Читать книгу Жена хозяина гор. Чертополох для леди - Клэр Вирго - Страница 1

– Кэти, Кэти! – Сестра впорхнула в комнату и принялась меня тормошить, отвлекая от вышивания. – Радость-то какая!

– Какая? – Я не очень вдохновилась ее состоянием, потому что Лиз умела радоваться абсолютно всему на свете, любой мелочи.

– Родители нашли тебе мужа! – Она захлопали в ладоши, а у меня из рук от удивления вывалились пяльцы. – Значит, и я скоро выйду замуж! – Она принялась кружиться, что-то напевая.

– Какого такого мужа? – переспросила, вставая. – Я не хочу замуж!

– А я хочу! Неужели ты не понимаешь? Пока не выйдешь ты, я тоже буду сидеть в девках.

– Лиз, но тебе еще рано, только семнадцать исполнилось.

– Зато тебе давно пора, двадцать уж минуло. Еще пара лет – и совсем никому не нужна будешь. Помрешь старой девой.

– Ну и помру! Это куда лучше, чем выходить за незнакомца. Наверняка он еще и старый, поэтому меня за него и отдают, сбагрить хотят.

Сестра пожала плечами.

– Насчет этого не знаю.

Я прищурилась:

– А тебе вообще откуда об этом известно? Не думаю, что родители поставили бы тебя в известность раньше, чем меня.

– Да я просто мимо шла… ничего такого… – стала оправдываться Лиз.

– Опять подслушивала. – Я покачала головой, а потом притянула сестру и усадила рядом. – Рассказывай в подробностях.

Она усмехнулась и начала вещать…

Через час родители позвали меня в кабинет.

– Закрой дверь, – сказал отец, стоило мне переступить порог. Я подчинилась и прошла чуть вперед. – Садись, разговор будет долгий.

Я подобрала юбки и присела. Мать сидела в соседнем кресле. Очень прямая спина, отсутствующий взгляд, руки сжаты. Судя по всему, ситуация ей не нравилась, но возражать мужу открыто она бы не стала.

– Дочь, я принял решение выдать тебя замуж. – Видя, что я открыла рот для возражения, продолжил: – Дай мне закончить. Ты знаешь, я был не против, чтобы ты сама выбрала себе мужа. Поддался уговорам твоей матери и ждал. Слишком долго ждал. Тебе скоро двадцать один, молодые люди перестанут обращать на тебя внимание и переключатся на более молодых. И тебе останется или уйти в монастырь, или жить приживалкой при сестре, или выйти замуж за какого-нибудь старика, падкого до молодых прелестей. Не думаю, что тебя устроит любой из вариантов. А посему тебе нужно выйти замуж как можно скорее. Кроме того, для Лиз есть блестящая партия. Но мать жениха настроена решительно: негоже младшей сестре выходить замуж, пока старшая не пристроена. Твоя сестра, в отличие от тебя, готова выйти замуж хоть завтра. Неужели ты будешь препятствовать ее счастью?

– Отец, это чистой воды шантаж! Хотите, чтобы я чувствовала себя виноватой? – вскочила с места в порыве злости. – Я не отвечаю ни за Лиз, ни за ее замужество, ни за странные мысли в головах других людей, из-за которых они препятствуют браку. Я. Не хочу. Замуж!

Резко отвернувшись, направилась к двери и уже на пороге услышала:

– Тогда у тебя только один путь: монастырь…

Вышла, хлопнув дверью. Вот еще! Лучше сбегу.

Закрылась в комнате и стала обдумывать, когда и куда побегу. Мысль хорошая, вот только некуда. Денег нет, делать ничего не умею…

В дверь постучали.

– Кэт, это я, – раздался мамин голос.

– Заходи.

Мама зашла, шурша юбками, и заперла дверь, а после села на кровать, похлопав рядом. Я опустилась рядом с ней и положила голову на плечо.

– Мам, ну как так?

Она вздохнула, погладила по голове, а потом заставила посмотреть ей в глаза.

– У каждого из нас свой путь, Кэтрин, своя судьба, свое предназначение. Видит бог, я пыталась отговорить твоего отца от этого шага, но… – Она развела руками. – Единственное, что мне удалось сделать, это уговорить его дать вам хоть немного времени познакомиться, привыкнуть друг к другу. Твой будущий муж приглашен к нам на ужин сегодня.

Я глубоко вздохнула.

– И совсем-совсем ничего нельзя сделать?

– Думаю, нет, детка, мне жаль.

Мы помолчали некоторое время, а потом я спросила:

– Он старый и страшный, да?

