Читать книгу Основы канонического устройства и литургической жизни Православной Церкви - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 4

В Символе веры говорится: «Верую… в Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь»[12]^[13]. Эти слова указывают на четыре существенных свойства Церкви: единственность, святость, соборность (кафоличность) и апостоличность.

Единственность и единство Церкви

Церковь одна, потому что Бог один.

Через одного Бога и по Его воле Церковь объединяет всех, готовых принять «единство веры» (Еф. 4:13), утвержденной на одном Завете для всех времен[14].

О единстве Своих учеников молился Иисус Христос перед крестными страданиями: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21). Размышляя над этими словами, святитель Кирилл Александрийский пишет, что единство Церкви «отражает черты природного и существенного единства, мыслимого в Отце и Сыне»[15]^[16]. И хотя в силу человеческого несовершенства союз любви между христианами и сила единомыслия не доходят до степени нераздельности Отца и Сына, единство Святой Троицы является тем образом единства, к которому должны стремиться все христиане: «И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино» (Ин. 17:22–23)2.

Церковь единственна и едина, ибо она скрепляет верующих единством веры, Крещения, дара Святого Духа и Евхаристического приобщения Господу Иисусу Христу.

Апостол Павел говорит: «Одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас» (Еф. 4:5–6).

Святитель Иоанн Златоуст учит, что единство Церкви созидается Святым Духом и осуществляется в таинстве Евхаристии: «Все мы приступаем к одному и тому же таинству, вкушаем от одной и той же Трапезы… Через то и другое мы напояемся единым Духом»[17]. Согласно святителю Кириллу Александрийскому, посредством таинства Евхаристии «Христос делает их [причастников] сотелесными как Ему Самому, так и друг другу. Кто в самом деле мог бы разделить и от природного единения друг с другом отторгнуть тех, кто посредством одного святого тела связаны в единство со Христом?.. Ибо Христос не может быть разделяем. Поэтому и Телом Христовым называется Церковь, а мы – отдельные члены»[18].

Церковное единство «находится в неразрывной связи с таинством Евхаристии, в котором верующие, причащаясь Единого Тела Христова, подлинно и действительно сочетаются во единое и кафолическое тело, в таинстве любви Христовой, в преображающей силе Духа»[19].

Святость Церкви

Церковь свята, потому что свят Бог.

В Ветхом Завете Бог говорил Своему избранному народу: «Я Господь, выведший вас из земли Египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак, будьте святы, потому что Я свят» (Лев. 11:45). Бог созидал Свой народ, чтобы тот был служителем Его святости и чтобы святость Бога распространялась на Его народ: «Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх. 19:5–6).

В Новом Завете последователи Христа призываются к святости и совершенству. В Нагорной проповеди Спаситель говорит: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48).

Церковь основана Богочеловеком Иисусом Христом. «Если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви» (Рим. 11:16). Христиане – это «народ святой» не в силу уже достигнутой ими личной святости, а в силу освящения Духом Божиим.

Церковь свята, и все члены Церкви приобщаются к этой святости.

В книге Деяний святых апостолов (Деян. 9:13, 32) и в апостольских посланиях (1 Кор. 1:2; 16:15; 2 Кор. 8:4; 9:1; 13:12; Рим. 1:7; 15:25, 31; и др.) слово «святые» обозначает верующих во Христа. Это словоупотребление сохранилось в православной литургии, в частности в возгласе «Святая святым», который указывает на то, что святыня (Тело и Кровь Христовы) должна преподаваться только святым, то есть верным членам Церкви. Речь в данном случае идет не о личной святости каждого христианина, а о его принадлежности к Церкви – общине «святых».

Церковь свята, потому что она – Невеста Христова. Апостол Павел говорит, что Христос «возлюбил Церковь… чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющей пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Еф. 5:25, 27).

Святость Церкви проявляется прежде всего в том, что она непогрешимо хранит учение Христа. Залогом непогрешимости Церкви является то, что ее Глава – Сам Господь Иисус Христос, а ее жизнь благоустрояется благодаря присутствию в ней Духа Святого.

