и остальных предполагаю, что они всё же не так безобидны, как кажется. Все они стянули предохранители, нацелились и стоят, чего-то выжидая.

Мы тоже медлим.

Наконец, одна из женщин медленно, косясь на сторону, бредет вперед, прямо к отряду. Замирает ярдах в десяти от нас.

А в следующую секунду ее рев увеличивается и, без следа прежней медлительности, она кидается прямо на Роба.

Множество пуль успевает изрешетить ее тело прежде, чем она упадет. Я даже не могу понять, как она могла устоять и продолжать идти, когда в нее всадили добрую дюжину?!

Едва побежала она – следом за ней ринулись и все остальные.

Фонари начали отступать, паля на них.

Я оглядываюсь на Ричи – тот кивает мне и мы все даем деру в совершенно противоположном направлении.

– СТОЙ! – слышу крик Роба и очередную автоматную очередь куда-то вдаль, которая заглушает его крик.

Я перепрыгиваю через пни и ямы, которые скрывает трава. Впереди меня Ричи, рядом Сью и Лин, Кэти немного отстает, но в целом вполне успевает.

Неожиданно справа от меня кто-то кубарем катится вниз, я едва успеваю отпрыгнуть, иначе бы этот ком сбил меня с ног.

После чего раздается душераздирающий крик.

И булькающий звук.

Мы резко останавливаемся и оглядывается. Сью повалила одна из тварей и, усевшись сверху, впилась в плечо, прямо на наших глазах выдрав кусок плоти.

-5-

Кэти выворачивает рядом со мной всем тем немногочисленным завтраком, который       еще не успел перевариться. Мы с Ричи тут же кидаемся вперед, но когда стягиваем гадскую тварь, она уже успевает второй раз вгрызться в руку Сью. Но на этот раз не успевает ничего оторвать.

Сью верещит и рыдает одновременно. Одна рука твари выбивается из моей руки, и теперь она поворачивается полностью к Ричи, который держит вторую ее конечность. Не успев подумать, хватаю женщину (по крайней мере, так она выглядит) за голову и резко сворачиваю вправо.

Раздается мерзкий звук и та, застыв, тут же падает ничком.

Я свернул ей шею.

Гляжу на нее, потом на Ричи. Она не успела его тронуть. Зато вновь кричит Сью – ее она зато покусала знатно.

Лин уже села возле нее, перевязывая рукавами своей огромной футболки открытую рану на плече. Там зараженная вырвала целый клок мяса.

– Начнется заражение.. – рыдает Сью – она же зубами..

Я пока ничего не понимаю. Какое заражение, если мы адаптированные?

Ричи тут же падает на колени рядом с ней, не мешая Лин заниматься ранами, и прижимает голову Сью к своей груди, обхватив за спину:

– Все будет отлично, крошка – говорит он слишком быстро, будто боясь разувериться в этом сам – все нормально, мы адаптированные, мы не можем заразиться. А раны заживут, Лин сейчас поколдует и все окей. У Везучего же вот все зажило, ты все классно сделала.

Но пространственные разговоры не отвлекают Сью.

– Заражение.. – повторяет она, пытаясь успокоиться – инфекция, Рич! Ты представляешь, какая грязная у них пасть!

– Значит-мы-все-обработаем – продолжает заверять он, не делая паузы между словами – все будет окей, не парься, да, малышка. Все будет окей, так ведь, Лин?

Мы все смотрим на Лин, которая заканчивает перевязывать обе раны.

– Я не то, чтобы понимаю в этом, но вторая просто укус – говорит она неуверенно – ничего страшного. Но вот эта – едва заметно кивает на перебинтованное плечо – она выдрала клок мяса. Рана серьезная.

Сзади вдруг раздается автоматная очередь. Он неожиданности мы все вскрикиваем и падаем на землю, чтобы нас не задело. Но подняв головы, видим, что стреляли не в нас. Сара стреляла в двух зараженных, что бежали к нам.

Надо же, я их даже не заметил.

