Читать книгу Предложение, от которого невозможно отказаться - Клара Колибри - Страница 5

Сколько она ревела в подушку и металась по кровати, не знала. И не желала знать. Жени выплакивала сегодня сразу многое и делала это с полной отдачей сил. Девушка выгоняла из себя вместе с горючими слезами напряжение последних дней и переживания за все личные неудачи. Она оплакала свою наивность, доверчивость, веру в абсолютную доброжелательность давно знакомых ей людей, как, собственно, и никчемную уверенность в том, что знала кого-то достаточно хорошо из самого близкого окружения.

– Долой розовые очки, – чуть всхлипнула, размазывая по лицу последние слезы с остатками праздничного макияжа. – Хотя…не про всех же я имела ложные представления. Вот, сестры например… О! А ведь сегодня они сыграли на моей стороне. Так, чего доброго, мы еще и подружимся.

Она вымученно улыбнулась, но всего на секунду. Далее нашла в себе силы подняться, хлопнула в ладоши, чтобы зажечь магические светильники. И тут же в ее дверь постучали. Верная Нинель заметила свет в щелку под дверью, вот и решилась зайти.

– Ой, дани! На кого вы теперь похожи! А такой красавицей были час назад…Ох, молчу!

– Это я всего час тут истерила? – хмуро поинтересовалась юная госпожа. – А мне казалось, что не меньше трех. Да, и тут оказалась слабачкой. Сестры умеют изводить себя и окружающих гораздо дольше. Так что там, в доме, творится, Нинель? Пришел ли папа, ты можешь мне сказать? У меня дальше по плану стоит посетить его кабинет. Так сказать, сдаться по полной.

– Нет его. Скоро гости начнут собираться, а хозяина нет. Да и вы, дани, не понятно на кого похожи. Ой. Может, ванну наполнить?

– Давай, – девушка обреченно махнула горничной рукой. – Наполняй. Все внутри себя я, надеюсь, омыла рыданиями, а снаружи грязь смою ароматной водой из душа.

– Ароматы – это по вашей части. У меня магических способностей нет. Я из простого народа. Это вы у нас, дани, наследуете и богатства и дар своей матушки, графини Эллоизы, в девичестве ли Контрайт.

– О да, – согласно закивала головой Жени. – Только магический дар мне достался слабенький, увы.

– Это оттого, что папенька ваш других кровей. А матушка была, говорят, сильным магом. Папа же ваш голову светлую имеет насчет денег! И брак тот был по большой любви. Но разве стоит из-за малого волшебства переживать? Вам, зато, досталась от матери красота. Да, да! Я знаю, что говорю, не спорьте.

– Я и не думала. Вода готова? Устрою сейчас себе жасминовый дождь из душа… Нет! Почему я подумала про жасмин? Ну его совсем! Лучше представлю, что купаюсь в море. Да, так мне должно понравиться.

– А платье мне это привести в порядок? Или другое желаете?

– Думаешь, мне обязательно придется выходить к гостям? Тогда серое. Помнишь такое? И не надо мне говорить про праздник и яркие цвета! У меня вообще траур. Да не бойся ты так. Этот траур по дружбе. Да, Нинель, и такое бывает.

А как только Женевьева вышла из ванной, обнаружила в своей комнате сразу обеих сестер. И они поджидали ее с нетерпением. Пока Нинель сушила ей волосы, те засыпали вопросами. Почему вернулась? Отчего ревела? Определенно Луизе с Лаурой не удалось сегодня подсмотреть сцену около саней, хотя обычно глаз у них был очень острый. И теперь хотели знать, что случилось, да только Жени давно уже с ними разучилась откровенничать. Вот и на этот раз не собиралась просвещать насчет собственных бед. А дальше сестер начало интересовать уже другое. Например, выйдет ли теперь к гостям? Если да, то с какой прической, в каком платье. Понятно, да, о чем заботились? Но узнав, что волосы просто соберет узлом на затылке, а платье выбрала обыкновенного стального цвета и почти с детским декольте, только плечи и открывающее, успокоились. Правда, между собой как-то так хитренько переглянулись.

– Ладно, мы пошли. Лаура, за мной! – и покинули, наконец, комнату.

