Читать книгу История христианства - Кирилл Галушко - Страница 10

В церковнославянских (староболгарских) текстах мы обнаруживаем особую трактовку событий, связанных с осуждением и казнью Иисуса. Последний предстает перед нами человеком, замешанным в антиримский заговор против своего желания. В этих текстах данное сообщение приписывается иудейскому историку Иосифу Флавию, но в оригинале у него ничего подобного нет (у этого автора вообще отсутствуют упоминания об Иисусе и христианах).

Согласно этому «добавлению к Флавию», некие законоучители и «вожди евреев» были разгневаны поведением Иисуса, который отказался возглавить истребление римского гарнизона в Иерусалиме. Эти законоучители и вручили Иуде те самые пресловутые тридцать сребреников, чтобы с помощью его доноса отомстить Иисусу и казнить его на кресте. Ясно, что это альтернативная апокрифическая версия канонического рассказа.

Отдельные детали этой версии очень интересны, например арест и освобождение Иисуса Пилатом, причем текст, очевидно, переделывали не один раз. Но если это интерполяция, то есть вставка более позднего происхождения, а учитывая, что в греческом оригинале «Иудейской войны» Иосифа Флавия ничего похожего нет, то, вероятно, вставка сделана ранее XI–XII веков. Образованные люди решили дополнить рассказ об Иисусе, однако на подобную вставку не решился бы ни один средневековый переписчик. Образ Христа в то время был окончательно сформирован.

Существуют различные предположения о том, как возникла эта вставка. Например, она могла появиться в каких-нибудь списках произведения Флавия на арамейском или греческом, а затем сохранилась на славянских Балканах как в экзотическом, хотя и близком к Константинополю, регионе христианства. Там как раз уже потрудились Кирилл и Мефодий (о них поговорим отдельно), создав пространство для славянских интерпретаций Священного Писания. И предназначались они не для паствы, а для пастырей.

Какой именно эпизод у Флавия был переосмыслен славянами, сказать довольно трудно. Мы уже видели, что процесс созидания новых идей и концепций иудейского мира в начале нашей эры приводил к многочисленным попыткам неудачных антиримских протестов, начиная с восстания под предводительством Иуды из Гамалы, прозванного Галилеянином, о котором мы уже упоминали выше, против переписи населения и описи имущества, произведенной по велению Августа сирийским легатом Квиринием в 6 году н. э.[12]. Очевидно, что этот пример далеко не единственный в ряду тщетных актов протеста местных жителей против римской администрации. Так, Публий Корнелий Тацит, автор достаточно педантичный в изложении фактов, в книге V своей «Истории» пишет: когда Ирод Великий умер, некий Симон, не дожидаясь приказаний цезаря, объявил себя царем, по сути, Мессией. Царями объявляли себя многие персонажи еврейской истории. Вернемся же к Флавию, который описывает события 36 года в «Иудейских древностях». В его тексте фигурирует самаритянин[13], якобы пророк, «некий лживый человек, который легко во всем влиял на народ. Он побудил их собраться к нему на гору Гаризим, которую они считают особенно священной. Тут он стал уверять пришедших (отовсюду) самарян, что покажет им зарытые здесь священные сосуды Моисея. Самаряне вооружились, поверив этой басне, и расположились в деревушке Тирафане. Тут к ним примкнули новые пришельцы, чтобы возможно большей толпой подняться на гору. Однако Пилат предупредил это, выслав вперед отряды всадников и пехоты, которые, неожиданно напав на собравшихся в деревушке, часть из них перебили, а часть обратили в бегство. При этом они захватили также многих в плен, Пилат же распорядился казнить влиятельнейших и наиболее выдающихся из этих пленных и беглецов»[14]. Однако Пилату эта выходка стоила должности: самаритяне, лояльные к Тиберию, пожаловались сирийскому наместнику Вителлию, и пришлось прокуратору «ехать в Рим для ответа перед императором в возводимых на него обвинениях. Проведя в Иудее десять лет, Пилат поехал в Рим, так как не смел ослушаться…» Так что народный протест испортил Пилату политическую карьеру.

В «Иудейской войне» Флавий вспоминает о событиях между 52 и 58 годами: «Еще более злым бичом для иудеев был лжепророк из Египта. В Иудею прибыл какой-то обманщик, который выдал себя за пророка и действительно прослыл за небесного посланника. Он собрал вокруг себя около 30 000 заблужденных, выступил с ними из пустыни на так называемую Елеонскую гору, откуда он намеревался насильно вторгнуться в Иерусалим, овладеть римским гарнизоном и властвовать над народом…», но был разбит.

