Читать книгу Исход - Кейт Стюарт - Страница 10

На следующе утро я просыпаюсь от звука знакомого голоса, доносящегося с первого этажа. Раздраженная, чищу зубы, бегло осматриваю себя в шортах и топе и убеждаюсь, что выгляжу прилично. Когда слышу второй голос, сбегаю по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Я вхожу на кухню, и меня застает врасплох Тобиас, одетый в элегантный, безукоризненный деловой костюм. Я первым делом чую аромат его недавно нанесенного одеколона, и только потом замечаю Джереми. Он занят тем, что разворачивает ноутбук, но, заметив меня, расплывается в улыбке.

– Привет, я заскочил на минутку.

Он отводит взгляд, снова занявшись делом, а я прислоняюсь бедром к столешнице и прожигаю ему в голове дырку. Жадно высматриваю, есть ли в нем какие-то изменения. За восемь с лишним месяцев, что мы не виделись, у Джереми немного отросла борода, и он в привычной для себя одежде: футболке и темных джинсах с подтяжками. Подтяжки в тонкую полоску, которые я нашла на барахолке и купила, потому что считала его другом. Я вспоминаю, как мы болтали по вечерам, но прогоняю эмоции и позволяю взять верх возмущению. Не обращая внимания на изучающие меня янтарные глаза, направляюсь к кофеварке и включаю небольшой телевизор на столике, чтобы посмотреть утренние новости.

Потянувшись за сахаром, обнаруживаю, что коробка пуста. Бросив взгляд через плечо, замечаю на губах Тобиаса самодовольную улыбку, с которой он поднимает чашку, и, прищуриваясь, смотрю на него.

Джереми смотрит на нас поверх ноутбука, который только что подключил к сети.

– Вижу, вы прекрасно ладите.

Мы оба переводим на него взгляд, и он издает недвусмысленный смешок. Чувствуя, что теряю самообладание, поворачиваюсь и открываю шкафчик над кофеваркой, замечаю еще одну коробку с сахаром на второй полке, но мне до нее не дотянуться. Встав на цыпочки, тщетно пытаюсь достать, когда чувствую спиной приближение Тобиаса.

– Я сама, – огрызаюсь и, взяв из ящика лопатку, пытаюсь подцепить ею коробку, чтобы подвинуть к себе. Коробка падает мне на лицо. Чувствуя, как горит нос, слышу действующие на нервы смешки от Тобиаса. Я на грани того, чтобы разразиться праведным гневом. Отбросив смущение, готовлю себе кофе и игнорирую обоих мужчин, упрямо смотря на экран телевизора. Спустя минуту Джереми заговаривает:

– Как дела, Си?

Облокотившись на столешницу, наклоняюсь и увеличиваю громкость.

– Злишься на меня, да?

Чувствую, как они переглядываются у меня за спиной. Мне все равно. Но жжение в спине дает понять, что, возможно, моя одежда слишком открытая. Оглядываюсь, чтобы увидеть причину моего дискомфорта. Наклонив голову, Тобиас смотрит на меня странным взглядом, а потом снова поворачивается к Джереми.

– Все хорошо?

– Он показал мне, как это сделать, только один раз, но… – Джереми смотрит в мою сторону, и я понимаю, кого он имеет в виду. Они беспокоятся за сохранность ноутбука.

Мужчины еще раз, без слов, обмениваются взглядами, а я тем временем пью кофе и притворяюсь, что смотрю новости. Несколько раз постучав по клавиатуре, Джереми заговаривает:

– Думаю, все хорошо.

– Думаешь или знаешь? – сурово уточняет Тобиас.

Джереми раздраженно вздыхает.

– Стало бы проще, если бы ты разрешил мне…

– Я разберусь с этим, – рявкает Тобиас.

– Слишком гордый, чтобы связаться с родным братом? – спрашиваю я, стоя к нему спиной.

Снова молчание.

– Как он сейчас поживает, Джереми?

Многозначительная пауза.

– Я не знаю, Си.

– Ну разумеется.

Спустя секунду чувствую, что Джереми стоит рядом. Я не могу смотреть на него. Не могу дать ему увидеть, что одно его присутствие делает меня слабой.

– Знаешь, мы скучаем по тебе.

– Правда? – Я делаю глоток кофе, не в силах скрыть в голосе горькую обиду. – Классные подтяжки.

Краем глаза вижу, как он подцепляет их большими пальцами.

– Ты знаешь, что они мои любимые.

– Рада узнать, что тебе не на все начхать.

– Ты дорога мне. – Его вздох больше напоминает расстроенное ворчание. Его босс, без сомнений, замерев, с явной угрозой смотрит на него. Джереми разрывает от желания попросить у меня прощения и угрозы получить неотвратимое наказание. Такое ощущение, будто ни один из парней не отважится вступить в противоборство с этим ублюдком.

– Не беспокойся обо мне. Восемь месяцев же не волновался.

– Да брось, – возражает Джереми, – ты же знаешь, что мы не могли…

– Хочешь узнать, как я поживаю? – Я поворачиваю голову и смотрю ему в глаза. – Можешь передать Шону, что теперь я на собственной шкуре понимаю, что чувствуют плененные птицы.

