Читать книгу Потерянные сокровища - Кирсти Мэннинг - Страница 6

Эсси уже три часа сидела за своей машинкой, подшивая партию мужских вечерних манишек, когда подошла старая миссис Рубен и постучала своими исцарапанными костлявыми пальцами по приставному столику.

– Достаточно, мисс Мёрфи.

Эсси убрала ноги с педалей машинки, но шум в ушах не утих. На этом этаже фабрики работали еще пятьдесят швей.

– Ты мне нужна для доставки. Это срочно, – продолжила миссис Рубен, указывая рукой на соседний стол. – И возьми с собой мисс Дэвис.

– Это мисс Эйвери, мэм. Мисс Дэвис ушла на прошлой неделе.

Миссис Рубен побагровела, но худенькая девушка с пышными локонами, постоянно выбивавшимися из-под сетки для волос, шла напролом, не обращая внимание на гнев начальницы.

– Ту-бер-ку-лез, мэм. Вспомни… те… – Эсси запнулась и замолчала.

– Я в курсе сложившейся ситуации. И буду признательна, если вы больше не станете поднимать эту тему, – миссис Рубен выпрямила свое дюжее тело и пристально посмотрела на Эсси. – Мне нужно, чтобы вы обе доставили это в компанию «Голдсмит» на Фостер-лейн рядом с Чипсайд, – она подкатила к Эсси стеллаж, на котором были выложены черный фрак, белоснежные галстуки-бабочки, жилетки, полдюжины жестко накрахмаленных манишек и воротничков. – Автомобиль мистера Рубена с водителем ждет вас на улице. Домой доберетесь самостоятельно. А теперь убирайтесь. И не придумывайте всяких небылиц. Клиент – друг мистера Рубена, он приехал из Антверпена, и ему нужен смокинг для ужина. И еще, мисс Мёрфи…

– Да, мэм?

– Там вы получите два пенни за услугу. Не позорьте фирму. Чтобы никаких складок и помятости.

Последние слова она прокричала, стараясь перекрыть непрекращающийся шум машин.

– Не расстраивайте меня.

Девушки покатили стеллаж к лестнице и стали медленно спускать его с шестого этажа, отдыхая после каждого пролета. Судя по болтающимся рукавам и подколотом поясе на юбке мисс Эйвери, завтраки у нее в доме были столь же скудные, как и у Мёрфи.

– Я Эсси.

– Бриджит, – отдышавшись, ответила девушка, когда они выкатили стеллаж из здания фабрики к поджидавшей их машине.

Девушки с предельной осторожностью уложили вещи посередине заднего сиденья автомобиля, и пока водитель услужливо придерживал дверцу открытой, сами разместились рядом, ощупывая лоснящуюся кожаную обивку. Эсси никогда не ездила на автомобилях, и, судя по округлившимся глазам Бриджит, ей тоже не доводилось.

Девушки были слишком взволнованы для разговоров, поэтому они сидели не шелохнувшись, в своих заплатанных рабочих фартуках и сбитых ботинках, и наблюдали, как автомобиль отъезжает от здания фабрики, лавируя между другими автомобилями и гужевыми повозками, нагруженными деревянными бочками, рядом с которыми ютились уставшие и грязные чернорабочие.

Эсси подумала о своем брате Фредди, который еще до восхода солнца уехал вот на такой же повозке, вооруженный киркой, чтобы работать вместе со своей бригадой. И на обед у него имеется лишь бутылочка с чаем. Но ведь она будет совсем недалеко от Чипсайда и, возможно, на обратном пути сможет заскочить к нему с какой-нибудь едой. Возьмет да потратит немного из чаевых…

– Эсси, – Бриджит коснулась руки Эсси, рассеяв ее грезы. – Смотри!

Толпа женщин окружила их автомобиль, и водителю пришлось ударить по тормозам. Женщины были одеты в белые платья и широкополые шляпы. У одних на шляпах развевались зеленые и фиолетовые ленты, у других – такими же лентами были опоясаны талии. Платья сужались книзу, и Эсси, с уколом зависти, отметила, что у большинства женщин были прекрасные чулки и туфли на новомодном французском каблуке. «Каково это – иметь лишнюю пару чистой одежды и шелковые чулки?» – размышляла Эсси, невольно пряча свои мозолистые руки под грубый фартук.

