Читать книгу Пока смерть не разлучит нас - Кирстен Модглин - Страница 6

Райан

Когда мы приехали к хижине, Грейс немного успокоилась. Она перестала выворачивать пальцы и обрывать кутикулу на ногтях. Уже прогресс. Медленно, но верно я учился её успокаивать. Во-первых – музыка. Во-вторых – тишина. Может показаться, что они противоречат друг другу, но с Грейс всё было иначе. Она слушала музыку так, как другие могут медитировать. Тихо. Грейс никогда не подпевала. Не танцевала. Для неё это было что-то рефлексивное, и она ценила каждое мгновение.

По инструкции GPS я свернул на длинную гравийную дорогу. Я уже видел хижину, когда повернул за угол, поэтому вздохнул с облегчением. Она была настолько же прекрасна, как и на фотографиях. Маленький двухэтажный домик, расположенный в стороне от круговой дороги и со всех сторон окружённый густым лесом; общая площадь двора составляла менее трёх метров. Небольшое крытое крыльцо вело к входной двери, а две массивные деревянные стойки тянулись от пола до потолка.

Хижина была вкопана в землю на горе, поэтому бо́льшая часть нижнего этажа находилась под землей. С того места, где мы находились, виднелась задняя часть домика, на каждом этаже была веранда по всей ширине конструкции. Казалось, дерево было вырезано вручную, с уникальными витками, узорами и выпуклостями на каждом куске. Я остановил машину перед домом, убавил слишком громкую для меня музыку и припарковал машину. Я ждал, потому что Грейс точно понадобится время, чтобы выйти из своего транса, и потом она посмотрела на меня.

Вот она. Моя спокойная, сильная жена. Женщина, в которую я быстро и беспамятно влюбился. Загадка, которую я хочу разгадывать всю жизнь.

– Приехали, – сказал я и кивнул в сторону хижины, как будто Грейс не заметила. Она вытащила телефон и быстро сделала фотографию.

– Что ты делаешь? – хмыкнул я.

– Хочу послать Эверли фотографию и написать, что мы уже на месте.

Я нахмурился, взял телефон с приборной панели и посмотрел на экран.

– Вряд ли у тебя это получится. Здесь, в горах, почти нет связи.

Она тоже нахмурилась и уставилась на свой экран.

– Чёрт, ты прав. Мы действительно в какой-то глуши. – Грейс откинула телефон на коленки и замерла, с восторгом уставившись на дом. – Хотя здесь прекрасно.

Она должна мной гордиться. Это та ещё работа. Нелегко найти идеальное место за идеальную цену, но я справился. Я вылез из машины, и моя подошва скрипнула на листьях и гравии.

– Ты ещё сам дом не видела. И не переживай. Всё будет хорошо, – заверил её я. – Уверен, она и так знает, что мы в порядке.

– Ты прав. Я просто надеялась эгоистично выведать, как там Стэнли.

– Да, я догадывался, что это настоящая причина. Ты просто умрёшь за неделю без обнимашек от Стэнли.

– Видимо, придётся довольствоваться обнимашками от Райана, – захихикала она.

– Если тебя это успокоит, я пукаю намного реже, – сказал я ей, рассмешив ещё сильнее.

– И целуешься лучше, – согласилась она. – Только ему об этом не говори.

– Я буду рад это продемонстрировать, – вскинул я брови.

– Я тебе напомню, – тепло улыбнулась она, открыла дверь и, вдохнув, развернулась. – О, Райан, ты был прав. Здесь просто чудесно. Даже пахнет осенью.

Я уже начал вытаскивать сумки из багажника, но остановился и подошёл к ней. Грейс подняла голову и посмотрела на меня слегка растерянно, робко улыбнувшись, а я обнял её и притянул поближе для поцелуя.

– Это ты чудесная.

Она чуть покачала головой, приготовившись всё отрицать, но не стала. Ну, уже что-то. Я так долго заставлял её принять свою красоту, ум и заботу. Я осыпал её комплиментами не потому, что должен, а потому что она их заслуживала. Как и чувствовать себя любимой каждый день, именно это я и собирался делать. Она заслуживала всего.

