Читать книгу Звёздные войны. Учитель и ученик - Claudia Gray, Клаудия Грей, Claudia Gray - Страница 10

Многие джедаи любили уединяться для более глубоких раздумий, но Храм обладал собственными источниками умиротворения. Комнаты на верхних уровнях имели прозрачные оконные панели, открытые солнцу, и там можно было впитывать тепло, свет и полный покой. На нижнем уровне была проложена дорожка для медитаций, которая вилась через каменный лабиринт, приглашая разум сосредоточиться. Можно было запечатать себя в одной из капсул сенсорной депривации для различных рас: эти устройства ждали тех, кто хотел отрешиться от физического тела и стать чистым духом.

Квай-Гон, однако, испытывал наибольшее спокойствие, когда его окружала жизнь. Поэтому он отправился в храмовые сады.

Он опустился на колени возле фелусианского папоротника и двумя пальцами потрогал изящные голубовато-синие ветви. Те слегка подавались назад от его прикосновения – признак чувствительности, а следовательно, и здоровья. Квай-Гон сделал глубокий вдох, вобрав в себя мягкий запах зелени и представив, как кислород течет по его телу.

Он притронулся к кусту с помощью Силы. В ней образ папоротника был нежным и не испытывал ничего, кроме мира и покоя.

Чего нельзя было сказать обо всех растениях. Квай-Гон до сих пор помнил, как впервые наткнулся на дерево, пропитанное темной стороной – потрясение было невероятным. Мастер Дуку горестно покачал головой и сказал: «Тьма – тоже часть природы, Квай-Гон. Такая же фундаментальная, как и свет. Никогда не забывай об этом».

«Мне надо было стать одним из храмовых садовников», – подумал Квай-Гон. Эта мысль посещала его и раньше, но обычно как результат фрустрации от общения с Советом джедаев.

Забибикал коммуникатор, и из устройства донесся голос мастера Биллабы:

– Мастер Джинн, я не потревожила?

– Нисколько. – Совет принимал его только вчера. Неужели так не терпится услышать ответ? – Чем могу помочь?

– Для вас с падаваном есть задание. – Квай-Гон нахмурился, но, прежде чем он успел ответить, Биллаба продолжила: – Время, возможно, не самое подходящее, но нужен именно ты.

– Интригующе. Правильно ли я понимаю, что подробностей не будет, пока мы с падаваном не явимся?

В голосе Биллабы прорезались веселые нотки:

– Ты усваиваешь методы Совета, мастер Джинн.

«Сила упаси», – подумал Квай-Гон: автоматический ответ, порожденный множеством прошлых конфликтов с Советом джедаев. От подобных мыслей придется избавиться.

– Мы прибудем в зал Совета как можно скорее.

– Не в зал Совета, – посерьезнела Биллаба. – В кабинет канцлера Каж.

* * *

Канцлер Кирамес Каж возглавляла Сенат уже много лет и, несомненно, могла бы сохранять свой пост еще долго. Мягкий подход и приятные манеры сделали ее популярной как среди сенаторов, так и в народе. По причине легкого нрава, благодаря которому ее так любили, канцлер-тогрута была, пожалуй, наименее жадным до власти политиком, когда-либо занимавшим эту должность. Но вместо того чтобы баллотироваться на новый срок, она объявила, что в следующем году вернется на Шили и откроет академию искусств.

Судя по убранству кабинета, мыслями Каж пребывала уже скорее в будущем, нежели в прошлом. Все стены и полки были украшены многочисленными венками, голоснимками и трофеями, подаренными на разных банкетах и приемах в ее честь. Казалось, каждая планета Республики стремилась воздать должное канцлеру, уходящему в отставку.

– Мастер Джинн, – сказала Каж, садясь в кресло за широким столом. – Рада снова вас видеть.

– Взаимно. – Квай-Гон произнес это более-менее искренне. По сравнению с другими политиками Кирамес Каж была вполне терпимой.

– И вашего падавана, как его зовут… Кеноби, так? – Каж просияла. – Очень рада знакомству.

– Спасибо, канцлер. – Оби-Ван замялся, явно пытаясь добавить что-то еще, но не зная, какие слова будут уместны.

