Читать книгу Венедикт Ерофеев и о Венедикте Ерофееве - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 8
Венедикт Ерофеев…
Интервью Павлу Павликовскому (Фильм «Москва – Петушки»)[216]
ОглавлениеНесколько разговоров с Ерофеевым были сняты режиссером Павлом Павликовским[217] и кинематографистами BBC в Москве и Абрамцеве в 1989 и 1990 годах[218] и смонтированы для документального фильма Павликовского «Москва – Петушки» (From Moscow to Pietushki). Как указывает в своей книге Наталья Шмелькова, съемки продолжались много часов, и, таким образом, можно надеяться, что в будущем исследователям станут доступны рабочие материалы к фильму и это интервью будет напечатано в значительно расширенном варианте[219]. А пока что мы с любезного разрешения Павла Павликовского публикуем комментированную расшифровку той небольшой части интервью, которая вошла в его фильм.
Павел Павликовский (далее – ПП): Вам не жаль, что ваша жизнь получилась так, как она получилась?
<Ерофеев пробует ответить, но не работает голосовой аппарат, Галина Ерофеева (Носова) поправляет контакт, аппарат включается.>
Венедикт Ерофеев (далее – ВЕ): Мне показалось, совсем пиздец…[220]
ПП: Если вам жаль, что так ваша жизнь получилась…
ВЕ: Да нет. Жизнь получилась такой, какой она получилась. Мне наплевать.
ПП: Вы приехали в Москву с Кольского полуострова с золотой медалью, окончив школу на отлично?
ВЕ: Я приехал <в Москву>, как только мне было 16 лет. Как дуралей. И очень хотел поступить в Московский университет. Я думал, что это храм науки. Вот этот, который был воздвигнут в пятьдесят пятом году, ебёна мать[221]. Я вошел. «Направо – … (показывает мимикой) Налево – делай…!» Ну и все такое. Я подумал: «Куда-то, может, я не туда попал?»[222]
Я стал читать Лейбница, а уже, во-вторых, стал выпивать[223]. Так что ничего страшного.
ПП: А что Лейбниц имеет общего с питием?
ВЕ (смеется): До чего глупый человек![224]
ПП: Как окончилась ваша карьера в университете?
ВЕ: Очень просто. Я просто перестал ходить на военные занятия. Я сказал: «Ни хуя я на ваши военные занятия ходить не буду». Наш майор сказал: «Ерофеев, самое главное в человеке – это выправка». Я говорю: «Это фраза не ваша, это фраза Германа Геринга[225]. И между прочим, его в ноябре сорок шестого года повесили»[226].
Вот с тех пор началась ненависть (улыбается). И изгнание[227].
* * *
ВЕ: «<Очень> смешно! Чрезвычайно смешно! Ерофеев очень шутить любит!» Никакого трагизма они не обнаружили. Они, скоты, вообще ничего не обнаружили[228].
* * *
ВЕ: Я навсегда в Абрамцеве <нрзб>. В Москве меня воротит, тошнит. Почему-то в Москве постоянно тянет меня «шлепнуть». А здесь я гуляю, как бешеный кобель, кружу по лугам(?), по сугробам, по лесам, форсирую мелкие и крупные речки…[229]
* * *
ПП: Вы построили «Москву – Петушки» как Евангелие.
ВЕ: Боже упаси! Я их написал без всякой претензии. Как, впрочем, писал и до этого, и после этого. Писал, опять же, только для ближайших друзей. Чтобы их потешить и немножко опечалить. Восемьдесят страниц потешить, а потом десять страниц настолько опечалить, чтоб они забыли о <веселье>…
ПП: Все ваши книги кончаются ужасом?
ВЕ: «Тит Андроник» трагедия…[230] Или там «Испанская трагедия»[231], она кончается полной гибелью всех персонажей. А тут все-таки еще остаются в живых кое-кто (улыбается)[232]. И вот я решил исправить эту ошибку. В пьесе, которую я намерен написать вот здесь вот, лежа вот в этой постельке, никто в живых не останется (улыбается)[233].
217
Павел Александер Павликовский (р. 1957), польский и британский кинорежиссер. Лауреат премии «Оскар» (2015).
218
В мемуарной книге Натальи Шмельковой и дневнике Венедикта Ерофеева указаны даты некоторых дней съемки – 23 и 26 сентября 1989 года в Москве; 29 октября 1989 года и 22 января 1990 года в Абрамцеве (Шмелькова 2018. С. 283–285; Ерофеев В. Последний дневник (октябрь 1989 г. – март 1990 г.) // Новое литературное обозрение. 1996. № 18. С. 177, 190–191).
