Читать книгу Истинная история великого д`Артаньяна - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 3

Александр Дюма – это целый мир, но и д’Артаньян – самый известный из его героев – стал для миллионов людей символом героической Франции и перерос любую книгу, даже самую культовую. В России давненько сложилась традиция читать мушкетерские романы Дюма в детстве, когда формируется характер. То, что полюбилось в нежном возрасте – остается с нами на всю жизнь.

Конечно, все мы, за редчайшим исключением, познакомились с этим отважным шевалье именно по сочинениям Дюма, либо по их экранизациям или инсценировкам, которым нет числа. Исторические романы пишутся не для того, чтобы по ним изучать историю – и художественный образ д’Артаньяна оказал на общественную жизнь куда большее влияние, чем его исторический прототип. Но всегда интересно узнать – что было до Дюма? Какую жизнь прожил реальный д’Артаньян – прототип нашего любимого героя. Всегда любопытно пройти путь от художественного образа до прототипа.

Дюма говаривал, что история – это гвоздь, «на который я вешаю свои романы». Иногда эту фразу воспринимают как уничижение истории. Но – представьте – самый плодовитый и читаемый романист XIX века не создал ни одной книги, не изучая эпоху, о которой писал, и ее людей. Да, он обращался с их судьбами весьма вольно, да, принципиально верил слухам и легендам, но в то же время – всегда нуждался в исторической подкладке. В этом суть Дюма Воплощением великой французской истории был для него отец – генерал Дюма Дави де ла Пайетри, красавец мулат, наполеоновский полководец, призванный революцией, а потом воевавший и за империю.

И д’Артаньян тоже вовсе не был бастардом писательской фантазии. Он существовал. И сыграл заметную роль в истории Франции – причем, в самый золотой ее период, во времена Ришелье, а затем – и Короля-Солнце. Мушкетеру довелось действовать при дворе могущественного монарха, который управлял самым многонаселенным государством Европы с огромными мобилизационными возможностями. Французы в то время умели и воевать, и бунтовать, а д’Артаньян действительно слыл самым доблестным и опытным мушкетером своего времени, был вхож к королю и кардиналу и участвовал в дюжине сражений. Хотя, конечно, именно Дюма, никогда не стремившийся идеализировать своих героев, придал ему всемирное величие, превратил в образцового воина и авантюриста.

Настоящий Шарль де Батц Кастельмор родился в 1613 году, в замке Кастельмор в Гасконии. Отец нашего героя не мог похвастать знатным происхождением. Его предки были торговыми людьми, что не вызывало уважения среди виртуозов шпаги. Дед мушкетера по мужской линии присвоил себе дворянский титул, женившись на знатной девушке из обедневшей семьи. К старинному роду принадлежала и мать Шарля де Батца – урожденная Франсуаза де Монтескью д’Артаньян. Среди ее предков – графы де Монтескью, потомки древних графов Фезансак. У них имелось скромное родовое имение Артаньян, тут было, чем гордиться. Хотя Франсуаза относилась к разорившейся ветви рода. Завоевывать Париж Шарль, вопреки Дюма, герой отправился уже не юношей, а примерно в 27 лет. Там он действительно назвался громкой фамилией матери – д’Артаньяном. В Париже, в мушкетерской роте, действительно царили гасконцы, в основном – родственники Де Тревиля, которого, несомненно, помнят все читатели «Трех мушкетеров». Таковыми были, например, Атос и Арамис. Они оба и в придачу Портос, скорее всего, были природными гасконцами. Дюма предпочел наречь гасконцем только д’Артаньяна – чтобы читатели сразу отличали главного героя.

Он сделал карьеру, став доверенным лицом кардинала Мазарини, во время очередной придворной смуты, которая вошла в историю как Фронда. И кардинал, и молодой Луи XIV поручали ему щекотливые дела, требовавшие опыта, инициативности и храбрости. Доверяли ему. Вскоре д’Артаньян стал фактическим командиром роты мушкетеров – вторым лейтенантом. Первым был племянник Мазарини.

С этого времени он открыто повсюду называл себя графом, хотя, строго говоря, не имел права на этот титул. Но кто посмеет перечить заслуженному человеку, который пользуется доверием сильных мира сего?

Гасконец с гордостью демонстрировал свой герб, «разделённый на четыре поля: на первом и четвёртом золотом поле чёрный орел с распростёртыми крыльями; на втором и третьем поле на лазуревом фоне серебряный замок с двумя башнями по бокам, с намётом из серебра, все пустые поля красного цвета». В 1667 году он официально стал капитан-лейтенантом мушкетеров – и служба в этом элитном подразделении стала еще более престижной. Д’Артаньян умел командовать мушкетерами так, что и король был доволен, и аристократы считали принадлежность в этой роте привилегией. Да и к боевой выучке мушкетеров претензий не было.

