Читать книгу Как экономическая наука помогает делать нашу жизнь лучше - Коллектив авторов - Страница 2

В основе данной главы лежат два тезиса. Первый из них заключается в том, что фундаментальные экономические исследования оказывают глубокое влияние на наш образ жизни. В этом тезисе присутствует неявное предположение, что общественная ценность вклада, вносимого экономической наукой, вполне сопоставима с ценностью фундаментальных исследований в любой другой научной сфере. Примечательно, что экономика вносит этот вклад при самой незначительной поддержке по сравнению с тем уровнем финансирования, которое выделяется на исследования в других науках[2].

Однако этот тезис не удостоился всеобщего признания – и к этому сводится суть второго тезиса. Мало кто из представителей научной общественности и еще меньшая доля широкой публики имеют понятие о том, чем занимается экономическая наука и в чем состоят ее достижения. Наоборот, согласно всеобщему предубеждению, фундаментальные исследования в экономике далеко не так продуктивны, как в других науках. В данной главе мы пытаемся опровергнуть это мнение, нетрадиционным образом определяя ту пользу, которую приносит экономика. Во-первых, мы предпримем углубленный экскурс в историю с целью выяснить, какой подход применяется в других науках. Хотя временной лаг от открытия до его практического применения в экономике очень невелик по научным стандартам, при оценке влияния фундаментальных исследований следует оперировать сроками в несколько десятилетий. Соответственно, развивая тезисы данной главы, мы заглянем вглубь прошлого. Во-вторых, необходим отказ от узкой точки зрения. Как правило, экономисты склонны забывать о специальных дисциплинах, которые входят в экономику, понимаемую в широком смысле. Финансы, исследование операций, многие сферы менеджмента и права – вот наглядные примеры тех дисциплин, которые можно рассматривать как составную часть экономической науки и которые, безусловно, задействованы в развитии фундаментальной экономики и используют ее достижения. Мы в данной главе постараемся дать их широкую картину. В-третьих, следует отказаться от неоправданно завышенных стандартов. К сожалению, экономическую науку зачастую оценивают в смысле достижения экономических целей, задаваемых обществом или политическим процессом, хотя подобные цели часто недостижимы. Напротив, мы в настоящей главе по примеру других наук будем рассматривать прогресс в продвижении по пути к избранным, долгосрочным социальным целям, а не успехи в их достижении. В этом отношении важно отметить, что прикладные цели в экономической науке намного более сложны, чем в других науках. Ни одна другая наука не ставит перед собой таких труднодостижимых целей, как влияние на экономику в целом или хотя бы контроль за каким-либо одним рынком. Как правило, фундаментальные исследования в других науках направлены на решение гораздо более простых задач, к примеру явления в объеме пробирки (или в еще меньших масштабах), а успех науки, как правило, оценивается в смысле прогресса, а не полного достижения той или иной поставленной цели. Характерная ошибка – попытка оценивать экономические исследования с точки зрения осуществления той или иной высокой цели (такой, как ликвидация безработицы, инфляции или картельных сговоров на рынке), фактически задающая такую планку, которую не в состоянии взять ни одна наука. Таким образом, нас будет интересовать не достижение цели, а движение к ней.

Рассматривая представленные здесь примеры, следует помнить о трех моментах. Во-первых, многие применения экономики связаны с политическим анализом, который по самой своей природе завязан на политику и конфликтующие ценности, и этот аспект невозможно устранить из практического применения науки. Во-вторых, стоящие перед нами проблемы сложны, а наука не обладает всей полнотой знаний, и потому неизбежны как суждения, основанные только на мнениях, так и просто ошибки. Суждения выносят комитеты Конгресса, вспомогательный персонал, регулирующие органы, руководители и прочие, обладающие ответственностью за принятие трудных решений; и если при этом совершаются ошибки, то в них нельзя винить одну только науку. Последняя, как правило, играет не решающую, а лишь служебную роль, предлагая варианты и выявляя компромиссы. Одно дело – строить модели сложных процессов на основе ключевых принципов, и совсем другое – выводить следствия из этих моделей в тех сложных условиях, в которых они применяются. Наука не может отвечать за то, как ее используют, и за совершаемые при этом ошибки. В-третьих, фундаментальная экономическая наука по большей части оказывается падчерицей прикладной науки[3]. Фундаментальные исследования ведутся в отрыве друг от друга, не прослеживается зависимость удачных применений от тех исследований, на которые они опираются. В результате связь между прикладной экономикой и фундаментальной наукой обычно никем не фиксируется и не рекламируется. Общественность пользуется благами, но остается в неведении относительно их источника.

Одиннадцать наблюдений

Данная глава выстроена вокруг одиннадцати наблюдений, каждое из которых относится к самой широкой сфере, прямо или косвенно затрагивая любого из нас. За наблюдениями следуют соответствующие ссылки на источники и обсуждение. Вместе эти наблюдения служат обоснованием первого раздела данной главы.

1. Применение экономических принципов является неотъемлемой частью любой политики регулирования (regulatory politics), в том числе в сферах торговли, частных и государственных финансов, конкуренции, энергетики, здравоохранения, коммунальных услуг, транспорта и связи; успехи экономической науки позволили серьезно оптимизировать государственную политику и даже базовую структуру права.

В таких сферах, как регулирование и конкуренция, результаты экономических исследований встречаются на каждом шагу. Наша экономика построена на идее, гласящей, что конкуренция может защитить потребителей и что от того, как эта конкуренция организована, зависят все цены, появление новых товаров и способность бизнеса приносить прибыль. Таким образом, экономические исследования затрагивают практически каждый аспект жизни каждого человека в США.

Динамика политических изменений нередко отражает в себе прогресс экономических исследований. Из этого не следует, что не бывает крупных отставаний и серьезных ошибок или что политика не имеет никакого значения, однако в экономике политические изменения зачастую мотивируются именно результатами исследований. Разумное прочтение истории может подтвердить, что революция дерегулирования отчасти была ускорена трудами Джона Мейера и его соавторами[4], книгой Джеймса Миллера и Джорджа Дугласа об авиалиниях[5] и вышедшим в 1970 г. трактатом Альфреда Кана «Экономика регулирования»[6]. Эти работы непосредственно привели к дерегулированию как на авиалиниях и железных дорогах, так и (совместно с работами других авторов) в сфере телекоммуникаций и электроснабжения. В ретроспективе нельзя сказать, что эти сложные социальные решения оказались верными во всех своих аспектах, но нет сомнений, что орудия подхода к подобным сложным проблемам составляют самую суть фундаментальных экономических исследований. Одни лишь эти примеры касаются всех жителей США.

Во многих случаях технические особенности и природа институциональной технологии не допускают конкуренции, требуя сохранения монополии. Однако мы и здесь встречаем принципиальные решения, вытекающие из экономических исследований. Ценообразование на основе предельных издержек как методика регулирования монопольных цен восходит непосредственно к ключевым экономическим принципам. Что касается более сложных систем (таких, как сети электроснабжения, в которых наблюдается повышенный спрос в пиковые периоды), то, согласно теории, зависимость цены от времени суток позволяет координировать спрос и тем самым снизить цены. Ценообразование по пиковой нагрузке – это старинная концепция, которая была известна уже в 1880-е гг. Артуру Хэдли (впоследствии ректору Йельского университета) и формализована, среди прочих, Питером Стайнером в 1950-е гг. Французы первыми применили этот принцип в электроснабжении; значительная часть одного из номеров American Economic Review в конце 1950-х гг. была посвящена работам Марселя Буато, опиравшегося на французский опыт. Сейчас ценообразование по пиковой нагрузке учитывается во всех важнейших регулируемых отраслях экономики США, а также избирательно используется во многих других отраслях. Еще один очевидный пример достижения экономической эффективности с помощью цен – еженедельное объявление авиакомпаниями пониженных тарифов на линиях с недостаточной загрузкой. Более того, авиакомпании были пионерами в применении метода предельных издержек наряду с оценкой спроса при разработке маршрутной системы, установлении цен и составлении расписаний рейсов.

