Читать книгу Перспективы и риски развития человеческого потенциала в Сибири - Коллектив авторов - Страница 4

В современной литературе под демографической безопасностью понимается «защищенность процесса жизни и непрерывного естественного возобновления поколений людей» [Геополитика и национальная безопасность…, 1999]. Демографическая безопасность, по мнению Л. Л. Рыбаковского, «может быть представлена как такое состояние демографических процессов, которое достаточно для воспроизводства населения без существенного воздействия внешнего фактора и обеспечения людскими ресурсами геополитических интересов государства. Демографическая безопасность – это функционирование и развитие популяции как таковой в ее возрастно-половых и этнических параметрах, соотнесение ее с национальными интересами государства, состоящими в обеспечении его целостности, независимости, суверенитета и сохранении существующего геополитического статуса» [Рыбаковский, 2004].

На территории СНГ детальная разработка этой проблемы была предпринята белорусскими демографами и социологами. На основе их исследования в 2002 г. президентом А. Лукашенко был подписан первый в СНГ закон «О демографической безопасности Республики Беларусь». Понятие демографической безопасности они определяют как «состояние защищенности жизненно важных демовоспроизводственных процессов от реальных и потенциальных угроз» [Шахотько, Привалова, 2001, с. 16–21]. Такое определение позволяет авторам выделить предмет исследования как совокупность мер, направленных на нейтрализацию уже существующих и предупреждение возникновения потенциальных угроз безопасности в демографической среде.

Учитывая наработанный опыт при формировании нашего авторского понятия демографической безопасности, мы исходили из следующих основных моментов. Во-первых, поскольку основным предметом демографической науки является воспроизводство населения, непрерывный процесс возобновления поколений и формирования демографических структур (половозрастной, семейной, этнической), то рассматриваемое понятие должно исходить из целевых установок именно процесса воспроизводства населения. Во-вторых, это понятие должно содержать в себе возможности оценки и измерения безопасности/опасности существования основных компонент процесса воспроизводства и формирования населения – рождаемости, смертности, состояния здоровья, семейной структуры, миграции.

Следуя этому, под демографической безопасностью мы будем понимать состояние защищенности жизни, непрерывного естественного воспроизводства населения и формирования демографических структур (половозрастной, семейной, этнической) от демографических угроз, поддерживаемое с помощью институциональной среды. Демографические угрозы – явления, тенденции и действия, которые оказывают отрицательное воздействие на функционирование демографической сферы и противоречат национальным и (или) региональным целям демографического развития[3], нарушают целостность, независимость и суверенитет государства.

Перечень демографических угроз на разных этапах формирования и развития общества (страны) может быть различным. Так, если до начала XIX в. в России основной причиной смертности были инфекционные заболевания, сопровождающиеся массовыми вымираниями (эпидемиями), то, естественно, основные риски смертности были связаны именно с этой группой заболеваний. Современные же риски смертности имеют иную природу.

Типы угроз могут различаться в зависимости от признака, принятого за основу классификации [Социально-демографическая безопасность России, 2008]:

по степени универсальности – общие и специфические;

по времени действия – постоянные, длительно действующие, краткосрочные;

по способу действия – открытые (явные) и скрытые (латентные);

по источникам возникновения – естественные (природная стихия) и искусственные (результат человеческой деятельности);

по характеру возникновения – преднамеренные (с целевой установкой на возникновение) и непреднамеренные;

по характеру действия – проявляющиеся постепенно или внезапные, причиняющие ущерб прямо (непосредственно) или косвенно;

по степени опасности – с последствиями устранимыми, неустранимыми, устранимыми частично;

по возможности предотвращения – угрозы, которые можно предупредить полностью, частично и невозможно предотвратить совсем.

Указанные признаки могут быть положены в основу многомерной классификации угроз демографической безопасности.

В целом разработка проблемы демографической безопасности на региональном уровне должна включать в себя следующие важнейшие этапы:

– формирование целевых установок, на которые должна быть ориентирована демографическая безопасность;

– определение факторов, формирующих демографические угрозы;

– выявление реальных и потенциальных демографических угроз;

– разработку индикаторов демографических угроз и определение предельных критических значений состояния отдельных составляющих демографической среды: формирования демографических структур (половозрастной, семейной, этнической), естественного и механического движения, отдельных характеристик семьи;

– создание методики построения обобщенной индикативной оценки региональных демографических угроз и проведения сопоставимого регионального анализа;

– разработку механизма обеспечения демографической безопасности.

