Читать книгу Тайна и откровение - Кира Мюррей - Страница 6

Артур стоял в коридоре, крепко сжимал в кулаке ключи от машины, чтобы те не звенели и не привлекали внимание. Смотрел в зеркало.

Небольшое зеркало на стене, в которое, если смотреть под определенным углом, можно было заглянуть в комнату Оливера. И Артур стоял так уже с минут пять. У него было отличное оправдание, на случай, если его заметят.

Он только пришел, чтобы позвать детишек поехать с ним в магазин. Скажет это, если его заметят. Но пока Оливер и Джейн были слишком увлечены подготовкой к экзаменам.

Оливер развалился на кровати, держа учебник. Постоянно стенал и отвлекался. Джейн же что-то читала у себя в телефоне. Сутулилась и периодически толкала парня коленом в бок, напоминая, чтобы он учился.

Артур не понимал действительно ли его сын так глуп или же он просто ленив и не желает думать. Тот постоянно задавал Джейн вопросы по материалу, которые казались Артуру элементарными. Девушка отвечала ему не отвлекаясь от того, что она читала в телефоне.

– Что ты вообще делаешь? – страдальчески простонал Оливер.

– Трачу время на глупого качка, – тут же ответила девушка. Оливер по-детски надулся, недовольно пихнув Джейн. Та улыбнулась, засветившись весельем, хотя лукаво щурилась. Заблокировала телефон.

Бросила его на кровать и плюхнулась рядом с Оливером, смяв тетрадь. Закинула одну ногу на бедро парня, заглядывая тому в глаза.

– Не злись. Миру нужны не только умные люди, но и тупые качки!

– Я ненавижу тебя,– вздохнул Оливер, уткнувшись лицом в кровать. Несколько секунд пыхтел, а после повернул голову, чтобы смотреть на Джейн, – а если серьёзно? Что ты делала?

– Мне нужен был перерыв, – легко ответила, – так что я читала про секты. Ещё одно доказательство, что религия – это зло. Способ манипулирования людьми.

Хотя не все секты являются религиозными. Хотя такие самые распространённые. Религию можно трактовать, как угодно. Так что не удивительно, что легко можно создать секту.

Человек становится так одержим этим, что самостоятельно выйти – практически невозможно.

Чем дольше он находится в секту, тем тяжелее понять, что это она. Он может быть настолько верен этой идеей, что легко умрет за неё. Лишь бы доказать, что он прав.

Хотя, в основе всего, естественно, страх перед жизни. Чаще всего члены сект – уязвимые слоя населения и люди, которые находятся в сложных жизненных обстоятельствах.

Так что, в некотором роде, секты – это попытка взять свою жизнь под контроль. Хотя, точнее, отдать этот контроль кому-то другому. Харизматичному лидеру, который будет говорить, что делать.

Вот на что люди готовы лишь бы свалить ответственность за свою жизнь на кого-то другого!

Оливер страдальчески простонал и опять уткнулся лицом в матрас. Толкнул ногой девушку в щиколотку и та недовольно скривилась. Воскликнула обиженное «Что?».

– Вот почему у тебя нет парня, – буркнул в матрас Оливер, – он тебе «ты красотка», а ты ему «а знаешь особенности сект?».

Джейн закатила глаза, а Артур облегчённо выдохнул от мысли, что ещё не нашелся мужчина, нашедший разум и любознательность Джейн прекрасными. Что она невинна и никто ещё не прикасался к ней.

– Я просто поздний цветок, – протянула, без капли недовольства. Не звучала обиженно.

– Ага-ага, говори себе это чаще. И останешься сорокалетней женщиной с кучей кошек. Хотя… лучше так, чем как моя мать, – тяжело вздохнул Оливер.

– О чем ты, любовь всей моей жизни? – спросила, повернувшись лицом к Оливеру. Тот перевернулся на спину и глядел в потолок. Поджал губы. Выглядел грустным и опечаленным.

Артур же любопытно прислушался. Знал, что сейчас Оливер будет говорить о том, насколько его отец ужасен. Но мужчина не был мягким, чтобы его это задело. Ему было всего лишь любопытно.

– Тебя расстраивает, что твоя мать приняла обратно мистера Калвера?

