Читать книгу Русская православная церковь – последняя крепость исторической России. К столетию возрождения Русского патриаршества - Кирилл Фролов - Страница 18

До 20-х годов XX века константинопольские патриархи были блюстителями Православия и друзьями Российской империи. Очевидно, что крушение России в 1917 году и убийство православного императора и на мистическом, и на политическом уровне привело к колоссальному ослаблению православия. Свидетельство тому – падение Константинопольского Патриархата, превращение его в «троянского коня» Православного мира, возникновение в 20-е годы ереси экуменизма, обновленческого и автокефалистского расколов в России и на Украине, календарный раскол в Греции, Финляндии и Румынии.

В 20-е годы путем внутрицерковного переворота при поддержке антицерковных сил к власти в Константинопольском патриархате приходит Мелетий (Метаксакис), поддерживаемый либеральными кругами. Это был первый «обновленческий» патриарх, который сделал все для разрушения как Константинопольской Поместной Церкви, так и для разрушения всего Православного мира. В итоге православные греки, окружив его резиденцию, заставили Мелетия покинуть Константинопольский престол. Однако, силы, стоявшие за Мелетием, сохранили власть в Константинопольском Патриархате и продолжили политику Метаксакиса. Мелетий ввел новый стиль, что вызвало колоссальный раскол в Православном мире, подписал размывающее догмат о Церкви послание, явно расходящееся с православной эклезиологией. Он и его преемники помогали обновленцам в СССР – не только признали их, но и требовали от святителя Тихона, патриарха Всероссийского, уйти на покой. В 20-е годы в Финляндии Константинопольский Патриархат насильно сверг русского епископа и поставил туда своего протеже Германа (Аава), который разорил Финскую Церковь, устроив гонение на противников нового календаря. Ныне Финская Церковь даже Пасху празднует по новому стилю, что строжайше запрещено канонами.

Все преемники Мелетия, в том числе и нынешний Константинопольский Патриарх Варфоломей являются продолжателями его курса. Тот же самый Варфоломей пошел на беспрецедентное сближение с инославием, что вызывает огромный протест у афонских монахов. Мало того, в 1995 году патриарх Варфоломей принял в общение без перерукоположения т. н. «украинскую православную церковь» в США во главе с «митрополитом» Константином. А в марте 2000 года «митрополит» Константин, естественно, с ведома патриарха Варфоломея, принял в общение и провозгласил себя «предстоятелем» т. н. украинской автокефальной церкви во главе с «архиепископом» Игорем Исиченко, который ныне присоединился к униатам. Дело в том, что и УПЦ в США и УАПЦ являются частями «липковской» «украинской автокефальной церкви», самочинного сборища, созданного в 1920-е годы при поддержке петлюровцев, а затем большевиков, маргинальной группкой украинских сепаратистов во главе с запрещенным священником Василием Липковским. НКВД эта группировка была необходима для борьбы с Русской Православной Церковью. Ни один епископ Русской Церкви не поддержал автокефалистской авантюры и Липковский сотоварищи решились на беспрецедентный шаг – раскольники миряне и священники «рукоположили» Липковского в «митрополиты», других – в «епископы». Мало того, УАПЦ с самого начала была авангардом радикального обновленчества. Сохранившись в эмиграции, УАПЦ вернулась на территорию Украины вместе с нацистами. Тогда раскол поддержал Варшавский митрополит Дионисий (Валединский), поддержанный Константинополем, но не признаваемый Русской Церковью из-за самочинно провозглашенной автокефалии Польской Церкви при Пилсудском. После нацистского вторжения Дионисий, не имея никакого права священнодействовать за пределами Польши, назначает перебежчика из канонической Украинской Автономной Церкви Московского Патриархата епископа Поликарпа (Сикорского) «Временным администратором Украинской Автокефальной Церкви», после чего Сикорского лишает епископского сана рукополагавшее его Священноначалие Русской Церкви. В феврале 1942 года Поликарп принимает в «сущем сане» липковцев. (В. Петрушко. «Автокефалистские расколы на Украине в постсоветский период». Из-во Св. Тихоновского богословского института, М., 1998, стр. 11–13).