Целью демографической безопасности является создание условий, необходимых для нейтрализации реальных и предупреждения возникновения потенциальных демографических угроз. Это общая цель для всей страны в целом. На уровне Сибири и восточных регионов страны важной целью демографической безопасности, имеющей не только социально-экономическое, но и геополитическое значение, является закрепление на этих территориях значительной численности постоянного населения, а также заселенность приграничных территорий Сибири и Дальнего Востока.

Среди факторов, формирующих демографические риски, выделяются внутренние и внешние по отношению к данной территории (федеральному округу, экономическому району, области, краю).

К внутренним факторам, формирующимся на уровне страны, следует отнести:

• экономико-географическое положение региона и его ресурсную базу, оказывающие влияние на формирование населения;

• исторические особенности формирования и размещения населения, сложившиеся для данной территории миграционные связи;

• уровень социально-экономического развития территории и его основных инфраструктурных элементов (жилье, образование, здравоохранение, социальная защита населения);

• сформированную экономическую и финансовую основу взаимодействия территории и центра, оказывающих значительное влияние на формирование внутрироссийских потоков миграции с востока на запад;

• нарушение этнокультурных традиций, сложившихся на протяжении длительного времени и оказывающих влияние на все составляющие воспроизводства и формирования населения;

• реализацию политики государства (в том числе демографической политики), оказывающей воздействие на все стороны жизни страны.

К внешним факторам по отношению к региону и стране в целом относятся:

• состояние и процессы, происходящие в других государствах и формирующие иммиграционные потоки;

• целенаправленная деструктивная деятельность внешних сил по формированию демографических рисков.

Рассматривая более детально внутренние факторы, формирующие демографические угрозы, отметим, что экономико-географическое положение региона и его ресурсная база, играющие важнейшую роль в экономическом развитии территории, а также в размещении и формировании населения, могут в значительной мере усилить или ослабить демографические риски. К таким рискам приводят следующие процессы: связанное с экономическим развитием и освоением ресурсной базы интенсивное «перекачивание» населения из одних регионов в другие, что, с одной стороны, создает относительную избыточность населения и перенаселенность территорий, а с другой – ведет к обезлюдеванию целых пространств; формирование в результате миграции половозрастных диспропорций в структуре населения, связанных с отраслевой спецификой территорий, а это приводит в свою очередь к нарушению процесса воспроизводства и массовому оттоку населения. В качестве примера можно привести специфические поселения с преимущественно мужским населением, сложившиеся в северных лесных и нефтегазоносных районах Томской и Тюменской областей, использующие мужскую рабочую силу, а также поселения преимущественного сосредоточения отраслей легкой промышленности, использующих женский труд, например Ивановская область в прошлом. Нарушение половых пропорций в демографической структуре этих территорий приводит к появлению таких социально-демографических проблем, как рост разводимости, внебрачной рождаемости, числа неполных, бездетных и малодетных семей, интенсивный миграционный обмен, не способствующий формированию постоянного населения территорий и др.

Говоря об уровне социально-экономического развития территории и его влиянии на формирование демографических угроз, необходимо отметить, что показатели социально-экономического развития территории через показатели уровня жизни населения данной территории оказывают влияние на все составляющие процесса воспроизводства и формирования населения. Особенно отчетливо это можно проследить в период радикальных преобразований, происходивших в России с начала 1990-х гг. и приведших в том числе к возникновению социально-демографических проблем, на примере таких показателей, как смертность, рождаемость и миграция.

