Читать книгу Cемейные узы не в счет - Кира Витковская - Страница 57

Ксюша, как девушка с необузданным темпераментом, часто меняла свои решения. Возможно, она и насчет откровенного признания Андрею передумала бы, но разговор начался совсем не так, как она ожидала.

– Ксень, зачем ты меня обманываешь? – спросил Андрей по дороге к Ксюшиному дому.

– Я? Обманываю? – Ксю опешила. По ее мнению, ее можно было обвинить в чем угодно, возможно, в равнодушии и скрытности, но только не в обмане.

– Я видел тебя в пятницу перед каникулами в парке с каким-то парнем.

– С парнем? С каким парнем?

– Тебе лучше знать, с каким.

– Нет, как он выглядел? – спросила Ксю и вдруг поняла, что со стороны выглядит глупо. Можно подумать, будто у нее парней не меньше десятка, и с ними всеми она была в пятницу в парке. Поэтому ей нужно описание парня, иначе она не поймет, о ком именно речь. – Может, это не я была?

– Ну, я тебя будто не узнаю!

Внезапно Ксюша расхохоталась. Андрей с удивлением и непониманием уставился на нее.

– Андрей, говорят, что у страха глаза велики. А они велики и у ревности! Тот парень, с которым ты меня видел, мой двоюродный брат Марк. Если бы ты не ревновал, а подошел, я бы вас познакомила. И ты бы узнал, что мой папуля решил развестись, а нас с Катей увезли на каникулы в Березино.

Андрей с недоверием посмотрел на Ксюшу.

– Говоришь, это твой брат?

– Ага. Он с папой за компанию приехал… Ох, Андрей, у меня столько всего случилось, столько надо тебе рассказать… Пошли ко мне, разговор очень серьезный.

– Серьезный? – прищурился Андрей. Ксю кивнула. – Что ж, пошли.

Не обращая внимания на недовольство бабушки, Ксюша провела Андрея в свою комнату.

– Ну, и что ты хотела мне рассказать? – спросил Андрей, садясь. – Родители разводятся?

– Да… – сказала Ксю и ощутила, что ее решительность тает и мысли путаются. Правду сказал кто-то, что в любом деле самое трудное – это решить и начать, а дальше уже не имеет значения. Вот это сейчас переживала Ксюша – решить, слава Богу, решила, теперь нужно начать… только вот как? Казалось бы, ничего сложного, начинай сначала и говори…

Ксюша вздохнула, собираясь с духом. Андрей вдруг встал с места, подошел, сел на кровати рядом с девушкой.

– А может, не стоит говорить? – предположил он, обнимая Ксюшу за плечи. – Я вижу, что тебе тяжело. Так давай переждем?

– А теперь что? – спросила Ксю, с надеждой глядя в лицо Андрею.

– Ну, теперь ведь не так трудно найти занятие…

– Ты о чем? – не поняла девушка. В глазах Андрея появился странный блеск. Парень не ответил, только притянул Ксюшу к себе и начал целовать.

Ксю сразу уловила необычную перемену в его поведении. Раньше он не вел себя так, словно заявлял свои права на нее. В любых других условиях независимый нрав девушки не потерпел бы такого обращения, и она бы, едва почувствовав, что кто-то пытается ею командовать, бросилась в бой. Но сейчас почему-то это не вызывало неприятия. Ксюша потянулась за Андреем, губами к губам, обхватила его шею руками, скользнула пальцами по плечам, чуть царапая ногтями ткань Андреевой рубашки. Все это было так не похоже на прежние их поцелуи и ласки, которыми они шутя обменивались! Прежде было быстро, без намека на какие-то глубокие желания и намерения. Просто поцеловались, засмеялись и забыли. А сейчас это происходило медленно, мучительно-сладострастно, и Ксюша чувствовала, как во всех жилах закипает кровь, а в теле крепнет ожидание чего-то… Чего?

– Нет, – Ксю оттолкнула Андрея, вскочила с постели и направилась к зеркалу – приводить в порядок одежду и прическу. Потом обернулась к парню: – Так нельзя.

