Читать книгу Магистраль вечности (сборник) - Клиффорд Саймак - Страница 7

Инопланетянин походил на клубок червей. Он съежился между валунов, у маленькой березовой рощицы, прилепившейся к краю ущелья; деревья клонились вниз и нависали над высохшим руслом ручья. Падающий сквозь листву солнечный свет пятнами ложился на словно свитое из толстых нитей тело инопланетянина; оно преломляло лучи, и казалось, будто он лежит в россыпи осколков радуги.

Джейсон Уитни прислонился к стволу молодого ясеня на поросшем мхом берегу. Вокруг стоял слабый тонкий запах опавших осенних листьев.

Он омерзителен, подумал Джейсон, и тут же постарался прогнать эту мысль. Инопланетяне бывали не так уж плохи, но этот хуже всех. Если бы он, по крайней мере, не двигался, думал Джейсон, можно было бы как-то освоиться и привыкнуть к нему. Но клубок червей безостановочно шевелился, отчего делался еще отвратительнее.

Джейсон мысленно потянулся к нему, намереваясь осторожно дотронуться, затем, испугавшись, отпрянул и понадежнее упрятал сознание внутрь себя. Надо успокоиться, прежде чем пытаться разговаривать с этим существом. На своем веку он перевидал столько инопланетян, что должен был бы сохранять невозмутимость, однако этот упорно выводил его из равновесия.

Джейсон сидел неподвижно, слушая глухую тишину, вдыхая аромат палой листвы, не позволяя себе думать ни о чем определенном. Именно так это и делается – подбираешься к нему тайком, притворяясь, будто вовсе не замечаешь.

Но инопланетянин не стал ждать. Он выбросил мысленный щуп и коснулся Джейсона твердо, спокойно и тепло, что так не соответствовало его внешнему облику.

– Приветствую тебя, – сказал он. – Надеюсь, что, обращаясь к тебе, я не преступаю никаких законов и не нарушаю границ чужих владений. Я знаю, кто ты. Я видел таких, как ты. Ты человеческое существо.

– Да, – ответил Джейсон, – я человек. Добро пожаловать. Ты не преступаешь никаких законов, ибо у нас их очень мало. И не нарушаешь границ чужих владений.

– Ты один из путешественников, – сказал клубок червей. – Сейчас ты отдыхаешь на своей планете, но, бывает, отправляешься очень далеко.

– Не я, – возразил Джейсон. – Путешествуют другие. Я не покидаю своего дома.

– Значит, я достиг цели. Это планета путешественника, с которым я общался очень-очень давно. До сих пор я не был полностью в этом уверен.

– Это планета Земля, – сообщил Джейсон.

– Да, такое название, – обрадовался чужак. – Я никак не мог вспомнить. Тот, другой, описал мне свою планету, и я искал ее повсюду, лишь в общих чертах представляя себе, где она должна находиться.

– Ты хочешь сказать, что искал нашу Землю? Ты не просто остановился тут отдохнуть?

– Я явился сюда искать душу.

– Явился искать что?

– Душу, – повторил чужак. – Тот другой, с которым я общался, сказал, что у людей были души и, возможно, они есть и сейчас. Хотя он не был уверен в этом и вообще проявил глубокое невежество. Я заинтересовался его рассказом о душах, однако он не сумел объяснить, что же это такое. Я сказал себе, втайне конечно, что такую замечательную вещь стоит поискать. И поэтому пустился на розыски.

– Возможно, тебе интересно будет узнать, – сказал Джейсон, – что многие люди тоже искали свои души.

Какое странное стечение обстоятельств, подумалось ему. Кто из наших мог разговориться с этим существом о душе? Маловероятная тема для беседы, да и мало ли к чему приведет такой разговор. Скорее всего, человек говорил не всерьез. Хотя этот клубок червей, похоже, принял его слова настолько близко к сердцу, что отправился на поиски.

– Я чувствую в твоем ответе какую-то странность, – сказал инопланетянин. – Можешь ли ты сказать, что у тебя есть душа?

– Нет, не могу, – ответил Джейсон.

– Если бы она у тебя была, ты бы, конечно, знал.

– Необязательно.