Родной дом нашего героя

Вскоре, отличившись при осаде Лилля, гасконец получил от короля новую награду – должность лилльского губернатора. Но сильный администратор из него не вышел, и гасконец стремился вернуться на военную службу. Это ему удалось во время войны с голландцами. В 1672 он получил звание «полевого маршала», но вскоре и погиб. Как положено, героически, в бою. Тело капитана мушкетёров с почестями погребли у стен Маастрихта. Этот эпизод в изложении Дюма завершает наш сборник.

Мало кто сомневался, что Франция потерял выдающегося воина и деятеля. Король утверждал, что потерял одного из самых верных своих слуг. Супруге он писал: «Мадам, я потерял д’Артаньяна, которому в высшей степени доверял, и который годился для любой службы». Маршал д’Эстрад, который много лет служил под командованием д’Артаньяна, говорил: «Лучших французов трудно найти». После смерти д’Артаньяна претензии его семьи на дворянство и графский титул оспаривались через суд, но Луи XIV велел прекратить какие бы то ни было преследования и оставить в покое семью своего верного слуги.

Отчаянный вояка не писал воспоминаний и, судя по всему, был не слишком грамотен. Но в 1700 году во Франции вышли в свет трехтомные «Мемуары г-на д’Артаньяна». Видимо, память о нем сохранялась и публику интересовали истории, связанные с этим легендарным героем. Некоторое время мемуары считались подлинными, но потом выяснилось, что их сочинил ловкий писатель Гасьен де Куртиль де Сандра. Дюма об этом знал, но в предисловии к «Трём мушкетёрам» привел факты, якобы доказывающие реальность «мемуаров». В нашем сборнике вы найдете и то самое предисловие Дюма, и львиную долю мемуаров д’Артаньяна, в которых многое перекликается с перипетиями великого романа. Но есть и различия!

Конечно, Дюма многое добавил к событиям, о которых хотя бы намеком рассказал Куртиль: эпизод с подвесками Анны Австрийской, попытку спасти Карла I, легенду о Железной Маске и другие знаковые, эффектные сюжеты.

Первый портрет своего главного героя Дюма набросал в ироническом духе: «Представьте себе Дон-Кихота в восемнадцать лет, Дон-Кихота без доспехов, без лат и набедренников, в шерстяной куртке, синий цвет которой приобрёл оттенок, средний между рыжим и небесно-голубым». Таким восемнадцатилетний гасконец из романа отправился завоевывать Париж.

Отважный шевалье у Дюма еще и ловок, хитер, не по возрасту проницателен. И это для него всё это не менее важно, чем храбрость и умение владеть шпагой. Смелость д’Артаньяна даже в юности – не безрассудна, а расчетлива. Кстати, это истинно французский характер! И проницательные друзья на страницах романа то и дело говорили о нем: «этот гасконец необычайно сообразителен», «он умнее всех нас».

Но читатели больше всего ценили его отвагу и верность мушкетерскому товариществу. Кто из нас не мечтал о таком друге, как д’Артаньян, о его шпаге, о его попойках и романах? Даже об интригах… А главное – о боевой мужской дружбе, которую воспел Дюма. Дружбу они не разменивали ни на что. И это пришло именно от Дюма, в сведениях об историческом д’Артаньяне таких поворотов нет. Это – из романтического мироощущения начала XIX века.

О популярности д’Артаньяна и его друзей можно судить по количеству экранизаций и памятников, посвященных им. Мушкетер стал незаменимым героем на любом карнавале, на многих детских праздниках – и не только во Франции. Ну, а на родине книги о нем переиздаются ежегодно. В том числе – псевдомемуары и сиквелы. Из научно-популярных трудов наиболее яркой стала книга историка Жан-Кристиана Птифиса, посвященная подлинной жизни д’Артаньяна, небольшой отрывок из которой мы предлагаем вашему вниманию.

Александр Дюма

Исследование, основанное на изучении архивов и глубоком знании эпохи Людовика XIV, получило премию Французской академии и стало признанной классикой жанра. Историк раскрывает историческую правду в узнаваемом современном европейском стиле, без догматических оборотов. Он хорошо осознает важность литературного образа своего героя и не стремится «опровергнуть Дюма». Птифис – замечательный знаток истории и в то же время – не «пропыленный архивный сухарь». Он пишет, как будто ведет с нами захватывающий разговор, в котором полным-полно новых сведений, имен и политических поворотов. После прочтения Птифиса удивляет не то, что Дюма отступал от исторической правды. Это не секрет. Удивляет, что во многом писатель все-таки цеплялся за правду, хотя и перемешивал факты, смело перемещая их во времени и пространстве.

Шпага д’Артаньяна еще долго будет предметом мечтаний, фантазий и шуток. Мы не раз увидим любимых героев на книжных полках и киноэкранах. Нас удивят (а, может быть, и огорчат) смелые интерпретации. Ведь у каждого из нас – свой д’Артаньян. Но встреча со старым знакомым всегда интересна. Конечно, наш сборник – это не «истина в последней инстанции». Архивы и мемуары врут не менее вдохновенно, чем живые люди. Но эта противоречивая история подлинного д’Артаньяна интересна и ценна.

Арсений Замостьянов,

заместитель главного редактора журнала «Историк»