В монографии впервые в российской и польской историографии комплексно исследуется история конституционного Королевства Польского 1815-1830 гг. в составе Российской империи. Рассмотрены основные тенденции экономического, общественного и политического развития польского государства, фундаментальные процессы трансформации польского общества первой трети XIX в. и его социальных и политических институтов во взаимодействии с соответствующими институтами Российской империи. Особое внимание уделено конституционному устройству Королевства, общественному движению и конспирации. Широко представлено развитие польской национальной культуры в эпоху, предшествовавшую восстанию 1830-1831 гг. Рассмотрены также проблемы взаимного восприятия и формирования национальных стереотипов поляков и россиян во взаимоотношениях общества России и Польши.
Оглавление
Коллектив авторов. Польша и Россия в первой трети XIX века
Введение
Глава 1. Россия и создание конституционного Королевства Польского
1. Польский вопрос во внешней политике России накануне Отечественной войны 1812 года
2. Княжество Варшавское, Литва и Россия в период военных действий
3. Вопрос о Польше на Венском конгрессе
Примечания
Глава 2. Социальный строй Королевства Польского
1. Территория и население
2. Социальные слои и группы населения
3. Армия в социальной организации Королевства Польского
Примечания
Глава 3. Особенности экономического развития Королевства Польского и Российской империи в первой трети XIX в
1. Политика кредитования промышленности
2. Обеспечение промышленности рабочей силой и квалифицированными специалистами
3. Развитие горнорудной и металлургической промышленности
4. Особенности развития текстильного производства
5. Курс на развитие машиностроения
6. Пищевая и другие отрасли промышленности: новое и традиционное
7. Организация промышленных выставок
8. Развитие путей сообщения
9. Развитие торговли: политика протекционизма
10. Ярмарочная торговля
11. Создание и поддержка объединений предпринимателей
12. Специальное и профессионально-техническое образование
Примечания
Глава 4. Государственный строй и политическое устройство Королевства Польского
1. Политика Реставрации и определение принципов государственного устройства Королевства Польского
2. Конституция Королевства Польского 1815 г
3. «Народное представительство» и судебная система Королевства Польского
4. Смена политических элит
Примечания
Глава 5. Польское общественное движение и политика царской администрации Королевства Польского (1815-1830)
1. Начало конституционной жизни: настроения общества и позиции властей
2. Развитие конфронтации между властью и обществом: патриотические выступления и конспирация
3. Нарастание революционной ситуации. Формирование повстанческой идеологии и структуры
Примечания
Глава 6. Развитие просвещения и культуры в Королевстве Польском (1815-1830)
1. Просвещение, наука, литература и театр (от Речи Посполитой к Королевству Польскому)
2. Музыкальная культура, изобразительное искусство и зодчество. Традиции и их развитие в Королевстве Польском
Примечания
Глава 7. Русское общество и Королевство Польское в 1815-1830 гг
1. Конституционное Королевство Польское глазами русского общества
2. Русские и поляки в Королевстве Польском: неудавшийся опыт сближения
Примечания
Заключение
Примечания
Приложение
Конституционная Хартия Царства Польского
Титул I. Государственные отношения Царства
Титул II. Общие гарантии
Титул III. О правительстве
Титул IV. О народном представительстве
Титул V. О судебной власти
Титул VI. О вооруженной силе
Титул VII. Общие положения
Основные источники и литература
Отрывок из книги
История польского народа в Новое время была драматической – 123 года он не имел своей государственности, находился под чужеземной властью, был разделен на части, как и его территория. Это случилось в конце XVIII в., после того как Польша, являвшаяся в Средние века крупным и сильным региональным государством с развитой национальной культурой, в результате социально-экономического отставания ослабела и сделалась добычей разделивших ее соседей – России, Пруссии и Австрии. В эпоху наполеоновских войн «польский вопрос» стал объектом международной политики, а польская территория, по которой прокатились военные бури, превратилась в предмет торга европейских держав. В соответствии с их интересами возникали планы формирования на части польских земель сателлитных государственных образований. Таковым, в частности, было созданное французским императором в 1807 г. Княжество Варшавское, закончившее свое существование вместе с падением Наполеона. Его победители собрались в 1815 г. на конгресс в Вене. Это стало моментом рождения нового исторического явления – впервые концерт европейских держав выступил вершителем судеб народов Европы, занялся совместным перекраиванием ее карты. Была, таким образом, заложена традиция, развивавшаяся затем в течение XIX-XX вв., а в наши дни достигшая наивысшего выражения. Венский конгресс определил новую форму существования польского народа на части его территории: было провозглашено создание Королевства Польского, которое вошло в состав Российской империи как автономное конституционное образование во главе с российским самодержцем Александром I в качестве польского короля.
