Читать книгу Айрин - К.Ф. О'Берон - Страница 4

Айрин встала затемно. Быстро оделась, слушая одиночные крики первых петухов. Растолкала Ролло. Шут уселся, сонно тараща глаза. Широко зевнул.

– Пора, – сообщила принцесса. – Нельзя надолго задерживаться.

Путешественники прошли в общий зал. Посетителей ещё не было, не считая двоих мужичков похрапывавших, привалившись друг к другу, на лавке у стены. Кухарка в полумраке разводила огонь в печи. В воздухе висел запах дыма, еды и подгнивших корнеплодов.

– Эй, хозяйка! – окликнула женщину принцесса. – Нам нужен завтрак! И собери какой-нибудь снеди в дорогу!

– Ох, госпожа, – засуетилась кухарка, – не готовилось пока ничего! Только вчерашнее, холодное…

– Давай, что есть, – распорядилась Айрин. – И будь добра, поживее. Мы спешим.

Только путешественники принялись за еду, из дверного проёма, словно сом из омута, вынырнул хозяин. Метнулся к столу, залебезил, засуетился.

– Светлые господа, что же вы так рано поднялись?! Ещё солнца не видать. Неужели вашим милостям дурно спалось?! Или постели неудобные?

– Хорошие постели, – отмахнулась принцесса. По утрам она всегда была чуточку раздражена. А навязчивое стремление хозяина услужить гостям, начинало выводить из себя. – Нам просто нужно ехать.

– Как же так? – не успокаивался владелец постоялого двора. – Ведь даже кушаний достойных ещё нет! Нижайше молю, обождите совсем немного – Феора приготовит горячий завтрак, более подобающий для таких вельмож!

– Уймись! – рявкнула Айрин. И добавила после паузы чуть мягче: – Любезный…

Хозяин застыл, раззявив рот. Глядя на его обалделый вид, Ролло хрюкнул в кружку с пивом. Возле стены ошарашенно хлопали глазами разбуженные принцессой мужики.

– Мы торопимся, – спокойно продолжила Айрин. – Прикажи приготовить наших коней!

Низко поклонившись, хозяин беззвучно исчез.

Лошадей из конюшни вывел бойкий худой мальчишка лет двенадцати. Его растрёпанные, до белизны выгоревшие волосы, резко выделялись на фоне кожи, тёмной то ли от загара, то ли от грязи. Почтительно передавая поводья шуту, паренёк церемонно произнёс:

– Господин, позвольте сказать вам, что у вашего-то коня, на задней левой ноге подкова совсем разболталась. Скоро отвалится.

Принцесса с Ролло осмотрели копыто, услужливо приподнятое мальчуганом. Подкова и впрямь покачивалась, удерживаемая всего двумя гвоздями.

– Где здесь кузница? – спросила Айрин.

– Если господа позволят, я провожу, ага, – отозвался мальчишка.

Покинув ворота постоялого двора, он вмиг растерял всю учтивость и принялся без остановки болтать. Желая с ходу поразить гостей, сначала стал путанно рассказывать легенду о великане, на костях которого якобы построена деревня. Увидев, что история не производит впечатления, переключился на местные сплетни и новости. Вскоре принцесса с шутом узнали, что корова Ирмина даёт невиданное количество молока. Что дочь пасечника нагуляла двойню – не абы с кем, а с лесным духом. Что живший неподалёку волшебник, годами не общавшийся с людьми, недавно объявился в деревне и потребовал, чтобы ему привозили еду. Что Микул попросил у этого колдуна зелье, чтоб от баб отбоя не было, а потом неделю промаялся с поносом. Что Корки и Бирки, двоюродные братья, страшно подрались из-за Киры, смазливой дочери мельника… Слова мальчишки лились бурной рекой, повествование петляло заячьим следом, а от пронзительного голоса звенело в голове. Заметив, что Айрин начала нервно сжимать кулаки, недобро косясь на идущего подле неё говоруна, Ролло решил вмешаться.