– Они о чем-то шепчутся в коридоре, – подсмотрела за ними горничная. – Как бы, чего не напакостили.

– Зачем им это? На меня сегодня, подозреваю, никто и не взглянет, Нинель. А если так, то травить ничем не станут – смысла нет.

– Да уж, это серое платье… А может, хоть украшения яркие какие наденете? Почему сразу нет? А накидку? Вот эту, с шиншиллой? Вам она очень идет…

– Накидку давай. Я сейчас пойду вниз, папу в прихожей караулить. А там прохладно.

– Вот и хорошо, что мех взяли. Такая благородная вещь…

Жени спускалась по лестнице, когда услышала входной колокольчик. И почему только она решила, что это вернулся домой папа? Сама не знала, зачем спешить, а помчалась вниз со всех ног. И так получилось, что подскочила в прихожую именно в тот момент, когда слуга открывал дверь. И в нее уже входил высокий незнакомый мужчина. Весь в мехе и в снегу. Он скинул с головы шапку, отряхнул ее и только потом передал служащему. Ему же и шубу скинул с плеч на протянутые в готовности руки. А пока он высвобождался из рукавов, Женевьева его рассматривала. Блондину этому дала бы на вид лет тридцать с небольшим. И мужчина этот отчего-то казался ей знакомым. Кого-то напоминал.

– У, какие здесь живут милашки! – погладил вдруг незнакомец ее по скуле. От этого его жеста Жени напряглась, а слуга поперхнулся воздухом, но гость ни на что внимания не обратил. – А почему хозяева нас не встречают?

Это он уже обращался как бы ко всему дому, проходя в холл. Фразу же произнес громко, а голос у него был басовитый и звучал раскатисто. Поэтому Женевьева и вспомнила, где могла видеть этого человека. В театре. Оперном. Голос его узнала, а самого мужчину нет, так как ранее видела исключительно в гриме. Теперь было интересно наблюдать за известным актером, так сказать, в жизни. Надо было признать, выглядел мужественно. Но тут как ураган налетели сестры с мачехой. Все, захватили в плен этого жениха. Интересно, кому из дочерей мыслила такого богатыря дан Катарина? Луизе, наверное, старшей.

И тут Жени почувствовала, что ее тоже рассматривали. Это кто же мог? Оказалось, к ним прибыл не один гость, а двое. Одновременно. Только блондин зашел первым и отвлек на себя все внимание. В темноте же прихожей замер еще один мужчина. Она видела только, что он был без шапки, шатен, вроде бы, и разматывал с шеи шарф. Нарочно или нет, но стоял так, чтобы хорошо видеть их прихожею и холл, но сам как бы сливался с дверью. Но слуга стоял ближе ко входу и заметил второго гостя сразу, поэтому и замер там же, приготовившись принять пальто. Вернее шубу, из бобра. И Жени оказалась заинтригована. Ей так и хотелось сказать:

– Раздевайтесь скорее и выходите на свет. Хватит сверкать на меня глазами из темного угла, уважаемый. Я же сейчас могу лопнуть от любопытства, кого мачеха еще пригласила вместо тан Мотерри. Или не вместо? А может, вы даже мне были предназначены, а теперь все переиграно?

И только неизвестный гость собрался сделать шаг вперед, передав, наконец, шубу и шарф слуге, как сбоку от него открылась дверь, пропуская к ним ее отца, тан Ральфа. И мужчина вместо того, чтобы выйти из тени, еще там и боком повернулся, приветствуя хозяина дома.

– Тан Сонсерт! – чуть склонил голову к вошедшему шатен.

– Тан Мотерри! – ответил ему отец семейства и еще протянул для приветствия руку. – Рад, что смогли прийти к нам сегодня.

