Читать книгу Рыжий. Начало - Кир Неизвесный - Страница 2

– Джей! Берегись! – Он пригнулся, показывая куда-то мне за спину. И действительно, огромный швартовочный причал, напрямую соединенный с корабельным «спейсбеллом», а потому накрепко сейчас меж собой соединенными, оторвался от мощного взрыва, и медленно проворачиваясь по двум осям, приближался ко мне. В размерах конструкция значительно превышала далеко немаленький многофункциональный десантный катер «БАРС». Если бы ни окрик Славы, то эта громадина точно бы снесла мне голову. В знак благодарности, показал большой палец:

– Спасибо, Саныч!

– Пользуйся. – Бодро прокричал он мне в ответ.

Жидкое пламя, противоестественным образом текущее в безвоздушном пространстве модуля массы, уже жадно «проело» все до последнего корабля малой флотилии. Больше всех пострадали ремонтники «Муравьи» – их просто не стало, и единственно, как можно было различить их место стоянки, это по остаткам антенн, торчавших из потоков огненной лавы. Немногим лучше обстояли дела с остальными катерами – у многих прожгло стартовые и маневровые дюзы, кому-то из них, огонь расплавил ступоходы, и теперь они, беспомощно наклонившись, тонули корпусами в огне. Картина была самая жалостливая, особенно для Славы, ведь именно ему, как технику-механику, принадлежала хозчасть всех швартовочных модулей, модулей массы и прочего. В том числе и ремонт малой флотилии. А сколько времени он убил на эту флотилию, особенно после того, как немало над ними поиздевавшись на планетоидах и прочих исследуемых объектах, возвращали десантники. И теперь получив приказ от командира десантной группы, а по совместительству начальника корабельной и высадочной службы безопасности, Бьерна, о срочной орбитальной утилизации малой флотилии и всех поврежденных модулей, они скрепя сердцем, «отправляли все к черту!» – готовили палубу к отстрелу.

А потом, там, где только что находился мой друг, надулся огненный шар и жидкий огонь, в попытке заполучить еще, жадно облизал блистер моей «Сомнамбулы». Я очень обрадовался, что был не в скафандре вспомогательного класса, типа «Чеглок», который уже расплавился бы вместе с содержимым. На мне в высшей степени защищенный, орбитального класса, для экстремальных нагрузок, скафандр типа «Экзофан». Я слышал в каком-то приватном разговоре Кнута (начальника исследовательской мисси на Умбриэле, а теперь и всей остальной) и Бьерна, что в этих скафах применена технология материи «Х», которая была обнаружена в гравитационной луче, сфокусированным из Персея Х 1. Это тогда он буквально «отъел» несколько кусков от планетоидов Сатурнианской системы. Теперь технология «Луча» освоена и названа нашими учеными «Нейтрино», вдобавок улучшена физическими искусственными нанотехнологиями и ионизирована полюсными зарядами. Большего никто не знал, но и этого было достаточно, чтобы многие подозрительно к ней относились. Ну и конечно упоминалось о том, что технология не изучена и может негативно, в том числе и мутогенно, влиять на живые организмы. Я тогда еще поделился с парой друзей из отряда. На что они резонно ответили, мол, насчет мутаций им ничего неизвестно, а вот пару жизней при подрыве мергалита в глазе «Дити», они спасли, поэтому все эти разговоры они считают пустыми досужими слухами, даже прозвучавших из уст уважаемых специалистов, коими, бесспорно, являлись Бьерн и Кнут. А еще, они мне посоветовали, не подслушивать чужие беседы, даже если это вышло случайно. И вот теперь, я с ними был согласен. Согласен с тем пунктом, что скаф может спасти и мою жизнь.

– О, черт! Саныч! Саныч! – прокричал я центр медленно оседающего огненного гриба. Но ответом стала тишина и легкое потрескивание в динамиках скафа.

– Саныч! Саныч, чёрт тебя дери! Откликнись! Ты как, друг! – Снова тишина. Я рванул в сторону полыхавшего на модуле наружной грузовой палубы пожара, я надеялся вытащить гибнущего друга. И уже в голове сами собой нарисовались дикие картины извивающегося от болевого шока и запертого в скорлупе, друга. Буквально почувствовал, как зашевелились волосы у меня на голове, прибавил еще большего ходу. Сейчас меня совсем не беспокоила собственная безопасность, я хотел лишь одного, чтобы мой друг был жив!

Но не успел – на палубе рванули топливные баки планетоидов. Взрыв был такой силы, что меня закрутив, отбросило на ремонтные стапели, в магнитные стоп-захваты, выбив дух из тела. Казалось, что потеряв сознание, продолжал что-то делать, словно наблюдая за собой со стороны. Это было словно в бреду. Мое тело, вывернувшись из захватов, мощным толчком отправило полуобморочное «себя» в сторону спасательной капсуле. А дальше дело техники – пристегнуть противоперегрузочные ремни, включить бортовой ИИ, систему жизнеобеспечения, бортовой навигатор, автошкипер, систему свой-чужой, маяки SOS, гравитационные аккумуляторы, электромагнитные посадочные ловушки, магнита и ионосферу, куполом накрывающих островок спасения, дублируемую гироскопную систему. На самом деле, для этого есть одна красная кнопка, с емким названием «СТАРТ», но мой мозг, продолжал вне зависимости от моего состояния, анализировать обстановку и перебирать все команды, воспроизводимые сейчас в строгой последовательности ИИ капсюли.

