Читать книгу Дневники - Кира Айсберг - Страница 4

День пролетел незаметно. Сестры вынесли много старых ненужных вещей из кладовки, которая должна была стать их гардеробной. Ничего интересного в кладовой кроме дневников не нашлось. Усталые, но довольные Олеся и Лиза пришли на кухню.

Тут их ждал приятный сюрприз. Папа заказал пиццу и подключил телевизор на кухне. Кухня на сегодня оказалась самой меблированной комнатой. По крайней мере, в ней находился стол и угловой диванчик. Ужин проходил тихо, родители обсуждали прибытие завтра бригады рабочих и ремонтные работы в своей спальне и в комнате девочек.

Сёстры же наслаждались пиццей, мультсериалом и обсуждали завтрашний день, который должен был стать новой страницей в их жизни. И всё потому, что завтра было первое сентября, а значит первый учебный день. Хотя, и этот день не был бы так волнителен, если бы они пошли в свою старую школу, где проучились шесть классов. Но в этом учебном году им предстояло идти в новую школу, находящуюся недалеко от дома.

Поэтому девочки волновались. В этой школе всё будет по-новому: новые учителя, новые одноклассники, новая школьная форма, абсолютно обычная: белый верх, черный низ.

Сестрам нравилась их старая форма – зеленая, под цвет их глаз. В старой школе форму шили на заказ. Зеленые сарафаны с золотой эмблемой школы на широкой левой лямке. Мальчишки же носили зеленые пиджаки с такой же эмблемой и черные брюки.

Сейчас две новые школьные формы висели на стульях около их временной кровати, рядом стояли два синих рюкзака, в которых лежали давно уже приготовленные школьные принадлежности.

Только когда сестры вернулись в свою комнату, они вспомнили об исписанных тетрадях, найденных в кладовке.

Спать сестрам сегодня, впрочем, как и всю следующую неделю, предстояло на надувном матрасе, который мама застелила веселеньким постельным бельём с облаками.

Девочки улеглись поудобнее, прихватив с собой дневник Л.И.

– Начинай читать ты, – сказала Лиза.

У сестер уже давно было заведено читать интересные книги по очереди: начинала одна, другая затем продолжала.

Дневник начинался с 27 января 2001 года и до 30 января ничего интересного с Л.И. не приключалось. Из прочитанного стало понятно, что Л.И. учился в 7 классе и что он тайно любил девочку, которую называл просто «Р».

Наверное, Л.И. опасался, что его дневник могут прочесть, поэтому нигде не использовал полных имен. На странице, подписанной «30 января» стояла пометка красной ручкой – галочка в правом верхнем углу. Такие галочки и другие пометки обнаружились на всех остальных исписанных страницах.

30 января 2001 года

Сегодня радостный день, приехал мамин брат, дядя Л. Я давно его не видел. После смерти мамы он приезжал к нам всего три раза. Сказал, что я очень вырос и повзрослел. Сам же дядя Л., напротив, как-то осунулся и выглядел больным, на мой взгляд.

Дядя Л. привез мне из Египта статуэтку чёрной собаки с длинной мордой. Он рассказал, что в Древнем Египте собака являлась посредником между двумя мирами: настоящим и потусторонним.

Здорово! Я поставил её на свой стол рядом с лампой.

Вечером приходил В. Всё же он мой хороший друг! Принес два фильма: «Кладбище домашних животных» и «Кладбище домашних животных – 2». Ужасы! Главное, чтобы отчим не узнал. Он считает, что такие фильмы плохо действуют на мою психику. Бла, бла, бла…

Олеся перевернула страницу и протянула тетрадь Лизе:

– Твоя очередь.

31 января 2001 года

Сегодня мне приснился странный сон. Я с отчимом копал яму. Вокруг было темно и грязно. Комья мокрой земли прилипали к лопате, и от этого она была тяжёлой. Я чувствовал, что сильно устал, всё тело болело, ноги подкашивались.

Должно быть, странный сон приснился мне потому, что я заболел. Утром у меня поднялась температура, и горло ужасно болело.

Во всем этом есть плюс – в школу не пойду. Пока отчим на работе, посмотрю фильмы, которые принес В.

Лиза перевернула страницу, но отдавать тетрадь не стала. На полях красными чернилами печатными буквами было написано: «Первый контакт».

1 февраля 2001 года

Наверное, отчим прав, мне не нужно смотреть такие фильмы. Страшный сон приснился снова.

Мы опять копали яму, выкопали достаточно глубокую. Это не просто яма, это – могила. Мы скинули в неё большой чёрный мешок.

Мешок шевелился. Я увидел в мешке дырку и ужасно испугался. Через дырку был виден глаз. Человеческий глаз. Он смотрел прямо на меня. А затем его зрачок сузился до точки, будто на него направили яркий луч света, и застыл.

Мы стали закапывать мешок мокрой тяжелой грязной землёй. Я понимал, что делать этого не стоит. Нужно бросить лопату и бежать, куда глаза глядят, но продолжал кидать землю в могилу.

Когда я проснулся, мне всё ещё казалось, что кто-то смотрит на меня.

Я убрал со стола статуэтку собаки, которую мне привез дядя Л. и поставил на подоконник за штору. Не знаю, может это она смотрит на меня, словно тот глаз из моего сна.

Бред, конечно, это всё из-за фильмов.

У меня снова ночью поднималась температура. Утром я чувствовал себя слабым и разбитым.

2 февраля 2001 года

Сегодня я проснулся ночью от того же кошмарного сна. В моей комнате кто-то был. Стоял около окна и смотрел, но не на меня, а в окно. Я видел «гостя» не очень чётко из-за слегка окутавшего его белого тумана.

