Читать книгу Лубянские чтения-2022. Актуальные проблемы истории отечественных органов безопасности: сборник материалов XXVI научно-теоретической конференции «Исторические чтения на Лубянке». Москва, 2 декабря 2022 г. - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 5

К началу Первой мировой войны (1914–1918 гг.) в условиях бурного технологического развития соперничавших стран, акватория Балтийского моря представляла собой не только широкую торгово-экономическую зону, связывавшую разные государства, но и область военного противостояния стран. В связи с экспансионистской политикой отдельных европейских государств и обострением обстановки в европейском регионе, сложилась реальная опасность вторжения агрессора в северные рубежи Российского государства, тем самым поставив перед лицом потенциальной опасности его столицу – Петроград. Северо-западным оплотом государственной границы Российской империи являлась Финляндия, входящая в ее состав по Фридрихсгамскому мирному договору 1809 г. В условиях начавшейся Первой мировой войны данный регион получил особую стратегическую значимость. Наделенная широкими автономными правами Финляндия, являлась с одной стороны, своего рода надежным щитом от нападения врага, но с другой стороны в случае занятия ее территории неприятелем, создавала потенциальный плацдарм для атаки на северо-западную часть Российской империи и Петроград, в частности. Как свидетельствует исторический опыт, Финляндия неоднократно являлась плацдармом для военных действий Швеции против России[38].

Для обеспечения комплексной защиты стратегически важного региона, с суши и моря, а также с воздуха (в связи с бурным развитием воздухоплавания и авиации), русским военным командованием был предпринят ряд мер военно-оборонительного характера на территории Финляндии, в том числе и в области боевого применения в условиях начавшейся войны сил и средств пограничной стражи империи. Так, уже 18 июля 1914 г. были мобилизованы все 5 округов пограничной стражи России, 31 июля они перешли в подчинение военного ведомства[39]. Чины 1-го пограничного округа, в составе четырёх бригад (1-й пограничной С-Петербургской императора Александра III бригады; 2-й пограничной Ревельской бригады; 3-й пограничной Аренсбургской бригады; 4-й пограничной Рижской бригады) и одной особой пограничной Беломорской сотни были рассредоточены по побережью Балтийского моря для несения охранной службы на наблюдательных постах, а Беломорская пограничная сотня была расположена в районе Архангельского, Онежского и Мезенского уездов[40].

К началу XX в. внутренняя ситуация в княжестве Финляндском была двоякой: с одной стороны, в связи с широкими автономными правами народных волнений на его территории не было, и местное население было лояльно настроено к российской власти. С другой стороны, в связи с политикой царской власти, направленной на ограничение некоторых прав финского населения, пропагандистской деятельностью отдельных групп лиц и политических сил, в том числе и социалистов, уже к 1914 г. настроение населения Финляндии было разно полярным. Ситуация осложнялась и тем, что часть этого населения являлась шведами по происхождению, и их политические взгляды зачастую были направлены против российской власти в сторону восстановления шведской гегемонии в регионе. Пограничная стража России постоянно следила за настроениями населения Финляндии и регулярно докладывала о его состоянии по команде. Так, например, начальник 3-го Николайстадского участка пограничной стражи, с большим количеством проживавшего шведского населения, в 1915 г. докладывал: «Настроение местных жителей спокойное, а в деревнях и селах даже сочувственное к нам, про города это сказать нельзя. Горожане холодно корректны и положиться на них нельзя»[41]. Подобное положение явно осложняло ситуацию в регионе.