В таком виде УАПЦ переместившаяся после Великой Отечественной войны в эмиграцию, и влилась двумя частями в 1995–2000 годах в юрисдикцию Константинопольского патриархата. Итак, никакого апостольского преемства у УАПЦ нет. Она была и остается самосвятской группой. Таким образом, в составе Константинопольского Патриархата оказалась группировка, «епископство» и «священство» которой не могут быть признаны, потому что их нет. Таким образом, Константинопольский Патриархат сам оказался вне канонического поля. Мало того, УАПЦшники не просто самосвяты. Их вероучение не имеет никакого отношения к Православию. Так, в киевской газете «День» 5 мая 2000 года опубликована статья сына почившего недавно «патриарха» УАПЦ Василия Яремы Святослава, также активного деятеля УАПЦ «Украинское Православие. Картина без прикрас». Кое-что из этой публикации стоит процитировать: «УАПЦ 20– 30-х годов – это украинский феномен, которым можно и нужно гордится. УАПЦ провозглашена Всеукраинским православным советом (ВЦПС) 80 лет назад, 5 мая 1920 года, а окончательно утверждена Первым всеукраинским церковным собором (14–30 октября 1921 г., Киев). Для создания епископата было решено воспользоваться традицией Александрийской церкви, согласно которой допускалось рукоположение епископов групповым рукоположением священников. Кандидаты на владык были тщательно определены собором и проголосованы… в епископат вошли самые выдающиеся священники… это стало возможным потому, что Собор отменил сомнительную традицию обязательного целибата епископов. На Соборе смело заявлялось, что подавляющее большинство канонов является продуктом мировоззрения VIII–IX веков, и поэтому они не могут быть приемлемы в XX-м веке. Именно по этой причине церковь отстает от общества… Была сделана смелая попытка приблизить церковь к требованиям времени… В конечном счете выбор есть – пойти на провозглашение прямой преемственности церкви Василия Липкивского и принять за основу ее прогрессивные каноны…»

Итак, происходит попытка догматизировать самосвятство и радикальное обновленчество. Что-то в этих речах есть общее с доморощенным «революционером» Кочетковым! А вот нынешний «управляющий делами УАПЦ» «архиепископ» Харьковский Игорь (Исиченко) известен просто как откровенный униат. С его легкой руки в возглавляемой им «харьковской коллегии» значительную часть преподавательского состава составляют греко-католические преподаватели униатской духовной академии во Львове. Собственно, свою позицию Исиченко ясно выразил на «Берестейских чтениях», посвященных 400-летию Брестской унии, 20–23 июня 1995 года в Харькове. Его доклад был посвящен выдающейся роли, которую, по мнению Исиченко, сыграла уния в развитии украинской духовной культуры и сохранении национальной самобытности украинского народа», а 5 ноября 1994 года он отслужил в раскольническом Димитриевском храме Харькова панихиду по униатскому митрополиту Андрею Шептицкому, подчеркнув «его выдающееся значение в деле становления украинской национальной идеи» (В. Петрушко, Цит. соч. стр. 176–178).

Ей Богу, запорожские казаки за такие высказывания шашками изрубили бы. Поразительно, что лица, именующие себя «украинскими националистами», поднимают на щит унию и ее идеолога Шептицкого – идеолога геноцида галицких русинов в начале XX-го века. Из-за уни были пролиты реки украинской крови, против нее боролись все лучшие люди Южной Руси. Другой активный расколоучитель епископ Всеволод Майданский – постоянный участник Синодов греко-католической церкви, прямо заявляющий, что Украинская греко-католическая церковь является преемницей древней Киевской Церкви. Такие «мелочи», как сослужение с униатами для него – норма. А почивший недавно лжепатриарх УАПЦ Димитрий Ярема прямо заявил, что уверял униатского епископа Владимира Стернюка, что он является союзником греко-католиков, обещал разносить по Украине унию под видом «автокефального православия», утверждал: «Мы пойдем на Восток, так как там еще не время говорить явно о папе и католицизме, ибо там сразу восстанут против нас» (В. Петрушко, Цит. соч. стр. 178–179).

С начала 2000-х годов Константинопольский Патриарх, попирая каноническое право, активно вторгается на каноническую территорию Московского Патриархата – Украину. Там он постоянно ведет переговоры с представителями раскольнической группировки «Киевский Патриархат», занимавшейся вербовкой националистических боевиков террористических «ичкерийских» групп Басаева и Дудаева, что многократно зафиксировано и описано в книгах выдающегося православного журналиста современности, Главы пресс-службы УПЦ Московского Патриархата Василия Анисимова. («К истории автокефального и филаретовского расколов на Украине»)

В своих вероучительных и геополитических компромиссах Константинопольский Патриарх зашёл слишком далеко, фактически навязывая себя всему православному миру в качестве «православного папы». Он пытается вторгнуться на каноническую территорию Русской Православной Церкви на земли Малороссии, Новороссии, Подкарпатской Руси, Эстонии, а сегодня уже и в Абхазии под его эгидой раскольники захватили великую святыню – Ново-Афонский монастырь. «Восточный папизм» Константинопольского Патриархата также откровенно поддерживает раскольников, пытающихся отделить Украинскую Церковь от Русской, хотя к этому нет никаких оснований, и сама идея автокефалии на Украине является униатской.

