Читать книгу Новый год шагает по планете. Литературный сборник - Коллектив авторов - Страница 4

Мы праздника ждём с нетерпеньем.

Мы ставим кресты в календарь.

         Откладывая решенья,

         Отбрасывая сомненья,

Мы смотрим с надеждою вдаль.

         Мы верим, что там за порогом

         Всё будет не так как теперь.

         Осталось всего-то немного.

         Осталось чуть-чуть потерпеть.

На встречу надеемся сильно,

Скрывая мечты до поры.

         Мы сказку хотим сделать былью.

         Мы ждём его словно мессию.

Мы в жертву готовим дары.

Мы ставим вино в холодильник.

Мы тщательно режем салат.

         Алтарь накрываем обильно.

         Заводим на вечер будильник,

Минуты считая назад.

         Мы верим, что там за порогом

         Всё будет не так как теперь.

         Осталось всего-то немного.

         Осталось чуть-чуть потерпеть.

А праздник всё ближе и ближе!

Он рядом – дотронься рукой.

         Он нас уже видит и слышит.

         Мы им словно воздухом дышим

И радостно нам, и легко.

Он входит, он скоро начнётся!

Он всё переменит для нас —

         Мы верим. Но он нас коснётся,

         Он яркой звездой пронесётся,

И сгинет, в который уж раз.

Затянула над опушкой

         вьюга канитель.

Смотрят старые избушки

         окнами в метель.

В избах темных за порогом

         прячутся века.

К морю держит путь-дорогу

         ставшая река.

Ели в белом по-над речкой,

         вмерзли в лёд кусты.

Колокольня к небу свечкой —

         пламенем кресты.

Церковь старая прижата

         снегом до окон.

Огоньки лампад дрожат там

         у святых икон.

Снег кружит над куполами,

         навевая грусть.

Этот образ вечно с нами.

         Это наша Русь!

Мальчик Митя – мой приятель.

Мы с ним долго не вида́лись.

Я работаю всё время,

           Митя ходит в детский сад.

Но зима пришла с морозом,

льдом покрыла все дороги,

завалила двор наш снегом.

           Чему я был очень рад.

Митя тоже рад был очень —

детский сад его закрыли.

Во дворе с утра гулял он

           и лепил снеговика.

Я же сообщил начальству,

что работать буду дома,

что доехать до работы

           не получится никак.

Я и вправду поработал,

но не так, чтоб очень много.

Чай попил, и между делом

           поглядел в своё в окно.

Митя во дворе два ша́ра

накатав больших из снега,

их поставить друг на дружку

           пробовал уже давно.

Я оделся и скорее

поспешил на помощь Мите.

И спросил: «Нужна ли помощь?»

           Он серьёзно мне кивнул,

и сказал: «Спасибо!» Дальше

мы уже лепили вместе,

а когда все завершили

он мне руку протянул.

Я пожал серьёзно руку

пятилетнего мальчишки,

и сказал: «Ну что же, Митя,

           снеговик наш очень мил!

Я сейчас схожу в квартиру,

принесу на нос морковку,

и кастрюлю вместо шапки,

           и для глаз его чернил.

Ну а ты пока придумай,

для него получше имя,

чтобы с этим джентльменом

           мы здороваться могли».

«Хорошо», – ответил Митя. —

«Буду звать его Василий

и дружить! Для глаз вот только

           лучше мы возьмем угли́».

Новый год уже был близко,

Митя заболел внезапно,

и почти что две недели

           не показывал свой нос.

Но как раз вот в это время

в мире оттепель случилась,

снеговик совсем растаял,

           и кастрюлю я унёс.

И под праздник новогодний

Митя погулять вновь вышел —

друга своего из снега

           во дворе он не нашёл,

и сказал мне: «Дядя Костя,

почему ушёл Василий

и со мной не попрощался?

           Это же нехорошо!»

Я промямлил: «Понимаешь,

завтра Новый год настанет.

И за ним вчера явился

           на оленях Дед Мороз,

и забрал дарить подарки,

и когда ты их получишь,

это значит что Василий

           с Дед Морозом их принёс».

Митя постоял, подумал

и сказал: «Но я волнуюсь!

Вдруг с ним что-то приключится,

           а я буду далеко.

Разве все мы не в ответе

и за тех, кого мы любим,

и кого мы приручили,

           и заботимся о ком».

Я подумал: «Митя, Митя!

Добрый мальчик, не с тебя ли

образ Маленького Принца

           взял де Сент-Экзюпери?

Если ты друзей умеешь

так беречь, пусть даже снежных,

свою искреннюю дружбу

           людям с радостью дари!»

