Читать книгу Традиции & Авангард. №1 (13) 2023 г. - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 6

Вьют веревки из людей

Из животных варят мыло

К ним невеста в Духов день

Слезла с райского обрыва

Рисовала тонким пальцем

На свадебном торте

Теперь рядом с зайцем

Висит на натюрморте

То ли под таблетками

То ли от скорости

Руки стали ветками

На них слетелись новости:

Все морские битвы

Выиграют кораблики

Таких же как ты/вы

Сделают на фабрике

Как фата на грузовике

Развевается целлофан

В асфальтированной реке

Бронированный караван

Здания как будто разрушены войной

Широко шагает реновация

Соседи снизу захотели свет дневной

И спилили белую акацию

Больше под окном не щебечут снегири

Не мелькает небо сквозь ветки деревьев

Только ветер воет: иди и смотри

На пни и людей на коленях

Ржавыми совками перекапывают грунт

Под забором палисадника

Здесь теперь легко пройдут

Разом все четыре всадника

Мчится поезд вдоль лесов и полей

На закат перелицованный,

На откосы придорожных камней

Налетает тенью ворона

Чем быстрее, тем черней

Поезд мчится мимо рек и озер,

И стучит состав вагонами:

Вы ответите за все нам, за все

Только что были зелеными

Пепелища наших сел…

Во дворах ковров цвета хаки ромб

Из металла, стружек и перьев

Улетевших птиц и упавших бомб,

А между поваленных деревьев —

Спиленный фонарный столб.

За миллионом роз и миллиардом лилий

Мчался город звенящим трамваем

Алкоголь выпивавших людей делил

Пополам между адом и раем

Пока охранник с мечом херувима

Не отогнал их к подъезду от магазина «Цветы»

Теперь они наблюдают за проходящими мимо,

Заглушая вином осознание своей нищеты

Закрылась за женщиной дверь на замок и цепочку

Она, спускаясь, ищет цветочный горшок

Можно вырастить в нем себе небольшую дочку,

Если бросить туда недогоревший бычок

А на улице перешагнет через дружное «здрасьте»

Мама кричит из окна: «Володя, домой!»

Земля уже закатилась за Море Ясности

И волны бьются в берег краевой

Тонны нагретого металла

Из города вывозит магистраль,

Пока с огнями стоп-сигнала

Играет фонарей хрусталь.

Между самосвалом и бульдозером

Медленно едут маршрутки,

В кустах за Медвежьим озером

За утят волнуются утки.

Кто-то повернул на водоем,

Кто-то с застывшей трассы

С собаками и ружьем —

Тургенев или Некрасов.

В этом месте дорога свела

Птиц и писателя,

После каждого выстрела

С неба летят проклятия:

«Чтобы Бог тебя разорвал

Изнутри на куски!»

Прячет гильзы трава

Под кирзовые сапоги.

Прячутся гнезда с яйцами

Под облетевший листок.

Охотник чернильными пальцами

Развязывает мешок.

Стоят деревья вокруг стекла

Из воды и мерцания света.

Плывут машины и чучела

В раскаленном воздухе лета.

Новый год, снежинки на кнопках

Ты сидишь с разных сторон стола

И фигурки в хоккейных коробках —

Ландшафтный дизайн двора

Серым кружевом откололась кафельная изнанка,

Мокрый снег заметает людей за окном,

Одежда на всех, чтоб легко было мыть из шланга

Черный пластик снаружи, внутри телефон

Венки из плюща

На гробах из сосен

На станции у кладбища

Поет Евгений Осин

Зарывают прах

Поближе к ограде

Урна вся в слезах

И в губной помаде

Могилы в саване

Траурной ботаники

Под РЖД составами

Дрожат как подстаканники

Фирменный экспресс

Каждый раз гудит

Проезжая лес

Из кустов и плит

Заглушая звон

Похоронных слов

Стучит метроном

Неживых цветов

На граните крест

Месяц на мраморе

Кружится поезд

Над рельсами и шпалами

В Киеве рядом с Крещатиком

памятник Казимиру Малевичу

с маленьким черным квадратиком

бомжи говорят – для мелочи

под крылом абстрактного искусства

решаются две важные задачи

чтоб в домино было пусто-пусто

и цвет напитка чтобы прозрачный

солнечный луч ласково

высвечивает штрихкод

на обертке чего-то вязкого

уже попавшего в рот

мысли кубиком Рубика

водка перемешала

выхода нет из тупика

и нет в Ялте вокзала

На Большой Ордынке

Вялые рябинки

За ними мозаика

С видами Кремля

Воробушков стайка

В веток паутинке

Едут машинки

Одна из них я

Над Москвой куполами

Поставлены банки

Со стороны Таганки

Вой гончих Габриэля

Для тех кому архангел

Трубит конец урока

В сердце потока

Устроена аллея

Хозяин с бедной горы

Уже накрыл на площадке

Заснеженные столы:

Идите скорей, ребятки.

Последнюю землю в КамАЗ

Сбрасывает экскаватор,

Сырок и вино Алмаз,

Смеясь, подает Карату.

Как жители Ходынки

На ледовой сцене дворца,

В легких танцуют пылинки

Строительного конца.

Есть у пьющего своя ямка

И мраморный блеск катка,

Сквозь который к луне Сбербанка

Пробиваются стебли вьюнка

перебарывая качку

с лицом соленым от слез

везет казенную тачку

на обед властелин колес

двигается небыстро

между рябин и берез

ищет потерянный смысл

впереди по плану откос

к отдыхающим на больничке

сами скатываются бачки

а на горке глаза лисички

проблесковые маячки

В столовой была колбаса

И хлеб бородинский,

Была остановка автобуса:

«Институт медицинский».

С улыбкой на детских лицах

И с нашивками на руках

Здесь курили на черных лестницах

В перчатках и фартуках.

Под соснами и крестами —

Незабудки захоронений,

Над расстрельными ямами —

Венки из лесных растений.

Цветет бессмертник ГУЛАГ:

В подвале остались клетки.

Их используют для собак

Практикующие студентки.

Одной приезжей риелтор

Из фирмы «Четырех-трех-двух»

Сдавал проходную комнату

С параметром «свежий воздух»:

«Еще одна не закрыта дверца,

Я другую приотворю.

Система работает по принципу сердца:

Снимешь если, свое – дарю».

В дверь ломбарда «Перспектива»

воткнута игла от шприца,

слышится идущим мимо:

«Держи кольцо – мешает рыться».

Я сижу на земле,

прислонившись к дереву,

смотрю, как по ветру

колышется береста,

но подходит человек

с канистрой алкоголя,

говорит, что подо мною

похоронил кота.

И внутри у него не ландыш серебристый,

а успокоительная белая сирень.

Восемь лет назад кот слетел с карниза

восьмого этажа в очень скользкий день.

С тех пор могилку навещает по нечетным,

если не пью, то хотя бы барбарис

за хозяина и его животное,

с разной скоростью

движущихся вниз.