Читать книгу Москва атакует - Кирилл Шарапов - Страница 26

Грязный, утонувший в крови город. Вадим сидел в «Тигре», на коленях его лежал автомат, привокзальная площадь была полна народу. Уже третий час шло общегородское собрание. Здесь собралось почти все население – несколько тысяч человек, все, кто уцелел после эпидемии и резни. Уставшие, замученные люди решали как жить дальше.

Хроника событий в Петушках была проста. Уже на пятый день эпидемии Князь собрал вокруг себя группу из полицаев и взял власть в городе в свои руки. Дальше стало хуже, банда пошла вразнос – пытки, расстрелы, грабежи. Те, кто пытался оказать сопротивление, украсили фонарные столбы центральных улиц.

– Что думаешь? – спросил сидящий на месте водителя Илья.

– Думаю, что город придётся оставить, он потерян, – глядя на толпу, ответил Токарь, – людей нужно вывозить, а город нам не удержать.

Эти люди ему не нравились. Они разительно отличались от владимирцев: те были деятельны, несмотря на потери и горе, петушковцы больше походили на покорное вялое стадо. Скажут уйти – уйдут; бросят здесь – значит, так тому и быть, большинству было всё равно.

– Тут, в Костерево, воинская часть, они могут взять на себя охрану города, – предложил Илья, – нужно выйти на них, договориться.

– Их вывели в Москву десять дней назад, это мне рассказывал один из жителей, вывели вместе со складами. Что не смогли вывезти, подорвали. Некому тут жителей защищать.

– Пусть сами сколачивают отряд самообороны, – предложил выход Буратино.

Токарев усмехнулся:

– Посмотри, какие из них солдаты? По ним очередь дай – разбегутся. За всё время ко мне подошли два человека, просили продать оружие. Двое, Илья, всего двое из трёх тысяч.

– Они запуганы, – попытался вступиться за горожан Буратино.

– Понимаю, – согласился Вадим, – но лучшее лекарство против страха – это автомат Калашникова в руках. Знаешь, я уже давно заметил, как у мальчишек загораются глаза, как распрямляются плечи, когда они берут в руки оружие, неважно какое, пусть даже газовый пистолет. В этот момент они чувствуют себя сильными, непобедимыми, крепкими. Осознание ответственности приходит чуть позже, но оно приходит. А здесь найдётся от силы десяток мужиков, готовых взять в руки ствол, чтобы защитить город. Нет, если этих людей оставить здесь, они обречены.

– Может, ты и прав, – заметил Илья, он смотрел, как на трибуну взобралась дородная тетка лет тридцати, весом она была под полтора центнера при росте в метр семьдесят и выглядела совершенно круглой.

– Военные обязаны нас защищать! – громко выкрикнула она. – Для этого им дадено в руки оружие. Вот пришли в город солдаты, прибили Князя, пусть остаются и дальше защищают.

Вадима перекосило. Бабища не понимала, что у солдат есть собственный дом, который они тоже хотят защищать. Она мыслила категориями единого государства, ещё не понимая, что таких категорий больше нет. Она вообще, похоже, думать не собиралась, а может, и не умела, таким все были что-то должны: обязаны накормить, защитить, обеспечить. Слова тётки встречались одобрительным гулом стада: ему тоже были должны.

Токарь стиснул рукоять автомата, ему вдруг захотелось дать очередь по ораторше – так, чтобы её слоновью тушу на куски порвало. На плечо легла рука Ильи:

– Спокойно, Вадим. Не дёргайся, я тебя понимаю, это скоро пройдёт.

Токарь осторожно выпустил из легких воздух и разжал побелевшие пальцы. Хорошо, что Буратино рядом, ещё немного – и его гнев взял бы верх над рассудком. Вадим благодарно улыбнулся другу и откинулся на спинку сиденья, стало легче. У него вообще было туговато с друзьями. За последние несколько лет он стал затворником, и если бы не Димка, то вообще перестал бы обращать внимание на внешний мир. Всё, что нужно было получить, он получал не выходя из квартиры, работа выполнялась на компе, результаты отсылались по почте, заказы продуктов в ближайшем магазине делались по ICQ, то же с лекарствами и прочими товарами.

А друзей по ICQ не закажешь. Нет друзей, нет родни… В Москве есть двоюродная сестра, но жива ли? И вот случился апокалипсис, умер Димка, но Токарь смог взять себя в руки, у него появилась женщина и друг, надежный, как старый ТТ. К машине подошел капитан Денисов, закурил, стал вслушиваться в разговоры. В городе остались только добровольцы под его командой, часть техники и ОМОН с СОБР ушли во Владимир, забрав с собой Князя. Его подручных по-быстрому допросили и расстреляли без малейших угрызений совести.

– Город приказано оставить, – наконец сообщил он, – только что поступил приказ полковника Калюжного, людей эвакуировать, кто не хочет, пусть остаётся здесь, никого насильно тащить не будем.

Вадим кивнул сам себе, его порадовало, что во Владимире трезво оценивают обстановку.

– Единственный объект, который приказано удерживать, – это вокзал, – бухнул в бочку меда целое ведро дёгтя Денисов. – Первая смена наша, потом сюда пришлют отдельный караульный взвод. Майор надеется, что удастся набрать полсотни бойцов из жителей Петушков.

– Застолбить вокзал и железную дорогу – довольно грамотный ход, – заметил Илья, когда капитан ушел к трибуне, где дислоцировался временный совет города. – Думаю, пятьдесят человек найдутся, чтобы наладить охрану данного объекта. Если дать толкового офицера, то и двадцать человек отсюда хрен выбьешь.

