Читать книгу Конец привычного мира. Путеводитель журнала «Нож» по новой этике, новым отношениям и новой справедливости - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 20

В основе идеи согласия лежит более глубокий принцип либерального индивидуализма. Он включает в себя идею плюрализма и равноценности различных мнений, ценностей и культур[35]: никакое из мировоззрений не является «более правильным» по отношению к другим. В таких условиях разные люди и общности смогут мирно сосуществовать, только если есть равноправная договоренность, которая устанавливает приемлемые для всех «правила общежития».

У сторонников коллективизма и авторитаризма отсутствие единой или даже «национальной» идеи («единственно правильной»!) может вызвать весьма неприятное ощущение дезориентации.

В 2017 году 40 % россиян, по оценкам «Левада-центра», выступают в пользу «сильной руки» во власти[36], и их число продолжает расти – в 2020 году таких было уже 49 %[37]. Как правило, там, где вопрос решается с позиции сильного, согласие тех, кто стоит ниже в социальной иерархии, не учитывается при принятии решений – даже если эти решения касаются их напрямую.

Удивительно ли, что идея о том, что до начала общения следует заручиться согласием его участников (даже если они заведомо слабее), встречает активное сопротивление и на бытовом уровне?

Однако преимущество культуры согласия в том, что, если она принята за базовую норму, каждый человек вправе не только соглашаться на общение, но и отказываться от того, что ему не нравится.

Иными словами, мы можем обозначить свои границы (например: «Не надо на меня повышать голос», «Продолжать беседу в таком тоне я не буду») и прервать общение – или вообще не вступать в контакт, если границы не соблюдаются.

В итоге все остаются в выигрыше: любители пожаловаться на жизненные трудности утешают друг друга, а те, кому это кажется «бессмысленным нытьем», соревнуются в достижениях с единомышленниками.