Ого! Декан все же пожаловал? Женевьева удивилась этому, но лишь слегка. А там оба мужчины пошли к ней навстречу. И да, она действительно видела перед собой свое начальство. И в данный момент оно глаз с нее не спускало, хоть мужчины о чем-то и беседовал в полголоса между собой. А еще декан улыбался, если можно было так сказать про кривую усмешку на его губах. Ну, еще бы, он ей сейчас радовался бы, ага! После того, как она ему сегодня свое изобретение продемонстрировала, определенно, эта кривизна губ была ей подарком, не меньше. И ладно, что глаза при этом щурил, то ли насмехающиеся, то ли оценивающие, каких еще пакостей ждать, все же натерпелся от нее сегодня. А что? Сажа с лица, наверное, трудно отмывалась, да и испуг у него был немалым. Это она к взрывам привычная, а начальство, оно в кабинете сидит обычно тихо и спокойно.

– Знакомьтесь! – улыбался в этот момент тан Ральф. – Моя средняя дочь, дани Женевьева. Жени, перед тобой…

– Папочка, мы же знакомы с таном, – подхватила девушка отца под руку и поцеловала в щеку. И сама при этом спешно решала для себя вопрос, может, повременить с откровениями про нависшее над ней отчисление. Вот же он, декан! Вдруг, получилось бы сегодня за ужином уломать его дать ей еще один и точно последний шанс?

– Да? – отчего-то удивился родитель. – А я и не знал…

Однако, брови гостя, метнувшиеся по направлению ко лбу, тоже говорили примерно то же самое. Но он, так получилось, оказался обделен вниманием хозяина и его дочери, тех больше заботил их собственный разговор. И это тоже было странным, все же, он считался женихом номер один, а его, выходило, чуть ни игнорировала эта миниатюрная особа с живыми миндалевидными глазами, но при этом объявила, что они были уже друг другу представлены. Может, она по какому-то делу проходила? И глава тайного сыска дал себе слово к девушке присмотреться. Только странно, обычно память Винсента никогда не подводила, и такую привлекательную особу он бы точно запомнил. А еще дани была из рода Сонсерт. Этот факт тоже никак не должен был остаться без его внимания, если бы, хоть каким боком, судьба их столкнула бы ранее. Нет, что-то происходило не то. Определенно.

– Жени, а ведь я не рассчитывал застать тебя дома этим вечером. Что-то случилось? У тебя расстроились планы?

– Есть немного. Но мы с тобой ведем себя не вежливо, папочка. У нас гость по-прежнему стоит в прихожей за нашими спинами. Тан Мотерри, проходите, пожалуйста. В холле вас с нетерпением ожидают.

Наконец-то про него вспомнили. А потом невзначай так указали направление, чтобы шел…подальше. Это нечто! Может, он эту малышку умудрился обидеть когда-то? Да что же с памятью-то его сегодня творилось? А тут девушка еще оторвалась от родителя и порывисто так устремилась к нему. Невольно застыл на месте, хоть и хотел только что оставить прихожею этим двоим. Но дани ухватила его теперь довольно жестко за руку и потянула в холл.

– Что это подвигло вас прийти? Изменили своим правилам? Неожиданно. Неужели, мои слова задели вас, тан, за живое? Ну, что же, раз так, то милости просим. Сестры вам будут очень рады, – говорила она ему тихо, чтобы отец не слышал, но думал, что дочь проявляет заботу о госте. – Насладитесь, если сможете, их обществом. Да, только помните, что будете атакованы и маменькой. А это, скажу вам я, не каждому по силам выдержать. И еще! Если решите, что вам нужна помощь, то можете смело на меня рассчитывать. Окажу. Быстро и действенно. Но вы мне будете тогда должны. Сами знаете, что, – на этом она речь свою закончила.

На его взгляд, довольно…оригинально. Девушка подморгнула ему глазом, а потом хитро так прищурилась и растянула коралловые губы в сногсшибательную улыбку, перед тем, как довольно ощутимо подтолкнуть к галдящим дамам, попавшим в поле его зрения. И что это снова было? Обычно, это он привык наводить тени, использовать намеки и делать неопределенные предложения. Ничего себе, дани попалась ему в первый же день его жениховства. Интригующее начало, как его там, сезона, кажется.

А далее Винсент проследил глазами за этой стремительно удаляющейся в сторону лестницы необычной девушкой, и походку ее тоже отметил. Вроде бы грациозная девица, а потом отчего-то показалось, что перед ним был парень в юбке. Чертовщина? Но он еще ни разу не видел, чтобы от него так улепетывали знакомые девушки. Обычно наоборот, они висли на нем при первой представившейся возможности или сами их выискивали. А эта на самом деле бежала прочь, с приличной скоростью. И юбки при этом задрала как-то…одним словом, пацанка. Или…подождите… На лестницу запрыгнула горной ланью, не меньше. О! Ножки так и мелькали.