– А пока они не найдутся, нам придётся торчать здесь, – уныло заметил Вадим.

Илья молча кивнул, соглашаясь: новость была нерадостная.

На следующий день к вокзальной площади согнали несколько десятков грузовиков и столько же автобусов, собранных по всему городу. Уезжали не все. Накануне, прямо после митинга, временная администрация провела перепись населения. Всего насчиталось две тысячи семьсот двадцать два человека. Решили уехать чуть больше двух тысяч, остальные переселялись поближе к вокзалу под защиту отряда добровольцев. Некоторые из остающихся мужчин записались в местный отряд самообороны, их вооружили трофеями, уцелевшими от банды Князя, и поставили на довольствие. Всего таких набралось одиннадцать человек, командовал старый майор, воевавший ещё в Афгане. Поскольку на вокзале делать им было нечего, Денисов, недолго думая, составил из пополнения три патрульные группы, в задачах значилось патрулирование города и отлов мародёров. Хотя последнее было фикцией. Мародёров никто не трогал. Да и как назовёшь мародёрами нищих и голодных? Люди просто заходили в пустые дома и брали то немногое, что было ценного. Всё равно это добро уже не принадлежало никому, покойники вряд ли могли заявиться к капитану с жалобой.

Вадим стоял на площади и наблюдал за погрузкой людей в автобусы. О том, что все уедут одной ходкой, и речи быть не могло. Народ вёз с собой скарб, что существенно уменьшало посадочные места. Но управиться собирались за сегодня. Первая колонна уходила в полдень, спешно разгружалась во Владимире и делала вторую ходку, забирая оставшихся.

Денисов ходил бешеный, за ним хвостом катилась та самая бабища-колобок, которой все были должны, она уже достала капитана своими требованиями, и тот с трудом сдерживался. Глядя на это, Вадим подумал, что Денисов разрывается между двумя желаниями: повесить её или расстрелять. Стоило Денисову остановиться, бабища снова начинала излагать свои требования, в этот момент лицо капитана белело, затем зеленело, тёплые карие глаза наливались нездоровым огнём.

– Может, несчастный случай? – предложил кто-то из бойцов, стоящих за спиной Вадима. – Разгоним легковушку и протараним толстуху, мол, машина управление потеряла.

– Отставить разговоры, – лениво сказал Токарев. – Машину покалечите, а этого нудного слона только разозлите.

Бойцы заржали. Всего в Петушках оставалось сорок человек при двух бэтээрах и двух БМД, для разъездов по городу оставили один «Тигр».

– Вадим, – позвал Токарева капитан, – бери своё отделение и двигай на трассу, там сейчас со стороны Москвы заканчивают делать блокпост, принимай его, обживайся. Твоя задача – следить за порядком на подъездах к городу. Ночью стрельба была, мародёры атаковали три машины, те спрятались неподалёку в лесочке, не хотели ночью в город соваться, думали, никто не увидит. На шли – забрали всё ценное, покрошили пассажиров. Выжили двое мужчин – трусы, сбежали в самом начале боя. Бросили женщин, детей и нескольких мужиков, кто бой принял. Мрази… Да Бог им судья. Короче, бери БМД и двигай туда. Ещё один пост будет на въезде со стороны Владимира. Вечером с колонной подвезут крупнокалиберные пулемёты и станковые гранатомёты, так что голым не останешься.

– И долго мне здесь куковать? – с тоской спросил Токарь.

– Пока во Владимире не сформируют постоянный караульный отряд, – ответил Денисов. – Городок этот полностью оставлять нельзя, стоит он удобно, если здесь засядет банда, мы заимеем большую проблему.

– Понял, сделаем, – отозвался Вадим и, махнув своим, повел их к БМД, которая уже урчала двигателем.

– Ну что, Токарь, ошибся? – устраиваясь на броне, спросил Буратино. – Город решили не оставлять?

– Его оставили. Два блокпоста и вокзал не в счет, против крупных сил мы не потянем, так что присутствие в городе номинальное. И вообще, ты заметил, похоже, Владимир живёт уже своей жизнью.

– Это ты к чему? – спросил Илья, перекрикивая урчащий двигатель.

– А к тому, что теперь Владимир сам по себе, Россия сама по себе. Я слышал, Калюжный договаривается с ковровчанами, хочет держать завод им. Дегтярёва. Оружие и мотоциклы – это серьёзная заявка на автономию.

Илья задумчиво сморщил лоб, почесать затылок мешала каска.

– Думаешь, область станет чем-то вроде княжества?

– Всё к тому идёт, – отозвался Вадим. – Смотри сам: Калюжный и хмыри из администрации распоряжаются Владимиром, словно Москвы вообще не существует, о городе вспомнили, о людях. Раньше операция, которую мы здесь провернули, была бы ЧП российского масштаба. А что сейчас? Ничего! Москве дела нет до того, что в ста километрах от неё творится, они подтянули к себе войска, все, до чего достать смогли, а остальная страна пусть горит синим пламенем. Считай, ты сейчас стоишь у истоков нового образования: княжество, свободная область, анклав, полис… Называй как хочешь, но теперь мы за это отвечаем. Мы, а не страна.

– Похоже, ты прав, – обдумав сказанное, согласился Илья. – Вот только чем это всё кончится? Думаешь, Москва смирится с потерей своего влияния?

Токарь отрицательно покачал головой:

– Как только она расхлебает свою порцию дерьма, которого там с избытком, она возьмётся за отщепенцев, и снова мы с тобой окажемся в окопах. Ладно, давай выдвигаться, ещё успеем пофилософствовать, пока будем сидеть на блокпосту.

Илья кивнул и полез на броню БМД.