В XX и XXI вв. стали весьма актуальными вопросы, связанные со сложными многонациональными образованиями. Проблемы конституционализма, централизма, автономии, взаимоотношений центра и местных структур, разграничения их полномочий и функций, особенно при наличии национальной специфики на местах, стали не просто объектом исследования теоретиков: необходимость их решения остро ощущается в сегодняшней политической практике. Поэтому попытки разрешения этих проблем в прошлом, исторический опыт ряда стран привлекают внимание как ученых, так и политиков. В этом плане результат изучения истории взаимоотношений России и Польши на довольно коротком временном отрезке 1815-1830 гг., когда возникла перспектива сосуществования двух моделей государственного устройства – конституционного и абсолютистского, самодержавного, может быть весьма поучительным и полезным. Насколько такая перспектива была реальной, могли ли быть обеспечены автономия и конституция в рамках абсолютизма, как столь экзотический симбиоз должен был отразиться на развитии всех сторон общественной жизни, на экономике и культуре русского и польского народов, на их взаимоотношениях, – все эти вопросы требуют для ответа комплексного изучения, всестороннего сопоставительного исследования.
.....
Первые сведения начали поступать уже в апреле 1812 г. Из Минской губернии пришло сообщение о «генерале от артиллерии» К. Прозоре, который и «в прежние времена якобы был противник России и ныне не лучше расположен, имеет тайную переписку за границу»83. Гродненский гражданский губернатор сенатор В. С. Ланской в донесении от 13 апреля 1812 г. излагал свои принципы, которых он придерживался при исполнении должности: «Всегда было первым моим долгом обращать самое строгое внимание на правила и образ мыслей здешних помещиков и обывателей». Однако, как писал он, «не преступая правил строгой справедливости», никого «указать» нельзя. Правда, он не мог бы поручиться за их «всегдашнюю верность», поскольку, отмечал он, «известная гибкость здешних умов с переменою обстоятельств, нам неблагоприятных, тотчас изменит нам; перемена обстоятельств в пользу нашу, после первых двух или трех выигранных баталий, увеличит к нам расположение и приверженность». Таким образом, склонный к аналитическим раздумьям губернатор предвидел возможные варианты развития дальнейших событий. Он понимал, что в случае неудачного для России хода войны «все против нас восстанет со всех сторон». Ланской утверждал вполне определенно, «по совершенному знанию наклонности умов здешних» (а гродненским губернатором он был с 1803 г.), что одни будут действовать с «энтузиазмом патриотизма, свойственным каждому благомыслящему [человеку. – Г.М.], потерявшему свое отечество», другие – побуждаемые «алчностью обогатиться грабежом» и третьи – «из-за боязни своих собратий […], ибо иначе его самого, яко изменника, погубят». Губернатор все же прилагал краткий список «неблагонадежных» лиц, сопровождая его словами: «Если ход дел будет для нас удачен, они – приверженцы наши, в противном случае – наши враги, волею и неволею»84.
Из Волынской губернии также был прислан список неблагонадежных лиц. В их числе упоминались граф А.Ходкевич, князь С. Яблоновский, князь Д. Радзивилл, генерал «французской службы» Княжевич, Ф. Годлевский, помещик Воронин (в пояснении к фамилии которого указано: «подозрителен по ненависти к русским»), И. Избицкий, поручик «французской службы» И.Дениско («подозрителен по прежней своей службе»), упоминался и известный польский деятель Т. Чацкий, учредитель Кременецкой гимназии. О Чацком сделано наиболее подробное примечание: «По остроте ума господина Чацкого трудно проникнуть в образ его мыслей, но по прежнему сильному участию его в польской революции был очень подозрителен. С некоторого же времени как в разговорах своих, так и в самом поведении показывает приверженность свою к России и старается доказать оную хорошими распоряжениями своими по Кременецкой гимназии и вперением в учащихся той же приверженности, также частым говорением там речей насчет милостей государя императора. Жена же его весьма подозрительна по ненависти ко всему русскому». Кроме того, названы графы Роникеры, И.Павша («по разговорам своим замечается приверженным к французскому правительству»)85. Характерно, что на образ мыслей польской шляхты в западных губерниях обращалось внимание еще и раньше. В «Записке о польской агитации в Волыни и Подолии в 1811 г.» (автор и дата ее неизвестны, но, по-видимому, это было высокопоставленное лицо, потому что он обращался прямо к императору) написано: «Ваше Величество прекрасно знает, что для того чтобы управлять нацией, надо знать ее дух, обычаи и национальный характер»8б.