Широкое понимание следствий, вытекающих из принципов конкурентного поведения, и вариантов их соответствующего политического воплощения привело к резким различиям между политической практикой в США и в других частях света. Например, американские экономисты выступали против использования европейского подхода к достижению скорейшего технологического прогресса, заключающегося в том, чтобы благословить на эту работу ту или иную национальную монополию. Безусловно, индустрия высоких технологий с использованием венчурного капитала, коренным образом изменившая столько судеб, появилась бы на свет и без помощи экономистов; однако политические суждения, основанные на данных науки, по крайней мере помогли избежать того извращения стимулов, которое задержало возникновение в Европе бурно развивающихся рынков высокотехнологичных стартапов, что отнюдь не пошло ей на пользу.

Экономические принципы особенно ярко проявились при зарождении на рубеже XX в. аналитически обоснованной антимонопольной политики. Первые политические антимонопольные заявления Теодора Рузвельта были составлены Джеремией Дженксом из Корнелльского университета, а Бюро по делам корпораций – предшественник Федеральной торговой комиссии (ФТК) при Бюро экономических исследований – дало аналитическое обоснование ранним антимонопольным делам против Standard Oil, American Tobacco, DuPont и других компаний. Впоследствии экономические исследования сыграли ключевую роль в принятии нового подхода, ориентированного на экономическую эффективность, при контроле слияний (merger enforcement). В этом подходе используется более динамичная точка зрения, позволяющая учитывать долгосрочные взаимоотношения при оценке слияний и ценовой политики, принимающая во внимание общее равновесие и вытекающая непосредственно из экономического анализа и исследований. Такое понимание природы экономической эффективности и методов ее измерения оказало глубокое воздействие и на антимонопольную позицию и политику, и на отношение к политике регулирования.

Цены, существующие на рынках, зависят от множества переменных, и контроль над ценами приводит к результатам, которые трудно выявить в ситуации, когда многие из этих переменных скрыты от взгляда. Контроль над ценами нередко влечет за собой очень нежелательные последствия, поиск которых невозможен при отсутствии моделей, основанных на экономических принципах. Исследования Кена Эрроу, Келвина Роуша, Джо Калта, Пола Макэвоя и других продемонстрировали наличие скрытых и косвенных проблем, проистекавших из применявшихся в США в 1970-е гг. механизмов контроля над ценами на нефть и газ, и дали этим проблемам количественную оценку. Устранение контроля в конечном счете привело к более рациональному распределению ресурсов на данных рынках. В дальнейшем малозаметные, но потенциально важные последствия контроля над ценами были выявлены в исследованиях, проведенных в том числе Генри Грабовски и Джоном Верноном, которые показали, что попытки контролировать цены на фармацевтическую продукцию, скорее всего, будут иметь пагубные долгосрочные последствия для инноваций и разработки новой продукции.

Свидетельства значения экономических исследований для сфер регулирования и права мы найдем не только в классических областях регулирования и связанной с ним политики. В 1945 г. ни в одном крупном юридическом колледже не преподавался курс права и экономики. Сегодня такой курс, читаемый штатными экономистами, имеется во всех подобных юридических колледжах. Многие влиятельные судьи страны посещали семинары по праву и экономике, проводившиеся экономистами.

Аналогичным образом экономика здравоохранения в 1945 г. также не считалась одним из подразделов экономики. Теперь же это настоящая индустрия, ежегодно выдающая сотни статей по результатам прикладных и теоретических исследований, касающихся природы организаций здравоохранения; ответственности их сотрудников; методики, применяемой страховщиками, и структуры тех организаций, из которых складывается индустрия здравоохранения. Политические дебаты по поводу повышения эффективности, обеспечиваемого альтернативными формами организации работы (например, в области здравоохранения), опираются на результаты независимых исследований эффективности подобных систем и влияния, оказываемого ими на цены. Участники дискуссий по поводу того, что делать с населением страны, не охваченным страхованием, также ссылаются на экономические принципы. Осуществлявшийся в 1980-е гг. важный эксперимент по организации национальной системы медицинского страхования позволил выяснить, как потребители изменяют свои предпочтения в сфере здравоохранения под воздействием экономических стимулов в форме совместного страхования (coinsurance) и вычитаемых франшиз (deductibles). Эта информация сейчас используется при ценообразовании в сфере здравоохранения, причем как в частном, так и в государственном секторе.

Фундаментальные исследования выходят далеко за рамки простейших рынков и рыночных взаимоотношений, распространяясь на структуру самих организаций и принципы функционирования различных организационных форм, обслуживающих общество. Исследования в сфере политики, ранее затрагивавшие лишь природу собственно правил, теперь касаются и природы организаций, задающих эти правила. Понимание экономической организации, за последние четверть века претерпевшее колоссальные изменения, отныне обязательно учитывает когнитивные и поведенческие атрибуты людей-акторов (фактически отказавшись от фикции «экономического человека») и подлинно междисциплинарным образом сочетает право, экономику и организационную теорию, вследствие чего прежняя теория экономической организации, в которой практически определяющую роль играла технология, а организационное разнообразие интерпретировалось как мнимо антиконкурентный фактор, сменилась теорией, в которой нашлось место для всех стандартных типов организации – компании, рынка, государственного учреждения и некоммерческой организации. Поскольку каждая из них обладает своими характерными сильными и слабыми сторонами, такой подход позволяет лучше оценить издержки недобросовестного поведения и избыточного использования «излюбленных» методов работы.

Такая широкая исследовательская повестка дня дала обильные всходы в нескольких обширных сферах: 1) В антимонопольной сфере возобладала точка зрения, гласящая, что организационное разнообразие нередко идет на пользу экономике; тщательно определены предпосылки для возникновения монополий. 2) Выявлены крайности регулирования, а дерегулирование уже не предписывается без разбора, а лишь в отдельных случаях. 3) Роль информации, информационных технологий и прав на интеллектуальную собственность признается и учитывается в теории высокоэффективной экономики. 4) Исследование эффективных контрактов занимает видное место в новой науке об экономической организации, в то время как экономическая теория учитывает вопросы права. 5) Особое значение для эффективности контрактов приобрело условие достоверности, которое совместно определяется состоянием политическо-юридическо-бюрократического окружения и попытками участвующих сторон выработать двусторонние достоверные обязательства. 6) Более того, вышеупомянутые исследования в сфере контрактов имеют значение не только для высокоэффективной экономики (в которой фирмы, занимающиеся управленческим консультированием, полагаются на новые достижения в теории экономической организации), но и для менее развитых и развивающихся стран, включая в первую очередь те, в которых осуществляются экономические реформы[7].

Никто не оценивал всю меру влияния того, как фундаментальные экономические исследования политики в сфере конкуренции воздействуют на жизнь людей. Однако из существующих данных следует, что это влияние способствовало преобразованию целых отраслей. Например, сокращение экономического регулирования в грузовых авиа-, авто– и железнодорожных перевозках, а также в сфере телекоммуникаций привело к резкому снижению цен и повышению разнообразия продукции[8].

2. Углубленное научное понимание сложных взаимоотношений между нашими монетарными институтами, нашими фискальными институтами и реакцией экономики на их решения и политику помогло сократить частоту и остроту экономических кризисов в США. Изучение этих отношений проливает дополнительный свет на проблемы инфляции и безработицы, что помогает избегать их особенно затратных и пагубных проявлений.

Плоды экономической науки едва ли не повседневно используются теми, кто читает деловые страницы газеты. Такие понятия, как «валовой внутренний продукт» (ВВП) и «денежная масса», считаются общеизвестными и основанными на здравом смысле. Однако даже самые начитанные граждане не представляют себе, что формальное определение и использование этих понятий, определяющих ряд наиболее важных аспектов нашей жизни и жизненного опыта, являются итогом многих лет кропотливой научной работы и постоянно совершенствуются.

