Читать книгу ГергиеVская ленточка - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 7

Солнышко заглянуло в окошко и ярким бликом брызнуло в голубые глазки маленькой белокурой «кудряшки», которая тут же закрыла пухлыми ручонками румяное личико.

– Ой! Бабуля! Мне солнечный зайчик пливет пеледал!

– Вот видишь, как тебя утро ласкает, Оленька?! – ответила седовласая пожилая женщина, нежно выравнивая расчёской запутавшиеся белые локоны внучки.

– Это меня солнышко с доблым утлом поздлавляет от мамы и папы. Плавда, бабушка?

– Конечно, малыш, они тебя очень любят и помнят, – чуть дрогнувшим голосом ответила бабушка, мельком смахнула накатившую слезу, поцеловала девочку в макушку и продолжила как можно нежнее вычёсывать сбившиеся за ночь на подушке волосы девочки.

– Бабуля, а почему они мне не сказали, что уезжают и не лазбудили меня? У папы снова командиловка налисовалась?

Прошло мгновение, прежде чем женщина, проглотив ком в горле, смогла еле дрожащим голосом ответить:

– Оленька, они так спешили и просто не хотели тебя будить. И почему командировка обязательно должна была «нарисоваться»?

– А это мама так говолит, когда папа слочно уезжает или не плиходит с лаботы.

– Это мама так шутит, маленькая моя. Папа твой инженер и рисует только чертежи.

– А я знаю, где папа лаботает! Вот! – гордо заявила Оля и чуть скривила рожицу в хитрой улыбке. – Он льёт зелезо на огломном заводе, котолый на самом белегу моля… Бабуля, а как наше моле называется?

– Азовским морем называют. И завод называется «Азовсталь»…

– Лазьве в моле льётся зелезо? Там ведь вода клугом течётся?

Бабушка закончила работу над причёской маленькой принцессы, завязав на макушке два белых банта, нежно приобняла внучку, расцеловала в обе пухлые щёчки, полюбовалась в зеркало своей работой и помогла девочке ступить со стула на коврик.

– Иди уже к себе в спальню и не задавай вопросов, на которые нужно долго отвечать. Нам с тобой надо ещё собираться в дорогу.

Девочка послушно потопала к себе в детскую, а когда за ней закрылась дверь, пожилая женщина обеими руками зажала рот и, еле сдерживая нахлынувшие слёзы, выталкиваемые глухим грудным рыданием, бросилась в ванную комнату, где тут же открыла кран и под шум воды наконец позволила себе зарыдать в голос…

Оля уже заканчивала складывать в розовый чемоданчик самые важные игрушки, которые она привыкла собирать в дорогу на дачу или в путешествие с родителями, когда в комнату зашла бабушка и уже спокойно сказала:

– Внученька, сегодня в дорогу мы возьмём только самое важное, потому что папы с его машиной не будет и нам придётся чуточку пройтись пешком, а потом нам дадут автобус, где будет много деток, которые, я надеюсь, также не станут брать с собой много вещей.

– А почему?

– Что «почему»?

– Почему мы поедем без мамы и папы? Они же плиедут домой, а нас не будет…

– Они обязательно приедут к нам, но чуточку позже, малыш.

– А из нашего садика детишки будут?

– Именно они там и будут. Вы все вместе поедете туда, где не гремит гроза и не сверкает молния.

– И не тлесётся земля?

– И не трясётся земля!

– А почему она тлесётся у нас? Ланьше так не было…

– Всё потом, доченька. Всё потом поймёшь.

– Я тебе не доченька, а внученька! Ты, што ли, забыла?

Женщина крепко обхватила девочку обеими руками и как можно нежнее прижала к себе. Тёплые слёзы упали на личико Оли…

– Не плачь, бабуля, а то и я ласплакаюсь. Будем потом как две плаксы сопли длуг длужке вытилать.

Пожилая женщина взяла в ладони пухлое личико внучки и, обливая его тёплыми слезами и смеясь, начала жарко целовать в розовые щёчки.

– Ты моя умница! Ты моё солнышко! Ты радость моя единственная! – заголосила она сквозь одновременно нахлынувшие смех и слёзы. – Всё будет у нас хорошо! Всё будет хорошо!

– Ну не надо плакать, бабушка, а то мне глуснится стало…

– Всё! Всё, девочка моя, не буду больше. Надо собираться. Как бы не опоздать на автобус к детскому саду.

* * *

Они вышли из подъезда. Впереди выходила пожилая женщина, придерживая подъездную дверь, давая возможность протиснуться маленькой девочке. Выйдя на двор, они лишь успели ощутить влажный мартовский ветер, идущий с моря, как бабушка, не произнеся даже стона, рухнула на спину… Красная кровавая точка зияла на её лбу. Девочка кинулась к ней и, успев лишь крикнуть: «Ба…», тут же застыла прямо на груди старушки…

* * *

– Шо ты робишь, Павлухо? Чи не бачишь, шо це старуха и дитя малое?

– Це дитятко того москаля, шо меня зараз «бандеровцем поганым» обласкал. Бачишь две горки у песочницы? Це батька её и мамка, шо я вчера шлёпнул.

– Бога в тебе нету, Павло!

– Зато зараз я двух москаляк грохнул, шоб им не жилося на энтом свете…

* * *

Снайперы с жёлтыми повязками на рукавах откатились в сторону и тихо отползли от боевой позиции.

* * *

Мартовский ветер в Мариуполе частит холодными порывами, раскатывая по тротуарам, паркам и скверам мусор, бумагу, прошлогоднюю пожухлую листву, словно дворник, убирающий городские улицы после долгой и сорной зимы. Он залетает во дворы и, завывающе суетясь между стен домов, поднимает вверх всё лёгкое и воздушное, что может лежать на холодном асфальте, как и те два белых бантика, сорвавшихся с белокурой кудрявой головки маленькой девочки по имени Оля, так и не успевшей уехать от войны…

Мариуполь, 2022 г.