Моя маленькая шлюпка стартовала на планету, на которую нас привели сигналы спасения «вечных маяков» и на которой, службой первичного дозора, нашли признаки пропавшей экспедиции «Великого Предка». Мы пришли спасать команду, но теперь спасатели, сами нуждаются в спасении.

Мой мозг, услужливо отключив часть сознания от травмирующей, как он считал, ситуации, подсунул воспоминание, но почему-то я увидел эту сцену словно со стороны и откуда-то сбоку:

«Треклятый луч! Ударил, как казалось в прозрачную сферу моей «Пумы», ослепил вспышкой, заодно погасив несколько наружных камер наблюдения.

Черт! До сих пор в глазах плавают зеленые пятна!

Не видать ни …!

Разглядел, как Слава шарил руками по панели управления, пытаясь найти крупный тумблер перезапуска протокола безопасности ДШК, видимо его тоже ослепил луч. Иногда, частично, зеленые пятна растворяются в глазах и тогда, я могу разглядеть свои руки и рубку и еще живого друга. А еще вижу себя, меня зовут Джей, и я из группы Бьерна. Лежу на полу без сознания, нижняя челюсть безвольно висит, сам черный, а волосы на голове рыжие.

– Рыжие?! – Вслух выкрикнул Слава. Его тоже поразило моё резкое изменение. Он тогда еще не знал, что я первый из тех, облученных экзонитами. Первый, чьё «замещение», прошло на уровне «Больше половины».

Нет, с глазами пока не все в порядке. Потер веки кончиками пальцев, разминаю и давлю на глазные яблоки, давлю изо всех сил, рычу от боли, вместе со мной рычит и Слава. Массирую до тех пор, пока зеленый «снег» не сменяется на красные пятна. Открываю глаза, понимаю, что теперь намного лучше! Оглядываюсь и вижу, как Слава оценивающим взглядом прикидывает повреждения мостика – вроде все нормально, а то, что разбито, случайно, видимо, когда я рухнул без сознания, но это не критично. Он еще раз смотрит на меня, удивляется метаморфозам.

«Да черт с ними, с волосами этими! Позже!» – говорит он в сердцах сам себе.

Садиться в пилотажное кресло, перезапускает протоколы безопасности, перезапускает энергетическую систему катера, ИИ катера, включает эфир. И сразу врывается эхом многоголосье системы, но «голоса» не принадлежат людям, это «песни» самого Альма-матер, Урана. Пытается настроить прием, получается не сразу, но потом, сквозь хрипы, стоны и шорохи, на мостик прорывается голос координатора Арпа.

– Дар! Дар! Отзовитесь… Дар! Дар! Вас не слышно… Дар, это КАСТРА… Дар! Дар! Отзовитесь!

– Привет, Арп. – Поздоровался Слава.

– Черт тебя дери, Саныч! Вы там совсем ошалели что ли?! Вы почему на связь не выходите? За вами уже группу отправили!

– Не надо группу. У нас все нормально.

– Да уж, нормально! – плевал в микрофон Арп.

– Не кричи, голова раскалывается. Дай лучше Бьерна.

– На связи. – Переключилась камера на рабочее место командира десантной группы. Официально должность Бьерна называлась – руководитель группы безопасности высадки и освоения.

– Докладываю. – Тон стал официальным. – В результате обстрела ДШК неизвестным материалом… энергетическим…, субстанцией….

– У нас это назвали «Луч».

– Да лучом, повреждений не обнаружено. Техника работает в штатном режиме, можем продолжать исследовательскую миссию.

– А что с Кемплером? Он кажется без сознания? – Странно, но Слава не докладывал еще про мое состояние. Хотя. Точно, ведь у нас, у каждого члена экипажа зашиты физиологические датчики в тело. Вот откуда информация об обмороке.

А еще. Еще Слава как – то меня расспрашивал про экзониты, что поговаривают, что их специально для этой мисси вживили десантникам но, правда не всем, в спинной мозг. Тогда я ему ответил, что все это только слухи, ведь подтвержденной информации нет. И что точно, если бы так было, то я об этом точно знал и от него, от своего друга, скрывать не стал.

– Да. Но пульс прощупывается. Бортовая система «Пумы» определила, что обморок перешел в сон. Угрозы здоровью нет.

– Хорошо. Есть предположение, что вас ударило?

– Последнее, что перед ударом я помню, что мы легли на курс МОИИ (малого объекта искусственного излучения), а нас ударило в «лоб». Значит со стороны МОИИ что- то есть и оно сформировало этот «Луч».