Раскалывая Церковь на землях Святой Руси – Великой, Малой и Белой – Константинопольский Патриарх не признаёт в то же время автокефальные Церкви там, где они действительно необходимы. Так, на территориях обеих Америк и других частей света в интересах глобальной православной миссии появление новых Поместных Церквей, на наш взгляд, закономерно и необходимо. Намеренное непризнание Православной Церкви в Америке является ударом по апостольской проповеди на этом континенте.

Соответственно, под эгидой Константинопольских Патриархов (Метаксакича), Афинагора, привезенного на Фанар на личном самолете инициатора «холодной войны» Президента США Гарри Трумэна, Варфоломея, и готовился Всеправославный Собор. Такой Собор объективно необходим для укрепления православного единства и глобальной православной миссии во всем мире. Если православная вера единственно истинная, то о ней необходимо свидетельствовать перед всем человечеством, перед всеми народами. Но в исполнении Константинопольских Патриархов идея Всеправославного Собора превратилась в проект установления фактической диктатуры Константинопольского Патриархата, к тому же нетвердого в догмате о Церкви и св. канонах. Это неприемлемо не только для Русской, но и для большинства Поместных Православных Церквей, в том числе греческих. И возникает идея проведения настоящего православного миссионерского Собора единства и строительства православной цивилизации и миссии ко все народам Земли. Предлагается провести его на Афоне, в Фессалониках, а лучше всего в подмосковном Новоиерусалимком монастыре, задуманного оклеветанным ревнителем православного единства и великой православной цивилизации Патриархом Никоном именно для всеправославных совещаний, Соборов, в Воскресенском Соборе которого столько престолов, что там могут одновременно сослужить иерархи всех Поместных Церквей. Более того, там есть престол и для Армянской Церкви, если она примет полноту православной догматики. Ведь, не секрет, что уклонение армян, египтян (коптов), эфиопов монофизитством было и следствием неприятия отношения к ним, как к «варварам». Русские лишены таких высокомерных амбиций, и есть шансы, что Русской Церкви удастся убедить армян, эфиопов и коптов в том, что дело в вероучении, догматике, что православный догмат о том, что во Христе две воли, две природы, две энергии – это вопрос спасения души, а не национальности.

Помимо укрепления церковного единства и глобальной православной миссии, в ситуации стремительно дехристианизирующегося мира необходимо активное православное цивилизационное строительство, чтобы православным народам «не пропасть по одиночке». Например, В Москве сохранился Никольский Греческий монастырь, основанный греческими учеными монахами и, он мог бы стать и подворьем Элладской Церкви и русско-греческим интеллектуальным центром, ибо альянс русского и греческого православных народов и их элит – условие для воссоздания православного мира.

Дехристианизация в Евросоюзе – это повод для православного мира и для России. Как известно, авторы евроконституции отказались упомянуть о христианских корнях европейской культуры, и эта конституция придала строящемуся европейскому государству агрессивно секулярный, по сути, антихристианский характер. Теперь у православного мира есть передышка для того, чтобы понять, что хватит быть официантом на чужих пирах. Православный мир должен перестать быть объектом мировых политических процессов, что приводит к его маргинализации, и стать субъектом мировой политики. Россия – естественный лидер православного мира. Только в нем она несет столичные функции (в секулярно-брюссельском, американском и ваххабитском проектах – мы провинция). Русская Православная Церковь крупнейшая в мире. Она не страдает этнофелитизмом. У нас служат епископы священники всех наций. И, наконец, православными элитами должно быть принято решение о создании «Международной Православной Конференции» – структуры совместных действий православных стран, которое включало бы Совет глав государств, парламентариев, информационные, экономические и политические органы.

Для осуществления этого проекта Российское государство должно преодолеть остатки воинствующего секуляризма, заключить с Церковью акт о социальном партнерстве на внутрии внешнеполитической арене. Государство должно пойти и уже идет навстречу Церкви в вопросе школы и СМИ, ибо любые антиправославные выпады дискредитирует образ России, как образ Восточнохристианской цивилизации.