Читать книгу На ступеньках не сидят, по ступенькам ходят - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 11
Державин Георгий Романович
Оглавление***
Державин хотел следовать природе, «чтоб шел природой лишь водим». Он хотел, чтобы художник изобразил его «в натуре самой грубой».
И здесь же наивно шутит:
«Не испугай жены, друзей, придай мне нежности немного».
Державин поэт дома, домашности:
«Счастлив тот, у кого на стол
Хоть не роскошный, но опрятный,
Родительский хлеб и соль
Поставлены…»
(«О домовитая ласточка)
Это было творчество, может быть, единственного в России поэта, к которому можно применить эпитет «принципиально не интеллигент».
Державин принимал мир не в отвлеченных соображениях «разума»и «здравого смысла», а как факт. Как вещь упрямую, с которой не поспоришь и которую не изменишь.
Подчас он был недоволен жизнью, но считал, что ее нужно принимать такой, какая она есть – ведь прелести жизни так быстротечны.
Воспитанный в казарме, солдат, низших чинов офицер, спесивый царедворец, властный губернатор и амбициозный министр, он писал стих по – плебейски грубо и прямо, но писал – то языком русским! Языком, который живо дышал простодушием, свободой и независимостью.
Державин понимал свободу, как свободу от страстей и тревог. То есть так, как понимали ее эллинские мудрецы: бородатые греки и бритые римляне.
Он был предшественником Пушкина, «столпом Мелькартовым», в этом внутреннем понимании свободы;
«Он ведает: доколе страсти
Волнуются в людских сердцах.
Нет вольности…»
Эта державинская антиномичность была воплощена Пушкиным в «Цыганах».
У Державина свой самобытный, личный язык, слабо согласованный с общими правилами грамматики того времени. Он создает лексические обороты по своим правилам, идущим от жизни, от души и сердца.
Он не хочет поступать по – светски, говорить, как принято. Он вихрь, он ломает все условности. Его напору нет стены равной.
В этом его магнетическая прелесть, фосфоресцирующая нетленность и магия обаятельности.
Он неповторим и невоспроизводим в своем антидиалектичном примитивизме: у него все незыблемо, все просто, все упрощено, все не гибко; явления не текуче, не переходят друг в друга, не взаимопроницаемы, одноплановая наивность.
Одическому риторству своего соперника, стоявшему за его спиной Ломоносову, он противопоставлял свою «простодушную» натуру, домашность, приватность.
У Державина в срезе действительности есть что – то от священного чудака, философа и пророка. Он и дурачится, и обучает и прорицает. Стремится «истину царям с улыбкой говорить», шутя и балагуря учить царей:» И в шутках правду возвещу»
Державин —предвестник века «золотого» русской поэзии, разглядевший в кучерявом отроке при посещении Царскосельского лицея будущую поэтическую гениальность масштаба Вселенной.
