Читать книгу Любовь по завещанию. Айрон и Марион - Кира РАЙТ - Страница 8

Целитель приехал через пару часов, за дополнительную плату помог Аю искупаться (не мне же этим заниматься в самом деле, а терпеть неприятный запах просто невозможно), обработал раны и оставил лекарства, которые мне нужно давать ему раз в два часа. Ещё день – и спасать было бы некого, сказал он мне.

Я отвратительная хозяйка. И он хорош. Вечно какая-то беда с ним. Баронессе позже закачу скандал. Едва не угробила мне раба! И даже не сказала об этом!

Когда целитель покинул поместье, мы снова остались наедине.

Раньше уже уложили Ая в постель покойной баронессы – её комната была светлой и просторной, в ней была ванная, но мне не нравилась. А ему, наверное, не впервой ночевать здесь. Ну и, если быть честной, плюсом мне хотелось насолить покойной тётушке, уложив в её постель раба. По-детски, но не удержалась.

Ещё одна причина – присматривать за ним придётся мне, а в подвал спускаться неудобно. Как-то мне там не по себе.

Когда в очередной разбудила Ая, чтобы накормить и дать лекарство, переступая через себя, заодно спросила, что произошло.

– Не выполнил приказ госпожи, – сухо процедил он сквозь зубы.

– Какой приказ?

– Не стал ублажать, – его голос срывался, но был более живым, чем в нашу первую сегодня встречу.

Подчиняющие полоски с его тела мы с целителем сняли – так лучше пройдет заживление, но теперь надежда была только на то, что рабам магически запрещено нападать на хозяев и не исполнять их приказы (только ведь эти полоски придумали не просто так, некоторые могли и ослушаться). И как бы мне не страшно было это делать, но нужно – значит нужно. И вот теперь пожинала плоды, с опаской глядя на злющего мужчину.

– А… эм… почему не стал?

Вместо ответа получила презрительный взгляд. Чудесно просто, теперь ещё и от раба! Мало мне тётушкиных подруг и обсуждений в обществе!

– Я имела ввиду, что ты же делал подобное раньше. Что помешало в этот раз?

Теперь и мой голос прозвучал даже немного зло. А на что он рассчитывал? Что буду тут нянчиться с ним и терпеть неуважение? Даже если он себя плохо чувствует, это не повод так общаться!

– А теперь не захотел, – в тон ответил он.

Хм, видимо плоды отсутствия подчиняющих полосок не заставили себя долго ждать. Ишь, не захотел он.

– То есть раньше хотел? – уточнила я, прикидывая, успею ли отскочить, если он на меня бросится. Да и уколоть его хотелось тоже.

– И раньше не хотел, но был прямой приказ… госпожи, – буквально выплюнул из себя.

Так вот в чем дело. Он не мог проигнорировать прямой приказ хозяйки, а в этот раз лично я ничего не приказывала. И ведь можно же было промолчать, но….

– То есть, если бы я приказала, ты бы исполнил?

И уже пожалела о сказанном, как получила ответ, сказанный таким же едким и презирающим тоном:

– Разумеется, госпожа.

Если бы словами можно было убить, я бы уже валялась совершенно мёртвой на немытом полу. И стало так не по себе вдруг.

Целитель сказал, что по всей видимости его приковали к столбу и избили с разных сторон специальными усиленными плётками, смазанными средством для замедления заживления, а потом ещё и оставили так на солнце, судя по состоянию кожи и ран, лишь спустя несколько дней он оказался в помещении.

А я мало того, что отдала запросто, даже не поинтересовалась потом, ещё и теперь задаю такие вопросы. Кто вообще в здравом уме и доброй памяти стал бы сближаться с этой мерзкой старухой? Может зря я прежде не задумывалась, что у рабов тоже есть душа, сердце, гордость… Ай не был учтивым со мной. Но всё же очевидно, что своими словами задела за живое, и уже почти устыдилась этого.

– Я не знала, что с тобой так поступят, – начала было зачем-то оправдываться, но раб перебил:

– Иначе бы приказали сами.