Церковь – свята, несмотря на то, что в ней есть и согрешающие.

Человек не становится святым только в силу своей принадлежности к Церкви. Однако святость Церкви не нарушается от того, что ее члены согрешают.

Подражая Богу, Который «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45), Церковь с любовью относится ко всякому человеку – и праведнику, и грешнику. Грех воспринимается как болезнь, исцеление которой совершается в Церкви. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Войди (в церковь), покайся: здесь врачебница, а не судилище; здесь не истязуют, но дают прощение в грехах»[20].

Каждый отдельный член Церкви может заблуждаться, несмотря на свое положение в ней. В Церкви есть и добрые рабы, и худые (Мф. 18:23), девы мудрые и неразумные (Мф. 25:2). Но Церковь как единое Тело Христово не может погрешать или заблуждаться. «Дух Святой, всегда действующий через верно служащих отцов и учителей Церкви, предохраняет ее от всякого заблуждения»[21]. Это утверждение основывается на обещании Господа Иисуса Христа, что Он Сам пребудет с учениками Своими, то есть с Церковью, «во все дни до скончания века» (Мф. 28:20) и что «врата ада не одолеют ее» (Мф. 16:18).

Соборность (кафоличность) Церкви

Церковь является соборной, или кафолической[22], поскольку она распространена по всему миру, открыта для истинно верующих вне зависимости от места, времени, этнического происхождения и социального положения.

Слово «соборность», или «кафоличность», имеет несколько значений, передающих универсальность (всеобщность) Церкви во времени и пространстве.

Церковь называется кафолической, или соборной, потому, что она распространена по всему обитаемому миру. По определению святителя Кирилла Иерусалимского, «Церковь называется кафолической потому, что находится по всей вселенной от концов земли до концов ее, что повсеместно и в полноте преподает все то учение, которое должны знать люди, учение о вещах видимых и невидимых, небесных и земных, что весь род человеческий приводит к истинной вере»[23].

Также Церковь называется кафолической, поскольку она в полноте содержит спасительные дары Божии. В этом смысле кафолической является каждая местная Церковь, возглавляемая епископом (епархия). Полнота Церкви как Тела Христова явлена в Евхаристии. По слову апостола Павла, члены Церкви, причащаясь Тела Христова, становятся одним Телом: «Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10:16–17).

Условием кафоличности является объединение верующих вокруг своего епископа. По слову священномученика Игнатия Богоносца, «где будет епископ, там должен быть и народ, так как где Иисус Христос, там Кафолическая Церковь»[24].

Соборность, или кафоличность, проявляется также в общении между местными Церквами, которые вместе составляют Вселенскую Церковь. Знаком этого общения является древняя каноническая практика, согласно которой епископ местной Церкви (или епархии) поставляется епископами других епархий. Епископы, собиравшиеся для рукоположения другого епископа, образовывали собор. Позже соборы епископов стали собираться не только для поставления епископов, но и для решения вопросов вероучительного, канонического или судебного характера.

Соборность Церкви проявляется также в том, что все епископы, несмотря на разницу занимаемого ими положения, равны между собой как возведенные в одну и ту же степень священства.

С точки зрения православия, усвоение какому-то одному епископу особой значимости в сакраментальном или богословском отношении является искажением принципа соборности Церкви. В данном случае Православная Церковь следует словам священномученика Киприана Карфагенского, сказанным им на Карфагенском Соборе 256 года: «Ведь никто из нас не ставит себя епископом над епископами и не принуждает своих сослужителей к повиновению тираническим устрашением, так как всякий епископ имеет право на собственное решение в силу своей свободы и власти; как он не может быть судимым от другого [епископа], так и сам не может судить другого [епископа]»[25].

Соборность Церкви не исключает особого служения первенства, которое по-разному проявляется на различных уровнях церковного устройства.