Для защиты территории Финляндии и северо-западных рубежей Российской империи от вероятного вторжения неприятеля была сформирована Финляндская пограничная охрана, которая фактически состояла из небольшого гарнизона русских войск. В связи с её малочисленностью уже в начале 1915 г. она была усилена сотнями 1-й пограничной С-Петербургской императора Александра III бригады. Так, согласно приказу по бригаде № 241, с февраля 1915 г. были отправлены на территорию Финляндии ее сотни[42]. В дальнейшем, на базе сотен бригады были развернуты четыре пограничных Петроградских конных дивизиона, личный состав которых был распределен на постах от селения Муониска, по побережью Ботнического и Финского заливов и по сухопутной с Финляндией границей между Финским заливом и Ладожским озером. Специально созданные Петроградские конные дивизионы несли охранную службу на побережье, входя в состав семи участков Финляндской пограничной охраны. Пограничные посты подразделялись на офицерские, унтер-офицерские и береговые ближнего наблюдения. В обязанности постов входило постоянное наблюдение за вероятным появлением противника с моря и воздуха, при обнаружении летательного аппарата личный состав поста должен был немедленно сообщать по команде о направлении его полета, и при необходимости вести его преследование.

В случае обнаружения вражеского десанта пограничный пост поддерживал телеграфную, телефонную, конную и велосипедную связь с соседними постами, командиром своей сотни, начальником участка, соседними частями, батареями и береговыми наблюдательными постами для своевременного донесения по фронту и в глубину всем войсковым частям. Пограничникам было предписано немедленно оповещать о десанте близлежащие посты и части и «максимально воспрепятствовать его высадке». Причем соседние с атакуемым участком посты должны были включаться в отражение вражеского десанта и оказывать друг другу поддержку, опрокидывать неприятеля обратно в море, либо при его многочисленности «задерживать врага огнем, не даваться ему в руки и доносить о происходящем по команде». При отходе пограничных постов, под натиском вражеского десанта, они превращались в разведзаставы, между которыми устанавливалась надежная связь по фронту и в глубину.

При этом важно подчеркнуть, что в случае отступления, пограничные посты начинали действовать организованно и активно. Отступая, они угоняли подвижной состав железных дорог из опасных районов и «уничтожали близлежащую инфраструктуру, вместе со всем, что могло быть использовано в пользу неприятеля, тем самым всячески затрудняя продвижение врага вглубь страны»[43]. Посты также препятствовали незаконному переходу отдельных лиц через полосу охраны, как из-за границы, так и за границу, наблюдали за исполнением местными жителями постановлений военного и гражданского начальства.

Для эффективного обнаружения и противодействия вражеским летательным аппаратам и морским судам на территории Финляндии чины пограничной стражи в ходе войны активно взаимодействовали с частями Морской охраны Ботнического залива. Она представляла собой сеть постов ближнего и дальнего наблюдения, расположенных на шхерах и островах, личный состав которых вёл наблюдение за морем и небосводом и сообщал о появлении неприятеля на пограничные береговые посты ближнего наблюдения. Причем посты располагались таким образом, чтобы с берегового пункта был виден сигнал соответствующего Морского пункта. В условиях плохой видимости донесения доставлялись на моторной шлюпке. При необходимости оказания помощи судам Морской охраны, и при наличии необходимых сил, помощь выделялась из числа чинов Финляндской пограничной охраны[44].

На протяжении всей войны частям Морской охраны давались чёткие указания о действиях на случай возможной высадки неприятеля на побережье. Для задержания вражеского десанта предусматривалась реализация ряда мер, в результате которых: «1) главные фарватеры ведущие в гавани портов, как то КЕМИ, ТОРНЕО, УЛЕАБОРГ, ГАМЛЯ-КАРЛЕБЮ, ЯКОБШТАД, НЬЮ-КАРЛЕБЮ, НИКОЛАЙСТАД, КРИСТИНЕСТАД, СЕДЕБЮ, КАСКЭ, МЯНТЮЛУОТО, РАУМО, НЮСТАД, АБО – были частично заминированы, либо подготовлены к минированию; 2) некоторые особо важные пункты фарватеров были приготовлены к тому, чтобы из них в нужный момент были затоплены пароходы»[45]. Кроме того, на некоторых пограничных участках, как например на 3-м Николайстадском, в связи с особенностями прибрежного рельефа, для блокирования вражеского флота использовалась естественная архитектура дна – «шхеры прикрывали собой побережье, затрудняя приближение к берегу не только крупного флота, но и мелких судов, если они не были хорошо знакомы с лабиринтом шхерных фарватеров. Значение шхер возрастало, при наличии минного флота. Последнее заставляло блокирующую эскадру противника держаться от наших берегов на значительном удалении под угрозой минных атак из шхер. Проведение же десантных операций в этих условиях для противника становилось рискованным».