– О нет-нет. Отец не настолько жесток, поверь. Твой жених молод, ему всего тридцать.

– Всего? Да он же почти старик!

– Ах, Кэти… Ты еще слишком молода. – Мама улыбнулась. – Поверь, девять лет – не такая большая разница, о которой можно переживать. И вообще, муж должен быть старше жены, чтобы суметь ее защитить и обеспечить.

– Значит, он урод, – заключила я. Вряд ли бы меня отдали молодому и красивому. Такие на подобных мне почти старых дев не смотрят.

– Не сказала бы, – с улыбкой покачала головой мама. – Он довольно симпатичен.

– Тогда в чем подвох? – Я искренне недоумевала.

Мама замялась.

– Есть у него один небольшой изъян. Но поверь, это совсем мелочи!

– Какой?

Я хотела быть во всеоружии, прежде чем встречусь с нареченным. О том, чтобы воспротивиться воле отца, я уже не думала. В монастырь категорически не хотелось, а идти мне некуда. Да и побег ляжет пятном на репутацию семьи и лишит Лиз будущего.

– У него небольшой шрам на лице, но поверь, это его совсем не портит.

Маме я не поверила. Она так горячо убеждала меня, что изъян совсем небольшой, что невольно напрашивались мысли, будто все совсем не так.

– И где же он его получил? На дуэли, когда сражался с мужем какой-нибудь совращенной им девицы? – фыркнула я.

– Кэтрин! Что за речи, непозволительные для дамы?! Немедленно извинись!

– Прости, мама, – опустила голову. И в самом деле была виновата, перегнула палку.

– Он получил его на войне с французами, – тихо сказала мама, и мне стало стыдно. Человек сражался за страну, пострадал, а я…

– Хорошо, мам. Я готова с ним познакомиться. Но что, если будет совсем уж противно? Вдруг он мне настолько не понравится?

– Тогда я уговорю отца подобрать тебе другую партию, обещаю.

Я снова вздохнула и кивнула.

Весь день Лиз щебетала, как птичка. О нашем скором замужестве, о новых нарядах, о том, какие драгоценности наденем на свадьбы, какие подарки преподнесут нам наши женихи, как мы будем блистать на балах в качестве замужних матрон, а не девиц на выданье и прочее, прочее. Я делала вид, что слушаю, а сама мыслями была далеко. Пыталась представить своего жениха: взрослого мужчину, сурового, жесткого, холодного. Грубый голос, в котором колкость льда. Шрам на лице и наверняка раны на душе и сердце. Как же я смогу с ним жить? Воображение рисовало образ, и я мысленно ставила себя рядом с ним. Конечно, я не была такой веселой и порхающей, как Лиз, но и букой меня не назвать. А с таким мужем и вовсе веселиться не придется. Эх…

Сестра не смогла дождаться ужина, а я молилась, чтобы время тянулось медленнее, а еще лучше – чтобы остановилось. Но, увы, есть вещи, над которыми не властен даже Господь.

Стоило часам пробить семь, как раздался звон колокольчика входной двери. Карл, каш дворецкий, важно прошел к двери и открыл ее, являя нам фигуру, закутанную в темный плащ. Мы с Лиз в этот момент находились в столовой, накрытой к ужину, но любопытство было нашим общим пороком. Поэтому мы открыли маленькую щелочку и подглядывали.

Навстречу фигуре шагнул отец, протягивая руку.

– Мистер Макгиллан, рад приветствовать вас в своем доме.

– Я тоже рад нашей встрече, мистер Линден, – раздался глубокий голос, от которого у меня по спине поползли мурашки. Он не был грубым или неприятным. Скорее, наоборот. Но от этого не легче. Образ, который я придумала в воображении, начал расплываться. – Надеюсь, семья в добром здравии?

– Вполне, сударь, вашими молитвами. Прошу, проходите.

Отец сделал приглашающий жест, и гость скинул плащ, а потом поднял голову. Мы с Лиз приглушенно ахнули, прикрыв рот и отпрянув от двери. Лицо гостя от брови до подбородка через всю щеку пересекал рваный шрам, который опускал уголок глаза и губ. Судя по всему, рана была ужасной, то, что он выжил – поистине чудо.

Мы с Лиз переглянулись и, услышав шаги, тут же отошли на пару футов. На пороге двери на кухню показалась мать – она проверяла все ли готово и отдавала последние распоряжения. Увидев нас рядом с дверью, неодобрительно покачала головой и тут же расплылась в улыбке, приветствуя гостя.

– Мистер Макгиллан, добро пожаловать в нашу скромную обитель, – произнесла она, чуть приседая и протягивая руку, унизанную перстнями.