Без того или иного мерила национального дохода или национального производства была бы невозможна никакая эффективная макроэкономическая политика, призванная бороться с инфляцией и кризисами. Истоки нынешней структуры национальной статистики, вероятно, восходят к работам Эзры Симена, созданным в середине XIX в.[9] Однако лишь после того, как Великая депрессия и Вторая мировая война привлекли внимание научных кругов к разработке отдельных элементов моделей сложных взаимодействий в рамках экономики в целом, была создана и получила всеобщее признание наша современная система исчисления национального дохода. Хотя свой вклад в ее развитие внесли многие экономисты, авторами важнейших инноваций были Саймон Кузнец и Джордж Яси[10]. Накопление данных и развитие теории влекут за собой непрерывную эволюцию этих методов и их совершенствование.

Собственно, в экономической теории и анализе коренятся все главные статистические концепции и критерии, на основе которых проводится макроэкономическая политика и принимаются миллионы решений в сфере частного бизнеса, – критерии, постоянно развивающиеся и регулярно публикуемые национальными статистическими ведомствами. Примерами здесь служат такие знакомые и важные величины, как уровень безработицы, уровень фиксированного воспроизводимого капитала (fixed reproducible capital) и его использования, понятия и критерии производительности и ее роста, оценки роста и использования человеческого капитала. Повышенное внимание Совета управляющих Федеральной резервной системы (ФРС), Бюро экономического анализа и Бюро статистики к экономическому анализу и работе экономистов служит подтверждением вносимого ими вклада.

Одним из величайших и наиболее ярких достижений, связанных с изучением макроэкономических отношений, являлась существенно возросшая за последние десятилетия эффективность американской экономики. Последняя четверть XX в. стала в США периодом беспрецедентной экономической стабильности, включая два наиболее длительных в истории страны периода экономического подъема в мирное время, а также низкой инфляции и низких процентных ставок. Все это составляло резкий контраст с предыдущими пятнадцатью годами экономической нестабильности, которые были отмечены высокой инфляцией и пятью кризисами. За этими впечатляющими успехами стояли в том числе и экономические исследования, позволившие лучше понимать взаимосвязь между монетарной политикой и экономикой. Предметами этих исследований служили ожидания, воздействие стимулов на установление цен и заработной платы, а также издержки инфляции и дефляции. Интересный обзор данной темы можно найти в двух работах, посвященных вкладу экономических исследований в монетарную политику того времени[11]. Не так давно мы могли слышать выступления национальных лидеров в поддержку увеличения денежной массы в целях снижения инфляции – политики, которая, как сейчас известно, привела к противоположному результату. Вообще экономическая наука радикально меняет и наш образ жизни, и наши политические представления. Мир всегда будет сталкиваться с экономическими вызовами, связанными с изменяющейся динамикой институтов, организаций, правил и ресурсов. Попытки понять причины нынешних мировых финансовых проблем и найти средства борьбы с ними требуют полноценного понимания, основанного на экономических принципах. Судя по всему, фундаментальные экономические исследования остаются единственным источником инструментов, альтернатив и рецептов противодействия новым и нежелательным вызовам.

Создание новых теорий, методик и инструментов ведет к стремительному изменению экономической науки. Она уже достаточно давно в полной мере использует быстро расширяющиеся возможности для электронных вычислений. Сегодня научное сообщество имеет в своем арсенале крупномасштабные эконометрические модели и крупномасштабные модели экономического роста, основанные на микроэкономике. Эти инструменты применяются с целью помочь промышленности и правительству делать экономические прогнозы и анализировать как кратко-, так и долгосрочное влияние политических мер. В пример можно привести модель симуляции динамического жизненного цикла Ауэрбаха – Котликоффа (Auerbach – Kotlikoff dynamic life cycle simulation model)[12]. Эта модель, обобщающая микроэкономическое поведение отдельных домохозяйств и фирм, использовалась Бюджетным управлением Конгресса для оценки микро– и макроэкономического влияния налоговой реформы и реформы социального страхования. Помимо этого, Совет управляющих ФРС и Бюджетное управление Конгресса полагаются на различные микро– и макроэкономические модели при анализе взаимодействий между бюджетными мерами, колебаниями денежной массы и процентных ставок, индивидуальными решениями и макроэкономической эффективностью.

3. Были вскрыты многие из принципов, управляющих сложными взаимозависимостями, существующими в системах со свободными рынками. Понимание этих взаимозависимостей, обеспечиваемое экономическими исследованиями, служит рамками для выработки политики, влекущей за собой столь серьезные последствия, что даже небольшое повышение экономической эффективности оборачивается огромными выгодами для населения США и всего мира.

Одним из важных интеллектуальных достижений экономических исследований было создание жесткой формулировки экономической системы, учитывающей взаимозависимость между конкурирующими товарами, ценами, производственными процессами, издержками производства, заработной платой и миллионами прочих переменных, характеризующих экономику Вместе с этим достижением пришло глубокое понимание природы и источников рыночных цен, которые задаются взаимодействиями во всей системе, а не одними лишь переменными, знакомыми индивиду в рамках системы. Это привело к пониманию источников богатства, природы рисков и того, каким образом действия в одной части света могут ощущаться в других его частях. Так были созданы рамки, а текущие исследования посвящены тому, чтобы сделать их операциональными.

Одно из наиболее заметных прикладных следствий из общей теории можно наблюдать в сфере международной торговли. Теория международной торговли выявила немало скрытых принципов, формирующих наше понимание того, каким образом работают сложные системы, состоящие из взаимозависимых экономик. Самым фундаментальным из них, пожалуй, является принцип сравнительных преимуществ. Согласно этому принципу, страны склонны специализироваться в тех отраслях, в которых они обладают сравнительными преимуществами. Эта специализация ведет к максимально возможной эффективности. С политической точки зрения принцип сравнительных преимуществ требует, чтобы страны в первую очередь посвящали себя той деятельности, в которой достигли наилучших результатов по сравнению со всеми прочими возможными ее видами. При этом неважно, что некоторые страны продемонстрировали в данной сфере еще более лучшие результаты. Если в условиях наличия свободной международной торговли каждая страна пользуется своими сравнительными преимуществами, то мы получим наибольшее общее благосостояние в смысле совокупного мирового богатства. Применение этого принципа приводит к важным последствиям для современной экономики. Возьмем, например, восточноевропейские страны, находящиеся в процессе перехода от коммунистической к рыночной экономике. Что должны производить эти страны? Теория сравнительных преимуществ гласит, что им следует производить такие товары, которые у них сравнительно хорошо получаются. Но как нам узнать, что это за товары? Если эти страны участвуют в свободной международной торговле и обеспечивают надлежащую конкуренцию на внутренних рынках, то они будут производить именно те товары, которые необходимо. Давид Рикардо открыл этот принцип в начале XIX в., но его развитие и углубление стало итогом современных исследований (Мюррей Кемп и Рональд Джонс). Из этого принципа не следует, что государство должно сидеть сложа руки. Напротив, он говорит нам о существовании естественных наклонностей и о том, что наиболее продуктивна та политика, которая находится в гармонии с ними.

На теории сравнительных преимуществ основано современное представление о важности свободной международной торговли для здоровья мировой экономики. Исследования, проводившиеся в последние двадцать лет, укрепили эти идеи и привели к возникновению консенсуса среди научного сообщества – а затем и среди широкой публики, – согласно которому наличие свободных рынков, и в частности свободных международных рынков, наилучшим образом отвечает всеобщим интересам. Это повлекло за собой ряд весьма показательных результатов. Благодаря возникновению Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ), впоследствии превратившегося во Всемирную торговую организацию (ВТО), в течение последующих пятидесяти лет были значительно снижены существовавшие торговые барьеры, что привело к резкому росту международной торговли и соответствующему росту благосостояния. Например, с этой открытостью связаны яркие успехи азиатских экономик. Помимо того, одна за другой создавались региональные зоны свободной торговли – такие, как Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) и Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА), – которые еще больше стимулировали рост международной торговли.