Регионы Сибири, ориентированные ранее на экстенсивное освоение природных ресурсов, на развитие научно-производственного комплекса и оборонного потенциала страны, столкнулись с острейшими социально-экономическими проблемами. В результате за время реформ основная масса населения столкнулась со значительными трудностями в обеспечении удовлетворительного существования своих семей. Для них реальной стала угроза неудовлетворения первичных потребностей в питании, одежде, жилище, не говоря уже об удовлетворении вторичных потребностей – доступности детских дошкольных учреждений, учреждений культуры и досуга[4]. Это оказало существенное влияние на смену жизненных стратегий и ценностных ориентаций населения, направленных не на развитие, а на поиск доступных средств существования, переход на новые рабочие места, часто не соответствующие профессиональным и образовательным возможностям личности, на рост социальной отчужденности и люмпенизацию отдельных слоев населения. В такой ситуации у людей возникает чувство неуверенности и тревоги за свое будущее. И как следствие этого – широкое распространение алкоголизации и наркотизации населения, рост заболеваемости и смертности, в том числе и молодого населения трудоспособного возраста, прежде всего, от несчастных случаев, отравлений, травм, нервных расстройств, убийств и суицидов.

Эти же психологические факторы (неуверенность и тревога за свое будущее) сыграли важную роль и в формировании репродуктивного поведения населения, значительно сократив уровень рождаемости и усилив негативную составляющую естественного прироста. Экономический кризис 1998 г. еще более усугубил ситуацию. Однако стоило властям после 2005 г. уделить внимание нуждам граждан, как это тут же положительно отразилось на демографических показателях. Отрицательный естественный прирост стал быстро сокращаться, и в 2009 г. впервые с 1993 г. СФО удалось выйти на положительный естественный прирост (1221 чел.), даже несмотря на кризис, начавшийся в 2008 г. Таким образом, мы видим, что демографическая сфера весьма чувствительна к внешним воздействиям, как позитивным, так и негативным. И усилия, приложенные для улучшения демографической ситуации, вовсе не бесполезны, как утверждали некоторые скептики, а, наоборот, оказались даже более результативны, чем ожидалось.

Кроме того, в 1990-е гг. произошло снижение миграционной активности населения. Разделенные огромными пространствами, многие россияне оказались не в состоянии реализовать свои миграционные намерения. В результате показатели межрегиональной миграции в 1992–2004 гг. уменьшились вдвое: численность прибывших снизились с 4,4 млн чел. в 1992 г. до 2,2 млн чел. в 2004 г., а численность выбывших – с 3,9 млн до 2,1 млн чел., соответственно. Изменился и вектор перемещения населения: от заселения территорий с осваиваемыми природными ресурсами к переселению в южные и центральные регионы России, в крупные урбанизированные центры; миграционные связи с большинством стран СНГ стали односторонним движением в Россию; усилился «западный дрейф» мигрантов через выраженную полярность центра страны (притягивающего население всех районов) и Дальнего Востока (отдающего население всем регионам) [Иностранные мигранты…, 2006].

Значительное влияние на формирование внутрироссийских потоков миграции с востока на запад оказала и сложившаяся экономическая и финансовая основа взаимодействия территории и центра, когда значительные финансовые потоки концентрируются в крупных городах европейской части России. То есть в случае межрегиональных различий в уровне жизни населения перемещение рабочей силы осуществляется вслед за капиталом и, пока не устранены диспропорции в перераспределении капитала, миграционная картина не изменится.

Особо следует отметить такой фактор формирования демографических угроз, как нарушение этнокультурных традиций населения страны. Культура является способом адаптации к окружающей действительности. Она вырабатывается на протяжении веков, предоставляет уникальную возможность доступа к будущему, и ее резкое изменение может привести к дезориентации со всеми вытекающими негативными последствиям. Попытка сменить культурную парадигму, агрессивное навязывание совершенно чуждых большинству россиян норм и ценностей, идущих со стороны Запада при массированной поддержке СМИ, приводит в России к деградации общества и, соответственно, к вырождению. В этой связи следует отметить, что в регионах, сохранивших национальные традиции, сложилась более благоприятная демографическая ситуация, чем в России в целом, и депопуляция им пока не грозит. Это происходит либо за счет традиционно высокой рождаемости, что характерно, например, для некоторых коренных народов Сибири, либо за счет повышенной по сравнению со среднероссийским уровнем рождаемости и более низкой смертности, как это происходит на Северном Кавказе. Причину относительно низких показателей смертности населения республик Северного Кавказа исследователи видят среди прочих в практическом отсутствии среди мусульманского населения алкоголизма, который столь пагубно влияет на население в депрессивных регионах Европейской России, Сибири и Дальнего Востока и которому особенно подвержены коренные народы Сибири и Севера. Кроме того, возможность вести подсобное хозяйство в условиях благоприятного климата, развитые родовые связи и взаимопомощь делают человека более устойчивым ко всякого рода кризисам и воздействиям извне. А кроме того, традиционно существующее на Кавказе уважение к пожилым людям, которые не чувствуют себя балластом для общества, а наоборот, выполняют важную функцию передачи знаний и традиций новым поколениям, способствует бо́льшей продолжительности жизни.