Гость склонил голову и поцеловал ее пальцы.

– Миссис Линден, вы выглядите просто великолепно.

– Ох, перестаньте, – жеманно протянула мама, включаясь в эту бесконечную придворную игру. Ненавижу эти светские приемчики. – Позвольте представить наших дочерей, Кэтрин и Элизабет.

Краем глаза я наблюдала, как Лиз смущенно сделала книксен, глядя на гостя, как протянула маленькую ладошку и как он ее поцеловал. А потом тоже слегка поклонилась, протянула руку и подняла голову.

Наши взгляды скрестились, и созданный воображением образ рассыпался в пыль. Не было никакого сурового, холодного и хмурого мужчины. В глазах цвета штормового моря плескался ум, проскальзывали искорки веселья и ни следа холодности, наоборот, пламя и страсть наполняли их жизнью. Лицо гладко выбрито, хотя заметно, что далось это с трудом. Шрам, по всей видимости, еще причинял неудобство, и возле него остались редкие волоски. Гость и не думал скрывать за бородой свой изъян, казалась, он гордо несет его, как знамя.

Пока я разглядывала своего жениха, он, судя по всему, занимался тем же самым. Интересно, он остался доволен увиденным или нет?

– Рад знакомству с вами, миледи. – Он склонился над моей рукой и едва коснулся ее губами, обдав теплым дыханием. По ладони до кончиков пальцев прошла волна тепла. Я еле выдавила из себя улыбку.

– Рада приветствовать вас, сударь.

За ужином мне кусок в горло не лез. Я чувствовала на себе изучающий взгляд нашего гостя. Его – случайно или специально – посадили напротив, и казалось, его взгляд проделает во мне дыру. Старалась не поднимать глаз от тарелки, потому что если решалась это сделать, сразу заливалась краской. Щеки нещадно горели, и даже сделалось немного дурно. Взглянула на отца.

– Отец, разрешите мне выйти в сад.

Он внимательно посмотрел на меня, явно отметил лихорадочный румянец на щеках и медленно кивнул. Бросилась прочь настолько быстро, насколько это позволял этикет, и вышла в благоухающий прохладой сад. Дошла до увитой плющом беседки, присела на скамейку и прислонилась к прохладной колонне щекой, пытаясь снять жар. Закрыла глаза и выдохнула. Но даже так лицо жениха вставало перед внутренним взором.

Не знаю, сколько прошло времени, но уже собиралась вернуться в дом, когда мне на плечо неожиданно легла рука. Я вскрикнула.

– Простите, что напугал вас, миледи, – раздался совсем рядом голос, и я обернулась. Не ожидая увидеть его так близко, отшатнулась. Видимо, гость воспринял это по-своему, повернулся ко мне здоровой стороной и тихо спросил:

– Вы боитесь меня?

Прикусила губу, размышляя. Не хотелось обидеть, ведь на самом деле он ничего плохого не сделал. Однако сама не знала, боюсь или нет.

– Не знаю, – наконец, ответила правду. – Скорее, нет, чем да, но…

– Я понял. Простите меня.

Он резко развернулся и зашагал к дому, а я оторопело смотрела ему вслед, не понимая, что происходит.

Наутро Лиз прибежала ко мне очень рано.

– Кэти, я… – Она замялась, словно хотела сказать что-то неприятное, но не решалась. – Спасибо тебе.

– За что? – Я искренне удивилась.

– Ну… Ты ради меня согласилась выйти замуж за мистера Макгиллана, а ведь он такой… такой… – Она никак не могла подобрать слово. – В общем, некрасивый.

А я сидела и не знала, что ответить. На самом деле, еще не дала окончательного согласия на брак. Жених немного пугал, но не своей внешностью – с этим я вполне могла смириться. Но было что-то в его глазах, чего я не могла понять. И это не могло не тревожить. Надо поговорить с родителями.

Отец весь день был занят делами поместья, а мама, помогавшая ему, освободилась лишь к обеду. Я сразу же постучалась к ней.

– Кэтрин, милая, проходи! Что привело тебя ко мне? – Она взяла меня за руку и усадила рядом.

– Я хотела поговорить о вчерашнем госте…

– Мистере Макгиллане?

– Да. Вы сказали, что не дадите отцу выдать меня замуж насильно, если жених мне совсем не понравится.

– А он тебе не понравился? – Мама пытливо взглянула мне в лицо.

– Не то чтобы… – дернула плечами. – Я немного боюсь.