Необходимо признать, что восстания евреев против Рима были и героическими, и драматическими. О них не могли не знать в диаспоре, внимавшей любым вестям с далекой родины, как правдивым, так и легендарным. Различные версии событий переводились на греческий и попадали в комплекс христианской литературы при обращении новых адептов и народов.

Многое попало туда, возможно, избегнув цензуры последующих веков, тщательно проверявшей тексты на каноничность и подлинное авторство. А возможно, кое-что было сознательно добавлено в известные классические тексты того же Флавия, предназначенные для элиты новообращенных, часть которой могла и поинтересоваться, есть ли подтверждение словам Писания в классических римских текстах. Причем они могли точно знать, кого именно нужно читать. Образованных людей хватало среди новообращенных.

Так или иначе, эпизоды жестокой борьбы, обычно заканчивавшиеся катастрофой, вызывали, в числе прочего, и религиозный отклик. В условиях того времени метания духа, которые сегодня мы назвали бы отражением «смены эпох» (а мы никогда не знаем, меняется сейчас эпоха или нет), подверглись мифологизации. И свидетельства об Иисусе, которые вписаны в XVIII и XX книги греческого текста «Иудейских древностей» Флавия, являются, вполне возможно, поздними интерполяциями.

Каким же предстает Иисус в славянском переводе Флавия? «Около того времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он творил удивительные дела и учил людей, с удовольствием принимавших истину. Он привлек к Себе многих иудеев и многих эллинов. Это был Христос. По доносу первых у нас людей Пилат осудил Его на распятие, но те, кто с самого начала возлюбили Его, оказались Ему верны. На третий день Он явился им живой. Пророки Божии предрекли это и множество других Его чудес. И поныне существует еще род христиан, именуемых так по Его имени».

Но кем был сам Иосиф Флавий? Йосеф бен Матитьяху родился в жреческой семье около 37 или 38 года. Принадлежавший к фарисеям[15], он в начале Первой иудейской войны был назначен, по сути, военным губернатором Галилеи и командовал армией. Не все города региона поддерживали восстание, к тому же сами повстанцы были далеко не едины, а принадлежали к различным иудейским религиозным группировкам. В конце концов повстанцы под началом бен Матитьяху были заперты и осаждены римской армией в городе Йотапата (сегодня Йодфат) и потерпели поражение. В июле 67 года город пал, остатки войска повстанцев укрылись в пещере. Согласно самому Йосефу бен Матитьяху, они решили по жребию убивать каждого третьего, в результате в живых остались Йосеф и еще один солдат. Они сдались на милость Риму. Но в 69 году бен Матитьяху был освобожден, стал клиентом правящей династии Флавиев и получил их фамильное имя. По его словам, он был римским переговорщиком во время осады Иерусалима в 70 году, в то время как его родители оставались заложниками у Шимона Бар-Гиоры, лидера одной из основных иудейских повстанческих группировок и защитника города.

И вот Иосиф, иудей, пусть и смирившийся пред властью империи, якобы предрекший Веспасиану императорство и признавший мессианскую роль императора, под конец жизни занялся литературным творчеством. Семь книг «Иудейской войны» первоначально были написаны на арамейском, затем сам же Флавий в 75–79 годах перевел их на греческий. Кроме того, позднее, в 93–94 годах, он описал историю евреев в двадцати книгах «Иудейских древностей». Этот текст он сразу создавал на греческом. Целью творчества Флавия было знакомство читателей с религией, культурой и историей евреев.

Как уже говорилось, в так называемом «свидетельстве Флавия» в книге XVIII об Иисусе говорится как о «мудром человеке, если можно назвать Его человеком», который совершил чудеса, после осуждения и казни на кресте воскрес на третий день и почитается христианами. И уточняется, что он был Христос, то есть Мессия. Но мог ли иудей Иосиф Флавий называть Иисуса Мессией (хотя ничто не помешало ему признать мессианство императора)? Вполне предсказуемо, что исследователи в XVIII и XIX веках подвергли сомнению подлинность этой цитаты.

«Свидетельство Флавия», точно в том виде, в котором мы знаем его сегодня, цитирует придворный епископ времен императора Константина Евсевий Кесарийский в своей «Церковной истории», написанной около 330 года: «…Иосиф в том же сочинении так говорит о Спасителе нашем: „Около того времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он творил удивительные дела и учил людей, с удовольствием принимавших истину. Он привлек к Себе многих иудеев и многих эллинов. Это был Христос. По доносу первых у нас людей Пилат осудил Его на распятие, но те, кто с самого начала возлюбили Его, оказались Ему верны. На третий день Он явился им живой. Пророки Божии предрекли это и множество других Его чудес. И поныне существует еще род христиан, именуемых так по Его имени”. Вот что рассказывает нам писатель из самих же евреев в своем сочинении об Иоанне Крестителе и Спасителе нашем»[16]