– Друг мой, как тебя зовут?

– Липином, господин. А что? – И не дожидаясь ответа, снова затарахтел: – Так, значит, стукнул он его поленом и Бирки повалился наземь. А когда Корки хотел двинуть его ещё разок, Бирки вскочил… стол он опрокинул, вставая, ага… схватил лавку и швырнул в Корки. Но он малый не промах, Корки-то… у него свиноферма за Бугристой Насыпью… увернулся он, значит… ещё на его свиноферме как-то его милость сам барон на ночь останавливались, серебряной монетой пожаловали, ага… так вот, увернулся Корки-то от лавки, что Бирки бросил…

– Липин, – вновь перебил Ролло, – а ты никогда не думал сделаться менестрелем? Жизнь у менестрелей чудесная: ходят по городам, останавливаются в замках, пируют с господами, радуют людей песнями и сказаниями. И деньгами их одаривают, и от милых девушек отбоя нет.

– Господин шутить изволит? – засомневался мальчишка. – Какой из меня-то менестрель? Не получится у меня.

– Отчего же? Язык у тебя хорошо подвешен, историй много знаешь. Просто рассказывай их чуть иначе. Возьми этих Корки с Бирки, замени имена на благородные, дай в руки булаву да копьё, вместо скамейки с поленом. И вот у тебя уже два рыцаря, не жалея живота, сражаются за любовь прекрасной дамы… э-э… Кириенны из… как ваша деревня называется?

– Мистов, – подсказал Липин.

– Кириенны из Мистовбьерга.

Глаза мальчишки широко распахнулись, рот приоткрылся. Умолкнув, он шёл, раздумывая об открывшихся перед ним перспективах.

Айрин с благодарностью посмотрела на Ролло. Тот подмигнул и принялся ковырять в носу.

Впереди показалась кузница: приземистое здание, сложенное из нетесаных камней. Из низкой чёрной трубы поднимался дым, смешанный с блёстками искр, вылетевших из горна. За широко распахнутой дверью виднелись багряные всполохи. Слышались позвякивание, шум мехов и ровный стук молота.

Принцесса сунула руку в кошель, собираясь дать провожатому мелкую монетку. Её остановил испуганный женский визг, прорезавший утреннюю безмятежность. К нему присоединился ещё один крик, и ещё… Уставившись в направлении постоялого двора, Айрин, Ролло и Липин пытались понять, что происходит. Вскоре они услыхали глухой рокот конского топота.

– Беги, – скомандовал шут мальчишке.

Тот недоумённо поглядел на Ролло.

– Если видишь, что происходит нечто странное – беги. – Шут вытащил из-за пояса фальшион.

Липин округлившимися глазами посмотрел на зазубренный клинок и кроликом метнулся в проулок.

Из-за дальнего поворота выехали вооружённые всадники. Зрачки Айрин сузились, когда она разглядела цвета и гербы.

– Крагир! – выплюнула принцесса.

– Шесть, семь… восемь. Бежим, – шут ударил коня пятками, одновременно схватив повод лошади Айрин.

Миновав кузню, беглецы свернули направо. Оказавшись на узенькой улочке, где между глухими высокими дощатыми заборами с трудом могли бок о бок пройти две лошади, Ролло остановился. Пропустив принцессу вперед, он со второй попытки развернул коня.

– Ролло, что ты творишь?! – Айрин, резко натянув повод, обернулась к нему.

– Задержу их. Скачи.

– Не дури! Или вместе отступаем, или вместе дерёмся!

– Ты не должна попасть в плен к крагирцам. Это угроза для всего королевства, – ровно ответил шут. – И умереть не имеешь права.

Айрин с изумлением вдруг увидела прежнего Ролло: сдержанного и сосредоточенного.

– Не трать время попусту. – Шут заставил своего коня попятится. Оказавшись возле принцессы, с мрачной усмешкой добавил: – Убей этого проклятого дракона!

И сильно шлёпнул лошадь спутницы плоской стороной клинка.