Текущие исследования посвящены изучению теоретических следствий в условиях быстрых изменений и соответствующих экономических стимулов к адаптации в условиях неопределенности. Никто не спорит, что изменения сегодня происходят особенно стремительно. Сейчас, когда все большее значение приобретает использование информационных технологий в торговле, банковском деле и страховании, а также телекоммуникации и торговля услугами, именно научные исследования задают ориентиры для политиков, занятых перестройкой институтов в целях приведения их в соответствие с быстро меняющимся окружением.

Наряду с либерализацией торговли прошедшие три десятилетия стали эпохой драматических изменений в системах международных платежей. Бреттон-вудская система сменилась системами гибких обменных курсов, способствовавших рекордному росту международной торговли. Исключительную роль в подготовке к этим изменениям сыграли работы Милтона Фридмана и других авторов. В настоящее время ведутся исследования в области повышения эффективности этой системы. Например, чрезвычайно важным шагом, имевшим далеко идущие последствия, стало учреждение в Европейском союзе единой валюты – евро. Знания, полученные в ходе многолетних научных исследований, позволили политикам осознать результаты подобных серьезных изменений, и эти исследования принесут бесценную помощь при борьбе с трудностями, которые возникнут в будущем в ходе роста и развития системы.

Несомненно, мир меняется очень быстро. С учетом этого обстоятельства все более важной становится серьезная поддержка фундаментальных научных исследований. Для того чтобы политики могли быстро адаптироваться к изменяющимся условиям, им необходимо знакомство со знаниями, позволяющими ориентироваться во все более сложном мире.

4. Выявлен потенциал к совместимости окружающей среды с другими аспектами нашей экономики. Научные экономические исследования ведут к созданию стратегий по охране окружающей среды, позволяющих свести к минимуму ущерб для экономической эффективности и производительности.

В силу того, что понятия затрат и выгод прочно укоренились в политике, связанной с охраной окружающей среды, лишь немногие помнят, что анализ затрат и выгод возник как результат экономических исследований. Такие ключевые понятия, как «экстерналии» и «общественные блага», отражающие взаимоотношения между переменными, задаваемыми окружающей средой, и другими экономическими переменными, были открыты в 1950-е гг. и подверглись дальнейшему развитию в 1960-е гг. Собственно, раннюю формулировку этих принципов можно найти в фундаментальных исследованиях Пигу 1920-х гг.[13] и в работах Коуза начала 1960-х гг.[14] Современные исследования привели к интеграции этих понятий и позволили использовать их при выработке политики, дружественной по отношению к окружающей среде и основанной на понимании того, что многие проблемы, связанные с окружающей средой, возникают вследствие неверного и неточного определения и установления прав собственности. Вообще, именно особая роль прав отличает деятельность, связанную с охраной окружающей среды, от прочих ее видов, обычно оставляемых на долю частного сектора. Несколько лет назад лишь в исследовательской литературе признавалась «проблема ресурсов общего пользования» (problem of the commons) как пример институционального провала, вызванного нечетким определением прав. Сейчас мы то и дело сталкиваемся с признанием институциональных сбоев, которые особенно характерны для политики, связанной с доступом к природным ресурсам – от рыболовных угодий до парков – и их использованием.

При классическом анализе выгод и затрат мы измеряем стоимость (value) данной вещи, определяемую социальными затратами на ее производство, и стоимость вещи, выражаемую ценой, которую люди готовы за нее платить. Окружающая среда по самой своей природе не в состоянии пройти этот рыночный тест. Однако между различными видами использования ресурсов все же имеются неявные компромиссы, и существует необходимость найти методы определения стоимости проблем, вызванных состоянием окружающей среды, по сравнению со стоимостью ресурсов, необходимых для ее сохранения. С одной стороны, окружающая среда имеет свою стоимость, но, с другой стороны, ресурсы, необходимые для сохранения окружающей среды, также имеют стоимость, особенно в том смысле, что они могут использоваться для производства других крайне необходимых вещей. При разработке многих из наиболее эффективных и результативных политических мер ключевое место занимал экономический анализ, позволявший выявить и измерить социальные выгоды и социальные затраты альтернативных подходов[15].

Исследования последних лет продемонстрировали успешное создание технологий по выявлению информации о предпочтениях при наблюдении за реальным поведением. И хотя «окружающую среду» нельзя купить в магазине, о придаваемой ей ценности можно судить по тому выбору, который люди делают в повседневной жизни. Для количественной оценки переменных, связанных с окружающей средой, используются транспортные издержки (travel costs)[16] и гедонистические ценовые методы, учитывающие свойства товаров, приобретаемых на рынке[17]. Использование этих методов – одно из свидетельств того, что при оценке нерыночных факторов все более широко применяется подход, основанный на выявленных предпочтениях[18].

Кроме того, достигнуты довольно серьезные успехи в методике условной оценки (contingent valuation). Эта методика использует передовые методы опросов общественного мнения и анкетирования в целях выявления личной готовности платить за изменение состояния различных общественных благ (например, чистоты воды), которое может зависеть от публичной политики. Такая методика все чаще применяется как в ходе работы государственных учреждений, так и на судебных процессах для оценки экономического ущерба, наносимого сбросом отходов и другими видами деятельности, ухудшающими состояние окружающей среды.

В конце 1960-х – начале 1970-х гг. в журналах по математике и теоретической экономике разрабатывалась идея контроля над загрязнением окружающей среды с помощью квот, продаваемых на рынке. Возможность успешного применения таких инструментов следовала из теоретических выкладок и большинства фундаментальных исследований. Эти идеи пришлись по душе немногим политикам, не сумев никого заинтересовать, однако в течение нескольких последующих лет они были уточнены, и уже в конце 1960-х – начале 1970-х гг. на их основе начали появляться политические предложения[19]. Повторимся: в экономике время от открытия до его применения очень невелико по научным стандартам. Политика торговли квотами (cap-and-trade) стала применяться для контроля над охотой, рыболовством и другими видами деятельности в сфере ресурсной экономики.

В 1975 г. Управление США по охране окружающей среды начало эксперименты с использованием экономических стимулов: этот подход получил название «Программа торговли квотами на выбросы» и представлял собой ограниченную систему выдачи подобных квот. С развитием теории и приобретением опыта стало ясно, что предсказания, сделанные на основе учета выгод, в отличие от классических командно-административных систем, оправдываются. Сегодня принцип торговли квотами применяется для решения многих проблем окружающей среды; самым ярким его проявлением стали принятые в 1990 г. поправки к Закону о чистом воздухе, определявшие квоты, предназначавшиеся к продаже на аукционе, который проводился Чикагским советом по торговле. Активность проявляется и на уровне штатов, о чем свидетельствует создание Калифорнийского регионального рынка стимулов к борьбе за чистый воздух (RECLAIM). В настоящее время, в соответствии с Конвенцией ООН по изменению климата, вступившей в силу с 21 марта 1994 г., предлагаются рыночные методы контроля над выбросами парниковых газов. Кроме того, после Киотской конференции экономисты разработали модели, позволяющие приглушить ряд высказываемых некоторыми странами опасений в отношении использования экономических стимулов для контроля над состоянием окружающей среды; сейчас по всему миру ведется интенсивная проверка этих подходов, обладающих большим потенциалом по контролю над поведением, вызывающим глобальное потепление. Хотя успех такой амбициозной всемирной программы еще не очевиден и существует множество неизученных факторов, значение исследований, лежащих в ее основе, неоспоримо[20].