– Ты говоришь, – сказал чужак, – совсем как тот, с которым мы просидели полдня на вершине холма на моей прекрасной планете. Мы беседовали о многом, но больше всего о душах. Он тоже не знал, есть ли у него душа, и не мог сказать с уверенностью, есть ли она у других людей или имелась в прошлом. И он не мог объяснить мне, что это такое, душа, и можно ли ее обрести. Похоже, он полагал, что знает преимущества обладания душой, однако говорил об этом как-то очень туманно. Его объяснение во многих отношениях совершенно неудовлетворительно, однако, как мне показалось, в нем есть зерно истины. Если я отыщу его родную планету, подумал я, кто-нибудь расскажет мне все, что я хочу знать.

– Мне жаль, – сказал Джейсон. – Очень жаль, что ты проделал столь долгий путь и зря потратил столько времени.

– Ты ничего не можешь мне рассказать? Здесь нет никого другого?

– Может быть, и есть, – ответил Джейсон и быстро добавил: – Я не уверен.

Он ляпнул лишнее. Нельзя знакомить Езекию с этим существом. Езекия и без того тронутый, а тут и подавно сойдет с ума.

– Но должны же быть другие.

– Нас только двое.

– Ты ошибаешься, – сообщил инопланетянин. – Сюда приходили двое. Не с тобой. Они стояли и смотрели на меня, а потом ушли. Мне не удалось установить с ними связь.

– Они не могли тебя слышать, – сказал Джейсон. – И не могли ответить. Их мозг так устроен. Но они рассказали мне о тебе. Они знали, что я сумею с тобой поговорить.

– Значит, есть еще только один, с кем я могу говорить.

– Да. Остальные люди находятся далеко отсюда, среди звезд. С одним из них ты и общался.

– С этим вторым?

– Вряд ли, – сказал Джейсон. – Она никогда не говорила ни с кем, кроме своих. Она с ними здорово общается, как бы далеко они ни были.

– Значит, ты единственный. И ты ничего не можешь мне сказать.

– Послушай, эта идея стара. Никогда не существовало доказательств. Была одна лишь вера. Человек говорил себе: у меня есть душа. Он в это верил, потому что так ему говорили другие. Говорили властно. Без рассуждений и объяснений. Твердили это так часто, и он сам себе повторял, и в результате не задавался вопросом, есть ли у него душа на самом деле. Но никогда не было никаких свидетельств. Никаких доказательств.

– Но, досточтимый сэр, – взмолился инопланетянин, – ты скажешь мне, что же такое душа?

– Многие полагают, – ответил Джейсон, – что она есть. Это часть тебя. Невидимая и неощущаемая. Не часть твоего тела. Даже не часть твоего сознания. После твоей смерти она продолжает жить и живет вечно. Или предполагается, что она живет вечно, и условия, в которых она оказывается после твоей смерти, зависят от того, каким ты был.

– Кто судит о том, каким ты был?

– Божество, – сказал Джейсон.

– А это божество?..

– Не знаю, – сказал Джейсон. – Я просто не знаю.

– Ты откровенен со мной. Я сердечно тебе благодарен за откровенность. Ты говоришь приблизительно то же, что и тот, другой, с которым я беседовал.

– Может быть, найдется еще один, – решился вдруг Джейсон. – Если я разыщу его, я с ним поговорю.

– Но ты сказал…

– Я знаю, что сказал. Это не человек. Это другое существо – возможно, более осведомленное, чем я. Но ты не сможешь с ним говорить сам. Придется предоставить это мне.

– Я тебе доверяю, – сообщил клубок червей.

– Пока же позволь пригласить тебя в гости, – продолжал Джейсон. – У меня есть жилище, и в нем найдется место для тебя. Мы будем тебе рады.

– При виде меня ты испытываешь замешательство, – сказал инопланетянин.

– Не стану лгать, – ответил Джейсон. – Но я говорю себе: возможно, его тоже смущает мой вид.

Лгать не было смысла. Чужак без слов понимает, какие чувства испытывает Джейсон.

– Вовсе нет, – возразил тот. – Я ко всему отношусь терпимо. Однако, вероятно, нам лучше быть порознь. Я буду ждать тебя здесь.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Джейсон.

