Читать книгу Население России 2012. Двадцатый ежегодный демографический доклад - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 7

Общий вектор изменения возрастной структуры задает процесс старения населения, имеющий широко известные демографические и социально-экономические последствия. За прошедшее с 1990 г. время возрастная пирамида населения России заметно постарела (рис. 1.16). В результате резкого спада в числе рождений в 1990-е гг. к началу 2013 г. на ее нижнем этаже число детей и молодежи до 20 лет сократилось на 14 млн, или на 10 п.п. На верхнем «этаже» население старше 70 лет увеличилось на 4,5 млн человек, причем ⅔ прироста выпало на возрастную группу 71–76 лет, в которой поколения 1913–1918 годов рождения уступили место большим и не воевавшим поколениям, родившимся в 1936–1941 гг. О том, насколько мало стало детей, говорит тот факт, что в начале 2013 г. общее число женщин поколений 1937–1941 годов рождения превосходило численность всех 5-летних поколений, начиная с поколения 1991–1995 до 2007–2011 годов рождения. Изменения в среднем сегменте возрастов (20–59 лет) не столь наглядны, но и здесь население выросло на 5,9 млн человек и несколько постарело, так как прирост пришелся на возраст 44 года и старше.

Наряду с процессом старения демографические волны, т. е. разнонаправленность и значительность колебаний численности возрастных контингентов, оказываются обстоятельством, далеко не безразличным с демографической, экономической или социальной точек зрения. В силу того что возрастная пирамида населения России сильно деформирована историческими потрясениями прошлого, ее «этажи» – те или иные возрастные группы – до сих пор продолжают испытывать разнонаправленные изменения, которые в 1990–2012 гг. сыграли важную роль в динамике показателей возрастной структуры и оказали влияние на динамику рождений, смертей и браков.

Рис. 1.16. Возрастная пирамида населения России в 1990 г. (столбики) и в 2013 г. (сплошная линия) Источник: данные Росстата.

На пирамиде 1990 г. наиболее сильные диспропорции между соседними поколениями отмечались в возрастах 44–47 лет (поколения 1942–1945 годов рождения) и 55–56 лет (1933–1934 годов рождения). Пересечение этими поколениями рубежа в 60 лет приводило к волнообразной динамике численности пожилых и пенсионеров, в частности к приостановке роста удельного веса пожилых в 1993–1994 гг. и даже к его снижению в 2002–2005 гг. Краткосрочный позитивный эффект выражался также в том, что выбытие этих когорт в старшие возраста способствовало увеличению доли населения в рабочих возрастах.

Диспропорции, которые вызваны снижением числа рождений в 1960-е гг., достигшего минимума в 1968 г., не столь велики, но волны, порожденные им, впоследствии повлияли на динамику численности основных репродуктивных контингентов и ситуацию на брачном рынке. В настоящее время поколения, родившиеся в 1960-е гг., находятся ровно в тех же возрастах, что в 1990 г. находились поколения военных лет рождения, и, значит, в предстоящие десятилетия ситуация, связанная со старением поколений 1942–1945 годов рождения, в 1990–2013 гг. в несколько измененном и значительно ослабленном виде повторится.

Наконец, на пирамиде 1990 г. в возрастах 2–6 лет (поколения 1983–1987 годов рождения) уже заметен образовавшийся благодаря наметившейся в конце 1980-х тенденции к падению чисел родившихся выступ, масштаб которого можно оценить по пирамиде 2013 г. Этот выступ и перепад в численности поколений середины 1980-х и 1990-х гг. – главные источники демографических волн, которые уже отразились на динамике численности детских и юношеских контингентов, а также начали влиять на численность и структурные характеристики трудоспособного населения, основных репродуктивных контингентов и на брачный рынок.

Сравнение пирамид 2013 и 1990 гг. дает представление об общем итоге прошедшего этапа трансформации возрастной структуры населения. Более детальная картина изменений пропорций возрастной структуры населения и их влияния на демографическую динамику приведена на рис. 1.17.

Рис. 1.17. Траектория изменения пропорций трех основных возрастных групп в России, оба пола. Три диагонали на диаграмме соответствуют трем значениям доли трудоспособного населения (%) при заданных долях двух других возрастных групп

Источники: данные Росстата; 2015–2030 гг. – прогноз Росстата 2012 г.