Животное взбрыкнуло и понесло – Айрин на несколько мгновений даже потеряла контроль. Сжав челюсти, девушка зло смотрела перед собой, борясь с желанием вернуться. Удерживало лишь одно: шут был абсолютно прав – она не может позволить заклятым врагам Лассиса схватить её.

Положив фальшион поперёк передней части седла, Ролло смотрел, как крагирские воины друг за другом втягиваются в тесное пространство улочки. Передний, увидав шута, остановил коня. Опустил копьё, направив остриё в грудь Ролло.

– Лассиский шпион, по приказу Тиуса Восьмого, короля Крагира, брось оружие и сдайся!

Взгляд молодого человека неторопливо скользнул по шлему-черепнику с закруглённым центральным ребром, сероватой кольчуге, побитому оранжево-чёрному каплевидному щиту. Вернулся к обветренному лицу с пышными рыжими усами и бородой, и остановился на карих глазах.

– Господа, похоже, вы заблудились. Это княжество Нистранд. Здесь ваш король не может ничего приказывать, не испросив дозволения его светлости князя Индрика, – вежливо сообщил шут.

Крагирец побагровел.

– Тиус Восьмой волен повелевать всюду, где ему вздумается!

– Даже в Нистранде?

– Да! – распаляясь, гаркнул рыцарь.

– И в Вилламе?

– Везде!

– И в Конассе?

– И в Конассе!

– И сидя в уборной?

– И сидя в… – крагирский воин осекся, пожирая Ролло ненавидящим взглядом. Потом заговорил, понизив голос до утробного рычания: – Мне приказано взять лазутчиков живыми. Но тебя случайно убили в схватке…

Порывисто наклонившись вперёд, он попытался достать шута копьём. Ролло легко отбил блестящий листовидный наконечник в сторону.

– Скажите, любезный, – без тени улыбки спросил молодой человек. – Все рыжие в Крагире так глупы и медлительны, или это только ваша личная беда?

Крагирец в бешенстве вновь постарался заколоть шута, но тот опять парировал удар.

– Хуже, чем в первый раз, – прокомментировал Ролло. – Вы слишком напряжены. Расслабьте руку и попробуйте ещё.

Сыпя проклятиями, рыжий рыцарь начал медленно надвигаться на противника, снова и снова прошивая воздух копьём. Воину с длинным оружием очень мешал забор справа, к тому же действовать приходилось лишь одной рукой. Поэтому шут спокойно избегал всех атак. В свою очередь, он не мог достать соперника, находившегося слишком далеко.

Один из крагирцев, протиснувшись вперёд, стал бок о бок с рыжим. В отличие от предводителя, он не стал нападать на Ролло, а стремился поразить его коня. Всадники из арьегарда тоже не сидели без дела: покинув узкую улочку, отправились искать проход, чтобы обойти шута сзади.

Конь Ролло, напуганный и взбудораженный полученными ранами, почти перестал слушаться седока. Он пятился, припадая на задние ноги, а после очередного сильного укола с громким ржанием взвился на дыбы. Шут едва удержался в седле.

Когда передние копыта жеребца вновь ударили в землю, рыжий крагирец, поджидавший этот момент, нанёс молниеносный удар. Ролло увидел атаку слишком поздно. Выпустив поводья и резко подавшись назад, он почти сумел уклониться, но остриё копья всё же вонзилось ему в левый глаз. Фальшион выскользнул из разжавшихся пальцев, а сам Ролло упал спиной на конский круп и начал сползать набок.

В отдалении раздались вопли и звон оружия: на разыскивающих объездной путь крагирцев наткнулись нистрандские солдаты, вызванные Пролом. На помощь вступившим в бой товарищам кинулись остальные воины, возглавляемые рыжим рыцарем.