– Не совсем так. – Подключился к разговору Арп. – «Луч» был сформирован на Умбриэле, в кратере Ванда. Это как раз после подрыва Дити.

– Но как же так? – удивился Слава. – Умби ведь был у нас на корме? «Луч» и должен был тогда ударить, прям по пятой точке! Но нам оплеуху влепили!

– Все верно. – Камера вновь переключилась на Бьерна. – В вашем районе, на время удара была сформирована гравитационная линза. Не спрашивайте, откуда она там появилась и куда потом делась, но это так. Если, конечно, верить нашим навигаторам.

– Ясно. – Ответил Слава. – Хотя на самом деле, ясно не было ничего. Но и добиться сейчас вразумительного ответа было невозможно. – Разрешите приступать к выполнению своих обязанностей. – Обратился он Бьерну.

– Разрешаю. На связь выходить по инструкции синего кода. – То есть через каждые четверть часа. Видно было, что они еще чего – то ждут. И у Славы, и у меня, то же возникли вопросы, которые требовали ответа, но самый главный – чего ждать нам, если вам ничего не известно?

– Конец связи.

– Отбой. – Попрощался с нами Арп.

Слава посмотрел на меня спящего, рыжая копна на голове, выделялась осенним пожаром и была совсем не к месту.– Вот если бы испугался, к примеру, я то посидел бы. А он рыжий. – Прокомментировал он не стандартную ситуацию.

Черт рыжий!»

Очнулся, словно от толчка вбок. Посмотрел вверх, сквозь прозрачный инфоэкран моего островка, который в автоматическом режиме опускался на неизвестную и неизученную планету. Там, на верху, разрушался и сгорал в беззвучном атомном пламени мой любимый корабль, самый большой из всех МСТКт флота Космической Безопасности Дальнего Внеземелья – «КАСТРа». Красавец, окрашенный в черное и фиолетовое, переливающийся маскировочным светом, не раз выходившим победителем из самых безнадежных переделок космического масштаба. И не раз нашу команду называли лучшей во всем флоте. Но не сегодня.

Казалось из пустого и чистого места на орбите, выскочил астероид втрое превышавший размеры нашего многосекционника, и тогда случилось неизбежное столкновение, в котором погибал мой любимый корабль. И это после почти недельного круглосуточного дежурства на орбите этой планеты. Черт! Мы многое ожидали от неё, после того, как обнаружили остатки пропавшей звездной экспедиции. Все факты, которые, в принципе не могли случиться, все они были тут, на этой планете: а это и работающие «вечные маяки», это после почти трех сотен лет, и биоследы каждого члена экипажа и наличие разумной жизни, а так же цивилизации на основе технологий «Предка». Мы были готовы ко всему, кроме астероида из пустого и чистого орбитального участка.

Я еще раз задрал голову, посмотреть на корабль и меня удивило и испугало то, что больше ни одной капсулы не вылетело с погибающего судна. Никто не успел спастись….

Или они, там, верные своей присяге, своему слову, спасают свой дом, святыню. А я тут! Как последний трус, корабельная крыса! Подло бросил их, корабль, и бегу, спасаю свою никчемную теперь жизнь!

Я замолотил по композитной перегородке, пытаясь закованными в броню скафа кулаками пробить бреши в шлюпке. Но видимо ИИ был настроен так, что при проявлениях паники, истерики и вообще крайних чувств, угрожавшим безопасности и целостности капсюли, добавил в систему жизнеобеспечения скафа, в кислородную смесь, пары седативных аппаратов. Моментально почувствовав крайнею усталость и непреодолимую сонливость и понимая её происхождение, закричал в пространство, проклиная ИИ, стечение обстоятельств и всех кто, по моему мнению сейчас мог быть виноватым. Начавшие действовать в полную силу препараты, отключили моё сознание, погружая в тягостную дремоту моё возмущенное сознание. Мне снились черти и мой друг Слава:

«Черным, непрозрачным объемом висело в пустоте это пятно. Отсюда не было понятно, какой размер был у пятна, оно поглощало свет, поглощало радиоволны и только импульсы гравитона обрисовывали общие границы объекта, которые были впечатляюще большими своими размерами, в сравнении с нашей «Пумой». Своими габаритами, он был близок к МСТКт «Адмирал Кадарин», только все палубы и неходовые антенны убраны внутрь танков. Корабль находился в походном состоянии, но при этом было как-то странно понятно, что он достиг конечной цели.

Вот только не было понятно, что это за корабль и какую цель он преследовал. Его не сопровождали спутники астероидной разведки, сателлиты обслуживания и текущего ремонта, а так же спутники гравитации и массы. Он словно «Голландец» затерянный в бесконечных морях и океанах средневековья – целый снаружи и изнутри, но без команды.

Слава поделился со мной мыслями, я как раз пришел в себя, после обморока и теперь стоял у него за спиной, протирая бритую голову мягким полотенцем. Это он меня заставил сбрить рыжею шевелюру – не мог на неё смотреть не испытывая отвращения и неприязни. Да и я сам был не в восторге от такого вида, увидев свое отражение в блистере кабины катера.