– Нет, спасибо. Мне хорошо. Я ни в чем не нуждаюсь.

Джейсон встал на ноги, готовый уйти.

– У тебя чудесная планета, – сказал инопланетянин. – Такое тихое, спокойное место. И исполнено странной красоты.

– Да, мы тоже так считаем. Чудесная планета.

Джейсон вскарабкался по узкой тропке, сбегавшей в ущелье. Солнце уже прошло зенит и клонилось к западу. Вдалеке громоздились темные грозовые тучи, готовые поглотить солнце. С появлением туч тишина как будто стала еще более глубокой. Слышно было, как тихо ложатся на землю осенние листья. Где-то вдалеке цокала белка. Сегодня – отличный день, подумал он, совершенно великолепный, и даже если хлынет дождь, день все равно останется превосходным. Жаль, что его испортила свалившаяся на Джейсона проблема.

Чтобы сдержать данное инопланетянину слово, придется встретиться с Езекией, хотя неизвестно, что выйдет из разговора с этим самозваным роботом-аббатом. Впрочем, может быть, называть его самозванцем несправедливо. Кто нынче возьмется утверждать, что роботы не вправе взять на себя эту задачу: поддерживать искру древней человеческой веры?

И насчет самой веры… Почему люди от нее отвернулись? В тот день, когда человечество улетело с Земли, вера еще существовала. Ее следы заметны в ранних записях, которые делал его дед в первой из своих книг. Возможно, она сохранилась в несколько ином виде среди индейцев, хотя никогда не проявляется в их общении с Джейсоном. Некоторые, а может, и все молодые люди устанавливают тайные связи с предметами окружающего мира. Сомнительно, однако, что это можно назвать верой. Вслух о ней не распространялись, и потому, естественно, Джейсон располагал лишь самыми скудными сведениями.

На Земле остались не те люди, подумал он. Если бы неведомая сила, что унесла куда-то человечество, сделала иной выбор, древняя вера могла бы сейчас процветать. Но в его семье и среди людей, которые находились в большом доме на мысе в ту роковую ночь, вера уже была подорвана, оставаясь не более чем цивилизованной условностью, которой они безразлично подчинялись. Возможно, когда-то она была исполнена смысла. Вера пережила период пышного расцвета, затем – увядания и упадка, и наконец осталась лишь тень былого могущества. Вера стала жертвой неправильного поведения человека, жертвой его всепоглощающей идеи собственности и прибыли. Люди охотнее строили величественные и роскошные здания, чем заботились о вере в сердце и в мыслях своих. И вот теперь ее поддерживают существа, которые сами даже не люди, а машины, и сходство с человеком им придали только развитие техники да человеческая гордыня.

Джейсон добрался до вершины гряды; лес остался внизу, и в открывшейся перспективе он увидел грозовые тучи на западе. Они громоздились все выше и уже закрыли солнце. Джейсон прибавил шагу. Сегодня утром он раскрыл свою летописную книгу, она так и осталась лежать у него на столе, но он не записал ни строчки. Утром еще нечего было записывать, однако теперь появилось множество новостей: приход Горация Красное Облако, инопланетянин в ущелье и его странная просьба, желание Вечерней Звезды читать книги и то, что Джейсон пригласил ее пожить с ним и Мартой. Он успеет кое-что записать до обеда, а после вечернего концерта снова сядет к столу и завершит свой отчет о событиях дня.

Музыкальные деревья настраивались; один молодой побег заметно фальшивил. За домом робот-кузнец громко стучал по металлу – скорее всего, трудился над плугом. Тэтчер говорил, что все плужные лемеха снесены в дом, чтобы подготовить их к приходу весны и новому севу.

Открылась дверь внутреннего дворика, вышла Марта и заторопилась по дорожке ему навстречу. Какая она красивая, подумал он, красивее, чем в тот давний день, когда они поженились. Они хорошо жили вместе. Его захлестнула волна благодарности за все чудесно прожитые годы, за эту прекрасную жизнь.

– Джейсон! – крикнула Марта, поспешая навстречу. – Джейсон, у нас Джон! Твой брат Джон вернулся!