Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Введение. В поисках ясности в исторической природе национализма и империи
Осмысление нации в социальных науках
Исследования империи в свете критической теории национализма
I. ОСМЫСЛЕНИЕ НАЦИИ В СОЦИАЛЬНЫХ НАУКАХ
Ханс Кон. Идея национализма
1
2
3
4
5
Роджерс Брубейкер. Мифы и заблуждения в изучении национализма[42]
1
2
3
4
5
6
Заключение
Роджерс Брубейкер. Именем нации: размышления о национализме и патриотизме[90]
Роджерс Брубейкер, Фредерик Купер. За пределами «идентичности»[129]
Кризис «идентичности» в социальных науках
Идентификация и категоризация
Самопонимание и социальная локализация
Общность, связанность, группность
Пример из африканской антропологии: нуэр[210]
Национализм в Восточной Европе
Заявки на идентичность и сохраняющая актуальность дилемма «расы» в Соединенных Штатах
Жерар Нуарьель. Национальная репрезентация и социальные категории: пример политических беженцев
Постановка проблемы
Предыстория одной социальной категории: беженцы в эпоху Июльской монархии
Как «представительствовать» за иностранцев, подвергающихся преследованиям?
Билл Ашкрофт. Язык
Язык
Функции читателя в письме
Функция писателя в чтении
Стратегии трансформации
II. ИССЛЕДОВАНИЯ ИМПЕРИИ В СВЕТЕ КРИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ НАЦИОНАЛИЗМА
Андреас Каппелер «Россия – многонациональная империя»: некоторые размышления восемь лет спустя после публикации книги
Доминик Ливен. Империя, история и современный мировой порядок
Джейн Бурбанк, Фредерик Купер. Траектории империи
Империя как тип государства
Имперские дилеммы
Темы
Империи во времени и пространстве
Избранная библиография
Марк Бейссингер. Феномен воспроизводства империи в Евразии[402]
Илья Герасимов, Сергей Глебов, Ян Кусбер, Марина Могильнер, Александр Семенов. Новая имперская история и вызовы империи
Империя: эффект остранения
Империя: в поисках формулировки
Топография имперских исследований: российское направление
Новая имперская история: империя и когнитивный поворот
Империя: языки самоописания
Империя и ее вызовы
Библиографическая справка
Что такое нация? Если основываться на этимологии и первоначальном значении латинского слова natio (общность по рождению, происхождению), ответ будет один; если посмотреть на современное употребление слова nation в европейских языках – совсем другой. А если обратиться за разъяснениями к политологам, социологам, историкам и специалистам по исследованию национализма, то всякая ясность и определенность пропадут окончательно. Это связано как с разницей в теоретических подходах разных групп исследователей, так и с тем, что сам термин «нация» является частью живого политического языка современности, языка переговоров и борьбы, утверждения и оспаривания политических и социальных претензий. Поэтому в различных ситуациях он принимает различные значения. Научные дискуссии о нации и национализме на русском языке осложняются, во-первых, унаследованным от советских времен примордиалистским пониманием природы национального[1], а во-вторых, полной неразберихой в переводной терминологии и литературе, без которой было не обойтись в начале постсоветской научной дискуссии о национализме и которая сваливалась на головы читателей в последние два десятилетия, наподобие пестрых загогулин в «Тетрисе». Каждый русскоязычный читатель, включая специалистов по национальной проблематике, вынужден сам организовывать интертекстуальное пространство, которое складывалось в условиях одновременного и бессистемного появления текстов Эрнеста Ренана 1880-x годов и Бенедикта Андерсона 1980-х, Ханса Кона 1920-х и Эрнеста Геллнера 1960-х, 1980-х и 1990-х годов… В результате возникают химерические конструкты, склеенные из обрывков разных текстов и научных традиций, которые не позволяют поддерживать общую дискуссию из-за крайней идеосинкратичности индивидуальных интерпретаций.
Представляемая вниманию читателей антология не является попыткой предложить некую «верную» трактовку проблемы нации или реконструировать историю ее изучения за последние полтора столетия. Эта книга включает в себя тексты, в которых авторы размышляют над подходами и терминологией в области изучения национализма и империи. Сверхзадача настоящей антологии состоит в том, чтобы показать, какие тексты и в каком проблемном контексте актуальны сегодня для историков, социологов и политологов, формирующих и развивающих направление «исследований национализма».
.....
Национальности творятся из этнографических и политических элементов, когда национализм вдыхает жизнь в форму, созданную предшествующими столетиями. Таким образом, национализм и национальность тесно взаимосвязаны[31]. Национализм есть образ мысли, присущий подавляющему большинству людей и претендующий на то, что он присущ все людям; он считает национальное государство идеальной формой политической организации, а национальность – источником творческой культурной энергии и экономического процветания. Высшая лояльность человека должна, таким образом, быть обращена на его национальность, так как предполагается, что его собственная жизнь тесно связана с благосостоянием национальности и в ней же укоренена. Короткий анализ компонентов этого определения поможет прояснить некоторые сложные вопросы.
Состояние ума подавляющего большинства. Даже до эпохи национализма можно найти индивидуумов, которые исповедовали чувства, сходные с национализмом. Но эти чувства всегда были индивидуальны; массы никогда не считали, что их жизнь – в культурном, политическом или экономическом аспекте – зависит от судьбы их национальной группы. Периоды гнета или опасности извне могут стимулировать чувство национализма в массах, как это случилось в Греции во время Персидских войн или во Франции в ходе Столетней войны. Но эти чувства быстро проходят. Как правило, войны, имевшие место до Французской революции, не возбуждали сильных национальных чувств. Во время религиозных и династических войн немцы воевали против немцев, а итальянцы против итальянцев, не осознавая «братоубийственной» природы этих действий. Солдаты и гражданские лица поступали на службу к «иностранным» правителям и зачастую служили им верно и преданно, что доказывает отсутствие всяких национальных чувств.
.....