Особое внимание пограничными постами на территории Финляндии велось за наблюдением и оповещением в случае приближения вражеских воздухоплавательных аппаратов. Для раннего обнаружения неприятеля посты располагались на открытых и возвышенных местах, таких как колокольни и башни. Для удобства пограничников они оборудовались простейшими приборами определения направления полета вражеских летательных аппаратов, помогавшими ориентироваться нижним чинам: «На каждом таком наблюдательном пункте был установлен деревянный круг диаметра в Ѕ аршина, разделенный на 4 равных сектора, каждый сектор выкрашен в различные цвета, круг этот был установлен по компасу»[46]. Так, например, начальники постов 1-й и 3-й сотен 3-го конного Петроградского дивизиона пограничной стражи при появлении воздушного противника были обязаны немедленно доложить об этом командиру и сообщить о направлении движения летательного аппарата телефонограммой на соседние правый и левый посты[47]. После этого наблюдение за аппаратом продолжалось.

У пограничников был приказ не только наблюдать за летательными аппаратами противника. Офицерские посты могли атаковать воздушные суда неприятеля, а также вели их преследование всеми доступными средствами. Воинским чинам давались подробные наставления на этот счет. Так, например, начальник 3-го Николайстадского участка Финляндской пограничной охраны описывал несение службы на своих постах 22 марта 1916 г.: «На каждом офицерском посту должна была постоянно находиться дежурная часть для обстрела и преследования летательных аппаратов. Обстрел мог производиться только по приказанию офицера, причем по аэропланам открывали частый одиночный огонь, а по дирижаблю стреляли залпами, наблюдая чтобы огонь не был направлен на населенные пункты и города, чтобы не причинить вред местным жителям. Обстрел воздушных судов начинался только в том случае, если аппарат был уязвим для выстрелов, если же аппарат летел слишком высоко, или его не удалось подбить, то высылались разъезды на велосипедах для преследования и дальнейшего наблюдения за полетом, причем посланный разъезд должен был при каждой остановке, сообщать о результатах преследования и в каком направлении продолжал лететь аппарат»[48].

В случае вынужденного или добровольного спуска летательного аппарата пограничники: «Арестовывали всех находящихся на нем лиц, отбирали имеющееся при них оружие, производили обыск, все обнаруженное при обыске отбирали, задержанных отводили в помещение поста, а к аппарату приставляли 2-х нижних чинов для охраны аппарата, а если представлялась возможность, то аппарат также доставляли на пост. После чего тотчас же доносили обо всем непосредственно командиру»[49].

Особое внимание в годы Первой мировой войны обращалось на настроения местного населения Финляндии. В военных документах того времени отмечалось, что «оборона со стороны моря при условии сочувствия местного населения задача не трудная. Совершенно иною представляется она при не сочувствии, а тем более враждебности местных жителей»[50]. Велась активная идеологическая борьба за умы и настроения местного приграничья Российской империи. Во время войны российскими государственными органами был введён особый контроль за передвижением граждан через государственную границу империи в пределах Финляндии: был запрещён выезд всех молодых финляндцев мужского пола в возрасте от 19 до 35 лет, в Швецию. Из приграничных со Швецией областей выезжать можно было только политически благонадежным гражданам империи по спецдокументам – «легитимационным билетам» с разрешения Улеоборгского губернатора и местной жандармерии[51]. Все это проводилось для укрепления политической ситуации в Финляндии и пресечения деятельности иностранной пропаганды на территории Российской империи, а также исключения случаев бегства местного населения на шведскую территорию.