Перед самым Новым годом

снова снег пошел пушистый.

Митя вверх тянул ладошки

           и снежинки в них ловил,

и разглядывать пытался.

Только таяли снежинки,

оставляя на ладонях

           капли-бусинки воды.

А потом задал вопрос мне:

«А куда же, дядя Костя,

все снежинки исчезают?

           Отчего в руках вода?

И потом что происходит

с ними – так ведь не бывает,

чтобы красота бесследно

           исчезала навсегда?»

Я сказал: «Они из снега,

ну а снег, ты понимаешь,

тает от тепла ладоней,

           становясь простой водой».

Митя мне сказал: «Ну что Вы!

Вы же видели, наверно,

одинаковых снежинок

           нету в мире ни одной.

Это значит, что снежинки

это бабочки из снега,

из воды они в морозы

           вылупляются на свет,

ну, из куколки как будто,

и летают, и летают.

Но они такие крохи,

           что мы видим только снег.

А когда они в ладони

приземляются и тают,

начинают как личинки

           в виде капелек стекать.

С рук на землю попадая,

в ней ползут как гусени́чки,

ждут в земле они до лета.

           чтобы куколкою стать.

А когда приходит лето,

эти куколки снежинок

вылезают, начиная

           подниматься в высоту,

чтоб родиться при морозах

в виде бабочек из снега,

и опять летать по миру,

           и дарить всем красоту!»

Я подумал: «Митя, Митя!

Поразительный ребенок!

Как в простой воде увидел

           ты сансары вечный круг?

Красоту и воплощенье?

Жизнь и смерть? Храни бесценный

дар свой необыкновенный

           видеть жизнь во всем вокруг!»

Когда мороз и снежная зима

накроют мир, как водится, нежданно,

былое вновь лишит меня ума —

я снова вспомню сказку про Снежану.

В тот год зима обычною была,

то снег, то дождь, то холодно, то лужи.

Случалось пару раз – метель мела,

случалось пару дней – стояла стужа.

Но ночь пришла – волшебная, святая.

И чудо-пух на снег чуть-чуть похожий,

спускаясь вниз, кружился, и, не тая,

ложился на деревья и дорожки.

Я вышел рано поутру. И первый

луч солнца мне навстречу тоже вышел.

И заискрилось всё! И солнце смело

в морозной си́ни поднималось выше.

Я взял в ладони снег. Он улыбнулся

мне блёстками, и чуть морозил пальцы.

А я, неясным чувствам повинуясь,

смотрел на снег и тоже улыбался.

И вдруг я стал уверенно и быстро

ваять любовь свою из солнечного снега.

И ты рождалась белоснежной, чистой

под куполом бездонным синим неба.

Слегка колясь, материал мой снежный

в тепле ладоней становился глиной.

И я черта к черте твой облик нежный

творил – родной, единственный, любимый.

Мгновения, минуты, дни летели,

недели, месяцы, столетия, эпохи.

И в совершенном идеальном снежном теле

для жизни не хватало только вздоха.

Покинуть я не мог свое творенье,

пьянило ум желанье поцелуя…

И, глядя на любимой воплощенье,

я тихо молвил: «Как тебя люблю я!»

И!

           Вспыхнуло!

Сверкнуло!

           Вздрогнула!

Вздохнула!

Открыла глаза,

вокруг посмотрела.

Искрилось на солнце

снежное тело.

Улыбнулась мне,

сказала имя:

«Я – Снежана.

Здравствуй, любимый!

Я твоя невеста.

Если хочешь —

будем вместе

и днём, и ночью.

Скажи лишь три слова —

счастья начало.

Скажи мне их снова…»

Только смолчал я…

На неё смотрел —

любовался.

Но повторить их не смел,

не решался.

И тогда снежинки

плакать стали,

на лице Снежаны

тихо таяли.

Сейчас уже так много пережито,

и много зим осталось за спиной.

Но никогда не будет та забыта,

в ком жизнь и смерть любовь связала мной.

Боясь поверить в эту сказку, в чудо,

я был слепым в своей немой любви,

и думал, что всегда мы вместе будем,

забыв, что снег – всего лишь снег, увы.

Как я не видел? – с каждой нашей встречей

её любовь была все жарче, все сильней.

И в тихом плаче вздрагивали плечи,

слезами таял снег любви моей.

Так время шло. И перед ним бессильна —

она растаяла в любви святом огне,

свое волшебное оставив в сказке имя,

а пустоту и боль оставив мне.

Так с пустотой внутри в посмертной маске

живу с тех пор, и всё вокруг мне странно.

И жду, когда уйду навеки в сказку,

и встречу там любимую Снежану.