– Что? – неожиданно вскипел Андрей. – Нельзя? А изводить меня ежедневно можно? Ты постоянно воюешь с кем-то, злишься, а срываешься на мне! Ты уходишь домой на два часа, а появляешься через три недели и как ни в чем ни бывало просишь меня не сердиться! Как тебя понять? Ты ведешь себя со мной так, будто я ненужная тряпка, а потом убеждаешь, что любишь? Что с тобой, Ксюша? Объясни, что происходит? Я устал терпеть, понимать и делать вид, что все хорошо…

Ксюша кинулась к нему, порывисто обняла.

– Андрюш, прости меня! Прости, прости, я сама знаю, что веду себя ужасно и хочу, чтобы все было по-другому… Об этом и хотела поговорить. Сядь, – она усадила Андрея на стул, а сама присела перед зеркалом, вздохнула и начала: – Дело в том, что я люблю одного человека. Люблю очень давно, наверное, с самого раннего детства, когда научилась ходить и говорить… Но поняла это совсем недавно, примерно полгода назад.

– А кто этот человек? – спросил Андрей.

– Это неважно. Скажу только, что он старше меня на одиннадцать лет, когда-то катал меня на велосипеде, покупал мороженое и конфеты – в общем, относился ко мне, как к младшей сестре… да и сейчас относится. Поэтому у меня нет никаких шансов, я только зря мучаюсь, а забыть не могу. Эти чувства иссушают, испепеляют, опустошают мою душу, и я никак не могу справиться с ними! Мне очень плохо, – сказала Ксю и замолчала, ожидая, что скажет Андрей, но он молчал. Он уже понял – ему ничего не светит – и больше всего на свете хотел оказаться за тридевять земель отсюда. Но сам вызвал Ксюшу на разговор и теперь терпи и слушай, как она говорит о любви к другому. Ксю снова вздохнула и продолжала: – С тобой я надеялась забыть того, кого люблю, потому согласилась встречаться. Согласна, это подло, низко – использовать людей. Но я хорошо к тебе относилась и желала тебе только добра. Я искренне надеялась, что полюблю тебя… Но… Видно, кто полюбил с детства – не разлюбит никогда. Во всяком случае, не таким способом, каким пыталась это сделать я.

Ксюша закрыла лицо руками, поднялась с места и прошлась по комнате. Украдкой она вытерла слезы с глаз и посмотрела на парня. Андрей хранил гробовое молчание. Он был бледен и неподвижен, словно изваяние. Потом он поднял голову и спросил:

– И что дальше?

– Ты не раз спрашивал, почему мы с Олей поругались, – сказала Ксю. – Я всегда отмахивалась, не хотела говорить… Так вот. Помнишь, она нас с тобой в Полонку на дачу звала? Еще компанию собрать обещала… А ты тогда не смог, поехать, помнишь? А я поехала… на свою голову. Не было там никакой компании, только Оля, я, Ваня и Денис.

– Ты этого не рассказывала!

– Причина была… не рассказывать. Там все было спланировано… чтобы «уломать» меня и заставить переспать с Денисом.

– Что? – Андрей мигом сбросил маску сдержанности и кажущегося безразличия. Его это как молотом по голове ударило, да и сама Ксюша была удивлена не меньше, ведь это не ее стиль – вот так огорошивать человека. Но у нее не было сил размазывать да подготавливать сказками типа: «Авраам родил Исаака…» Сказала как сказала – если Андрею тяжело это слушать, то ей тяжело это говорить.

– Что слышал, – отозвалась Ксю. – Все было спланировано, и план удался.

– Эта мразь посмела до тебя дотронуться?

– Посмела. И не просто дотронуться. Он меня изнасиловал.

В лицо Андрею было страшно смотреть – оно стало пепельно-серым, глаза лихорадочно блестели, светились ненавистью.

– Козел! – процедил он сквозь зубы. – Я его убью!

– Тихо, тихо, Андрей, не надо никого убивать, – попыталась успокоить парня Ксюша, но он отбросил от себя девушку.

– Оставь меня! Предательница! Лгунья!

Ксюша широко раскрыла глаза.

– Андрей!

– Я не хочу тебя видеть! Не твоего ума дела, как я с Денисом поступлю, но ты сама ко мне больше не подходи.

– Но, Андрей…

– И не заговаривай со мной!

Андрей выбежал из Ксюшиной комнаты и бросился в прихожую. Тщетно девушка пыталась задержать его – Андрей схватил с вешалки куртку и ушел на улицу.

– Ну и иди!