Как не заметили и ту зараженную, что взялась черт знает откуда и набросилась на Сью прямо на бегу.

Саре хватает одного беглого взгляда на Сью, чтобы понять, что произошло. Она перезаряжает автомат и злобно бросает:

– Вам говорили держаться рядом! Бунтари, устроили побег, особенные – она кивает на Сью – теперь довольны?

Вскоре к нам подходит и Роб. Очевидно, они быстро смогли отбиться от той небольшой стаи, на которую мы напоролись. Глянув на зараженную, он спрашивает:

– Кто свернул шею?

– Везучий – механически бросает Ричи, полностью поглощенный успокоением Сью.

– Не удивлен – так же ровно сообщает Роб и склоняется над Сью. Заставляет снять обе тканевые повязки, которые Лин только наложила. Осматривает раны, и за это время к нам стекается весь остальной отряд. Все они недовольно шепчутся, переглядываются, и лишь Марк печально наблюдает за Сью.

– Нужен антисептик – заявляет в итоге Роб, разогнувшись – девчонку покусали. Начнется сепсис, если не обработать.

– У вас он есть? – с надеждой спрашиваю я.

– Нет – отрезает он – но в Рейвис-Сити должен быть. Придется по пути заскочить в аптеку.

Судя по тому, каким недовольным тоном он говорит – это не дело «на пять минут», а очередная опасная канитель.

Подведя итог, Роб долго смотрит на Ричи, пока тот в итоге не фыркает и не отводит глаза.

– Теперь вы идете с нами? – строго спрашивает он, оглядывая нас – или и дальше считаете, что справитесь без посторонней помощи?

Ричи молчит.

Я смотрю на Сью. Ей нужны медикаменты или что там он сказал. Мы даже понятия не имеем, что надо делать, и где взять нужные лекарства. А главное – как именно.

На кону стоит ее жизнь.

– Мы идем – отвечаю я за всех, хотя не уверен, что Ричи не начнет спорить – только помогите ей.

Но Ричи молчит.

– Ты тоже, зеленый человечек? – наседает Роб.

– Да – отвечает тот глухо.

– Хорошо, что с этим мы разобрались. Только благодаря нашим «уникальным» у нас теперь небольшое отклонение в плане. Перед стоянкой надо заскочить в аптеку, взять антисептик, антибиотики и бинты, если будут. Перевязки придется делать часто.

Я подхожу к Сью и, вместе с Ричи, помогаю ей подняться на ноги. Пострадало лишь плечо, потому идти она сама может без проблем. Однако Ричи все равно придерживает ее, будто ее куснули за ноги. Я хочу помочь, но не знаю, что могу сделать.

Встаю с одной стороны, потом с другой – но в итоге понимаю, что с ними двумя я просто сейчас как пятая нога собаке. Потому делаю пару шагов вперед, не мешаясь под ногами.

Ко мне тут же подходит Лин. Какое-то время мы идем нога в ногу молча. Впереди нас – спины Роба, Сары и Марка. Еще парочки других Фонарей помощнее. Сзади – остальной отряд. Хоплэты между ними, как начинка между двух тостов хлеба.

Наконец, она говорит так тихо, и смотря вперед, что будто сама себе:

– Думаешь, мы виноваты в том, что случилось?

– Не знаю – бурчу я – наверное да. Ну, все вместе. Мы же вместе решили бежать. Сью тоже. Никто не знал, что так будет. У нас не было выбора.

Помолчав, добавляю уже более раздраженно:

– У нас и сейчас его нет.

– О чем ты?

– Да обо всем, Лин – шиплю я, стараясь, чтобы меня не услышали Роб с Сарой – о той хрени, что сейчас творится. У нас не было выбора в Хоплесе, не было выбора в доме, нет выбора сейчас и скорее всего дальше его тоже не будет! Я не помню своей жизни, но надеюсь хотя бы в прошлом я принадлежал сам себе и мог выбирать, что мне делать.

– Не хочу тебя огорчать, но вряд ли.