Ни бойцы, ни попрятавшиеся по домам сельчане, не видели испуганно скачущего раненного жеребца, тащившего повисшего в стременах молодого человека со слипшимися от крови светлыми волосами. Где-то на северной окраине Мистова безвольно раскачивающееся тело тяжело упало на землю, откатившись к старому плетню. Обезумевший конь, не разбирая дороги, помчался дальше…

Король Пракс равнодушно относился к богам. Он не носил амулетов, не привечал жрецов и даже в праздники не ходил в большой круглый деревянный храм, возвышавшийся в западной части города, раскинувшегося подле замка. Однажды шестнадцатилетняя принцесса спросила, почему Пракс не приносит жертв небесным правителям. В тот момент король не ответил.

Позднее, когда отец с дочерью сидели на лошадях, глядя на вытоптанное поле, где недавно кипела сеча, Пракс вернулся к полузабытому вопросу.

– Созерцая подобное, – король указал на кричащих в осенней грязи раненых; на солдат, ударами в голову добивающих потерявших конечности противников; на лежащих вповалку окровавленных мертвецов, – мне сложно верить в милостивых богов, пекущихся о благополучии смертных. Если где-то в небесах и есть престолы всемогущих императоров и императриц, думаю, им плевать на нас. Они сами по себе, и мы сами по себе.

Бросив взгляд на нахмурившуюся, глубоко задумавшуюся дочь, Пракс неожиданно улыбнулся.

– Наверно, – сказал он, – сие и к лучшему. Люди, в меру сил, сами определяют свою судьбу – без всесильных хозяев, понуждающих нас к чему-то, словно наездник лошадь…

С того дня Айрин, если и не лишилась веры, то здорово к ней охладела. Как и отец, она перестала бывать в храме. Лишь изредка по привычке взывала к богу-воину Руггу, чтобы тот направил её удар.

Нынче же принцесса чувствовала себя так, словно боги ополчились на неё за годы небрежения. Ей пришлось бежать от ненавистных врагов. Она оставила Ролло на верную смерть. И в довершение лишилась коня.

Отъехав от деревни на изрядное расстояние, принцесса заставила лошадь перейти с галопа на рысь. То и дело оглядывалась в смутной надежде, что шут сумеет её нагнать – пускай с преследователями позади. Айрин понимала, что с восемью бойцами одновременно не справится и лучший фехтовальщик. Тем более, у противников имелись копья, а у Ролло даже не было брони. Но ведь оставался шанс, что безумный шут чего-нибудь выкинет и обхитрит врагов…

Солнце уже стояло почти в зените. По небу медленно плыли облака, бросая на землю мягкие тени. Слабый ветерок раскачивал белые соцветия сныти, выделявшиеся среди луговой зелени, словно пятна нерастаявшего снега, и холодил две тонкие влажные полоски на лице Айрин. Ждать больше не было смысла. Принцесса пришпорила коня и понеслась вперёд, желая скачкой отвлечься от тяжёлых мыслей.

Она не поняла, что произошло: то ли нога животного попала в нору, то ли конь просто неудачно ступил. Айрин вдруг оказалась в воздухе, затем ощутила удар, выбивший из груди дыхание, и покатилась по мягкой земле, приминая высокую траву и ломая стебли цветов. Рядом, едва не придавив девушку, кувыркнулся громко храпящий конь. Вытаращив налитые кровью глаза, он попытался встать, страшно дёргаясь и теряя равновесие. С пронзительным ржанием снова упал и забился.

Полуоглушенная девушка, прихрамывая, подошла к лежащей на боку лошади. Тяжело дыша, животное дрожало всем телом. Изо рта стекала пена. Нижняя часть передней правой ноги, вывернутая под острым углом, подрагивала от каждого движения, словно палка, подвешенная на куске тряпки.

Айрин обнажила меч и одним ударом оборвала мучения скакуна. Затем запрокинула голову и закричала.

Странную одинокую башню, неясно вырисовывавшуюся на востоке, Айрин заметила издалека. Решив, что там она сумеет уточнить своё местоположение и разузнать, где поблизости можно раздобыть коня, принцесса свернула с прежнего пути.