Я подумал, что всё ещё сплю и, чтобы убедиться в этом, ущипнул себя. Это был не сон, следы от моих ногтей до сих пор остались на руке.

Почему-то мне казалось, что, если гость посмотрит на меня – я умру.

Всё утро я просидел в интернете, искал объяснение ночному событию. Пришёл к выводу, что это мог быть сон наяву. Я ведь до сих пор болею, хотя температура поднимается только ночью и утром.

Пришлось сказать отчиму, что плохо сплю в последнее время. Он поинтересовался, не снятся ли мне кошмары. Я солгал, что нет. Сказал только, что ночью у меня поднимается температура и меня слегка лихорадит.

Сегодня обратил внимание, что отчим немного рассеян и странно себя ведёт. Он добавил себе в кофе сахар, чего никогда раньше не делал, а ещё заколотил старую кошачью дверцу на входной двери.

Наш кот Мурлот пропал прошлой осенью. До сегодняшнего дня отчим не обращал внимания на маленькое окошко внизу двери, а сегодня перед уходом на работу заколотил его с двух сторон широкими досками.

3 Февраля 2001 года

Кошмары продолжаются, хотя я уверен, что это вовсе не сон.

Гость приходил опять. Теперь он стоял ближе ко мне, да и тумана вокруг него не было.

Я чётко видел его профиль. Смутно знакомый профиль: прямой нос и острый подбородок.

Гость не пошевелился ни разу за всё время, будто статуя из воска.

Мне было страшно!

Он простоял так довольно долго, а потом просто растаял в воздухе, оставив за собой небольшой след тумана или дыма, как от догоревшей свечи.

Может рассказать о снах наяву отчиму?

Температура ночью опять была высокая.

Утром отчим вызвал мне врача.

Хотя ему бы тоже не мешало показаться доктору. Отчим выглядит усталым и больным. Глаза красные, словно он не спит уже несколько ночей. Сегодня, наливая кофе, руки его так тряслись, что он не стал его пить.

Участковый врач, который пришёл на вызов, не увидел причин для ночных скачков температуры, решил, что это переутомление и прописал мне постельный режим на неделю. Выписал какие-то витамины.

Вернувшись с работы, отчим долго ругал участкового за некомпетентность и записал меня еще к доктору Н.

Не хочу к ней идти, выпишет снотворное или ещё хуже – те таблетки, что я пил после смерти мамы. БРРРРР

Пометки красными чернилами на полях: «Причина контакта – непонятна».

Лиза перелистнула страницу:

– Четвертое и пятое мы уже немного читали.

– Теперь понятно стало, о чем идет в них речь.

4 февраля 2001 года

Гость пришёл сегодня в третий раз. Стоял и смотрел в окно, но уже почти рядом с кроватью. Я, по-моему, узнал его. Мне кажется, это Антон из соседнего дома. Он пропал прошлой осенью, как раз тогда, когда Мурлот не вернулся домой с ночной прогулки.

Все думали, что Антон убежал из дома, и что он жив, только где-то скрывается.

Но я не могу назвать Гостя живым. Люди не могут таять в воздухе, как дым.

Завтра спрошу, что ему нужно или просто: «К худу или к добру?» Так спрашивают у домовых, а он кто? Призрак?

Я струхнул очень. Отчиму не скажу. Таблетки!

Температура вновь поднималась, всю ночь колотила дрожь. То ли от высокой температуры, то ли от ночного визитёра….

Отчим стал чудить ещё больше, принес вечером кресты и повесил в своей комнате на все стены.

На мой вопрос: «Зачем это?» – буркнул что-то невнятное и до утра из комнаты не вышел.

5 февраля 2001 года

Гость опять приходил. Я не знаю, как он это делает, но, когда я проснулся, он уже стоял рядом с кроватью и смотрел в окно. Шторы были раздвинуты и лунный свет освещал его лицо.

Я прекрасно помню, что задернул шторы перед тем, как лечь спать.

Гость всё время просто глядел в окно. Теперь мне чётко была видна часть его лица. Это всё-таки Антон. Хотя я не видел его целый год, это без сомнения он.

Если я расскажу об этом отчиму, он мне не поверит и заставит вновь пить это лекарство, а из-за него я не смогу сосредоточиться. После смерти мамы оно мне помогло, я хорошо спал ночью, но днём не мог даже читать, не говоря уж о том, чтобы что-то записать.

Я опять не смог спросить Гостя, чего он хочет от меня, зачем приходит.

Я – Трус!

На повышение температуры я больше не обращаю внимания. Всё равно утром она будет в норме.

С отчимом всё же что-то не так. Утром вылетел из своей комнаты, как ошпаренный. Сказал, что на работу, и даже не зашёл на кухню, убежал из дома.

Вечером вернулся поздно и сразу закрылся у себя в комнате.

– Ты думаешь, что всё это правда? – Лиза посмотрела на сестру, стараясь скрыть чувство страха, нарастающее в ней с каждой прочитанной страницей дневника.

– Ты что, маленькая? Нет, конечно, это всё выдумка. Л.И. – «больной на голову». Ты же читала, что он пил какие-то таблетки, от которых ему трудно сосредоточиться. Давай я дочитаю!

И Олеся, забрав у Лизы тетрадь, продолжила.

6 февраля 2001 года

Наверное, я скоро умру! Я ужасно боюсь! Я в УЖАСЕ!

Сегодня ночью Антон пришел ко мне с пакетом на голове и шумно дышал. Это тот же пакет, который я видел во сне. Даже дырка на уровне глаз точно такая же.

Я набрался смелости и спросил его:

– «К худу или добру?»

А он выдохнул:

– «К худу!»

Зря я его спросил, теперь он только и делает, что говорит и говорит.