– А ничего так ножки!.. – усмехнулся мужчина и повернулся лицом к остальной компании.

И моментально поймал на себе такой взгляд, что про него не получилось бы сказать «заинтересованный». И ему вовсе не показалось, что его тут пожелали съесть. Даже заглотить, не жуя. Кто же была эта отчаянная дама? Неужели, та самая «маменька»? А что за хищные особи женского пола выглядывали из-за ее внушительной фигуры? Кажется, та «лань» делала намеки про «сестриц»? О, теперь до него начало доходить, на помощь какого рода был намек. И что же, решил держать в памяти то предложение на всякий случай. Хотя…нет смешно конечно, и вполне можно совместить веселье с делом, только о работе следовало, все же, думать в первую очередь. И так, задача номер один, наладить доверительный контакт с обитателями дома. Вперед!

– Господа! Позвольте представить вам… – хозяин дома решил взять представление начальника тайного сыска Винсента ли Мотерри на себя.

А Женевьева в этот момент влетала в свою комнату. Где, где, где?! Выискивала она с разбегу очень нужную вещь на верхней полке в боковом шкафу. В спешке перебирала всякие банки, склянки, пузырьки, один нечаянно опрокинула… Чертыхнулась, поморщилась, прочтя надпись на нем «для храбрости».

– Мне это ни к чему!

Поэтому, наверное, и кинулась спешно в ванную, отмывать руки, так как часть жидкости из опрокинутой емкости попала ей на кончики пальцев. А когда оказалась снова в комнате, то теперь внимание уделила следующей полке все в том же шкафу. И припомнила, что искать следовало плоскую коробочку, напоминающую пудреницу.

– Ага! Вот она.

Осторожно взяла найденную вещь и открыла крышку. Очень аккуратно открыла. И даже дыхание при этом задержала.

– Порядок. То, что нужно. Теперь, голубчик, ты у меня весь здесь! – и девушка потрясла в воздухе сжатым кулачком.

И вот уже после этого Жени припрятала яко бы пудреницу, а на самом деле емкость с порошком, напоминающим «пыльцу истины» Бодуена, только ее собственного изготовления. И она назвала его «порошок правдивых мыслей». Между прочим, изначально идея изобретения «пыльцы» целиком принадлежала ей. Жени поделилась ею с другом когда-то, а тот довел все до совершенства. А ее собственная разработка ничуть не уступала, только времени не хватило довести до ума, так как возникли новые идеи, проблемы…

– Но это ничего! – говорила она сама с собой. – Сойдет и так. У порошка совсем безобидный побочный эффект наблюдается… – аккуратно положила пудреницу в потайной карман платья и направилась в гостиную. «Веселиться» вместе с остальными.

Когда неспешно спускалась по лестнице, еще с верхних ступеней смогла наблюдать порадовавшую ее сцену. А именно: на широком диване гостиной сидел «основной» жених, а его как облепили сестрицы. Пф! Несчастный! Они его даже юбками своими прикрыли, причем каждая норовила притиснуться ближе. Мало того, еще и декольте свои, с так и вздымающимися от бурного дыхания округлостями, чуть ни под нос подставляли. И мачеха ничего, как будто не замечала вопиющего нарушения этикета.

– Бесстыдницы! – улыбнулась довольная картиной соблазнения Жени и перевела взгляд на объект их домогательств. И застыла от неожиданности. – Это он что?.. Его не пробирает, что ли? Однако! А декан-то наш не так прост, как казался…

Она рассчитывала прочитать в глазах академического начальства мольбу о помощи. А оно сидело вполне спокойно. Было даже такое впечатление, что имел при себе активированный артефакт безмятежности. И что?! Вполне возможно, что так все и происходило. Он же тоже выпускник академии, и закончил их же факультет с отличием, а потом еще имел солидный опыт работы на правительство и в других знаменитых институтах соседних королевств. И утром сегодня, что ей говорил, когда глушитель магии из стола своего вытаскивал? Точно, подстраховался, змей!