Подобные политические успехи обеспечиваются огромным объемом технической, математической и экспериментальной работы. В ходе этой работы подверглись уточнению ключевые концепции эффективности и были созданы методы по внедрению торговых инструментов (квот) в классические модели с тем, чтобы задействовать науку, на которую те опираются. Требовалось сформировать и привести в действие стимулы и разработать модели, позволяющие определить, какие меры возможно, а какие невозможно обосновать исключительно соображениями эффективности. Проводились эксперименты по проверке рыночных принципов, на которых основывалась данная политика. Новые направления политики (такие, как банкинг квот, частичное совпадение сфер применения квот и даже архитектура самих рынков) служили предметом многолетних научных исследований, прежде чем получали политическое воплощение. Итогом стало возникновение чрезвычайно важного класса социальных инструментов, позволяющих бороться с проблемой загрязнения окружающей среды без ликвидации тех отраслей, которые являются источником загрязнения. Этот набор социальных инструментов не был бы создан без фундаментальных экономических исследований.

5. Современные коммуникационные и вычислительные технологии привели к созданию новых типов организации конкуренции и обладают потенциалом к вытеснению дорогостоящих традиционных бюрократических и административных процессов.

Вероятно, самой выразительной иллюстрацией возможностей экономических исследований в сочетании с коммуникационными и вычислительными технологиями стала продажа Федеральной комиссией по связи (ФКС) лицензий на частоты электромагнитного спектра, которая не только принесла миллиарды долларов в казну США, но и позволила распределить лицензии гораздо быстрее и дешевле, чем когда-либо в истории. В принципе, классический административный процесс отбора компаний, способных работать на конкретных частотах, был заменен продажей лицензий с аукциона. Разработанная в США архитектура аукционов, ориентированная на получение прибыли, стала предметом для подражания по всему земному шару.

Идея о том, что лицензии на теле– и радиовещание можно продавать с аукциона и что такая система отвечает интересам общественности, встречается в экономической литературе с начала 1970-х гг. Она выдвигалась наряду с другими предложениями о распределении общественной собственности – например, чтобы доступ к аэропортам определялся путем торговли квотами, а не посредством административных мер. Общая теория, связанная как с лицензиями ФКС, так и с правами на пользование аэропортами, в целом аналогична теории, лежащей в основе системы квот на выбросы в сфере охраны окружающей среды. Как и можно было ожидать, в момент появления этих предложений действовала система административного контроля. Соответственно, было необходимо изучить возможность проведения аукционов, которые бы выполняли те же самые функции, что и административные процессы, только более эффективно.

Кроме того, следовало рассмотреть возможности сговора, а также прочие виды поведения, способные создавать проблемы там, где вместо административных процедур используется конкуренция. Таким образом, требовалось разработать новые формы аукционов, радикально отличавшиеся от всего, что встречалось в истории.

Начало 1970-х гг. стало временем обобщения и развития лабораторных экспериментальных методов в экономике. Фундаментальный принцип исследования рынков в лабораторных условиях был открыт Верноном Смитом в конце 1950-х гг.[21], а принципиальные открытия, связанные с общественными благами и альтернативными механизмами их распределения, относятся к началу 1970-х гг.[22], хотя вследствие задержек с публикацией эти открытия своевременно не получили должного признания. К середине 1970-х гг. лабораторные методы уже проникли в сферы бизнеса[23] и регулирования[24]. К концу 1970-х гг. слияние теории и экспериментальной работы сыграло ключевую роль в изменении организации доступа к аэропортам в США[25]. Этот пример дает представление о том, какой малый промежуток времени порой отделяет фундаментальные исследования в экономике от их важных практических приложений. Результатами лабораторных экспериментальных методов стали такие серьезные решения в сфере охраны окружающей среды, как создание RECLAIM в Южной Калифорнии[26]. Современные лабораторные экспериментальные методы играли ключевую роль при подготовке Киотских договоренностей[27]. Скрытое влияние фундаментальных лабораторных исследований сказывается на нашей жизни самым неожиданным образом, выражаясь как в ценах на транспортировку природного газа[28], так и в распределении донорских органов между больными, нуждающимися в их трансплантации[29], и даже в организации космических исследований[30].

Возможно, самым ярким результатом этих исследований стали аукционы ФКС, организованные на основе важнейших принципов экономики и теории игр. Эти аукционы прошли экспериментальную проверку до их применения на практике. Процесс их воплощения проходил в несколько этапов, начиная от небольших аукционов и с последующим постепенным переходом к более крупным[31]. Результаты каждого этапа подвергались изучению, после чего производился соответствующий пересмотр правил и процедур. Это позволило добиться безусловного успеха, принеся такую экономическую выгоду, которая намного перекрывала все расходы на финансирование экономических исследований за всю их историю. Опять же, мы ясно видим, насколько прибыльным бывает выделение небольших сумм на финансирование фундаментальных исследований в экономике и как поразительно быстро по научным стандартам результаты этих исследований находят применение на практике.

6. Организация, эффективность и общее функционирование частных, государственных и военных предприятий радикально улучшились благодаря использованию методов, почерпнутых из экономических дисциплин, исследования операций, статистики и науки о принятии решений. Методы минимизации затрат, планирования, прогнозирования, разработки стратегий и контроля позволили создать самую успешную экономическую машину из всех, известных в истории.

При изучении американской военной операции «Буря в пустыне», проведенной в 1991 г. в Ираке, массовая печать почти сразу же объявила организацию логистики, включая доставку припасов, военного оборудования и войск, ключевым элементом успеха, оказавшего колоссальное влияние на жизнь людей по всему земному шару. Однако в газетах не упоминался тот факт, что принципиальные инструменты, использовавшиеся при решении этих задач, являлись плодами фундаментальных научных разработок в экономике и родственных дисциплинах. Без этих исследований наш мир был бы совсем другим.

Созданию инструментов, обеспечивающих и облегчающих принятие сложных решений, издавна уделялось большое внимание в экономике и связанных с ней дисциплинах – исследовании операций и теории принятия решений. Такие инструменты, как анализ затрат и результатов, линейное и нелинейное программирование, в течение десятилетий подвергались уточнению и интерпретации, прежде чем были разработаны хорошо известные современные приложения. Многие из наших отраслей не в состоянии функционировать без них. Эти инструменты находят широкое применение при составлении расписаний авиарейсов; разработке поисковых систем, прекрасно знакомых пользователям Интернета; проектировании сборочных линий и крупных производств (от нефтеперерабатывающих предприятий и заводов по производству пластмасс до кондитерских фабрик)[32].

В тех случаях, когда принимаются решения, мы используем инструменты прогнозирования. Развитие представлений о том, когда такие инструменты могут, а когда не могут применяться, а также усовершенствование математических инструментов требует сочетания таких сфер, как статистика и эконометрика. При использовании в экономическом и производственном окружении усовершенствованные методы прогнозирования позволяют сэкономить миллиарды долларов. Методы, всего несколько назад являвшиеся темой наиболее передовых разработок, сейчас встречаются в самых распространенных пакетах компьютерных программ и используются в тысячах приложений для бизнеса.

В основе стратегического анализа лежит математическая теория игр. Можно было бы подумать, что использование этого анализа ограничено военной сферой, но в реальности он широчайшим образом применяется в качестве рабочего инструмента менеджерами, осуществляющими стратегическое взаимодействие в условиях конкуренции. Ошибки в бизнесе могут дорого обойтись не только компании, но и ее клиентам, наемным работникам и экономике в целом. Такие ошибки порой могут быть результатом неумения выяснить и понять решения конкурентов. Иногда люди представляют себе бизнес как войну – как игру с нулевой суммой, в которой приобретения одних обязательно оборачиваются потерями для других. Однако из самых элементарных экономических принципов следует, что в экономике выигравшими могут быть все, а инструменты, обеспечивающие этот выигрыш, нам дает теория игр.

7. Экономика промышленности и организационная психология, человеческие факторы и экономическая социология дают возможность выявить элементы, оптимизирующие рабочее окружение и повышающие производительность. Позволяя предсказать размах и последствия тенденций, связанных сростом населения и международной иммиграции, эти науки помогают организациям повысить эффективность их работы при использовании культурно разнородной американской рабочей силы.