К причудливому строению уставшая, насквозь пропотевшая девушка добрела во второй половине дня, когда палящее светило каплей расплавленного золота начало стекать по бледно-голубому небосводу к далёкому горизонту. Бросив на землю мешок, Айрин с удивлением разглядывала башню, невесть кем возведённую посреди безлюдных лугов.

Формой сооружение напоминало гигантскую стрелку лука, в пору, когда стебель венчает заострённая коробочка с семенами. В отличие от растения, башня наводила тоску тусклой серостью. Унылый белёсый цвет не могли оживить даже оранжевые солнечные лучи.

В качестве строительного материала неизвестные зодчие использовали массивные треугольные каменные блоки – некогда идеально гладкие, а теперь выщербленные, покрытые тончайшими сеточками трещин. Основание башни тёмным кольцом охватывала полоса сырости. На округлых стенах с трудом просматривался обвивающий орнамент из острых зигзагов и плавных волнистых линий, некогда нарисованных огненно-алой краской, со временем совершенно выгоревшей.

Принцесса обошла здание в поисках входа. Не обнаружив ничего напоминающего дверь, вернулась по кругу в исходную точку. И замерла: аккурат напротив лежащего в траве мешка, зеленела многолетней патиной широкая бронзовая дверь. Закруглённая сверху, тяжёлая, украшенная рельефными узорами в виде загадочных тварей и равносторонних треугольников, утопленная в бледно-серой стене.

Айрин не верила глазам. Чувствуя запах старой бронзы, протянула руку, желая убедиться, что дверь настоящая. Прежде чем пальцы коснулись металла, громоздкая плита с гулким скрежетом поползла вверх. Из открывшегося сумрачного прохода пахну́ло сырой прохладой.

Помедлив, принцесса вытащила меч из ножен и вошла.

Почти у самого входа брала начало винтовая лестница, тоже сделанная из бронзы. Широкие тёмные ступени, гулко звеневшие под подошвами сапог, металлической змеёй вились в промежутке между внешней стеной и массивной цилиндрической сердцевиной башни. Каждый полный виток заканчивался площадкой, освещённой призрачным фиолетовым светом небольших шаров, зажатых в когтях бронзовых лап, словно вырастающих из пола. Площадки располагались перед металлическими дверями, похожими на входную, но меньших размеров. Все они оказались запертыми, поэтому принцесса продолжила восхождение.

На девятом ярусе, почти у самой вершины здания, дверь при появлении девушки плавно скользнула вбок. Айрин шагнула внутрь и оказалась в просторной комнате цилиндрической формы.

Помещение, освещённое множеством фиолетовых шаров, свисавших на тонких бронзовых цепочках, выглядело роскошно. Изгибающуюся вокруг Айрин стену сплошь затягивала переливающаяся золотистая ткань. На потолке пестрел геометрический узор, выложенный из бронзовых, костяных и деревянных треугольных пластин. Ножки шкафов и кресел, сделанных из твёрдой древесины с янтарными и бурыми прожилками, утопали в длинном густом ворсе ковра кирпичного цвета. В центре комнаты находился стол – большой плоский бронзовый треугольник, безо всякой опоры паривший в воздухе. На полированной поверхности металлической плиты покоилась пустая филигранная ваза из серебряной проволоки. Рядом стоял чёрный каменный кубок, покрытый изумительно тонкой резьбой.

Принцесса обошла комнату, легонько дотрагиваясь до побуревших от старости свитков, торчавших из наваленных в шкафах растрескавшихся кожаных футляров, и рассматривая замысловатые фигурки из дерева, металла и камня.

– Вижу, на тебя произвёл впечатление мой дом, – внезапно раздался звучный густой баритон.

Вздрогнув от неожиданности, Айрин стремительно повернулась. Клинок меча, описав дугу, блеснул фиолетовым огнём.

В дверном проёме стоял худой мужчина среднего роста. Вытянутое лицо с глубоко запавшими щеками украшала короткая тщательно завитая борода. Тёмные блестящие глаза незнакомца оттеняла густая зеленоватая подводка. Фигуру скрывал изумрудный атласный халат, расшитый переплетающимися жёлтыми знаками.

