Читать книгу Журнал «Юность» №05/2022 - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 3

Это тело обтянуто платьем,

как тело у жрицы Кибелы обтянуто сетью,

оттого-то заколка в твоих волосах

мне и напоминает кинжал.

Если верить Флоберу,

то в русских жестокость и гнев

вызываются плетью.

Мы являемся третьей империей,

что бы он там ни сказал.

В этой третьей империи ты мне никто и ничто,

и не можешь быть кем-то и чем-то,

потому что и сам я

в империи этой никто и ничто.

Остается слагать эти вирши тебе

и, взирая с тоской импотента,

обретаться в столице твоей,

что по цвету подходит к пальто.

Если будет то названо жизнью,

то что будет названо смертью?

Когда я перекинусь,

забудусь,

отъеду,

навек замолчу.

Это тело имеет предел

и кончается там, где кончается все

круговертью,

на которую, как ни крути,

я напрасно уже не ропщу.

В этой падшей, как дева, стране,

но по-прежнему верящей в целость,

где республик свободных пятнадцать

сплотила великая Русь,

я, как древние римляне,

спьяну на овощи целясь,

зацепился за сало,

да так за него и держусь.

В этой падшей стране

среди сленга, арго и отборного мата

до сих пор, как ни странно, в ходу

чисто русская речь,

и, куда ни взгляни, —

выходя из себя,

возвращаются тут же обратно,

и, как жили, живут

и по-прежнему мыслят —

сиречь,

если будет то названо жизнью,

то названо будет как надо —

с расстановкой и чувством,

с апломбом,

в святой простоте,

это тело обтянуто платьем,

и ты в нем – Менада.

Ты почти что без сил.

Ты танцуешь одна

в темноте.

Белый день заштрихован до неразличимости черт.

Я свернул у моста, а теперь мне, должно быть, налево…

Я иду вдоль реки, как дотла разорившийся смерд:

Без вины виноват, ни избы не осталось, ни хлева.

Нынче ветрено, Постум, но что они значат – ветра,

С совокупностью их, с направлением, с силою, с розой?

Не пришедших домой тут и там заберут мусора;

Что рождалось стихом, умирает, как правило, прозой.

Ничего никогда никому не хочу говорить,

Повторяя себе вопреки непреложное: «Скажешь!»

До того перепутана первопричинная нить,

Что ее и петлей на кадык просто так не повяжешь.

С чешуей покрывает по самое некуда вал,

Никакого житья – все равно, будь ты фейк или гений.

Я живу у моста. Я на нем никогда не бывал

И считаю, что это одно из моих достижений.

Мой кот не знает, что умрет.

А я – не знаю – как…

И лес умрет. Не так, как кот,

А как-то так – фигак! —

И нет ни елей, ни осин,

Не станет ничего.

Мой кот глядит, как будто сын,

Родное существо.

А лес стоит, поджав живот,

Не чувствуя, стоит, —

Что все сгорит, что не сгниет,

Что не сгниет – сгорит.

Я жил когда-то без кота

И убедился в том,

Что без кота и жизнь не та,

Не то что жизнь с котом.

А лес встречает первый снег,

Дрожа березняком,

Где потерялся человек

С веревкой и мешком.

Он шел и все вперед глядел,

И все глядел вперед…

Но отношенья не имел

Ни я к нему, ни кот.

Мой кот глядит, как будто сын,

На мир и на людей,

Как сорок тысяч верных псин

И добрых лошадей,

И он не знает, что умрет.

А я – не знаю – как.

И кто кого переживет,

Не ведаю. Вот так.