– Это нормально для девушки – бояться замужества, – похлопала меня по руке мама. – Столько всего нового, неизвестного…

– Я боюсь не поэтому… Вчера в его глазах увидела что-то такое, отчего прямо мурашки прошли по коже.

– Ну-ну, милая, это пройдет. Не думаю, что мистер Макгиллан может причинить тебе вред. Он благородный джентльмен, хоть и не из титулованной знати.

– Как это? – удивилась я.

– А ты разве не поняла? – Брови мамы взлетели. – Мистер Макгиллан – шотландский лэрд.

– Шотландский? Вы хотите отправить меня в Шотландию? Чтобы я пасла овец и гусей? – Моему возмущению не было предела. – Хотите сослать меня подальше, чтобы ничего не мешало Лиз составить хорошую партию?

Я горько усмехнулась.

– Ну почему же сослать? Ты будешь приезжать к нам в гости..

– Перестань, мама, ты сама себе не веришь… наверное, лучше мне было в монастырь уйти. Может, еще не поздно.

– Деточка, ты просто еще не понимаешь своего счастья. Городские женихи уже не обращают на тебя внимания, разве что совсем старики. Тебе повезло, что нашелся молодой мужчина, готовый взять тебя в жены.

– А ему-то от этого какой прок? Или никто другой не согласен из-за его внешности?

Пощечина обожгла щеку, и я неверяще уставилась на маму.

– Думай, что говоришь! Мы с отцом заботимся о твоем будущем, и тебе не обязательно знать, почему мистер Макгиллан готов на тебе жениться. Если сочтет нужным, расскажет сам. Ты выйдешь за него замуж, отец уже решил, что свадьба состоится через два месяца, так что советую тебе поторопиться с подготовкой.

– Так скоро? К чему такая спешка?

– Нам нужно еще успеть выдать замуж Лиз, – сказала мама таким тоном, что я поняла – они с отцом уже все решили, возражения не принимаются.

– Но ты же обещала… – прошептала я, и на глаза навернулись слезы.

– Обещала. И если бы ты дала мне причину для отмены этой свадьбы, я бы сделала все от меня зависящее, чтобы она не состоялась. Но у тебя одна причина – ты не хочешь ехать в Шотландию.

– Но там живут дикари!

– Мистер Макгиллан производит впечатление дикаря?

– Нет, но…

– Никаких «но». Свадьба через два месяца. Иди, у тебя куча дел! Завтра приедет модистка.

Весь день я не находила себе места. Как же так? Они же обещали! А теперь я уеду в богом забытую Шотландию, где совсем другой язык, другие нравы, все другое. И чужое. Даже религия другая. Меня передернуло. Найду ли я там протестантскую церковь, чтобы хотя бы ходить на причащение и исповедь? Кто знает. Или…

Я похолодела. Неужели меня заставят принять другую веру? Ведь мой жених наверняка католик. Или еще хуже – пресвитерианин. Какой кошмар! Я закрыла лицо руками и тихо заплакала. А потом встала на колени у кровати и принялась истово молиться, чтобы Господь подсказал мне выход. Не может быть, чтобы он был так жесток ко мне. Какой страшный грех я совершила, чтобы так меня наказывать?

Не знаю, сколько прошло времени. Слуги, видя, что я молюсь, тихонько уходили, не мешая общаться с Господом. Но я не слышала его ответа. В сердце и в душе царили пустота и холод. Что ж, остается только одно.

Я поднялась с колен и только сейчас заметила, что рядом на столике стоит поднос с обедом. Еда уже давно остыла, да и есть мне не хотелось, поэтому оставила все как есть и спустилась. В гостиной застала обоих родителей. Отец читал книгу, а мама вышивала. Лиз не было видно, наверное, у себя в комнате.

– Мама, отец, добрый вечер. – Я поцеловала две сухие щеки и встала перед ними. – Я прошу позволения съездить на исповедь.

– Конечно, дочь. Максимилиан завтра отвезет тебя.

Отец поцеловал меня в лоб, и я покинула их. Завтра получу ответ так или иначе.

Максимилиан, наш кучер, ждал меня утром с запряженной каретой. В храм можно было поехать и без сопровождения. Поэтому я отправилась одна. Лиз хотела отправиться со мной, но я убедила ее, что хочу побыть одна, поговорить с Господом наедине. Она не стала настаивать, но взяла с меня обещание, что в скором времени мы съездим к отцу Роберту вместе. Конечно, я согласилась, мы обычно и так ездили вместе, но сейчас… хотела побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Хотя разве я буду одна в доме господнем? Именно это мне и нужно – поговорить с Господом с глазу на глаз.