– Опусти оружие, если не хочешь умереть, – с намёком на угрозу бросил хозяин башни.

– Кто ты такой, чтобы указывать мне? – холодно поинтересовалась принцесса. – Да ещё подобным тоном?

– Филакиус Многомудрый, хранитель божественных тайн и повелитель стихий, – горделиво распрямился мужчина. Видя, что гостья не поняла, снисходительно добавил: – Я – маг.

Пройдя к ближайшему креслу, он сел и скучающе посмотрел на Айрин.

– Что привело тебя ко мне? Рассказывай. И поторопись – я очень занят.

Принцесса смерила Филакиуса недобрым взглядом. Столь дерзкое обращение с венценосной особой требовало наказания. С другой стороны, маг не знал, кто стоит перед ним.

– Ты дерзко и неуважительно разговариваешь с гостями, – нейтрально заметила Айрин. – Такое поведение недостойно мудрости, коей ты кичишься.

– Незваный гость не смеет рассчитывать на радушный приём, – волшебник сопроводил слова театральным жестом отрицания. – Будь счастлива, что я вообще снизошёл до беседы с тобой.

В другой день принцесса бы сдержалась. Но после всего произошедшего ранее, ей не удалось обуздать гнев. Грызущая сердце боль нашла выход. И безмятежно развалившийся в кресле человек вдруг стал воплощением всех её бед.

Плотно сжав побелевшие губы, Айрин приняла боевую стойку.

– Остановись, безумная! – хорошо поставленный голос Филакиуса наполнил комнату, отражаясь от всех поверхностей. Волшебник выглядел величественным и сердитым. – Ты в шаге от ужасной гибели!

– Думаешь, тебе удастся меня остановить? – двинувшись вперёд, процедила девушка.

Вместо ответа, маг вытянул правую руку. На выпрямленном указательном пальце неярко блеснуло нечто, напоминающее слишком длинный заострённый напёрсток. С кончика с громким треском сорвался синий огненный зигзаг. Шкаф слева от Айрин разлетелся в яркой вспышке и ударившем по ушам грохоте. Во все стороны брызнули обломки, щепки, фрагменты пергаментов, осколки статуэток.

Принцесса отшатнулась, ловя ртом воздух. В левом ухе заныло.

– Надеюсь, с тебя довольно! – сочный баритон Филакиуса Многомудрого на этот раз звучал приглушённо, словно через толстое одеяло. – У меня нет времени на игры! Если пришла по делу – проси, чего хочешь, а я подумаю, исполнять ли твоё желание.

Один миг Айрин словно балансировала на тонком лезвии. Её раздирали противоречивые чувства. Со страшной яростью хотелось выместить на самовлюблённом маге печаль потери, раздражение от неудач и страх неизвестности. Вместе с этим принцесса сознавала, что чародей, несмотря на высокомерие и грубость, не заслуживает смерти.

С силой вдохнув – так, что крылья тонкого носа слегка втянулись, Айрин резким движением забросила меч в ножны.

– Не в твоих силах исполнить моё желание, маг, – почти спокойно бросила она. – Ты же не перенесёшь меня в Вайл – такое бывает лишь в легендах. Поэтому просто скажи, где я нахожусь, и в какой стороне лежит ближайший город или посёлок, не считая Мистова?

Маг отвёл взгляд, между широкими бровями образовалась складка.

– Я могу всё, – выдержав паузу, сообщил он девушке. – Дело лишь в оплате.

– Ты способен доставить человека в другую страну? – опешила Айрин. – Как?!

– Это моё дело, – Филакиус изящно повёл рукой. – Гораздо важнее, сможешь ли ты заплатить?

– Желаешь денег? Сколько? – Принцесса сняла с пояса тяжёлый мешочек с серебром.

Волшебник оценивающе взглянул на него и улыбнулся:

– Всё.

Айрин без колебаний швырнула деньги на стол.

– Ну?

– Прямо сейчас? Ты готова?