Водитель выругался себе под нос и проворчал:

– Чертовы суфражистки. Запрудили всю дорогу. Засадить их за решетку, всех.

Несколько женщин несли на себе по два плаката, связанные веревками и перекинутые через плечи. Плакаты гласили: ПРАВО ГОЛОСА ДЛЯ ЖЕНЩИН.

– А что они хотят? – прошептала Бриджит, покраснев от смущения.

Эсси прочитала плакат, который висел на рядом стоящей женщине.

– Они приглашают нас на шествие. В эту пятницу вечером в пять тридцать в Найтсбридже.

– Нас? В Найтсбридж? – поправляя сеточку на волосах, захихикала Бриджит. – Не думаю, что им нужны такие, как мы, правда ведь?

Эсси пожала плечами. Даже если бы она захотела присоединиться к шествию, ей нужно было сначала натаскать угля, приготовить ужин, отмыть младших сестер, потравить у них вшей, перестирать их одежду для следующей недели и высушить ее над печкой.

Все пятничные вечера для Эсси были таковыми. Единственным светлым моментом станет, возможно, кусочек макрели вместо брюквенного супа, если, конечно, старик Фостер продлит кредит до следующей недели.

Водитель нажал на клаксон, когда женщины пошли впереди машины, взявшись за руки и скандируя: ПРАВО ГОЛОСА ДЛЯ ЖЕНЩИН!

Кто были эти ухоженные женщины, у которых есть время на уличные протесты? Они нигде не работают, не ведут домашнего хозяйства, решила Эсси, окинув быстрым взглядом их руки, облаченные в элегантные перчатки. В конце улицы показалась шеренга конных полицейских верхом на черных клайдсдейльских лошадях. Женщины в белых платьях стали сбиваться в круг, как на маслобойне.

Над ними возвышался величественный Монумент Кристофера Рена, воздвигнутый в память о Великом пожаре. На его вершине сияла на солнце позолоченная урна. Эсси каждый день проходила мимо него по дороге на работу и обратно. Она частенько останавливалась, чтобы полюбоваться фризом на постаменте колонны. На нем Лондон был изображен в виде обнаженной женщины, бессильно возлегающей на пепелище. Вокруг нее собралась толпа – епископы, король, архитекторы и солдаты, которые помогали подняться ей на ноги. Женщина-Лондон выглядела утомленной. Подавленной. Слишком много рук прикасалось к ней и тянуло в разные стороны.

Эсси знала, каково это, когда от тебя постоянно чего-то ждут. Полностью зависят от тебя.

Она слышала, что этот сюжет олицетворяет мощь Лондона. Женщина-Лондон оправится, возьмет себя в руки и снова будет сражаться. Но от скорбного выражения ее лица – так много рук тянутся к ней, хватают за плечи, подталкивают – у Эсси перехватывало дыхание.

* * *

– С угрем, спасибо, сэр, – Эсси протянула свои драгоценные два пенса торговцу пирогами и постаралась игнорировать приступ голода, пока тот заворачивал пирог в газету.

Она положила сверток в карман передника и почувствовала приятную тяжесть возле ноги.

– Надеюсь, твой брат понимает, как ему повезло с сестрой, – отметила Бриджит. – Эх, хорошо бы пойти домой прямо сейчас. Уже середина дня… пока вернусь на работу, домой попаду далеко затемно. Мои дети сейчас с мамой, она приболела, но скоро совсем поправится. Кто ж знал, что этот господин так долго будет выбирать себе манишку! А знаешь, на этих колоннах в здании «Голдсмит» золота, наверное, больше, чем во всех регалиях для коронации.

– Ты иди домой, – сказала ей Эсси, думая, что если бы у нее были еще два пенса, она бы купила пирог и своей новой тощей подружке. – Я скажу миссис Рубен, что это моя вина.