Ах так?! Я тут распинаюсь перед ним… А он! Вот не зря она его отхлестала. Только стоило бы мне сказать или подлечить слегка, а так – и поделом.

Резко поднялась, оставив на краю кровати тарелку с ужином и лекарство.

– Тебе нужно принимать это каждые два часа, чтобы скорее встать на ноги.

И уже привыкнув к тому, что ответа не будет, вышла, громко хлопнув дверью.

В своей комнате заперлась на все замки (хотя целитель сказал, что в ближайшие дни Ай вряд ли встанет сам) и устало опустилась на кровать. Будто раньше мне было мало проблем. Теперь ещё это. Надо срочно от него избавляться. Ума не приложу, как, но надо обязательно. До добра этот раб меня точно не доведёт.

Даже просто спать в одном доме с незнакомым и таким злым мужчиной было откровенно страшно. Я же сама себя защитить не смогу, если что. Разве что охранным артефактом, который из сумочки переложила под подушку. Мало ли, отойдёт сейчас, и набросится… По нему же сразу видно, что ненавидит меня. Хотя я лично ничего ему и не сделала. Почти…

Но на удивление лишь сомкнула глаза, как, когда открыла их, уже наступило утро. А думала, что придётся всю ночь сидеть у двери с чем-то тяжёлым и ждать нападения. Только видимо усталость сделала своё дело. Ну и славно. Во сне меня не придушили, уже неплохо.

Итак. Начнем, пожалуй, с завтрака. Приготовив на скорую руку сырники, налила себе кофе и ушла есть на террасу. Оттягивала момент встречи с рабом, как могла. Но вот завтрак съеден, чашки загружены в посудомоечный артефакт, а мне нужно убедиться, что он там хотя бы жив. Ну и отнести ему тоже еды. Иначе так и будет валяться, а мне завтра возвращаться на работу.

Не знаю, зачем, постучала, прежде чем войти. И сама же поморщилась от этого. Вообще-то это мой замок, и раб мой, я могу заходить куда захочу, что бы он ни делал в этот момент. Почему тогда робею перед ним?

Уверенно толкнула тяжёлую дверь спальни и обомлела. Мужчина лежал на полу, лицом вниз и тяжело хрипло дышал. Что за напасть!

Отставив тарелки, кинулась к нему и когда перевернула, заметила новую кровавую ссадину на лбу. Видимо упал с высоты своего роста и приложился о край кровати. Будто специально меня выводит!

– Зачем ты встал, Ай? – раздражение скрывать даже не пыталась.

– По естественной нужде… госпожа…

– Оу, – глубокомысленно протянула я и помогла ему подняться, чтобы дойти до кровати.

Этот вариант я не рассматривала. И вот пожалуйста, приходится пожинать плоды. Но с другой стороны, что мне было делать-то? Не самой же его водить и помогать в таких деликатных вопросах.

Зато таскать раба на своем горбу становилось традицией, которая мне отнюдь не нравилась. Еле сгрузила свою ношу на постель и сказала совсем невпопад:

– А я тебе тут завтрак принесла.

– Благодарю, – отозвался он и поморщился, будто ему лягушку на тарелке подали, – и прощу прощения за свою немощность. Мне жаль, что доставил хлопоты.

Ну ничего себе. Может еще не всё потеряно?

– Ты же не специально… Я надеюсь. Но возиться с тобой дольше, чем до завтра не смогу, а нанимать слугу, чтобы следить за рабом – ну такое… Поэтому будь аккуратнее.

– Постараюсь… госпожа, – через силу выдохнул он и жадно принялся за еду.

Получается, он уже неделю нормально не ел. Но жалеть себе я его не позволила. Какой бы неприятной не была возникшая ситуация, он тоже виновен в ней косвенно. Был бы послушным, ничего такого не случилось бы.

И его вот это «госпожа»… Почему-то, когда так меня называл дворецкий, это казалось естественным и уместным. С Аем же постоянно чувствуется какая-то насмешка что ли и едва ли не пошлый, презрительный подтекст.

Хотя может я просто выдумываю или дело в его «специализации».