Читать книгу Упрямая. (Не)пара для волка - Кира РАЙТ - Страница 14

После проведения гигиенических процедур выясняется, что чтобы справить нужду у нас ведерко в уголке. Одно на двоих. Узнаю я об этом, когда «господин Эмин» ни с того ни с сего отходит от меня в угол нашей камеры и неожиданно спускает штаны.

С другой стороны, хорошо, что он их вообще носит здесь. Наверное, логичнее было бы не надевать на него одежду, она все равно вся воняет и в крови. Не его. Чужой…

Успеваю отвернуться только тогда, когда всё уже видела. И заливаюсь краской смущения. Я впервые вижу раздетого мужчину вживую, и разумеется, в потаённых фантазиях мечтала увидеть именно этого. Только вот незадача – явно не при таких обстоятельствах.

А ещё мучительно стыдно, что я слышу, как струйки звонко бьются прямо о железный бок ведра. Но от этого уже не отвернутся и не спрятаться. Поэтому когда наступает тишина, даже выдыхаю с облегчением. А он подходит и устраивается у моих ног на полу, свернувшись калачиком.

Я сижу на кровати и от этого ещё более неловко. Будто питомец домашний… Вспоминаю бедного хомяка.

– А я в Вашу честь хомяка назвала, – говорю зачем-то, и он приоткрывает один глаз, вроде как спрашивая, к чему ему эта информация. Но дальше я молчу, и он снова жмурится, явно собираясь спать. Мне тоже теперь просто спать? Вот прямо здесь, в этом жутком месте?

Вдруг раздается громкий щелчок и в нашей камере становится совсем темно, ни единого источника света. А со стороны, где должен быть вход раздается насмешливое:

– Спокойной ночи, принцесса.

– Они всегда выключают свет на ночь? – спрашиваю, хотя на ответ и не надеюсь.

Я ерзаю на кровати, ведь теперь, когда не могу смотреть ему в глаза и видеть намерения, страшно втройне. Слышу копошение у своих ног. Вот сейчас возьмет и укусит…

Но вместо этого в полной темноте прямо передо мной появляются два светящихся оранжевым глаза. Даже отпрянула сначала, пока не поняла, что это и кто это.

– У Вас глаза светятся тоже из-за того препарата?

Он ожидаемо молчит. И смотрит.

– Эмин… Дело в том, что у меня были сложные последние несколько дней мне очень хочется спать, но… В общем. Мне бы очень хотелось завтра проснуться. Я всё понимаю, Вы кушали только одно яблоко и то половинку, но… Не ешьте меня, пожалуйста.

На секунду мне мерещатся те самые смешинки в его глазах, а потом все пропадает.

– А еще мне немного страшно спать в полной темноте. Ну как немного. До ужаса страшно, Эмин. Вы не могли бы лечь со мной на кровать? Это не очень пристойное предложение, но и мы с Вами не на церемонии. Что думаете?

Глаза пропадают, и я чувствую копошение внизу, словно он опять сворачивается клубком. Что ж.

– А Вы не против, если я лягу с Вами на полу?

Тишина. Окей.

Стаскивая матрас, укладываю рядом, сама ложусь сверху и нащупываю его спину. Нагло кладу на неё руку. Глаза вспыхивают и меркнут в темноте. Будем считать, что это знак согласия.

И вот я лежу рядом со своим солнцем, смыслом и центром моей вселенной, слушаю его мерное дыхание и думаю, как приятно его касаться. Даже здесь, даже несмотря на грязную вонючую одежду и рваный жесткий матрас. И кстати, кроме прочего, трогаю его ещё и из соображений безопасности – так я хотя бы чувствую, где он, двигается или нет.

Только вот это не особо мне помогло. Похоже, ночью меня можно и есть спокойно, даже не пошевелюсь. Ведь проснулась я в кольце сильных и горячих рук. Не знаю, как не почувствовала ночью, как не испугалась и позволила. Но это факт. Наверное, опять мне снился он, вот и размечталась, с радостью принимая его объятия.

И самое главное, что Эмин уже не спал, а не выпуская, внимательно меня рассматривал. Надеюсь, не в качестве еды…

– Доброе утро, – неловко улыбаясь, попыталась освободиться.

Не вышло. Он продолжал смотреть с каким-то детским интересом, словно увидел диковинку. Перед глазами прямо картина встала, как он тянется и откусывает мне… скажем, ухо. Я вздрогнула.

– А Вы не могли бы меня пустить, пожалуйста?

Эмин нехотя разомкнул руки, и я сразу же вскочила, пока не передумал. Но и он поднялся, снова склонив голову вбок. Этот жест, признаюсь, слегка пугал меня. Настолько он был не человеческим что ли.

– О, спасибо большое. Давайте позавтракаем водой и умоемся? Как Вам предложение? Или у Вас другой распорядок, – он подошёл вплотную, и договаривала я уже через силу (мало ли чем он тут завтракал, может как раз свежей человеченкой), – обычно?

На мгновение его взгляд становится осознанным, он будто узнал меня, я же продолжаю смотреть во все глаза, запоминая каждую черточку, подмечая каждую новую морщинку в нём. Он стал сильно старше, чуть изменились и черты лица, став резче и жёстче. Про клыки, скрытые за потрясающе красивыми губами, и когти я молчу.

Что это – мутация, эксперимент генной инженерии? На самом деле так ли важно? Я просто хочу помочь ему хоть чем-то, вернуть к прежней жизни, где он сильный и уверенный мужчина, которого я когда-то полюбила, а не запертое в клетке животное.

– Эмин, – зову тихонечко и нерешительно касаюсь его предплечья. Неприлично красивые губы приоткрываются (хотя губы-то как раз весьма приличные, просто лично у меня они вызывают исключительно неприличные мысли, да и не только они… С тех пор, как оказалась рядом с ним, буквально магнитом к нему тянет, и внизу живота тепло так… И это вот вообще ненормально. И стыдно).

– Эли, – выдыхает надломленный хрипящий голос.

А может мне только послышалось. И показалось. От переизбытка чувств.

Его крупные пальцы уже водят по моим тонким скулам – одно неверное движение и мне понадобится челюстно-лицевой хирург. Так волнующе стоять с ним так близко, дышать, касаться. И продолжать говорить «Вы» из-за дурацкой детской привычки. Будто мы на светском приеме, а не в заточении.

Но сейчас совсем, ни капельки не страшно.