– Но она же урежет тебе зарплату…

– Цыц. Иди давай.

Бриджит одними губами сказала спасибо, крепко сжимая в кулаке свои два пенса. Она не положила монетку в карман, боясь ее потерять. Вероятно, уже ближе к дому бедняжка купит немного картофеля, брюквы, а может, и кусочек лосося. Это для ее детей. И для больной матери. Но этого хватит лишь ненадолго…

Эсси шла по улице Чипсайд и осматривала места, где сносили здания, стараясь расслышать характерный звон кирки, обрушивающейся на камень или кирпич. Наконец она добралась до участка Фредди и была поражена, что за прошедшую неделю они снесли почти все стены и перекрытия целого ряда старых лавок, остался лишь один подвал.

Фредди был без рубашки, в глаза бросались торчащие ребра и мускулистые руки. Его лучший друг Денни выглядел так же, только вместо темной шевелюры Мёрфи у него были рыжие лохмы. Рядом с ними копошился целый рой чернорабочих в разномастных залатанных спецовках, разодранных рубашках, затасканных жилетках, у всех были грязные сапоги. И все они, склонившись, ковырялись своими кирками и лопатами в кучах земли и щебня.

– Перерыв! – громогласно объявил бригадир, стоя на пороге подвала, всего в нескольких футах от Эсси.

Прокатился всеобщий вздох облегчения. Рабочие побросали свои инструменты и теперь пытались выпрямить спины, затекшие от многочасового тяжелого труда.

Эсси скользнула взглядом мимо бригадира, приметив его густые темные волосы и зеленые глаза. Он вынул из кармашка элегантного жилета часы и демонстративно посмотрел на время, поставив циферблат к свету.

Фредди помахал рукой и подошел к сестре. Денни подхватил старое жестяное ведро, почистил и, перевернув вверх дном, поставил рядом с Эсси.

– Садитесь, мисс Эсси.

– Спасибо, Денни, – поблагодарила Эсси, заметив, как покраснели его уши.

Она достала из кармана вожделенный сверток и протянула его Фредди.

– Обед – индивидуальная доставка, – пошутила Эсси.

Фредди заулыбался, подхватил сверток, положил на колени, осторожно развернул газету и аккуратно разрезал пирог на три равные части своим складным ножом. Когда он протянул один кусок Эсси, она покачала головой.

– Эс, ты тоже вкалывала, как и мы.

– Ребята, поделите его между собой. Я куплю еще по дороге домой.

Все трое знали, что ничего она не купит, и Фредди, скорчив страдальческую гримасу, уставился на оставшийся кусок пирога, разрываясь между звериным желанием проглотить его и чувством справедливости, требующим оставить кусок младшей сестре.

– Никаких свиданий на рабочем месте, Мёрфи. И не важно, что это перерыв. Ты же знаешь правила, – грянул голос за спиной у Эсси.

От неожиданности она подскочила, опрокинув ведро. Позади нее, уперев руки в бока, стоял бригадир. Вблизи он оказался моложе, чем показалось Эсси. Примерно на год или два старше ее брата. Темные волосы были тщательно уложены, а по носу пробегала дорожка темных веснушек.

– Извините, сэр. Я сестра Фредди. Это моя вина. Он не знал, что я приду. Я решила угостить его пирогом.

– Пирог! – повторил бригадир с озадаченным видом. – Вот не взял бы тебя, Мёрфи, и не пришлось бы сестре бегать по твоим поручениям, – сказал он, строго посмотрев на Фредди.

– Извиняюсь, сэр, – пробормотал тот.

– Возвращайтесь к работе, все!

– Но, сэр, ведь обед только… – начал было протестовать Денни.

– Я так понимаю, тебе завтра нужна будет работа, О’Брайн?

– Да, сэр.

– Тогда пошевеливайся. Ты тоже, Мёрфи.