Что касается последнего из внутренних факторов – реализации политики государства, то следует отметить, что после распада СССР на протяжении почти десяти лет в России не были сформулированы даже цели демографического развития страны. Поразительно, но за почти два десятилетия депопуляции не было ни одной сессии Академии наук, Медицинской академии, Минздрава, Государственной Думы, посвященных важнейшему вопросу – поиску причин сверхвысокой смертности, в том числе сильно возросшей смертности от болезней системы кровообращения. Лишь в сентябре 2001 г. была принята Концепция демографического развития Российской Федерации на период до 2015 г., которая своей целью провозглашала стабилизацию численности населения и создание предпосылок его роста с учетом мобилизации как воспроизводственных, так и миграционных компонент. Комплекс мер демографической политики касался в ней трех основных направлений: повышения рождаемости и укрепления института семьи; улучшения здоровья и роста продолжительности жизни; обеспечения необходимого миграционного прироста и совершенствования привлечения и использования трудовых мигрантов. Однако никаких реальных программ в соответствии с Концепцией на федеральном уровне разработано не было. В некоторых регионах России в эти годы разрабатывались планы мер по реализации региональной демографической политики, учитывающей специфику территорий. Однако ориентация на собственные ограниченные ресурсы при отсутствии поддержки со стороны федеральных властей, а самое главное, слабая проработка целей и механизмов их достижения, привели к тому, что эти усилия имели незначительный и неустойчивый эффект.

Если каждый из приведенных выше внутренних факторов формирует демографические риски как в составляющих естественного, так и всех видов механического движения населения, то такой из внешних факторов, как состояние и процессы, происходящие в других государствах и формирующие иммиграционные потоки, касается только межгосударственной миграции.

В начале 1990-х гг. при переходе стран, образовавшихся после распада СССР, к рыночной экономике в результате сокращения производства и роста безработицы произошло массовое вытеснение людей в этих странах из привычной для них среды существования, и значительная часть из них сформировала внешние по отношению к России потоки иностранной рабочей силы.

Благоприятность условий регионов России для развития трудовой миграции 1990-х гг. заключалась в лояльности законов принимающей стороны, а также в отсутствии юридических ограничений, позволяющих свободно пересекать «прозрачные» в то время государственные границы, провозить коммерческий груз, пребывать и работать без законодательных препятствий. И только к началу нового тысячелетия вводятся новые официальные нормы международной миграции для стран СНГ. Важным фактором иностранной трудовой миграции стало и то, что как части бывшего государства эти страны имели схожее правовое поле, однотипную номенклатуру профессий, общую принадлежность сразу к двум языковым ареалам (например, русский и тюркский), а пребывание долгие годы в единой социальной структуре и идеологии выработало у населения этих стран общие коммуникативные нормы и образцы социальной организации.

Однако, несмотря на значимые социальные функции, потоки такой миграции привнесли и целый ряд рисков: нарушение этнодемографического баланса территорий вселения, межнациональные конфликты, рост наркомании, этническую преступность, ухудшение санитарно-эпидемиологической ситуации, угрозу потери стратегических территорий и т. д. Эти риски часто по своему негативному эффекту перекрывают все преимущества, связанные с массовым привлечением мигрантов с целью усиления трудового и демографического потенциалов территорий.

Другим важнейшим внешним фактором является целенаправленная деструктивная деятельность внешних сил по формированию демографических рисков [Соболева, Чудаева, 2008]. В высказываниях некоторых видных западных политиков звучала мысль о том, что Западу не нужна сильная Россия, после проигрыша в холодной войне она должна быть расчленена, а ее роль низведена до сырьевого придатка, обеспечивающего ресурсами благополучные страны. И важнейшую роль в ослаблении страны должно сыграть сокращение численности населения через снижение рождаемости и рост смертности.