Волнообразный характер изменения пропорций трех основных возрастных групп населения отчетливо виден на рис. 1.17, где для наглядности нанесены изолинии, соответствующие трем значениям доли населения в трудоспособном возрасте. В начале 1990-х гг. Россия повторно вступила в этап получения демографического дивиденда, на котором экономика страны получила выигрыш благодаря (временной) оптимизации возрастной структуры населения, в результате которой был достигнут исторический максимум доли лиц в рабочих возрастах в общей численности населения. Этап временного снижения общей демографической нагрузки закономерно возникает в процессе демографического перехода и является следствием снижения рождаемости. В России убыль числа детей до 16 лет началась в 1990 г. и не прекращалась до 2008 г. (рис. 1.18), сокращение составило 13,26 млн человек, или 8,4 п.п. Но период дивиденда был несколько короче и пришелся на 1993–2006 гг. За 14 лет доля трудоспособного населения (в принятых в России возрастных границах – 16–54/59 лет) увеличилась на 6,6 п.п., придя к своему самому высокому за всю историю уровню 63,0 % на начало 2007 г. против 60,4 % в 1980 г. Основная часть дивиденда – три четверти, или 5 п.п., – выпала на 1997–2005 гг., когда в контингент трудоспособного возраста влились многочисленные поколения 1980-х, а покинули его малочисленные поколения военных лет рождения, что привело к возникновению уникальной ситуации – снижению доли пенсионного контингента в 1998–2003 гг.

Рис. 1.18. Численность населения на начало года в детском и пенсионном (левая ось) и трудоспособном (16–54 года женщины и 16–59 лет мужчины – правая ось) возрастах, Россия, оба пола

Источник: данные Росстата.

В целом, как показывают рис. 1.18 и горизонтальное движение точек на рис. 1.2, на протяжении большей части периода получения демографического дивиденда значительно изменялись пропорции и численность населения только в детском и трудоспособном возрастах, тогда как численность и удельный вес пенсионного контингента менялись в узких пределах. Таким образом, несмотря на то, что в течение полутора десятилетий население России сокращалось, до 2007 г. число людей в трудоспособном возрасте продолжало увеличиваться, причем быстрее, чем в пенсионном возрасте.

Однако длительное снижение числа детей в конце концов распространилось на следующий возрастной сегмент возрастов, положив конец этапу «депопуляции с демографическим дивидендом», на котором убыль населения сопровождалась ростом численности населения в трудоспособном возрасте. В 2004 г. начались рост численности и доли пенсионного контингента, в 2008 г. – детского, в 2006–2007 гг. – убыль трудоспособного. Наступил новый, противоположный предыдущему цикл демографических изменений, на котором в длительной перспективе устойчивый рост свойствен только населению пенсионных возрастов. С момента достижения максимальной отметки в 90,16 млн человек на начало 2006 г. трудоспособное население сократилась на 4 млн к началу 2013 г., тогда как численность пенсионного и детского контингентов в 2006–2012 гг. выросла соответственно на 3,69 млн и 0,44 млн.

В итоге к началу 2013 г. доля трудоспособного населения снизилась с 63 до 60 %, вернувшись к значениям 1999–2000 гг. Но если в тот момент пропорции двух других групп были примерно одинаковы, то теперь по своей численности и удельному весу пенсионный контингент доминирует над детским: 33,1 млн против 24,1 млн, или 23,1 к 16,8 %. В обозримом будущем (см. рис. 1.17) тенденции убыли трудоспособного населения и опережающего роста пенсионного контингента по отношению к детскому сохранятся, причем в ближайшие восемь лет, согласно прогнозу Росстата 2012 г., трудоспособное население будет убывать особенно быстро. К 2021 г. его численность сократится еще на 7 млн, придя к уровню 1975 г. (79 млн, а удельный вес – до уровня середины 1960-х гг. (см. рис. 1.17).

Важные экономические следствия имеет также изменение возрастного состава населения внутри границ трудоспособного возраста. С 1990 г. в трудоспособном сегменте сдвиг к старшим возрастам происходит гораздо медленнее (рис. 1.19), чем в населении в целом. Более того, в период демографического дивиденда примерно в течение десятилетия средний возраст трудоспособного контингента оставался почти на неизменном уровне в 35,8 года (в 1993–2003 гг.), а медианный даже снижался (с 36,3 до 35,9 года в 2001–2009 гг.).

Рис. 1.19. Средний и медианный возраст населения и населения трудоспособного возраста, оба пола Источник: расчеты на основе данных Росстата.

Однако с точки зрения экономического эффекта ключевыми являются изменения численности в возрастах максимальной занятости и производительности труда[23], т. е. в среднем сегменте трудоспособных возрастов. Как показывает рис. 1.20, именно эта группа доминировала над остальными в 1990-е гг., но в 1994–2008 гг., как раз в период получения демографического дивиденда, ее удельный вес быстро снижался (с 43,8 до 33,5 %), причем работники 30–44 лет замещались в основном работниками старших возрастов, удельный вес которых вырос на 7,5 п.п. и достиг 30,2 % в 2008 г. В последние годы благодаря тому, что рубеж 30 лет стали пересекать многочисленные поколения, рожденные в конце 1970-х и в 1980-х гг., ситуация разворачивается в обратную сторону: численность и доля населения в средних рабочих возрастах растет, а в старших и особенно в младших – убывает. Эта тенденция сохранится еще ряд лет, что, может быть, несколько смягчит негативные экономические и социальные последствия убыли населения трудоспособного возраста и старения населения в целом.

Рис. 1.20. Возрастные группы трудоспособного населения в 1990–2013 гг., на начало года, оба пола Источник: расчеты по данным Росстата.