– Спасибо тебе за это, – сказала она вместо того, чтобы спорить с моим комплиментом. Прогресс.

– Но ты права, здесь действительно чудесно. Два этажа, джакузи, заполненная кухня и бар, – повёл я бровями. – И это ты ещё не оценила вид со второго этажа.

Я передал ей две лёгкие сумки, поставил на землю большой чемодан, вытащил его ручку и взял пакеты, набитые различными снеками.

– Я могу взять что-нибудь ещё, – запротестовала Грейс.

– Я справлюсь. К тому же тебе надо будет открыть мне дверь.

Мы направились к дому, миновали маленькую чёрную решетку, врытую в землю, и приблизились к двум деревянным ступенькам, ведущим на крыльцо. Справа, прямо под маленьким зелёным почтовым ящиком с нарисованным номером 231, прикреплённым к стене дома, стояло деревянное кресло-качалка в пятнах от вишни. Я шёл медленно, не желая показывать, насколько тяжело мне было нести сумки, пока она оглядывалась по сторонам. Осень в Теннесси действительно была волшебной, и я впитывал это волшебство вместе с Грейс.

– Я никогда раньше не была в горах, – задумчиво сказала она. – Здесь правда другой воздух.

– Да, – согласился я. – Как будто свежее. Бодрящий. Особенно в это время года, а ещё ничто не сравниться с видом гор в тумане.

Когда мы дошли до двери, я продиктовал код, который запомнил из письма, и ждал, пока Грейс введёт его. Она набрала нужные цифры на маленькой, серой клавиатуре, и мы услышали резкий щелчок.

Грейс открыла дверь, мы зашли на кухню, и я положил продукты на маленький стол. Так как домик был вкопан в землю, мы зашли сразу на второй этаж. Справа от нас была лестница, ведущая вниз. Всё сходилось с фотографиями на сайте, и мне, в прошлом заядлому путешественнику, приятно было это видеть. Кухня была простой, ничего необычного, но нам подходит. Мы прошлись по гостиной с открытой планировкой и повернули налево, в спальню, где сбоку от кровати стояло джакузи.

– Ух ты, дорогой! – пискнула Грейс. – Как здорово.

На самом деле, здорово не было. Но зато мы могли себе это позволить, так что придётся довольствоваться малым. Я мечтал побаловать её роскошными поездками, но без помощи моих родителей оставалась только моя маленькая зарплата и комиссионные. Это было одним из условий Грейс, когда мы поженились. Я должен был прекратить каждый месяц брать деньги у родителей – они сыпали в меня деньгами, заглаживая вину и пытаясь таким образом компенсировать моё детство. Отказаться от денег было очень легко. Я всегда предпочту Грейс всему остальному – будь то люди или богатства. И именно из-за своего сложного детства я был намерен хорошо относиться к Грейс. Я никогда ей не изменю, в отличие от моего отца. Никогда не поставлю работу превыше семьи. Грейс была для меня всем миром, и это никогда не изменится.

Я поставил сумки, положил руку ей на спину и снова отвёл её в гостиную, а потом – на балкон. Второй этаж домика выходил на скошенный лесной участок, внизу в поле зрения были сплошные увядающие листья – зелёные, коричневые и желтые. Горы Смоки вдалеке соответствовали своему названию, между деревьев поднимался зловещий туман.

Грейс резко вдохнула и долго молчала, из-за чего я начал беспокоиться.

– Тебе нравится?

Она повернулась ко мне, и я увидел влагу на её глазах.

– Это самый лучший подарок в моей жизни.

Её слова как будто ударили меня под дых, и мне пришлось отвернуться, пока я их обдумывал. Как может на полгода запоздалый медовый месяц в дешёвой хижине быть лучшим подарком?

Она заслуживала гораздо большего.

– Милая, тогда мне нужно поднять планку.