– Да!.. Нет. Мне нужно кое-что взять.

Принцесса торопливо спустилась к подножию башни, где кинула мешок с вещами. Раскрыв его, начала выбрасывать в траву предмет за предметом, оставив лишь шлем, флягу, еду и коробочку с лечебными зельями.

Когда она вернулась, маг с довольным лицом пересчитывал монеты с неровными краями, выстраивая их одинаковыми столбиками. Увидев девушку, Филакиус вернул маску высокомерной нетерпеливости.

– Где тебя носит? Мне пора проводить важные опыты!

В этот раз Айрин проигнорировала неучтивые речи – мыслями она уже находилась в Вайле.

– Идём, – повелительно проронил маг и вышел из комнаты.

Следуя за хозяином башни, девушка поднялась на самый верхний ярус. Она оказалась в большом помещении с острым, уходящим ввысь сводом. Здесь стояли разломанные сундуки, заполненные какими-то склянками и коробочками, столы с пыльными ретортами и колбами, курильницы с благовониями и верстаки с разнообразными инструментами.

Значительную часть пространства занимал странный механизм. Поблескивая бронзовыми, медными и железными деталями, он нависал над людьми выпуклыми полусферами и острыми углами. В хаотичном беспорядке из корпуса устройства торчали длинные металлические штыри. На конце каждого, в бронзовых вращающихся рамах крепились красные, голубые и зелёные зеркала – выпуклые и вогнутые, большие и маленькие, строгих геометрических форм и похожие на неровные осколки. Айрин ошарашенно разглядывала их, пока маг протирал сухой тряпкой круглую пластину, обрамленную по контуру гравированными надписями на незнакомом наречии. В центре пластины, на тонкой оси располагалась бронзовая полоска, напоминающая силуэтом стрелу.

– Куда, говоришь, тебе надо? В Вейл?

– Вайл.

Маг вновь повернулся к механизму и поправил сдвинувшуюся при чистке стрелу так, чтобы она точно указывала на одно из слов.

– Следуй за мной.

Филакиус Многомудрый отвёл принцессу к боковой части машины. Дёрнув рычаг, открыл небольшую овальную дверцу. Приглашающе взмахнул рукой:

– Полезай!

Айрин испытующе посмотрела на него и наклонилась, собираясь войти в чрево механизма. Затем снова повернулась к волшебнику.

– Сегодня утром в Мистове пал храбрый воин по имени Ролло. Распорядись, чтобы селяне с честью похоронили его. Я вскоре вернусь и щедро заплачу – и им, и тебе. А не выполнишь сего – берегись! Тебя не спасут даже твои молнии.

Не дожидаясь ответа, принцесса втиснулась в камеру, сделанную в форме треугольной призмы. Колоколом пропел захлопнувшийся бронзовый люк, лязгнули замки. Айрин очутилась в непроглядной тьме.

Некоторое время ничего не происходило. Принцесса начала подумывать, не сглупила ли она, доверившись Многомудрому. Тут вокруг неё заплясали огоньки – тех же цветов, что и зеркала снаружи. Рывками они двигались вверх-вниз, вправо-влево и вокруг девушки. Скорость их движения росла, а яркость усилилась настолько, что Айрин пришлось зажмуриться и прикрыть глаза руками.

Металлическую камеру сотрясла вибрация. Девушка чувствовала себя так, словно её скатывали с крутого склона, посадив в бочку. Айрин хотела плотнее сжать зубы, чтобы те перестали стучать, но вместо этого раскрыла рот в пронзительном вопле. Принцессу словно атаковали тысячи ос с ядовитыми жалами: боль стальными иглами впилась в кожу, проползала сквозь мышцы и выкручивала кости. Тело колотило в судорогах, из глаз лились слёзы.

Тем временем к сверканию колдовских огней и тряске прибавился высокий, буравящий уши звук. В голове зазвенело. Айрин почудилось, будто она сжалась в крохотную точку, а после разлетелась миллионом сверкающих пылинок.