219
Приведем здесь некоторые вопросы и ответы этих интервью, не вошедшие в фильм, но запомнившиеся Наталье Шмельковой: «На их (кинематографистов. – О. Л., И. С.) восторг, как он быстро пишет, Веничка ответил: „Да пишу быстро, когда накатывает вдохновение, а потом – подолгу молчу“. Рассказал им, как он хохотал над своим текстом, когда работал над „Шостаковичем“, когда местами любовные, не очень пристойные сцены переплетались с рассуждениями (по радио) о творчестве композитора. „Сосед за стеной решил, – рассказывает Ерофеев, – что у меня ночная гостья, и никак не мог поверить, что человек так может смеяться, находясь наедине с собой“. На вопрос Би-Би-Си, жил ли он в Петушках, Веничка ответил, что только туда наезжал, в частности для того, чтобы узаконить своего сына, родившегося там от первой жены Валентины Зимаковой» (Шмелькова 2018. С. 284).
220
Реплика явно относится к неработающему аппарату.
221
См. примеч. 3 на с. 32.
222
Ср. с интервью Ерофеева Ирине Тосунян: «Кончил школу и впервые в жизни пересек полярный круг, поехал поступать в МГУ. Ехал в поезде и про себя пел песню Долматовского „Наш дворец – величавая крепость науки“. Когда я пришел в эту „величавую крепость“, услышал: „По отделениям! Делай – раз! По отделениям! Делай – три! Руки по швам!“ И был немедленно разочарован» (Ерофеев 2003. С. 510). На самом деле слова песни, которую искаженно цитирует Ерофеев, были написаны Львом Ошаниным.
223
Ср. с рассказом самого Ерофеева в изложении Ольги Седаковой: «Поступив в МГУ, в Москве, бредя по какой-то улице, он увидел в витрине водку. Зашел, купил четвертинку и пачку „Беломора“. Выпил, закурил – и больше, как он говорил, этого не кончал. Наверное, врачи могут это описать как мгновенный алкоголизм» (Седакова О. Венедикт Ерофеев – человек Страстей // Правмир.ру. Православие и мир. 2013. 24 октября. http://www.pravmir.ru/venedikt-erofeev-chelovek-strastej2/). В опубликованных и неопубликованных записных книжках Ерофеева можно найти выписки из Готфрида Вильгельма Лейбница.
224
Ср. с репликой Ерофеева из интервью И. Тосунян: «Музыковед Леонтович тоже говорил мне: „Я что-то не понимаю, как можно одновременно и пьянствовать, и понимать сложную музыку? Одновременно интересоваться делами, которые происходят в Намибии, и стряпать бормотуху?“ Чтобы все это соединять – им и не снилось!» (Ерофеев 2003. C. 510).
225
В каком именно русском переводе и где прочитал эту фразу Ерофеев, нам установить не удалось, однако ее близкий аналог – изречение Геринга, размещенное на нацистских пропагандистских плакатах: «Nationalsozialismus ist höchste soldatische Haltung im gesamten Leben» (также содержится, например, в сборнике речей и эссе Геринга: Gritzbach E. Hermann Göring. Reden und Aufsätze. München. 1938. S. 235). Эту фразу можно перевести как «Национал-социализм – это высочайший боевой дух на всю жизнь» либо «Национал-социализм – это идеальная солдатская выправка во всех сферах жизни» (немецкое «haltung» имеет значения как «выправка», так и «отношение», в данном контексте «боевой дух»). Благодарим за консультацию Р. Никишина.
226
На самом деле Геринг избежал повешения, выпив яд 15 октября 1946 года, за день до намеченной казни. См. вариацию этого рассказа, например, в интервью Л. Прудовскому: Ерофеев 2003. С. 495, а также в «Интервью польским кинематографистам» (наст. изд., с. 74–75).
227
См. примеч. 1 на с. 47.
228
Вероятно, реплика относится к реакции публики на «Москву – Петушки».
229
Здесь и далее интервью проходило в Абрамцеве, где Ерофеев провел последние месяцы своей жизни перед госпитализацией и смертью.
230
Трагедия Шекспира «Печальнейшая римская трагедия о Тите Андронике».
231
«Испанская трагедия, или Иеронимо» Томаса Кида.
232
Речь идет о трагедии Ерофеева «Вальпургиева ночь, или Шаги командора».
233
Подразумевается неосуществленный Ерофеевым замысел пьесы «Фанни Каплан» (ср. с интервью Ерофеева Ирине Тосунян: Ерофеев 2003. С. 508).