– У нас все улажено, – резко говорит Джереми Тобиас, явно намереваясь побыстрее закончить наш разговор. – Свяжусь с тобой позже.

Немного погодя раздается предупредительный сигнал, и от входной двери доносится голос Рассела.

– Эй, чувак, нам открываться через двадцать минут. Миссис Картер хочет с утра проверить свою колымагу.

Он говорит про гараж – место, которое я считала вторым домом. В голове не укладывается, что может сделать время и расстояние. Сейчас кажется, что все происходило в другой жизни. Я еле сдерживаюсь, чтобы не свернуть за угол и не взглянуть одним глазком на Рассела. Но не делаю этого, потому что, похоже, он не заинтересован во встрече со мной. Может, все дело в Тобиасе и его пугающей харизме.

Но это неважно. Эти мужчины мне не друзья. Они посвящены в секреты, к которым я не допущена. Там, где когда-то мне было место, теперь я просто обуза.

– Еще увидимся, Си, – произносит Джереми, но я не смотрю в его сторону. Я не проронила ни словечка. Чувствую его разочарование, когда Джереми поворачивается и уходит.

Включаю телевизор, чтобы пресечь на корню любые беседы с Тобиасом. И испытываю облегчение, когда он погружается в работу на ноутбуке. Проходит несколько минут, и стук по клавишам прекращается, когда ведущий выступает с экстренным сообщением.

«Прошлой ночью в ходе успешно проведенной операции американскими военными был убит лидер террористической организации. Вскоре стало известно, что крупные средства массовой информации описали объект в качестве “строгого религиозного деятеля”, что привело в ярость некоторых американцев, которые начали высказывать свои возражения в социальных сетях…»

– Бред!

– Бред!

Наша одинаковая реакция заставляет меня повернуться к Тобиасу, который так же оторопело смотрит на телевизор, стоя по другую сторону. Он расстроенно проводит рукой по лицу, а я отворачиваюсь и выключаю телевизор. Некоторое мгновение мы стоим молча, а потом он отходит и выливает кофе в раковину.

– Какая мерзость.

– Согласна. С каких пор стало нормальным, что журналисты очеловечивают террор…

– Нет, кофе. Тебе нужен френч-пресс и приличная кофемолка.

Сбитая с толку, я смотрю на его спину в светло-голубой рубашке, которая идеально облегает его широкие плечи.

– А ты избалован всем французским. Уверена, у тебя была масса вкусов на выбор.

Тобиас поворачивает голову, кладет ладонь на стол и смотрит на меня, изогнув бровь.

– Мы по-прежнему говорим о кофе?

– Конечно, о кофе! – недоумевая, огрызаюсь я. – И я удивлена, что ты еще не сменил адрес для доставки.

Кухню заполняет его раскатистый смех. Я обхватываю себя рукой за талию, пока он внимательно изучает меня со своего места.

– Они и впрямь тебе дороги.

Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Я уже тысячу раз тебе говорила. В нашей сделке нет необходимости. Это ты раздал мне козыри для игры. Я и без сделки хранила бы молчание.

Уголок его губ приподнимается.

– Осторожность излишней не бывает. Тебе ведь известно: нет ничего страшнее…

Я резко взмахиваю рукой.

– Птица, неспособная летать, остается птицей, а человек, неспособный на любовь, – пустое место, – парирую сухим тоном и подхожу к Тобиасу. Ставлю чашку в раковину рядом с его кружкой и поднимаю глаза. – Как я уже сказала, тебе не по карману моя валюта. – Теперь я чувствую выброс напряжения, и он неизбежен. Глаза Тобиаса с каждой минутой нашей очной ставки горят все ярче.

– Нежность, обожание, преданность, тепло, привязанность – все это синонимы любви. – Я поворачиваюсь, собираясь подняться наверх, но Тобиас хватает меня за локоть и притягивает к себе. Между нами проскакивает искра, которая оглушает на пару секунд. Словно гром и молния. Невозможно оставаться невосприимчивой к его потрясающему телосложению, страсти в глазах и дразнящему аромату. Сила моего влечения растет с каждой минутой. Чем больше я пытаюсь его отрицать, тем чаще оно показывает свою неприглядную сущность.

– Пожалуйста, только без синяков. У меня сегодня вечером смена.

Тобиас ослабляет хватку.

– У тебя слишком легко появляются синяки. Думаешь, я тебя не понимаю?

– Ты меня не знаешь.

Он наклоняется, касаясь дыханием моего уха.

– Я знаю тебя. – Он убирает с моего плеча волосы, и я с трудом сдерживаю дрожь, которая пробегает по телу от этого легкого прикосновения. – И ты боишься, что я так много про тебя знаю. – Тобиас поднимает палец и еле ощутимо проводит им по моей ключице. – Ты считаешь это любовью, но правда в том, что ты одержима, – он медленно проводит подушечкой пальца по моему горлу, а затем очерчивает им мои губы. Напряжение между нами так сильно, что от осознания того, что происходит, начинают подкашиваться ноги. – И сейчас ты под кайфом. Единственная валюта, что у тебя есть, – это кайф. – Я резко отстраняюсь, но Тобиас наступает на меня. Он проводит взглядом от моей резко поднимающейся и опускающейся груди до губ, а потом делает шаг назад, забирает ноутбук и выходит из кухни.