Достижения теории организаций и экономической психологии привели к революции в кадровой политике и методах организации сложного интерактивного окружения. Колоссальное количество консультантов, работающих с крупными фирмами и государственными учреждениями, и спрос на их услуги свидетельствуют о том, насколько они помогают повысить эффективность. «Командная» концепция организации производства вытекает непосредственно из выводов теории игр и систем стимулов, разработанных в ходе экономических исследований, и представляет собой одно из самых ярких и широко используемых проявлений этих исследований. Некоторые обозреватели объясняют наблюдаемый нами чрезвычайно длительный период непрерывного роста производительности именно этими организационными изменениями.

Помимо этого, модели, разработанные экономистами-демографами, позволяют нам оценивать природу и экономические последствия иммиграции, включая тот вклад, который иммигранты внесли в развитие ряда секторов услуг и высоких технологий в американской экономике. Фундаментальные исследования миграционных факторов дают возможность экономистам и полисимэйкерам находить компромисс между стремлением потенциальных мигрантов попасть в США и потребностью в рабочей силе, существующей у потенциальных нанимателей иммигрантов. Эта фундаментальная теория в течение десятилетий способствовала привлечению внимания к природе иммиграционной политики США и привела к использованию экономических критериев при принятии решений о том, какие количество и состав иммигрантов наиболее отвечают национальным интересам страны.

Теоретические и эмпирические достижения в прогнозировании демографических тенденций (включая миграцию) занимают ключевое место при выработке эффективной политики и осуществлении политических изменений. Например, демографические модели, вытекающие из экономического анализа, играют важную роль при установлении пределов для демографических прогнозов, на которых основывается система социального страхования, а также при оценке затрат в секторе здравоохранения, связанных со старением населения, и определения долгосрочных преобразований в структуре спроса на товары потребления, вызванных изменениями возрастного и этнического состава населения.

8. Размещение и перемещение экономической деятельности имеет ключевое значение для экономического здоровья целых регионов нашей страны и ее городов. Исследования в сфере региональной экономики и экономической географии способствуют повышению эффективности этих процессов, тем самым принося пользу сотням тысяч людей.

Пространственное размещение и местоположение играют особую роль в экономических взаимоотношениях. Пространственные конфигурации стремятся к такой структуре, которая минимизирует затраты на транспорт и связь, – открытие этого обстоятельства привело к важному вкладу со стороны региональной экономики и географии, находящему самые неожиданные применения. Мало кто догадывается, что на карты, составляемые практически для любых целей – от карт городов и дорог до климатических карт, – значительное влияние оказывает фундаментальная наука как основа этих дисциплин. Ожидается, что они позволят нам составить представление о том, к каким последствиям приведет использование Интернета и резкое снижение затрат на связь.

Исследования пространственного распределения экономики в значительной степени опираются на идею о функциональных регионах, впервые выдвинутую в 1920-х гг. Заинтересованность в понимании функциональных взаимосвязей между различными явлениями в региональном пространстве привела к картографированию целого спектра переменных, без учета которых невозможно проведение разумной политики и научное понимание. Например, та информация, которую можно почерпнуть из соответствующих карт об изменении структуры землепользования, используется при разработке планов землепользования на всех уровнях от местного до национального. В научной сфере на попытках составить карты таких факторов, как количество осадков и испаряемость, строится вся работа по изучению и моделированию динамики климатической системы. В чисто экономической сфере интерес к взаимозависимости явлений в региональном пространстве привел к созданию моделей, позволяющих объяснить закономерности, наблюдающиеся в картине расселения и землепользования (такие, как теория центральных мест). Сопоставление реальности с ожидаемыми закономерностями дает возможность выявить достоинства и недостатки, а также ту роль, которую неэкономические силы могли играть при возникновении конкретной картины расселения и землепользования.

Исследования в экономической географии посвящены и другим принципиальным вопросам. Например, каким образом и почему товары, деньги и информация перемещаются из одного места в другое; какие свойства данного места обеспечивают его успех или неудачи по сравнению с другими местами; каким образом политическое и экономическое развитие может отразиться на относительном успехе данного региона? Польза изучения последнего вопроса демонстрируется в работе Энн Маркузен и ее коллег о взаимосвязи между региональным экономическим ростом в США и структурой военных расходов. Военные расходы во времена «горячих войн» (Вторая мировая война, корейская война, война во Вьетнаме) оказывали совершенно иное географическое влияние, чем военные расходы в те периоды, когда преобладала холодная война. Подобные исследования проливают свет на дифференцированное влияние различных инициатив в сфере государственных расходов, серьезно сказываясь на последующих решениях относительно регионального распределения средств, выделяемых на государственную оборону. Прочие экономико-географические исследования позволяют нам понять, почему одни регионы в конкретных условиях демонстрируют лучшие результаты, чем другие, и каким образом сочетание социальных, политических и материальных условий конкретного места может сказываться на потенциальном успехе тех или иных деловых проектов[33].

В сфере здравоохранения решения о том, где будет расположено конкретное учреждение, должны приниматься с учетом пространственного распределения жителей, болезней и соответствующих служб. Географические исследования, посвященные вопросу выгодного местоположения, позволяют находить конкретные варианты экономически эффективной организации необходимых услуг здравоохранения. Изучение региональной экономики и географии также помогает нам понять, где возникают очаги болезней (например, СПИДа) и как те потом распространяются.

Кроме того, предметом исследований являются изменения окружающей среды и наши представления о них. Региональные и географические исследования как пространственного распределения явлений, так и их взаимосвязи на местах дают нам принципиальную возможность понять, каким образом люди преобразуют окружающую среду. Например, изучение распространения плутония в системе реки Рио-Гранде дало возможность обнаружить источники плутониевого загрязнения. Более масштабная работа географов по изучению пространственной взаимосвязи между климатом и растительностью занимает ключевое место в попытках реконструировать историю климата четвертичного периода – необходимого шага при оценке той степени, в какой глобальное потепление может быть результатом человеческой жизнедеятельности.

9. Занятость, процесс создания и размещения рабочих мест, а также процесс привлечения наемных служащих имеют принципиальное значение для способности любой экономики приносить доход. Научные экономические исследования позволили радикально оптимизировать эти процессы.

Частные компании, некоммерческие организации и государственные учреждения постоянно принимают миллионы решений, связанных с наиболее эффективным использованием трудовых ресурсов и капитала. Эти решения касаются того, сколько и каких работников нанимать, где размещать производственные мощности и какого они должны быть размера, а также каким образом организовать взаимосвязи между производственными мощностями, расположенными на удалении друг от друга. Все эти решения включают в себя сравнение прибыльности и убыточности тех или иных вариантов.

Деловые предприятия и государственные учреждения регулярно пользуются информацией и инструментами экономического планирования, источником которых являются исследования по экономике труда и управления, проводившиеся в период после Второй мировой войны. Собственно, концепции организационного планирования, связанные с «человеческим капиталом», восходят непосредственно к революционной работе Джейкоба Минсера и Гэри Беккера в сфере экономики труда, созданной сразу же после войны.

Аналогичным образом ключевую роль в политических дебатах играли обсуждение возможной политики по реформированию системы социального обеспечения, поощряющей получателей пособий к выходу на работу, и фундаментальные исследования, посвященные эффективности различных программ и политических мер, направленных на создание рабочих мест, повышение заработной платы и рост производительности. В значительной мере эти исследования опирались на социальный экспериментальный анализ и включали оценку общественных затрат и выгод при осуществлении альтернативной политики, связанной с рынком труда. Представляется сомнительным, чтобы драконовская реформа законодательства в области социального обеспечения 1996 г. могла привести к таким успехам, которых она добилась, если бы она проводилась без учета итогов прежних исследований и почерпнутой из них информации – исследований, лежавших в основе политической дискуссии, которая способствовала принятию и воплощению этого законодательства.