Каж рассеянно потеребила один из головных хвостов. Дроид-референт высветил голограмму, заполнившую весь кабинет. Снимок космического пространства охватывал изрядную часть Внутреннего кольца, а также главного врага гиперпространственных перелетов в этом регионе – утробу Бирнум. В центре голограммы, проходя прямо через утробу, пролегала толстая голубая линия, обозначенная как «ПАЙДЖЕЛЬСКИЙ ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕННЫЙ КОРИДОР». Маленький логотип под надписью указывал, что коридор охраняется кораблями и датчиками корпорации «Цзерка», как и практически все остальные сложные гипертрассы.

– Они отыскали проход через утробу, – определил Квай-Гон. – Как долго этого пытались добиться, несколько десятилетий?

– Скорее столетий. – Каж провела рукой вдоль всего коридора. – С тех пор, как звезда превратилась в туманность и нарушила старые пути. Но ученые определили, что два гиперпространственных якоря – один на планете Пайджел, другой на ее спутнике, – вместе могут генерировать поле, способное стабилизировать центральную часть утробы. Благодаря этой стабилизации становятся возможными несколько маршрутов. Планеты, лежащие вдоль этих маршрутов, слишком долго были отрезаны от цивилизации и прогресса. Теперь все может измениться.

Квай-Гон кивнул:

– Ваша просьба о помощи свидетельствует о том, что новому коридору что-то угрожает.

– Верно.

Дроид-референт проворно увеличил изображение, показав планету, вокруг которой гиперпространственный коридор изгибался. Плававшие возле нее инфокубики указывали, что Пайджел – планета с умеренным климатом, изобилующая горными кряжами и пещерами, с весьма незначительным населением для места с такими приятными условиями жизни, и что ее луна почти не уступает в размерах самой планете. На эту-то луну и указала канцлер.

– Пайджел только сейчас порывает со столетиями изоляционизма, – сказала Каж. – Но его развитию угрожают террористы. Группа лунных диссидентов, известная как «Оппозиция», устраивает диверсии на горнорудных и аграрных предприятиях. Взрывает корабли «Цзерки». Делает все возможное, чтобы подорвать стабильность на Пайджеле.

– С какой целью? – спросил Оби-Ван. Тут же его глаза расширились от осознания того, что он осмелился задать вопрос канцлеру Республики. Квай-Гон сдержал улыбку.

Каж, которая была не из тех, кого могло задеть обращение простого падавана, лишь пожала плечами:

– Это вам и предстоит выяснить, потому что до сих пор никто не смог. Видите ли, «Оппозиция» не сразу стала террористической группировкой. По-видимому, изначально она была труппой артистов, которая устраивала перформансы.

И Квай-Гон, и Оби-Ван долго молчали. Наконец Квай-Гон сумел выговорить:

– Вы не шутите.

– Галактика велика и удивительна, – вздохнула Каж. – Как бы то ни было, «Оппозиция» разыгрывала всякие пьески на политические темы, по ночам воздвигала в чем-то оскорбительные статуи, – в общем, занималась такого рода делами. Их предводительница – женщина по имени Хейлин Азакка – до того, как прибегнуть к взрывчатке, специализировалась на интерпретативном танце. У «Оппозиции» не было какой-либо единой идеологии, помимо желания изменить статус-кво и каких-то неясных заявлений о большем представительстве для жителей луны. Но когда перспектива открытия коридора прояснилась, «Оппозицию» это разозлило. Она стала действовать более дерзко. Начала устраивать взрывы – поначалу в чисто символических местах. С приближением даты запуска коридора теракты участились. За прошлый месяц они атаковали важные правительственные здания, объекты «Цзерки» и даже несколько храмов. Жертв до сих пор не было, но это лишь вопрос времени. А если «Оппозиция» изберет своей целью сам гиперпространственный коридор, ущерб может быть колоссальным.

– Чего именно хочет «Оппозиция»? – спросил Квай-Гон.

– Честно говоря, не до конца понятно. Поначалу они делали громкие заявления, иногда в стихах. Но когда атаки сделались более разрушительными, Хейлин Азакка перевела «Оппозицию» на нелегальное положение. Они причиняют все больший вред, подрывая стабильность планеты и ставя под угрозу церемонию подписания договора. Руководство Пайджела считает, что необходимо участие третьей стороны – кого-то нейтрального, с незамыленным зрением, кто помог бы им выкурить «Оппозицию».

– Руководство Пайджела… кажется, у них есть кронпринцесса? – спросил Квай-Гон.

