Читать книгу Русская философия смерти. Антология - Коллектив авторов - Страница 22

Первая, основная добродетель человека есть любовь к реальному, тяготение к бытию и процессу реализации.

В реализационном стремлении человек осуществляет все добродетели, так как во всех добродетелях дан известный, специфический момент условного бытия, и отвергает все пороки, так как во всех пороках дан известный, специфический момент отрицания бытия в духе человеческом.

Я знаю только одно общее выражение всех постулатов жизненно-этических, именно, метафизическое требование: реализуйся!

И я вижу только два действительных признака осуществления этого требования человеком: субъективный – сладострастие и объективный – продуктивность.

В чувственном мире реальность постигается в сладострастии телесном – субъективно; в естественной, физической продуктивности (в детях) – объективно.

В нравственном мире реальность постигается в сладострастии милосердия – субъективно; в добрых делах человеческих – объективно.

В интеллектуальном мире реальность постигается в сладострастии откровения – субъективно; в продуктивной истине – объективно.

В интуитивном мире реальность постигается в блаженстве – субъективно; в творчестве – объективно.

Выясним, однако, условия, при которых земная реализация человеческого духа (то есть приобретение им чувственного, нравственного и разумного бытия) делается возможной.

Условия эти, как выше замечено нами, аналогичны тем, при которых человеческий дух в сверхчувственной области становится причастным к завершению реализации, к абсолютному бытию.

И это вполне естественно.

Единство процесса, очевидно, требует вполне тождественных условий.

Было бы великою ошибкой думать, что цельная и несовершенная индивидуальность человека на земле, как таковая, способна пройти земной реализационный процесс, то есть усвоить всецело, преодолеть: бытие, чувственное, нравственное и интеллектуальное; после чего, делаясь элементом совершенного, то есть делаясь обратной тому, чем была во внешнем мире, – она становится причастной к бытию интуитивному и чистому бытию. Да, было бы ошибочно думать, что посредник для реализации необходим только в той жизни, а что в этой – индивидуальный дух реализуется или духовно совершенствуется в бытии самодеятельно и непосредственно, как цельный и ограниченный (несовершенный). Нет. Насколько в той сфере отрицание абсолютной индивидуальности как посредника в процессе превращения земного индивидуального духа в чистую реальность означает смерть и ничтожество духа, настолько во внешнем мире отрицание посредника в процессе духовного усвоения бытия, то есть в процессе открытия блага и истины, есть свидетельство зла и лжи.

Как в той высшей сфере, и тут человек принуждаем отречься – не от индивидуальности своей, которая, напротив, неизменно сохраняется и спасается им (и в этом основная забота и задача человека), а от своей индивидуальной цельности и ограниченности.

Ни чувственное бытие, которое постигается в половом союзе; ни нравственное, которое постигается через любовь к ближнему; ни разумное бытие, которое открывается в истине, – не могут быть даны индивидуальному духу, как таковому, как цельной и обособленной, ограничиваемой и, следовательно, несовершенной единице.

Человеческий дух и для земного дела своего должен избрать посредника или сделаться составной частью, членом некоторого совершенного целого, некоторого абсолютного тела, именно церкви.

Вот условия земной реализации.

Вне их призрачен всякий процесс духа человеческого.

Делаясь членом этого абсолютного, неусловливаемого целого, человек приобретает через него свободу воли, стало быть, то, что тайно и инстинктивно он более всего желал и хотел, и должен был всего более желать и хотеть: так как сокровенное желание души человеческой есть свободное желание, способность свободного желания[19].

Делаясь членом этого совершенного тела, он, и исчезая в нем, целом, и сохраняя свою индивидуальность, приобретает еще высшее нечто, тождество с абсолютным; причем приобретает это, не возвышаясь (не греховно), а, напротив, низводя себя (со степени целого на степень частичного).

Так, только церковью освященный брак – благодатен и реален; только христианская любовь – истинна и действительна; только христианская истина есть истина и бытие.

Индивидуальность должна дважды отвергнуть цельность свою, чтобы сохранить себя. Только потеря индивидуальной целостности есть сохранение или спасение самой индивидуальности, или бессмертие души.

Низвести себя, чтобы возвыситься, – вот первое дело человеческое. И в этом главное условие, и тут основное предположение реализации, а следовательно, жизни, так как жизнь есть процесс духовного совершенствования себя в бытии.

Человек иначе возвыситься не может. Не низводя себя, он остается собою и умирает, то есть делается ничтожным духовно, не успевая возвыситься.

Иначе, как низведя себя, человек не возвышается!

Всякое же самовозвеличение есть призрак и ложь, но не высота, истинная в духе…

Разрушение индивидуальной цельности, естественно человеку присущей, искание помощи в ближнем, искание церкви, смирение, смирение непреодолимое и неизменное…

1895