Ксю побежала к себе, чтобы спокойно поплакать. Чтобы никто не совался с сочувствием и жалостью. Но в доме никого не было.

Почувствовав, что кишки сводит от голода, и поняв, что одними страданиями сыт не будешь, она отправилась сооружать себе обед. И стоило ей зайти на кухню, как из прихожей донесся звонок. Ксюша, как зомби, пошла открывать. На пороге стоял Слава. Девушка, никак не реагируя, развернулась и отправилась на кухню, будто говоря: «Хочешь – заходи, хочешь – нет». Она была в таком состоянии, что приди к ней в дом киллер с наставленным на нее пистолетом, она бы открыла дверь и точно так же спокойно ушла, не обратив внимания на пистолет.

Ничего не понимающий Слава зашел следом за ней.

– Ксюша, я бы хотел подождать твою маму…

– Да ждите, кто вам не дает… – отозвалась Ксюша не особенно любезно. – Садитесь и ждите.

– А что такое? У тебя плохое настроение?

– А вам-то какое дело? – ожесточенно взбалтывая тесто для блинов, сказала Ксюша. – Пришли маму ждать – вот и ждите, а меня не трогайте! Тоже мне, психолог доморощенный! Своих хватает!

Слава удивленно приподнял брови, но не обиделся. Он решил сменить тактику.

– Нет, я не психолог, – сказал он. – Я – юрист.

– Это вы к чему? Я же про вашу профессию не спрашиваю, – покосилась Ксюша.

– Это я так, на всякий случай, вдруг пригодится… – хитро заявил он.

– Вот еще! Криминального я ничего не совершила и защищать меня в суде не надо.

– А все-таки? Я тут парня видел – выбежал он отсюда как ошпаренный… Поссорились?

– Нет. И вообще, какая вам разница?

– Чувствую себя неуютно – будто за чьей-то жизнью втихаря слежу…

– А вы не следите! – оборвала Ксю. – Мне сочувствующие не нужны.

Слава ничего не ответил – вместо этого принялся изучать носки своих ботинок, будто это были неизвестно какие интересные вещи. Ксюша поняла, что по вине этих ботинок потеряла собеседника, который неожиданно стал ой каким необходимым, и снова накинулась на Славу.

– А вас не учили снимать в прихожей ботинки? – спросила она ядовито. – Для вас пол мыли разве?

– Прости, не догадался. Моя дочка мне тоже об этом все время говорит, а я постоянно забываю…

– А у вас дочка есть? – Ксю была рада поговорить о чем-нибудь, не касающемся ее проблем, а Слава как раз увел разговор в сторону.

– Есть. Немного постарше, чем ты – Диной зовут.

– Может, у вас еще и жена есть? – спросила Ксю с любопытством.

– Нет, жены нет, – ответил Слава. Ксюша поймала себя на мысли, что этот мужчина по-человечески начинает ей нравиться. Она ему хамит в открытую, настроение плохое выместила на нем, вопросы личные задает, а он – ноль эмоций – спокоен, терпелив, будто так и надо. Хотя, в принципе, если явился не вовремя, то терпи настроение хозяев.

– А вы так и живете? Вдвоем с дочерью?

– Да.

– А как так вышло, что вы маму не встретили и приехали поэтому сюда?

– Упустил, – сказал Слава с немного сконфуженной улыбкой. – Хорошо, что знаю, куда ехать.

– А не боитесь, что у мамы, как и у меня, будет не самое лучшее настроение, и она влетит в дом, как разъяренная пантера?

– Боюсь, – признался он. – Очень боюсь. Но что делать? А ты с парнем поссорилась?

– Поссорилась, – вздохнула Ксюша.

– И что не поделили?

– Меня. Он меня не смог поделить с еще одним парнем, вот и устроил мне разборку, – ответила Ксю.

– А ты тут при чем? Выяснял бы отношения с тем парнем.

– Да я-то тут как раз при всем. К тому же не факт, что он не станет с ним отношения выяснять…

Ксюша отвернулась к плите и принялась печь блины. Говорить больше не хотелось – история ее слишком запутанная. Да и Слава – чужой человек и, хоть трепачом не кажется, лучше все не рассказывать. Ни к чему это. Хоть и вызывает доверие, но ведь он не священник, чтобы хранить тайну исповеди – возьмет и маме расскажет.