10. Снижение нормы сбережений вызывает серьезные опасения за судьбу системы социального обеспечения, являющейся важнейшей формой поддержки для многих домохозяйств, чьи члены приближаются к пенсионному возрасту. Доля экономически активного населения среди пожилых американцев за минувшие годы резко сократилась при одновременном возрастании средней продолжительности жизни. Поведенческие, экономические и общественные науки позволяют выявить влияние государственных и частных пенсий, наличия медицинской страховки и изменений уровня заболеваемости и нетрудоспособности на принятие решений о выходе на пенсию, в то же время указывая возможные пути реформирования системы и оценивая их последствия для различных групп американцев.

Немногие из нас имеют представление об инструментах, используемых для защиты наших сбережений. Большие успехи в финансовой сфере, основанные на фундаментальных исследованиях в теории принятия решений и эконометрике, революционизировали менеджмент наших сбережений и способы снижения риска. Эти усовершенствования не только защищают стареющее население, но и снимают часть бремени с государственных учреждений. За доказательствами далеко ходить не надо: достаточно взглянуть на кнопки карманного калькулятора для финансовых расчетов, чтобы увидеть понятия и термины, которые всего лишь несколько лет назад встречались только в самых специальных экономических журналах.

Сегодня подобные понятия помогают управлять портфелями крупнейших паевых инвестиционных фондов. Собственно, сама возможность получения прибыли с помощью паевых инвестиционных фондов следует из принципов, освещавшихся в научной литературе 1960-1970-хгг. К этой литературе восходят не только приемы управления и структура организаций, работающих со сбережениями, но и используемые ими рыночные инструменты – такие, как опционы и прочие тонкие финансовые инструменты, играющие ключевую роль при снижении рисков, – также являющиеся продуктом этих научных исследований.

Другой всем знакомый пример – индексация, идея которой вытекает непосредственно из экономической теории. В январе 1997 г. американское правительство по инициативе Лоуренса Саммерса выпустило свои первые индексированные облигации. Однако, например, индексируемые трудовые контракты появились еще раньше. В основе подобной политики лежит теория индексации, и Бюро статистики труда изменяет методы вычисления потребительских цен, откликаясь на критику, следующую из применения экономической теории [Boskin Commission Report, 1996]. Принципы, разработанные в этой теории, получили очень широкое распространение, начиная от оценки кредитоспособности заемщиков при предоставлении ипотечных кредитов и кончая агентствами Fannie Мае и Freddy Mac, включая использование этих принципов банками, которые в настоящее время все меньше полагаются на онлайн-оценки (online appraisals), выказывая предпочтение моделям автоматизированной оценки (AVM), которые основываются на экономических моделях, и моментальным компьютеризированным оценкам собственности. В результате оценка кредитоспособности заемщиков становится автоматизированной и моментальной.

Предметами исследований служили не только теория и инструменты по защите наших сбережений, но и более глубокие проблемы демографических и экономических тенденций и их политических последствий. В течение последнего десятилетия национальная норма сбережений в США, определяемая как (а) сумма условно чистой продукции (totalnet output) (ВВП минус амортизация) за вычетом общего (государственного и частного) потребления, деленная на (б) условно чистую продукцию, составляла примерно половину от соответствующего уровня в 1950-1960-х гг. Более низкая норма сбережений означает более низкую норму внутренних инвестиций, а соответственно, и более низкие темпы роста зданий, сооружений, оборудования и жилья – а этот капитал представляет собой производственные орудия американских трудящихся. Чем больше орудий у них есть и чем они лучше, тем больше наши трудящиеся могут произвести и, соответственно, заработать. Хотя американская экономика в конце XX в. росла быстрыми темпами, общий экономический рост США с начала 1970-х гг. был невысоким. Незначительно повысилась и реальная заработная плата американских трудящихся.

За подобными сложными тенденциями стоит множество взаимосвязанных причин, и усилия ученых по их выявлению порой ведут к очень неожиданным выводам. Как отмечают Гокхейл, Котликофф и Сабелхус[34], сокращение сбережений в США в значительной степени обусловлено крупномасштабным перераспределением средств между поколениями, связанным с развитием социального страхования и системы Medicare. Это исследование подтверждает предсказания теории Франко Модильяни о жизненном цикле сбережений, согласно которой молодые сберегают, а пожилые тратят, и, соответственно, перераспределение средств от молодых к старым повышает общий уровень потребления и снижает общенациональный уровень сбережений.

Гипотеза о существовании различий в поведении поколений, влекущая за собой важные политические последствия, привела к появлению концепции метода учета поколений (generational accounting)[35]. Такой подход сейчас используется почти в тридцати странах мира – главным образом на государственном уровне. Он позволяет выяснить, какие именно поколения будут платить по счетам государства, и, соответственно, дает возможность оценить, может ли государство позволить себе проведение текущей фискальной политики и насколько та устойчива.

Сейчас многие экономисты работают над реформированием системы социального страхования. Теоретические основы для этой работы были заложены Полом Самуэльсоном и Питером Даймондом. В настоящее время в центре дискуссий находятся реформаторские предложения Джона Шовена, Генри Аарона и Мартина Фельдстейна. Экономические исследования позволяют привлечь внимание к проблеме актуарных обязательств (unfunded liability), в то же время предлагая различные решения.

11. Экономическая теория вносит вклад в понимание причин и последствий бедности. Хотя вопрос приемлемой политики по искоренению бедности остается открытым, экономическая наука является основным источником предложений в этой сфере.

Существование бедности, несмотря на богатство страны и экономический рост, считается давней социальной проблемой, решению которой уделяются серьезные исследовательские усилия, особенно со стороны экономистов и социологов. Возможно, именно в этой сфере взаимодействие между политиками и общественными науками привело к самым большим успехам в смысле совершенствования социальной политики и к самым значительным научным прорывам. Специальные исследования в области бедности начали проводиться в ответ на объявленную правительством в середине 1960-х гг. войну с бедностью, а крупные научные успехи на этом направлении, в свою очередь, задавали с тех пор направление для эволюции социальной политики и политики в сфере социального обеспечения[36].

Серьезные успехи в составлении баз данных (например, такие крупные исследования методом поперечных срезов, как Исследование современного состояния населения (Current Population Survey), проведение переписи населения, а также такие панельные исследования, как Мичиганское панельное исследование динамики доходов) и развитие компьютерных технологий привели к существенному прогрессу в измерении переменных, отражающих доступ к ресурсам и имеющиеся потребности. Эти измерения необходимы как для выявления численности и социального состава бедных, так и для оценки уровня экономического неравенства и связанных с ним тенденций. Ранние грубые критерии бедности были заменены критериями, разработанными в экономической теории и основанными на точном измерении источников существования жилых ячеек (living units) различного размера и состава. Эта работа способствовала принятию в 1969 г. официального национального критерия бедности[37].

Многочисленные исследования экономической структуры национальных систем социального страхования и социального обеспечения позволили оценить, насколько те лишают население стимулов к экономической активности и созданию сбережений; признание этого баланса между эффективностью и равенством повлекло за собой поиск путей политической реформы и такой перестройки системы, которая бы способствовала сокращению бедности и в то же время не оказывала отрицательного воздействия на эффективность экономики. Именно эти исследования стояли за крупными политическими сдвигами 1980-1990-х гг., кульминацией которых стала текущая политика под лозунгом «С пособия – на работу!». Оценки влияния денежных пособий на эффективность, наряду с действенностью политических мер в смысле перераспределения доходов (и сокращения бедности), лежали в основе дискуссий по многочисленным проектам политических реформ, начиная от Плана содействия семьям, выдвинутого президентом Никсоном, и кончая Программой президента Джимми Картера по улучшению условий труда и повышению доходов, а также от проектов отрицательного подоходного налога и налогового кредита на заработанный доход и до текущей реформы по принципу «с пособия – на работу». Каждое из этих предложений строилось на исследованиях в области бедности, которые играли важную роль при оценке воздействия подобных мер на предложение рабочей силы и сбережения, их возможного влияния на структуру семей, фертильность и региональное производство, а также на численность бедных и их социальный состав.