Хотя соседняя Швеция и сохраняла формальный нейтралитет в отношениях с Россией, но антирусский информационный поток, шедший из этой страны, уверенно раздувал революционные настроения в сердцах финнов. Эти настроения активно подогревали и целенаправленно использовали вражеские, в первую очередь немецкие агенты. На протяжении всей войны, на этом направлении была значительно расширена деятельность немецких шпионов, которые помимо сбора важных сведений, вербовали финскую молодежь для вовлечения её в открытые вооруженные выступления против властей Российской империи на территории Финляндии[52].

На пограничную охрану Финляндии, чинов пограничной стражи легла повышенная ответственность за борьбу с политической контрабандой на государственной границе Российской империи. Например, из Швеции шёл широкий поток прокламаций, спрятанных в коробках для спичек[53]. Пограничная стража России всячески пыталась пресекать этот поток, одновременно осуществляя сбор разведсведений о деятельности иностранных разведок. Так, например, в июне 1917 г., командир 1-й пограничной С-Петербургской императора Александра III бригады, занимавший одновременно должность помощника начальника Финляндской пограничной охраны, докладывал по команде, что: «Из весьма серьезных американских источников сообщается, что немцы усиленно работают над подготовкой в Финляндии восстания. Деньги и инструкции идут из Министерства иностранных дел в Берлине. Крупный резидент имеется в Нью-Йорке. Он располагает кредитом до одного миллиона долларов и деятельность его, главным образом, распространяется на финляндских эмигрантов, коим выдаются субсидии и которые вербуются для пропаганды. Источник просит обратить внимание на всех Финляндских эмигрантов, коим выдаются субсидии и которые вербуются для пропаганды. Источник просит обратить внимание на всех финляндских уроженцев, возвращающихся из Швеции. Передачей в Финляндию инструкций и денег заведует германский консул в Стокгольме. Глава организации в Финляндии – офицер, является резидентом в Гельсингфорсе. Живет там с фальшивым паспортом и вербует сотрудников среди молодежи. Гельсингфорс якобы должен явиться центром снабжения оружием эмигрантов. Начало восстания в Финляндии хотят приурочить к началу наступления Русских армий»[54].

В условиях активных антироссийских действий с территории Швеции русское военное командование уже с 1915 г. прорабатывало различные варианты развития военной ситуации на границе империи со Швецией. Поэтому, в строго ограниченных военных кругах подвергалась изучению справочная книга «Организация и дислокация шведской армии», являвшейся особо секретной в связи с действовавшими на тот момент «дружественными отношениями между Россией и Швецией»[55]. Это была вынужденная мера.

Таким образом, в силу ряда объективных геополитических факторов военного и политического характера, создание надежной защиты территории Финляндии в Первой мировой войне являлось одним из важных приоритетов деятельности Российского государства. Территория Великого княжества Финляндского являлась для Российской империи своеобразным щитом от вражеского нападения с севера. Неприятель всячески стремился разрушить этот щит и превратить Финляндию в плацдарм для активного наступления на Петроград. Созданная Финляндская пограничная охрана, совместно с частями Морского ведомства и подразделениями пограничной стражи, создала эффективную оповестительно-оборонительную систему, состоявшую из наблюдательных постов для защиты территории, как с моря, так и воздуха. Решая задачу обеспечения безопасности столицы, государственные органы власти России приобрели определенный опыт в борьбе с вражеской пропагандой, и с ослаблением её влияния на разжигание в стране революционных, антирусских настроений в условиях военного времени. В условиях современной нестабильной военно-политической обстановки в мире, большого количества зачастую искусственно раздутых огней «цветных революций» в мире целесообразно внимательно изучать фактор проведения неприятелем дестабилизирующих мероприятий на территории своей страны, разжигания иностранными агентами антигосударственных, националистических настроений в стране. Более углубленное изучение этих проблем, в том числе и на базе исторических источников периода Первой мировой войны, может быть полезным для успешного проведения исторического анализа и прогноза обстановки современными спецслужбами России, отвечающими за национальную безопасность государства.