– Не совсем так, – ответила Каж. – Восемь лет назад трон перешел к кронпринцессе Фэнри, которой тогда было всего шесть лет. С тех пор правит ее регент, и он все подготовил к подписанию Договора о государственном управлении, который превратит монархию из абсолютной в конституционную. Будет созван репрезентативный парламент, к которому перейдет большинство вопросов руководства планетой. Договор также покончит с пайджельским изоляционизмом и позволит заключать юридически обязующие соглашения с инопланетниками – например, с официальными лицами Республики, ответственными за новый коридор. Принцесса Фэнри подпишет договор на свое четырнадцатилетие, до которого остается всего несколько дней. Они запланировали всевозможные празднества: концерты, собрания, даже нечто под названием «Большая охота». Однако чем ближе подписание, тем чаще и разрушительнее становятся атаки диссидентов. Поэтому не знаю, сколько вечеринок они смогут закатить.

– То есть диссиденты не хотят, чтобы договор был подписан, – сказал Оби-Ван, наконец отважившись снова подать голос. К сожалению, он всего лишь строил догадки.

– Возможно, – ответил Квай-Гон. – Но есть и другие объяснения. Быть может, они просто решили, что правительство сейчас уязвимо и поэтому самое время нанести удар.

– Все может пойти наперекосяк, – признала Каж. – Гипертрассу нельзя открыть, пока не будет подписан договор, и похоже на то, что эти диссиденты из «Оппозиции» могут попытаться сорвать церемонию. Надо, чтобы вы отправились на Пайджел, помогли сделать так, чтобы обошлось без жертв, и присмотрели за тем, чтобы Договор о государственном управлении был подписан в назначенный день. Если возможно, было бы хорошо, чтобы вы привлекли «Оппозицию» к ответу. Если придется оставить зачистку местным властям – пускай. Но ради блага Пайджела и многих, многих близлежащих систем гиперпространственный коридор должен открыться. Договор о государственном управлении должен быть подписан.

Важное, трудное задание. Именно такого Квай-Гон мог ожидать в любое время. То есть в любое, только не сейчас.

Он спросил нейтральным тоном:

– Госпожа канцлер, могу я узнать, почему для этого дела выбрали именно нас?

– Просили прислать конкретно вас, и, конечно, мы подумали, что лучше отправить человека, знакомого с одним из главных действующих лиц…

– Я никогда не был на Пайджеле. – Квай-Гон не стеснялся прерывать никого, даже канцлера, если собеседник ходил вокруг да около.

То ли догадавшись, то ли уловив подсознательно, Каж намек поняла.

– Видите ли, когда принцесса унаследовала трон, она была еще ребенком. Естественно, нужен был регент, который бы правил за нее. Однако из-за придворных распрей ни один местный кандидат не был бы приемлемым для всех сторон. Поэтому должность занял специально присланный рыцарь-джедай – ваш знакомый, Раэль Аверросс. – Канцлер перевела взгляд с Квай-Гона на Оби-Вана и обратно. – Как я понимаю, среди джедаев Аверросс считается, скажем так, фигурой противоречивой. Но он ваш друг, не так ли?

– Когда-то мы были добрыми друзьями, – ответил Квай-Гон. Как обстояли дела сейчас, он не совсем представлял. «Противоречивой» – это было еще мягко сказано.

– Так вот, Аверросс просил прислать конкретно вас. Понимаю, мастер Джинн, время не самое удачное, – сказала Каж, – как раз когда вам предложили место в Совете джедаев. Это важный шаг, и, несомненно, вы бы хотели сосредоточиться на…

«Проклятье, проклятье, проклятье». Квай-Гон на мгновение прикрыл глаза. Это нисколько не помогло: волна шока, захлестнувшая Оби-Вана, была такой мощной, что легко ощущалась в Силе. Квай-Гон даже помыслить не мог, что Кирамес Каж заговорит о приглашении в Совет джедаев. Казалось вполне возможным, что канцлер Республики, занятая будущей отставкой, могла вообще не уделить особого внимания информации о новом члене Совета.

Но она уделила. И теперь Оби-Ван не просто знал – ему сообщило третье лицо. Квай-Гон все запорол, окончательно и бесповоротно.

«Как я могу надеяться, что буду хорошим членом Совета, если из меня никудышный учитель?»