Эти эмпирические исследования, основывающиеся на крупных массивах данных и нередко длившиеся в течение долгого времени, привели к важным открытиям, касающимся социальной мобильности, приобретения экономического статуса и динамики потоков доходов и их изменения. Благодаря этим исследованиям аналитики, политики и граждане тоже начали относиться к образованию и профессиональной подготовке как к инвестициям, обеспечивающим такую отдачу в смысле производительности, которая равна отдаче от инвестиций в машины и оборудование или даже превышает ее. Помимо этого, влияние дискриминации и сегрегации, наблюдающейся на рынках труда и жилья, на национальную производительность и бедность послужило поводом для национальных дискуссий о том, как смягчить эти проблемы.

Эти исследования, служа источником информации и знаний для разработки эффективной социальной политики, в то же время привели к важным достижениям в общественных науках, нашедшим применение в прочих многочисленных сферах. В ответ на неуверенность в способности политических интервенций сократить бедность был разработан принципиально новый подход к исследованиям в социальной сфере, известный как исследования в области анализа и оценки политики. Фундаментальные экономические концепции социальных выгод и затрат были уточнены и стали применяться к человеческим ресурсам и социальной помощи, после чего анализ социальных выгод и затрат превратился в стандартный инструмент для оценки государственного вмешательства.

Кроме того, в ответ на проблемы, с которыми сталкивались исследователи в своем стремлении понять последствия политического вмешательства для поведения в социальной сфере, был разработан ряд фундаментальных эконометрических методов, включая методы коррекции селективности и структурного моделирования. Сейчас эти методы широко применяются в научных исследованиях в самых различных дисциплинах, относящихся к людям и их поведению. Конкретно в методе социального экспериментирования используются контрольно-экспериментальные естественно-научные концепции случайной выборки, применяемые к политическим вмешательствам в социальной сфере – отрицательному подоходному налогу, страхованию здоровья, жилищным субсидиям, программам обучения и профессиональной подготовки. В настоящее время этот метод стал стандартным при разработке и предложении инициатив в области публичной политики и реформ в сферах, далеко выходящих за рамки проблемы бедности (например, связанных с политикой как в области образования и жилья, так и назначения цен на коммунальные услуги), и все чаще используется для оценки изменений в организации компаний и процессов на рынке труда.

Модель симулирования микроданных представляет собой компьютеризованный процесс оценки влияния политических вмешательств на индивидов, семьи и их поведение. Этот исследовательский инструмент, влекущий за собой далеко идущие последствия, был создан в ходе исследований, посвященных проблеме бедности. Вместе с осуществлением крупных репрезентативных выборочных обследований американского населения после 1960 г. появилась возможность учитывать правила и структуру инициатив в сфере перераспределения доходов, налогообложения и регулирования при каждом выборочном обследовании (а соответственно, и применительно к различным группам населения или ко всей стране) с целью оценить изменения в распределении доходов и в поведении, вызванные теми или иными политическими изменениями. Этот исследовательский метод со временем становился все более сложным, включая в себя динамические структуры и поведенческую реакцию. В настоящее время существует немало подобных методов и моделей, регулярно используемых Министерством финансов, Министерством здравоохранения и социального обеспечения, Службой социального обеспечения и Бюджетным управлением Конгресса для оценки эффективности и распределения воздействия политических предложений, относящихся к самым различным сферам.

Применение при политических вмешательствах оценок, полученных в ходе экономических и социальных исследований в этой сфере, отличает США от большинства стран Западной Европы, где на государственные инициативы в сфере социального обеспечения также выделяются крупные ресурсы, но при отсутствии оценок эффективности этих мер и их поведенческого и распределительного эффекта. Более высокие показатели американского рынка труда с точки зрения производительности и создания рабочих мест по сравнению с другими крупными социальными государствами отчасти объясняются постоянным анализом эффективности политических инициатив, который проводится экономистами и представителями общественных наук. Этот прикладной исследовательский подход, по большей части неизвестный в других странах, стал возможным лишь благодаря государственной поддержке фундаментальных исследований, на которых основываются данные методы.

Заключительные замечания

Данная глава написана с оборонительной позиции. То, что результаты фундаментальных исследований в экономике малоизвестны за пределами экономической сферы, представляется достаточно очевидным. Например, уровень финансирования фундаментальных исследований в экономике остается постыдно низким: финансирование исследовательской работы среднего доктора наук в экономике составляет лишь ничтожную долю аналогичного финансирования в других науках (см. табл. 0.1 и рис. 0.1). Средства, выделяемые Национальным научным фондом (ННФ) на экономику, не увеличиваются в течение десятилетий, несмотря на постоянный рост общего бюджета Фонда (см. рис. 0.2 и 0.3). Собственно, в реальном исчислении финансирование экономических исследований ННФ с начала 1990-х гг. застыло на одном уровне, хотя финансирование других наук стабильно и заметно возрастает. Можно задаться вопросом: не получают ли фундаментальные исследования в экономике финансирования из других источников, помимо ННФ? К сожалению, на экономику не распространяется действие хорошо финансируемых и имеющих большой штат программ, осуществляемых государственными учреждениями, в то время как многие из этих учреждений оказывают значительную поддержку другим наукам. Для большей наглядности отметим, что ежегодно другим наукам выделяют больше средств, чем экономика получала за всю историю человечества, и такой перекос финансирования существует на протяжении десятилетий.

ТАБЛИЦА 0.1. Финансирование фундаментальных исследований за счет средств ННФ и других федеральных источников и число докторов наук, работающих в данных областях

ИСТОЧНИКИ: Early Release of Summary Statistics on Science and Engineering Doctorates, NSF, March 1990. Federal Funds for Research and Development, Federal Obligations for Research by Agency and Detailed Field of Science and Engineering: Fiscal years 1970–2003, NSF.

ПРИМЕЧАНИЯ: *Экономика, эконометрия, урбанистика, исследования в сфере государственной политики. **Страноведение, государственное управление, политология, международные отношения. ***Криминология, социология, общественные науки. **** География, история науки, лингвистика, статистика.

^{РИС. 0.1.}

^{Финансирование из всех федеральных источников, приходящееся на одного доктора наук}

^{РИС. 0.2.}

^{Бюджет ННФ (в млрд долл.) и доля средств, выделяемых на финансирование экономики, от общего бюджета ННФ}

^{РИС. 0.3.}

^{Финансирование экономических исследований из средств ННФ по годам}

Что касается отдачи на каждый доллар, истраченный на исследования, и, безусловно, отдачи на каждый доллар предельных затрат на исследования, экономику следует объявить самой рентабельной из всех наук. Однако мы не слышим пения хоров и не видим газетных статей, расхваливающих ее на все лады. Никто не пытается привлечь внимание к экономическим открытиям и тем благам, которые они приносят общественности. Никто не требует увеличить финансирование исследований. Напротив, экономику нередко зачисляют в презренную рубрику «гуманитарных наук», предполагая, что прогресс в этой сфере не так важен или не так вероятен, как в «настоящих» науках. Я подозреваю, что экономисты терпят такое пренебрежение просто потому, что сами не понимают, чего они достигли в своей профессии. Надеюсь, эта и последующие главы книги помогут исправить подобную ситуацию.

В основу данной главы положены ответы нескольких экономистов, которых я несколько лет назад попросил помочь мне подготовить выступление перед Конгрессом в защиту экономики. Ими же сообщены фигурирующие здесь подробности. Мне бы хотелось выразить признательность и благодарность следующим исследователям, которых, по сути, следовало бы назвать в качестве соавторов: Бобу Бордли, Лэнсу Дэвису, Бобу Хэвмену, Ларри Котликоффу, Алеку Мерфи, Рэю Ризмену, Стиву Шэвеллу, Майку Ширеру, Роберту Шиллеру, Джону Тейлору и Оливеру Уильямсону.