Я обнял её, до сих пор не в силах заглянуть ей в глаза. Если честно, её ожидания были плачевными. Она была такой простой, и хоть мне и нравилось в ней всё, я хотел, чтобы она ждала от меня большего. Ей так легко угодить, но это меня не успокаивало. Я хотел быть лучше, впечатлять её сильнее.

– Ты так много для меня делаешь, – сказала она, читая мои мысли.

– Недостаточно. И никогда не будет.

Грейс нахмурилась, проведя пальцем по моей груди.

– Иногда ты давишь, Райан.

– Знаю, – признал я. – Меня бывает много.

Так было всегда. И это было проблемой во всех моих предыдущих отношениях – поэтому я и не женился до тридцати семи. Я не избегал обязательств, как предположила Грейс, я строил их слишком быстро. Я был слишком вовлечён, слишком настойчив, слишком влюблён. Но как можно любить свою жену слишком сильно? Это невозможно. Я всего лишь хотел быть для неё лучшим.

– Тебя это напрягает?

Она покачала головой, сморщив нос, её глаза излучали тепло и заботу.

– Я знала, какой ты, когда выходила за тебя. И я с тобой, потому что ты именно такой. Ты не должен меняться. Я никогда не смогу полюбить кого-то так, как люблю тебя.

Грейс встала на цыпочки и коротко меня поцеловала. Когда она отстранилась, я прижал её обратно к себе и покачал головой, пока снова прижимался к её губам. Я мог бы целовать её всю жизнь и никогда не устать от этого.

– Рад слышать, ведь я не хочу, чтобы ты любила кого-то другого, – прошептал я, когда наконец-то оборвал поцелуй. Я не стал отстраняться, так что мы почти что касались друг друга. – Как ты смотришь на то, чтобы выпить вина и расслабиться в джакузи?

– Ты читаешь мои мысли, – сказала она, положив голову мне на плечо, как будто в ней хранилась тяжесть всего мира. Я поцеловал её в висок, чувствуя себя самым счастливым человеком на земле из-за того, что мне доверили эту ношу.

Через двадцать минут мы уже лежали в джакузи, а рядом стоял мини-холодильник с тремя бутылками вина – моё мерло, её москато и розе для нас обоих. Я налил нам по бокалу и передал один ей.

У неё было серьёзное лицо, пока она смотрела, как я пью.

– Не переживай. Я не буду много пить, – пообещал я.

– Я ничего и не говорила, – ответила она, сама делая глоток.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – подмигнул я.

– О том, что у меня такой красивый муж?

В моей груди разлилось тепло.

– Скорее о том, что твой муж такой счастливчик, потому что у него такая красивая жена.

Она чуть покраснела и смущённо опустила взгляд, пряча изумрудные глаза за густыми ресницами. Когда она снова посмотрела на меня, то начала накручивать свой локон на палец.

– Я люблю тебя, Райан. Я просто хочу, чтобы ты о себе заботился.

– Так и будет, – пообещал я. – Это просто поблажка. Я хочу насладиться нашим медовым месяцем. Дома я буду выпивать не больше двух бокалов в неделю. – Я поднял вверх два пальца. – Честное скаутское.

Грейс сделала ещё глоток.

– Знаю. Я тебе доверяю.

– Спасибо, что заботишься обо мне, милая.

– Я всегда буду. – На горизонте садилось солнце, отбрасывая тёплый свет на её кожу, и я не мог отвести глаз. – Ты уже скучаешь по работе? – спросила она, игриво ухмыльнувшись и попивая вино.

– С тобой – никогда, – пообещал я.

Это было правдой, но неловкой. Грейс отвернулась. Вот опять это давление. Я ничего не мог с собой поделать. Ей никогда не нравилось, когда я, по её словам, был «ванильным», потому что она была другой. Не то чтобы она была холодной, просто мы чувствовали по-разному. Грейс была закрыта, а я с ходу говорил обо всех своих чувствах. Я всегда был нежным, а у неё были дни, когда она не хотела обниматься. Не хотела, чтобы её трогали. Мы были разными. Я до сих пор познавал её границы и учился, когда прорываться сквозь них, а когда отступать.