– Угу, – скорбно угукнул Оливер, – я не хотел, чтобы он возвращался… Он…

Джейн раздраженно простонала, Артур мог видеть в зеркале, как она закатывает глаза, а Оливер неловко ежится. Напоминает щенка который сжался, стараясь казаться меньше, после того, как совершил что-то запрещенное.

Мужчина повел языком по губам, по сухой коже, смачивая её. Внимательно, неотрывно смотрел на Джейн. Она повернулась на бок, лицом к Оливеру. Хмурилась, разглядывая своего друга. А после вновь закатила глаза и раздраженно толкнула парня ладонью в плечо.

– Представляешь, Олаф, так бывает. Нам не всегда нравятся наши родители. Но, – перелезла через Оливера и спрыгнула с кровати. Села на корточки перед своим рюкзаком и принялась в нем рыться, – но мы ничего не можем с этим сделать.

Встала, держа в одной руке порядком потрепанный блокнот. Он казался немного распухшим. Будто побывал в воде. Кое-где можно было увидеть загнутые уголки страниц.

Девушка выровнялась, стоя перед Оливером. Тот глядел на неё снизу вверх, ещё больше напоминая Артуру щенка. И от этой мысли мужчина поморщился, от чего на переносице появились складки презрения.

Никогда не думал, что его дитя, от его плоти и крови, будет выглядеть таким жалким. Словно постоянно желает утешения.

В понимании Артура, мужчина, даже ещё парень, не мог позволить себе так выглядеть. В его мировоззрении искать утешения могут позволить себе лишь женщины. Но не мужчины. Никогда не мужчины.

Джейн же, казалось, так не думала, потому что цыкнула языком и в каком-то мужском жесте, который обычно появляется у девушек, растущих в окружении множества братьев, положила ладонь на плечо Оливера и сжала пальцы на его футболке.

– От того, что он тебе не нравится – он не станет другим человеком. Просто некоторые люди такие и все. Они не поменяются. Ты можешь или смириться и принять, но потом не пытайся передать. Или же продолжать спрашивать у себя «Зачем? Почему?», но единственный, кому это доставит неприятности – это ты сам.

Ладно-ладно, щеночек, или сюда, – притворно ласково, слишком наигранно, скрывая за этим искреннюю нежность, засюсюкала, как с малым ребенком, – иди, тетушка Джейн тебя утешит.

Оливер тут же потянулся к подруге. Уткнулся лбом ей немногим ниже рёбер. Обнял, сдавливая её талию, пряча лицо в ткани её футболки. Девушка же сюсюкала, как матеря на детских площадках и сама хихикала с этого. Но нежно перебирала волосы на затылке Оливера.

Артур же нахмурился, крепко сцепил зубы. Шумно дышал, от чего крылья носа раздувались. Он ощущал, как короткие ногти впиваются в грубоватую кожу его ладоней. За годы службы ладони покрылись мозолями от оружия и из-за многочисленных тренировок. Задел ногтем корку затверделой кожи.

Он хотел оттащить Оливера от Джейн за воротник. Отбросить его в сторону и пригвоздить взглядом. Оставить в углу, как неразумное дитя. Хотел посадить Джейн на цепь в собственном подвале, чтобы её никто не видел и никто к ней не прикасался.

Резко вдохнул от яркости этих образов и это немного, к ещё большому страху – всего немного! – его ужаснуло. К нему, наверное, как и ко многим людям, периодически приходили жестокие мысли. Но они были мимолетны, как внезапно вспомнившееся, что нужно купить масло. Кто-то подрезал на дороге и представляешь, как этот водитель врезается в фонарный столб или же здание.

Но таких мыслей – реальных и приятных до дрожи пальцев и до прерывистого дыхание, прежде не было. Ему показалось, что ещё бы доля секунды и он совершил бы это.

Это не было свойственно обычной физической тяге, как он думал у него есть.

Резко сглотнув, чувствуя ком в горле. К нему пришла мысль «Это ли влюбленность?».

Так много историй, что во время влюбленности хочется спрятать возлюбленного от всего мира. Но Артур полагал, что это изощренное приукрашивание.

Он отступил назад, ужасаясь мысли, что, возможно, он влюблен. Слишком быстро, слишком внезапно и неожиданно. И совершенно непрошено. Он этого не хочет. Никогда не хотел. Всегда ведь гордился своим разумом и способностью действовать холоднокровно, продуманно и логично. А влюблённость, одержимость человеком, опьянение гормонами счастья, то, чего он совершенно не хочет.