«В жизни Христовой Церкви, пребывающей в этом веке, первенство, наряду с соборностью, является одним из основополагающих принципов ее устроения»[26]. На уровне епархии первенство принадлежит епископу. Как преемник апостолов, поставленный на это служение через епископскую хиротонию, он совершает Евхаристию и возглавляет церковное собрание. В своем церковном уделе епископ обладает полнотой власти – сакраментальной, административной и учительной[27].

На уровне автокефальной Поместной Церкви[28] первенство принадлежит «епископу, избираемому в качестве Предстоятеля Поместной Церкви Собором ее епископов»[29]. Власть Предстоятеля в автокефальной Поместной Церкви отлична от власти епископа в своей епархии: это власть «первого среди равных». Он осуществляет свое служение первенства в соответствии с общецерковной канонической традицией, выраженной в 34-м Апостольском правиле: «Епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавать его как главу, и ничего превышающего их власть не творить без его рассуждения: творить же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и Святой Дух»[30].

На вселенском уровне «первенство определяется в соответствии с традицией священных диптихов и является первенством чести»[31]. Традиция диптихов[32] восходит к правилам Вселенских Соборов[33] и подтверждается на протяжении церковной истории в деяниях Соборов отдельных Поместных Церквей. Канонические правила, на которые опираются священные диптихи, не наделяют первенствующего епископа какими-либо властными полномочиями во вселенском масштабе. Также первенствующий по чести Первоиерарх, в отличие от Предстоятеля автокефальной Церкви, не избирается в качестве такового на Всеправославном Соборе, и в силу этого он не управляет Вселенской Церковью, поскольку не наделен со стороны епископата такими полномочиями.

В первом тысячелетии христианской эры первенством чести во Вселенской Церкви пользовался епископ Римский. После раскола 1054 года первенство в Православной Церкви перешло следующему по диптиху иерарху – Патриарху Константинопольскому.

Разногласия между Востоком и Западом, приведшие сначала к разрыву общения в 1054 году между Римской и Константинопольской Церквами, а впоследствии к разрыву Рима со всей Православной Церковью, накапливались в течение нескольких веков. Они касались богословских, канонических и литургических вопросов. Одной из главных причин раскола стали притязания Римского епископа на верховную власть во Вселенской Церкви[34]. С 1014 года Римская Церковь в литургии стала использовать Символ веры с добавлением Filioque[35]. Таинство Евхаристии в Римской Церкви совершалось на пресном хлебе[36].

Отчуждение между Церквами усилилось в эпоху Крестовых походов (XI–XIII века), особенно после того, как в 1204 году рыцари-крестоносцы, благословленные папой Римским, разграбили Константинополь.

Апостольство Церкви

Символ веры называет Церковь апостольской, указывая на ее верность апостольскому учению и на преемство в ней апостольского служения.

Церковь была основана Христом, Который избрал апостолов и послал их проповедовать Евангелие всему миру. Апостолы основали многие Церкви, поставив епископов, пресвитеров и диаконов для христианских общин. Преемство апостольского служения по сей день сохраняется в церковной иерархии, имеющей начало от Самого Христа. Оно непрерывно продолжается как преемство даров Святого Духа через рукоположение в таинстве Священства[37].

Необходимым признаком истинной Церкви Христовой является непрерывное преемство иерархии, восходящей к апостолам.

Священномученик Климент Римский (ум. ок. 100) говорит об апостольском преемстве: чин священнослужителей в Церкви установлен Христом, ибо апостолы были призваны Господом Иисусом, а епископы и диаконы поставлены апостолами. «Все это было по воле Божией. Проповедуя по различным странам и городам, апостолы первенцев из верующих по духовном испытании ставили в епископы и диаконы для будущих верующих»[38].

Во II веке это учение было изложено святым Иринеем Лионским: «Мы можем перечислить епископов, поставленных апостолами в Церквах, и преемников их до нас… Они хотели, чтобы были совершенны и безукоризненны во всем те, кого оставляли своими преемниками и кому передавали свое место учительства»[39].