– Но ничего, голубчик, сестрицы и не такие артефакты из строя выводили своим упорством. Ты же не на пять минут к нам зашел? Да еще и маменька к атаке не подключалась… – и Жени послала декану улыбку и взгляд, красноречиво говорящий, что готова подождать, когда взмолится о помощи.

Винсент поймал ту ее улыбку. И глубоко задумался. У него создалось впечатление, что «лань» тоже отнюдь не травоядное создание. Так глазами стрелять, очень долго учиться надо было. Даже его, на что закаленного, пробрало. Точно, под ребрами вполне ощутимо кольнуло, а еще почувствовал…впрочем, такие мысли были для работы вредны. Гнать их прочь! Еще не хватало, чтобы расслабился! А ведь он всего первый день, как вышел на охоту, так сказать. Размышления о намеченном плане действий и только начавшемся расследовании порядком его отрезвили. Однако мужчина как-то сам отследили, что «лань» с глазами затаившейся пантеры грациозно прошествовала к оставшемуся без женского внимания актеру больших и знаменитых театров. И вот уже тот басил ей извинения, что «оплошал» в прихожей и принялся сыпать положенными к случаю комплиментами.

– Бездарь! – хмыкнул про себя Винсент. – Ты ее только утомляешь. Я, например, еще от дверей приметил, что девочка с огоньком и останется глуха к банальностям. Но о чем это я?.. И так! Семейство в сборе. А гости?

И тут задребезжал входной колокольчик. Кто это еще пожаловал? А через минуту в гостиную вошел слуга и тихой тенью скользнул к Женевьеве. Что-то прошептал юной хозяйке, склонившей к нему голову, и пригласил проследовать за ним. Винсент, понаблюдав удаляющуюся парочку, осторожно и вежливо отстранился от не перестающих щебетать сестриц «лани» и умудрился подняться с места, чтобы тоже покинуть комнату. Он шел всего в шести метрах за прелестницей в сером платье и хорошо видел, что девушка отстала от слуги, метнувшись к неприметной боковой двери. Это что такое? Подошел туда же, чуть приоткрыл створку и в щелку рассмотрел скромную винтовую лестницу. По всей видимости, это был ход для прислуги, доставляющей кушанья с кухни в личные комнаты обитателей дома. Хотел бы он пойти за девушкой, да слишком явно продемонстрировал бы тогда свой интерес к возможным тайнам хозяев. Поэтому Винсент поборол это желание и продолжил путь к туалетным комнатам. И как раз успел заметить, как слуга передавал высокому молодому брюнету просьбу дани Женевьевы подождать ее всего пару минут.

А Жени тем временем уже вбегала к себе в комнату, на ходу вытягивая руки из узких рукавов и проймы серого платья. О, это было еще то зрелище. Полуодетая, полураздетая юная госпожа с горящими глазами и румянцем во всю щеку, влетающая из коридора в спальню.

– Нинель! Живо! Платье! Коралловое! – плюхнулась на стул перед опешившей горничной и попыталась сглотнуть волнение. – Надеюсь, ты его уже отгладила?

– Д-да! А что с вами, дани?

– А со мной паника. Еще ликование. Но если мы не поторопимся, то грозит накрыть откатная волна, что то цунами, вызванное взрывом мести.

– Что, простите?..

– Неважно! Платье давай! И прическу быстренько сляпай! И все за пару минут!

– Это же невозможно…

– А гибели моей хочешь?! Тогда поспеши.

И через…нет, не две, а семь минут, Жени неслась в прихожую. По словам Нинель, выглядела лучше прежнего. А все магия! Вот ведь, могла же в безысходных, казалось, ситуациях мобилизовать силы и творить чудеса. И так, следовало продолжение спектакля под названием «Месть предателю», акт второй.

А стоявший в прихожей Бодуен места себе не находил от беспокойства. Нет, на самом деле его переполняли многие чувства. Сразу даже не смог бы и определить конкретно, что и зачем с ним творилось. Знал только, что обязательно должен был немедленно увидеться с Жени и поговорить. О чем? А дьявол это знал! Но обязательно, чтобы подруга стояла здесь, сейчас, обязательно с ним, и он бы тогда… Так, спокойствие! Подобные природные инстинкты, они правильные для мужчины, конечно, но разум, воспитание и осуждение общества еще никто не отменял.