От ужаса совершенно позабыл о ключах, что крепко сжимал в руке. Разжал кулак и те громко ударились об брелок, звякнув. Увидел в отражении зеркала, как Оливер и Джейн резко повернулись лицом к коридору.

Оливер, в смущении, отшатнулся от девушки. Она же не обратила на это внимания.

Артур натянул на лице отцовское дружелюбие и гостеприимство. Скупую, натянутую улыбку и пошел вперед, не скрывая своих шагов.

Оперся плечом на дверной проем в комнату Оливера, небрежно навалившись. Поигрывал в пальцах ключами, разглядывая подростков. Поднял брови, будто забавлялся, а не был в ужасе от внезапного осознания. Старался не задерживать взгляда на Джейн слишком долго.

– Чем занимаетесь, детишки?

Оливер, в поистине подростковой манере и приступе максимализма, закатил глаза, корча недовольное выражение. Артур едва не поморщился. Поборол этот порыв, лишь от того, что здесь была Джейн. Был уверен, что она недовольно нахмурится, если при ней мужчина начнет отчитывать Оливера за неуважение и пренебрежение. За ребячливость.

Девушка же подняла руку с блокнотом.

– Готовимся к экзаменам. Как и говорили вам. Сэр, – с расстановкой, с таким ударением на все это и подробно, что это просто не могло быть серьезно. Будто забавлялась его вопросом и переигрывала, в попытке подыграть. Но на губах была лукавая, лисья улыбка.

– Ваши мозги превратятся в жидкость, если будете слишком усердствовать, – от собственных слов, будто обращался к пятилеткам, хотелось скривиться, – так что пошли. Проветритесь.

– О, вы нас ведете на детскую площадку? – тоже уловив его тон, неестественный, будто общался с детворой, принялась подыгрывать, насмехаясь, Джейн. – Покачаете меня на качели, мистер Калвер?

– Конечно, но никакого сладкого до ужина, – продолжил мужчина, но сбросив игривость сказал, заметил, как Джейн тут же любопытно склонила голову, приглядываясь к нему. Уловила смену и это восхищало его и умиляло до странного щемления в груди, – давайте. Собирайтесь. Поедете со мной в магазин.

– Не хочу, – начать капризничать Оливер, нахмурившись.

– Собирайся, – строго, как начальник, а не отец, отдал приказ Артур и Оливер тут же напрягся, ощутив это. Казалось, лишь из-за упрямства или от того, что ему не нравился командирский тон, хотел возразить. Но Джейн наградила его недовольным взглядом и парень под ним тут же стушевался.

Артур ещё несколько секунд внимательно и хмуро глядел на Оливера, молча, лишь одним взглядом, спрашивая: «Ну, что? Возразишь мне?». Но парень не осмелился и мужчина одним движением развернулся на пятках и вышел из комнаты. Услышал позади, едва слышный шепот Джейн по отношению к Оливеру «прекрати» и усмехнулся на это.

Сел на диван на первом этаже. Откинулся на спинку и широко развел колени. Закрыл глаза, слушая шум наверху. Слушая, как подростки чем-то гремят. А после Джейн звучно засмеялась и Артур едва заметно улыбнулся, все ещё сидя с закрытыми глазами.

Казалось, мог видеть, как искрений смех преображает её лицо. Немного щурятся глаза, а пухлые губы растягиваются в широкой улыбке.

Джейн принялась бежать вниз по ступенькам, быстро перебирала ногами. Артур открыл глаза, немного повернувшись, чтобы увидеть её. Джейн же, поглядывая назад, на торопящегося на ней Оливера, сбегала по ступенькам.

Спрыгнула с последней и побежала в сторону кресле, а Оливер, подсмеиваясь, за ней. Джей хихикая, обежала кресло, убегая, под скептическим взглядом Артура. Он следил за ней взглядом, приподнял в вопросе одну бровь. Девушка заметив его взгляд, широко ему улыбнулась и рванула к нему. Запрыгнула на диван, сев с ним. Села на колени на диване и практически прижалась к боку мужчины. Уперлась подбородком ему в плечо, а в ладонях сжала его футболку.