– Почему это?

–Если бы у нас был выбор, думаешь, мы бы сами согласились участвовать в этом эксперименте? Не знаю, как ты, но я надеюсь, что все-таки не была такой тупицей или мазохистской.

– Может быть. Дерьмовая тогда какая-та жизнь получается.

– Может, поэтому Ди и отпустила трубу.

Ее слова повисают в воздухе, будто приговор. Наконец, я отвечаю:

– Не настолько дерьмовая.

– Я не об этом – быстро поправляется она – я просто о ней сказала. Это не значит, что нам всем теперь надо сигать с моста. По крайней мере, наверное, две дюжины хорошо вооруженных людей, которые за нас, не самое плохое, что могло случиться.

– Вопрос лишь в том, до какого времени они «за нас».

– Ну, главное, что мы точно друг за друга. Пятеро людей не так уж мало.

– Наверное.

Я кладу руку на плечо Лин и слегка притягиваю ее к себе. Сзади почти так же идут Ричи и Сью. Кэти бредет отдельно, удрученно глядя себе под ноги. Она единственная, когда напали на Сью, лишь блеванула, так ничего и не сделав. Лин кинулась перевязывать, мы с Ричи оттащили зараженную. А она – ничего. Даже для своего спасения.

Наверное, это значит, что ее усвоение L-вируса самое меньшее из нас пятерых.

L-вирус.

Вижу впереди спину Марка и тут меня осеняет. Я убираю руку с плеча Лин и делаю шаг вперед:

– Ты куда?

– Сейчас.

Протискиваюсь мимо, и встаю со стороны Марка. Судя по всему, тот не отягощен, а наоборот рад такой компании. По крайней мере, на его лице нет страдальчески-недовольного выражения, какое появляется всякий раз у Роба, когда задаешь ему вопрос.

Он даже заговаривает первым, хотя я не делаю нарочную паузу:

– Мне жаль вашу подругу.

– Ее зовут Сью – напоминаю я.

– Да, Сью. Об этом я и говорил. Мы вам не враги, лишь пытаемся защитить. Точнее, они пытаются..

– А ты? – решаю, что пора формальности больше не актуальна.

– Я? – он горько усмехается – меня они самого защищают. Я в зоне риска, забыл, Лаки? Если бы покусали меня, а не Сью – то искали бы не антисептик. А уже пристрелили бы, как собаку.

– Пристрелили? – хмурюсь я.

– Да. Это заражение, и ничего не поделать. Зачем ждать, пока я начну кидаться на них? Да и бросать одного дело неблагодарное. При мне уже такое было – как раз пару дней назад, когда мы шли за вами. Одну девушку из наших укусил зараженный, но его успели застрелить. Рана была не смертельная, но началось заражение. Роб просто застрелил ее. В тот же день он потерял и лучшего друга.

– Его тоже убил?

– Нет, с ним справились зараженные. Так что.. – он жмет плечами – я защитник никакой, но они вас точно защищают. Мы не хотим вам зла. Лишь помочь.

Я не спешу с ответом и возвращаюсь к тому, зачем подошел:

– Почему зараженные сначала медлили, еле ковыляли – а потом, подобравшись, в один момент ринулись галопом. Ты же говорил, что они лишены разума и ими движут инстинкты!

– Да, все так – невозмутимо соглашается Марк – инстинкты движут и животными. Но лев долго высматривает добычу, и пума бросается лишь тогда, когда готова растерзать. Они подбирались к нам, как обычные хищники, после чего кинулись. Их, как и животных, вел инстинкт. Никаких признаков разума.

Я молчу. Уже хочу вернуться обратно, но расположение Марка заставляет задать меня еще один вопрос. К тому же, как долго они будут отвечать на наши вопросы? Недалек день, когда нас всех станут игнорировать, как и Ричарда.

– Как думаешь, со Сью все будет в порядке?

– Надеюсь – отвечает он задумчиво – то, что не начнется заражение это точно, потому что фактически она уже давно заражена. А что касается раны.. я не медик, Роб в этом лучше смыслит, но надеюсь, со Сью все будет в порядке. Главное достать что надо.