В стратегии национальной безопасности США в качестве важнейших составляющих декларируется обеспечение беспрепятственного доступа к ключевым районам мира и глобальным ресурсам. На Западе уже неоднократно озвучивались идеи о том, что огромные ресурсы России должны быть интернационализированы. Два бывших госсекретаря США М. Олбрайт и К. Райс формулировали этот тезис практически одинаково: Сибирь слишком большая, и несправедливо, что она принадлежит только одной стране. А вот что писал З. Бжезинский в своей книге «Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство»: «…чтобы удержать Сибирь, России понадобится помощь: ей не под силу одолеть эту задачу самостоятельно в условиях переживаемого ею демографического спада и новых тенденций в соседнем Китае». А вот как выглядит эта помощь на практике: в начале 1990-х гг., когда Россия находилась в шоковом состоянии от инициированных Западом и проводившихся под его контролем реформ[5], практически лишенная суверенитета и имевшая огромный внешний долг, для США наступил подходящий момент для обсуждения возможности покупки Сибири, которую Россия, по их мнению, никогда не сможет не только освоить, но и даже заселить, по аналогии с Аляской. Можно также вспомнить и нашумевшую работу ученых из Брукингского института, одним из основных выводов которой было утверждение о том, что в Сибири жить невозможно, отсюда следовал совет – переселить население на территории с более благоприятным климатом. То есть самим расчистить богатую природными ресурсами территорию от населения для новых хозяев, что и осуществлялось, например, для некоторых северных территорий за счет кредитов МБРР[6].

Б. Грызлов, выступая на встрече в Мурманске в 2007 г., высказался категорически против программы переселения людей с Севера. Он заявил, что освоение северных территорий является стратегической задачей для нашей страны. Между тем «есть мнение, что надо с Севера переселять людей, внедрять вахтовый метод», – заметил он. Более того, по словам спикера, существуют программы переселения людей с Севера. Это «антистратегическая программа», по мнению Б. Грызлова. Он убежден, что «наоборот, Север надо обустраивать, создавать комфортные условия для жизни». «Север для России – не обуза, – подчеркнул Б. Грызлов – 60 % валютных запасов страны поступает с северных территорий. Если говорить о месторождениях, то здесь 93 % запасов нефти, 75 % – газа, 100 % – алмазов, половина леса, 90 % меди и никеля, две трети золота – это все северные территории» [Грызлов, 2007].

Изложенные внутренние и внешние факторы, формирующие демографические угрозы и риски, в разной степени оказывают влияние на отдельные составляющие демографической ситуации.

Наиболее значимые последствия современных демографических угроз проявляются в таких характеристиках воспроизводства и формирования населения, как:

• длительное сокращение численности населения (сохранение продолжительного во времени отрицательного естественного прироста) – депопуляция;

• низкий уровень рождаемости, не обеспечивающий простое воспроизводство населения, и большое число абортов, сравнимое с числом рождений;

• высокий уровень смертности, сверхсмертность мужского населения, усиление социальной обусловленности смертности за счет роста алкоголизма, наркомании, туберкулеза, проблем иммунодефицита;

• низкая ожидаемая продолжительность жизни, особенно у мужчин и некоторых этносов;

• нарушение половозрастной структуры населения за счет естественного и механического движения и в том числе гендерная асимметрия в составе населения;

• сокращение численности населения трудоспособного возраста, его старение и в то же время рост экономической нагрузки за счет старого населения;

• снижение качества человеческих ресурсов (демографический аспект) за счет роста заболеваемости и ухудшения репродуктивного и психического здоровья;

• трансформация брачно-семейных отношений и традиционных ценностей семьи и, как следствие, – высокий уровень разводов и рост количества неполных семей и внебрачной рождаемости, рост бездетных и малодетных семей, брошенные старики и социальное сиротство и т. д., влекущие за собой целый спектр социальных проблем;

• сокращение доли государствообразующего (субъектообразующего) этноса; обезлюдевание в результате депопуляции и длительного миграционного оттока с обширных богатых природными ресурсами планетарного масштаба и стратегически важных территорий в условиях обостряющейся в мире борьбы за ресурсы и изменяющегося климата;

• необходимость сохранения территориальной целостности в условиях депопуляции.