И вот он вынужден был ожидать Жени, а заодно усмирять в себе некого дикаря. Сумасшествие! А Женевьева еще заставляла себя ждать. Черт знал, что это творилось! И главное, раньше такого никогда не происходило. Ни с ним, ни с ней. Он всегда знал, что хотел от жизни. Это определенно. А она…да Жени прежняя уже давно бы выпорхнула из глубин дома к нему по первому требованию.

Но вот на лестнице послышались шаги, и Бо чуть стойку на них не сделал. И это была она, его Жени. И почему он раньше не замечал, как грациозны ее движения? А выглядела сегодня умопомрачительно. Эта тонкая талия, изящные обнаженные руки. Декольте! А вот туда он тут же запретил себе смотреть. Боялся в противном случае не удержать в узде того первобытного монстра, которого принято было изображать в наскальной живописи с привычной дубиной. Решил, что безопаснее наблюдать девичье лицо. Не тут то было! Потому что его стали манить коралловые губы, и отчетливо так вспомнилось, что они касались недавно его губ. А он, дуралей, замер тогда истуканом. Да надо было хватать, прижимать, тащить, прятать. А теперь, что? Девушка спускалась к нему вся такая желанная, но в лице ее угадывалась перемена. И разум подсказывал Бодуену, что Жени стала от него много дальше. Вроде рядом, а не дотянешь.

– Женевьева! – сделал он шаг ей навстречу.

– Бодеун?! Почему ты здесь?

О, неужели! В этот момент она все держала под контролем. Была такая… уравновешенная. Можно было, оказывается, побороть в себе ребячество и порывистость. И еще надеялась, что Бо теперь никогда не увидит в ее глазах прежнюю щенячью преданность и обожание. Да, спорили, бывало, противилась некоторым его решениям, но это все больше во время экспериментов и в пылу научной полемики. В остальное же время находилась под постоянным влиянием друга. Вот, что она поняла, когда рыдала сегодня в подушку. И если бы только это. Но о другом мысли сейчас гнала. И так задача стояла не из легких: пойти против давно заведенного правила и противостоять подчиняющему влиянию друга. А с другим разобралась бы потом, позже, завтра, например.

– Жени, нам надо поговорить, – произнес парень решительно.

– Сейчас никак не могу. И ты знаешь, почему.

– У вас гости, – кивнул он головой. – Между прочим, я тоже был приглашен.

– Что ты делаешь, Бо? – она заметила, что он начал расстегивать пальто, и протестующе положила руки ему на грудь. – К нам вход сегодня строго по приглашениям. У тебя оно есть? Нет! На выход, Бо!

– Это как?! – он растерялся, но всего на мгновение. – Ты же знаешь, что оно у меня было. И именно ты отговорила приходить к вам в дом. Помнишь? Сказала, что желаешь посидеть в кафе в нашей компании.

– Все верно. Но теперь другая сложилась ситуация, – говорила она с нажимом, а еще подталкивала его к выходу. – Теперь твое присутствие нежелательно.

– Даже так?! – сверкнул парень на нее глазами. – Для тебя пригласили другого кавалера?! И кто он? Я его знаю?

– Нет. И ни к чему тебе о нем знать. До свидания, Бо. Тебя ждут в кафе.

– Ты меня прогоняешь, Жени?

– Мне приходится, – и девушка подала сигнал слуге, чтобы открыл дверь для тана Бодуена. – Если желаешь, то завтра можем встретиться, а сейчас извини.

И Бо пришлось уйти. Он встал за порогом на дорожке и не мог отдышаться. Грудь его ходила ходуном, будто пробежал стометровку. Глаза чуть ни туман застилал, а руки то сжимались в кулаки, то разжимались. Озвереть! Его милашка Женевьева проявила невиданный характер. Игривый котенок показал нешуточные коготки. Что происходило? Но осмыслить это у него не получилось. Около дома остановились магсани, и из них вышли двое мужчин. И куда, думаете, они направились? Правильно, в дом семейства Сонсерт. И у них были приглашения на званый ужин, а у него нет. Идиотское положение!