Рабочие поднялись со своих мест и один за другим потянулись к подвалу. Эсси слышала, как они чертыхались и бубнили себе под нос. Естественно, слышал их и бригадир. Но когда он повернулся к ней, на лице его сияла широкая улыбка. Он не разглядывал ее поношенный передник и не таращился на слишком большие ботинки, а просто протянул руку и вежливо представился:

– Я Эдвард Хэпплстоун.

Он кивнул головой в сторону, где Фредди и другие работяги снова замахали кирками:

– Извините, если я был слишком груб. Просто на меня тоже давят, чтобы мы побыстрее закончили этот объект и приступили к следующему. Мы отстаем на несколько недель, понимаете?

– Эстер Мёрфи, – ответила Эсси, вкладывая свою маленькую ладонь в широкую пятерню бригадира.

Почувствовав тепло его прикосновения, она слегка приподняла подбородок, как, ей представлялось, подобает настоящей леди.

Он улыбался – легко и непринужденно, и она увидела, как улыбка осветила все его лицо до самых глаз. Они стояли молча, изучая друг друга на протяжении всего нескольких сердечных тактов, как вдруг очарование было нарушено.

– Сэр! Сэр! – послышался крик Денни.

– В чем дело? – отозвался Эдвард, явно раздосадованный тем, что его оторвали.

Эсси отстранилась в сторону, чтобы увидеть Денни, который взывал к своему бригадиру из подвальной ямы и махал руками. Стоящий рядом Фредди бросил кирку, наклонился и выковырял из земли ком грязи размером больше, чем его голова.

Эсси судорожно сглотнула и часто заморгала, не веря тому, что она видела. Фредди поднял находку над головой, а из грязи, словно капли дождя, сыпались золотые цепочки, крупные каменья зеленого цвета, камеи, град пуговиц и колец, россыпь сверкающих цветных драгоценных камней и еще нечто, издали казавшееся маленькими серебряными ювелирными крючочками.

Остальные рабочие побросали свои кирки и лопаты и обступили Фредди. Они потирали руки, тянули шеи, толкались, чтобы стать поближе, и обменивались впечатлениями:

– Зеленый камень размером с мой кулак!

– Ожерелье, длинное какое! С твою руку.

– Похоже на флакон с духами.

– Клянусь жизнью – это брильянты! Целая куча!

Вскоре поднялся настоящий гвалт, рабочие, подхватив свой инструмент, бросились ковырять земляной пол бывшего подвала, отбрасывая в стороны строительный мусор. Мистер Хэпплстоун, засучив рукава, присел на корточки у края подвальной ямы и криком пытался остановить их. В какой-то момент он поднял голову и сквозь прищур посмотрел туда, где стояла Эсси. Он поднял руку и улыбнулся ей.

Но что это означало – дружеский жест или указание уйти? Эсси подняла руку и помахала в ответ, и тут же заметила, что Фредди и Денни смотрят на нее. Фредди нахмурившись, а Денни слегка опечаленно.

– Тебе пора, Эс, – крикнул Фредди, заслонив собой Хэпплстоуна. – Тебе придется забрать девочек из школы. Парни немного…

Он не успел договорить, как Эсси получила удар по голове от разодравшихся за ее спиной двух работяг.

– Эй! Здесь леди! – закричал Денни, подскакивая.

Он попытался разнять драчунов, но они не обращали на него никакого внимания.

– А ну отдай мне! Я первый увидел!

– Жаль, что твоя жирная рука не успела все заграбастать!

Эта парочка хамов походила на близняшек, когда те начинали драться за папины награды, сидя на полу и скрестив ноги.

Денни предложил принести для Эсси тряпку, смоченную в холодной воде, и усадить ее где-нибудь в стороне, но она заверила, что с ней все в порядке, попрощалась и пошла вдоль Чипсайда. Потирая затылок, где образовалась шишка чуть ли не с куриное яйцо, она обернулась и посмотрела на Денни, который все еще глядел ей вслед. Она улыбнулась ему и перевела взгляд на Хэпплстоуна, который теперь стоял в яме по колено глубиной. Его темные кудри ниспадали поверх воротничка, а подвернутые рукава позволяли видеть крепкие, мускулистые руки. Он не заметил, как она ушла.