До Грейс были другие. Женщины, которых я любил и которые разбили мне сердце. Но я намеревался сделать так, чтобы с Грейс этого не произошло. Заставлял себя идти маленькими шажками, уважать её границы и возведённые стены. Мне было больно, но она стоила того. Когда дело касалось её, у меня не было выбора. Она была особенной. Она была другой. Она была моей женой.

Я долго пытался понять, что именно её выделяет, но так и не нашёл чёткого, понятного ответа. К нежностям это мало относилось, это я уже начал понимать. Грейс отличалась от других тем, что больше от меня зависела. Ей нужен был тот, кто будет защищать её и заботиться о ней. Заставит её поверить, что она достойна этой связи и моей любви. Для неё моё давление было важным, потому что раньше никто его не проявлял.

Грейс половину своей жизни провела в детском доме после того, как её родители, оба наркоманы, умерли очень рано, так что у неё никогда не было счастливого детства. Как и юности, раз уж на то пошло. А потом она встретила меня. Грейс так часто говорила, что кроме Эверли в её жизни никого не было, и поэтому глубина наших отношений иногда её пугает. Самые долгие отношения у Грейс были с Эверли, лучшей подругой, потом со Стэнли, лабрадором с ожирением, а теперь со мной. Это печально, и поэтому я был намерен показать Грейс, как должна выглядеть любовь. Как влюблённые люди должны вести себя.

После нашего знакомства я потратил полгода на то, чтобы уговорить её встречаться со мной, а потом ещё полгода на то, чтобы уговорить выйти за меня замуж. До той секунды, как я увидел её в белом платье, я был уверен, что она не придёт. Грейс говорила, что мы торопимся, но я так не считал. И не позволил так считать ей. Как по мне, мы двигались со скоростью улитки. Я бы женился на ней сразу после первого свидания, если бы это не казалось сумасшествием.

Как я и сказал, меня «слишком много». Но такой была наша любовь. Напористой, страстной и поворотной. Мы будто были созданы друг для друга. В конце концов она тоже это поняла. И слава богу, потому что я почти сдался. Но я не мог. Она нуждалась во мне. Она рассчитывала на меня. И я хотел показать ей, что такой и должна быть любовь. Что я буду её оберегать. Любить. Баловать. Я мог бы любить её вечно и буду.

– О чём ты думаешь? – спросила она, и я потряс головой, прогоняя эти мысли. Грейс считала себя такой смелой и независимой, нельзя показывать, что я думаю иначе. Я не мог сказать ей, что без меня её жизни придёт конец – как и моей без неё.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты будто… крепко задумался. О чём-то конкретном? – Если бы она только знала.

– Я представлял, как нам будет здесь хорошо.

– Неужели? – Кажется, ей понравился мой ответ.

– Да. Я придумал много всего увлекательного.

– Например? – Она подползла ко мне, и я почувствовала, как её рука коснулась моего бедра. Грейс уселась между моих ног и остановилась, только когда её лицо было в паре миллиметров от моего.

– Ну… – я обхватил рукой её талию, чуть раздразнив, и говорил о праздных вещах, хотя на самом деле просто хотел сорвать её купальник, – мы можем пойти в горы. Судя по брошюре, в лесу есть ручей, так что можем его поискать. А ещё по дороге сюда мы проезжали мимо киоска с мороженым. Было бы здорово заехать туда.

– Интересно, есть ли у них солёная карамель… – Она провела языком по верхней губе.

– Уверен, что есть. – Я тоже облизал губы, неосознанно вторя ей.

Грейс рассмеялась и щёлкнула меня по носу, разрушая момент. По крайней мере, она наконец-то казалась расслабленной.

– Ты лучший. Я уже говорила об этом?

– Я не против послушать ещё раз, – честно ответил я и сразу же поцеловал её. Когда мы отстранились друг от друга, я сделал глоток вина. – Счастливого медового месяца, детка.

– Счастливого медового месяца, – прошептала она, наклонившись к моим губам. Я услышал звон, когда Грейс поставила свой бокал на бортик джакузи и устроилась у меня на коленях. Я тоже отставил свой, обняв Грейс двумя руками. Потом она отстранилась, чуть задыхаясь, и положила голову на моё плечо.