А из окна туалетной комнаты за ним наблюдал Винсент ли Мотерри. Он слышал и разговор этого брюнета по имени Бо с девочкой Жени. Признаться, не ожидал от девушки такого коварства – на счет раз отшила нежелательного кавалера. Кто он ей? Так понял, что они одногодки. Друг, наверное? Возможно, еще и учились вместе. Это, кстати, нужно было узнать, учится ли очаровательная Женевьева, и если да, то где. А парень смотрелся жалко. Вроде, статен и привлекателен лицом, и, наверняка, вниманием женского пола обижен не был, а перед девчонкой готов был встать на колени. Только она этого не пожелала. Указала на порог, и все. Да! Ситуация! А парнишка-то влюблен… А девица – жестокая штучка…

Эта самая «штучка» тем временем замерла столбом в прихожей и боролась с подкатывающими рыданиями. Но она со своей слабостью сумела справиться, и помогли ей в этом новые гости. Кто бы вы думали пришел к ним в дом? Сам Жюльен ли Понтерус! Кому-то это имя, может, и ничего бы не сказало, но только не Женевьеве. Это же путешественник и журналист в одном лице. Девушка брала в руки газету всегда, если в ней печатали очерки этого неподражаемого рассказчика. От иллюстраций к ним она тоже всегда была в восторге. И что же получалось, душка Жюль тоже входил в список женихов сезона? Похоже было на то.

– О! Я хочу за него замуж! – простонала мысленно Жени, намного легче подавив в себе переживания о потере друга сегодня.

Лицезрение этого рыжего конопатого ушастого и долговязого живчика, одним словом, колоритной личности, придало ей бодрости. А может, здесь еще были виноваты те несколько капель настойки «для храбрости», что разлила некоторое время назад. Вдруг, плохо руку тогда отмыла? Та или иначе, но к мужчине подскочила сама, и даже не дождавшись представления.

– Жюльен ли Понтерус?!! – взвизгнула она и этим привлекла внимание к себе не только путешественника, но и его приятеля, с которым тот пришел.

Кстати, его этот друг мало был похож на гражданина королевства Мартиньес. Больше на иностранца. Потому что очень смахивал на эльфа.

– Мы знакомы, очаровательная дани? – поклонился ей душка Жюль.

О! Он был само очарование! В глазах Женевьевы, разумеется. Потому что вышедшие в прихожею на голоса сестры, судя по их вопрошающим физиономиям, были иного мнения. Они, скорее, терялись в догадках, отчего это их взрывоопасная сестрица вцепилась мертвой хваткой в рукав лопоухого субъекта.

– Я, Женевьева ли Сонсерт, тан. И ваша почитательница. Слежу за всеми путешествиями, читая очерки о них.

– Прошу простить мою жизнерадостную дочь, господа, – обрел тут голос Ральф ли Сонсерт и принялся представлять вновь прибывших, как оно полагалось.

– Да уж! Жизнерадостную!.. – скривила губы Луиза и дернула Лауру за край юбки. – Ты это видела? Наша серая мышь чудесным образом превратилась в коралловую рыбку. И как это понимать?

– Мне кажется, что она нас провела, – нахмурилась младшая из сестер. – Был же уговор, что останется с узлом волос на голове и в монашеском одеянии. Что делать станем? Я считаю, что следует ее наказать.

– Да уж, так ей это с рук не сойдет. Придется применить зелья. Но не сейчас, Лаура. Позже. И немедленно используем ситуацию себе во благо. Пока глупая Золушка виснет на рыжем Перекати-Поле, прибираем к рукам Певца и очаровательного тана Мотерри. Второй, естественно, мой.

И они начали озираться в поиске распределенных между собой мужчин. Оперный певец нашелся сразу. Его маменька пасла, пока шум да гам творился с вновь прибывшими мужчинами. Ей ли было не знать, кого приглашала в гости и кого прочила себе в зятья. Выгодные же партии для дочерей предвидела две. Остальные гости были так, приглашены за компанию.