Оливер забуксовал пятками, от чего едва не упал. Ухватился за кресло, растерянно поглядывая то на лукавую и хитрую подругу, то на невозмутимого отца. Переводил взгляд с одного на другого, казалось, не зная, что делать.

– Я в домике! – весело воскликнула Джейн, глядя на Оливера.

Артур же всеми силами старался сохранить невозмутимый вид. Опустил взгляд на Джейн, она, без доли смущения, прижалась щекой к его плечу, её острые коленки упиралась ему в бедро.

Мужчина был уверен, что весь кислород был пропитан её запахом.

Джей казалась маленькой, совершенно крошечной. Напоминала свернувшуюся калачиком лису и Артур едва мог побороть желание затащить её к себе на колени. Спрятать от всего мира в своих объятиях.

Лишь положил ладонь ей на голову, зная, что этот жест выглядит отеческим. Грубовато потрепал её по волосам, забавляясь тому, как девушка недовольно скривилась и пыталась отбиться от его руки.

И так растрёпанный пучок сбился в сторону. Пряди волос упали на лицо и шею. Мужчина медленно убрал руку, не торопясь пропустил меж пальцев пряди волос. Гладкие и тонкие. Шелковистые от природы.

Тяжело опустил руку на спинку дивана, повернувшись к Оливеру. Тот, казалось, расслабился. Разулыбался в облегчении, от того, что реакция Артура оказалась благодушной.

– Пошли, дети, – сказал, поднимаясь. С болью в груди ощутил образовавшееся рассеяние с Джейн.

Казалось, ему было физически больно от того, что после такого тесного контакта, он был вынужден расстаться с ней. Лишиться её прикосновений и запаха. Но усердно изображал невозмутимость и серьезность. Слышал, как девушка спрыгнула с дивана и заторопилась за ним. Переглядывалась с Оливером, перешептывалась, напоминая малое дитя. И периодически фыркала от смеха.

Сел на водительское сидение своего внедорожника, глядя через окно, как друзья шутливо спорят. А после Джейн, с лукавой улыбкой, дернула за ремень джинсов Оливера вниз и парень стыдливо, совсем по-девчачьи, воскликнул, хватаясь за свои джины, которые девушка спустила на сантиметров пять. Джейн же захохотала и побежала к машине. Неловко и быстро запрыгнула на переднее пассажирское сидение и захлопнула дверь.

– Эй! – возмущённо воскликнул Оливер, на его щеках были красные пятна смущения. Джейн же небрежно пожала плечами, все ещё лукаво улыбаясь.

Артур перевел взгляд вперед, чувствуя на губах мягкую улыбку. Не помнил периода в своей жизни, когда он бы так много улыбался, как сегодня. Чтобы он улыбнулся всегда нужно было приложить немалое количество усилий. Но у Джейн это получалось так же легко, как и дышать. И так же легко у неё получалось заставить его сердце слишком быстро колотиться в его груди.

Он принялся медленно выезжать с подъездной дорожки, периферийным зрением видя, как девушка полностью открывает окно. Она не единого раза не была в его машине, но тем не менее – вела себя так небрежно и легко, что это восхищало. От умиления Артуру казалось, что он не может дышать. Она вела себя так, будто была в его машине множество раз до этого и будет в ней после так же много раз.

В лицо ударил ветер от открытого окна со стороны Джейн. Мужчина бросил быстрый взгляд на зеркало, посмотрев на своего сына. Тот казалось успокоился и достал свой телефон. Не отрывал от него взгляда, иногда что-то печатал. И мужчина с легким сердцем, понимая, что парень погружен в виртуальный мир, покосился на Джей.

Она повернулась к окну, глядя на дома, которые они неторопливо проезжали. Едва мог видеть часть её лица.

Крепко сжал руку на руле, с жадностью и восхищением глядя на тонкую шею. Пряди волос упали на неё и на плечи. А из-за того, что Джей отвернулась, он с жадностью мог разглядывать белесую, практически прозрачную, кожу. Пряди волос развевались, казалось, танцевали в воздухе. Артур пытался уловить запах её волос и тела.

Костяшки пальцев побелили от того, как он крепко сжал руль.

Солнце играло на коже Джей и она походила на героиню фильма. Пугающе прекрасна, ужасающе красива и восхитительна.