– Я никогда не захочу уезжать, – задумчиво сказала Грейс.

– А кто сказал, что придётся? – Мысль о том, чтобы на какое-то время спрятаться от всего мира, была ужасно соблазнительной.

Она покачала головой, не согласившись.

– Стэнли будет слишком сильно скучать.

Я знал, что на самом деле всё наоборот – она будет слишком сильно скучать по нему, – но спорить не стал.

– Да, пожалуй, ты права. Когда-нибудь нам придётся вернуться. – Я молчал, заправляя прядь её волос за ухо. – Но это не значит, что мы не можем хорошо провести тут время.

– Я уже настроилась… – Она подняла голову, взяла бокал и допила остатки. Я смотрел, как дрожит её горло с каждым глотком.

– Кого-то мучит жажда, – пошутил я, потянувшись за своим вином.

Грейс провела пальцем по своим идеальным губам.

– Наверное, я просто пытаюсь до конца успокоиться после дороги.

Я уже поднял бокал к губам, но потом замер и чуть опустил.

– Ты всё ещё переживаешь? Выглядишь спокойной.

– Так и есть, – быстро заверила она. – Почти. Ты же знаешь, что я не люблю новые места.

– Так тебе не нравится хижина?

Её глаза широко распахнулись.

– Нет-нет, дело не в этом. – Она положила руку мне на грудь, отчего по коже разлился огонь. – Здесь прекрасно. Честно, Райан. Я… о таком и мечтала. Сразу понятно, насколько хорошо ты меня знаешь, потому что я и сама бы не выбрала лучше. Просто я боюсь всего неизвестного. Ты же помнишь, что было, когда я первый раз осталась у тебя дома?

Ну ещё бы. Она всю ночь не спала, ходила по гостиной и переживала. А ещё хоть я этого и не скажу, но теперь это наш дом.

– Прости, милая. Я думал, тебе будет приятно. Я не хочу, чтобы ты всё это время переживала.

– Мне приятно. Здесь очень красиво. И я не врала: это лучший подарок в моей жизни, я так благодарна, что ты обо мне заботишься. Правда. Это моя проблема, а не твоя. Завтра я уже приду в норму. – Грейс наполнила свой бокал и разом выпила почти всё. – Если только ты не придумаешь… – на её переносице образовалась морщинка, – как снять мой стресс.

Я тихо рассмеялся, потянувшись к ней. Моя рука накрыла её и притянула к себе, пока Грейс изображала сопротивление. Другой рукой я обхватил её затылок.

– Раз уж ты об этом заговорила, у меня есть кое-какие варианты.

– Правда? – Она поддалась и наклонилась ко мне, а я нашёл завязки её лифа. Когда я потянул, он упал в воду, обнажая её грудь. От этого вида по всему моему телу прошёлся жар. Грейс тут же прикрылась, её лицо залила краска от стыда и вина.

– Райан! – воскликнула она. – Ну не здесь же. А если нас увидят?

– О чём ты? Кто может увидеть? Здесь никого нет!

Я махнул рукой в сторону леса. Она посмотрела туда и убедилась в моих словах, увидев лишь деревья.

– Если не считать зверей, мы тут одни, детка. – Я сильнее погрузился в воду, кладя обе руки на её и пытаясь их развести. – Пожалуйста, дай мне на тебя взглянуть. Обещаю, ты не пожалеешь. – К моему облегчению, она нахмурилась, но отвела руки, обнажаясь передо мной, а потом опустилась под воду. – Боже, ты такая красивая.

Я никогда не устану от вида её голого тела – груди, кожи и остальных мест, которые открыты лишь мне. Я поднял руку и мягко коснулся её соска. Грейс снова выглянула через балкон.

– Уверен, что там никого нет?

– Поверь мне, милая, – горячо шепнул я и наклонился, приготовившись погрузиться под воду, – здесь нас никто не увидит.

И тогда я нырнул в блаженном неведении своей ошибки.