– Почему это должно быть сложно? Это же не еда. А аптек намного больше, чем магазинов. Или я чего-то не знаю?

– Я сам немногое знаю о поверхности – заявляет он – знаю только, что если Роб что-то говорит, то слушать это стоит. Он проторчал тут все пять лет и здорово навострился, что к чему, как я понял. Я стараюсь брать во внимание все его слова.

– А Сара? Она тоже выглядит.. внушительно.

– Про Сару я не до конца понял – задумчиво хмурится он – вроде, как до катастрофы она была военной, но как они пересеклись с Робом без понятия. Даже не знаю, случилось это еще до, или уже после пандемии.

Я и не замечаю, что говорим мы довольно тихо, склоняясь друг к другу, пока нас не прерывает Роб:

– Эй, о чем вы там, голубки, шушукаетесь?

– О том, что по новостям говорят.

Почему-то эта странная фраза вызывает общий смех во всем отряде. Я шутки не понимаю, но Марк быстро поясняет:

– Когда началось неконтролируемое распространение вируса – все только и делали, что смотрели новости. Там врали беспутно, заверяли, что просто болячка и все под контролем, но не суть. Короче все, о чем болтали тот месяц, пока еще было кому болтать – это о новостях. О том, что там говорят, какие делают прогнозы, и когда же ожидать спада заражения. И его излечения.

Все равно не понимаю сказанной шутки. Лишь неловко киваю и отстаю вновь на пару шагов, возвращаясь к Лин.

Она ничего не спрашивает, а я не говорю. Оборачиваюсь на Сью с Ричи – вроде как все нормально, насколько может быть. Окликаю Кэти:

– Ты в порядке?

Она поднимает голову, напряженно дергает плечами:

– Я вас подвела.

– Чушь – вру я – ты бы все равно ничего не сделала. Лин уже перевязывала, а мы разобрались с зараженной. Все в порядке.

– Не в порядке. Я это знаю, и ты тоже.

Интересно, она говорит об усвоение L-вируса или о ситуации в целом? Не сильно ли я зациклился на вирусе за последний день?

– Не бери в голову – только и говорю я.

Ужасный ответ. Типо «да, ты облажалась, но не обращай внимания». Однако, я не знаю, что еще можно здесь ответить.

– Теперь слова Лютера не кажутся такими уж идиотскими – вдруг замечает Лин мне.

– Какие именно? Он много о чем трепался в течении всех дней, что я был в Хоплесе.

– Перед туннелем. Он сказал, что мы такие храбрые, только потому что уверены, что если жертвы и будут – ими точно будем не мы. А ведь действительно, если бы нам сказали: «при любой следующей опасной ситуации вы погибните первым», стали бы мы рисковать? Или судорожно искали бы более безопасные выходы?

– Не понимаю, причем здесь это.

– Ну, если бы Сью знала, что при побеге именно на нее накинется зараженная, и случится все это, стала бы она так же за него голосовать, или уже решила бы остаться с Фонарями?

– Конечно нет – хмыкаю я – это очевидно. Все наши выборы зависят от спасения собственных шкур. И это даже не психология – для нас это генетика. Слышала же, Марк даже это сказал.

– Но еще Марк сказал, что адаптированные не лезут в пекло, если опасность выше 50-ти, а ты меня спас, когда возвращаться было самоубийством. При том, что в тебе вирус адаптировался лучше, чем в нас. Может, Марк и еще в чем-то ошибается?

– Пусть лучше это будет не так.

Лин жмет плечами и делает пару шагов назад. Слышу, как она заговаривает со Сью, та ей что-то отвечает, потом вмешивается Ричи, но я не слушаю их болтовню.

Смотрю под ноги, а в голове все крутится «он сказал, а это не так. Может, Марк и еще в чем-то ошибается? Может, Марк и еще и в чем-то ошибается? В чем-то ошибается?»