Читать книгу По следам вдохновения (сборник) - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 7

Загорелась заря-королева, и залился юрок молодой…

Но милее любого напева голосок удивительный твой!

Мне милей всех жемчужин

Вселенной

Мягкой пряди витые ручьи,

И сто вёсен в улыбке мгновенной, и «осенние звёзды» твои!..

Мне милее всей неги на свете их магнитный и «тающий»

                                                                          взор…

А в душе моей – ветер и ветер, и лазоревый жизни простор!..

Мне милей белых роз – ароматы,

Что с твоих тёплых дланей

Летят, – что ответною лирой объяты

И меня безвозвратно пьянят!

И пьянящие вот эти муки, —

Твою нежность в объятья

Ловлю! И закружат нас высшие звуки,

Потому что любим и люблю!

Руки твои – нежность, сердце – доброта,

Взгляд твой – бесконечность, в думах – Высота!..

В действиях – искусство, к Высшему влечёшь!..

Молвишь – я как роза в лёгкий майский дождь!..

Позвонишь – немею, тем дождём дышу…

НЫНЕ ЛИШЬ В ВИДЕНЬЯХ

Быть тому дождю…

Не дано мне боле чашу страсти пить —

Но дано заветный мир в душе открыть…

…Перед дверью толпятся студенты,

Кто речист, а кому бы – поспать…

Ох, достали их эти доценты,

Но без них – инженером не стать!

Начинаю «лекторий» я сухо,

От волненья канву – позабыл…

Над студентами властвует скука,

Кто-то волком, похоже, завыл.

Наконец сходит с уст моих шутка,

Оживился «учебный народ».

И доцент – не на лекции будто,

Дальше арию будто поёт!

Заревые, счастливые взгляды

Провожают его до дверей…

На работу идти ему – в радость,

Там ведь столько счастливых людей!..

А на практике – будут вопросы,

Там доценту нельзя сплоховать:

Все сомненья, что жгут «студиоза»,

Должен мастерски он разрешать.

На экзамене он – «малость в гневе»,

А верней, малость он напряжён,

Ведь, коль надо, поставит и «неуд»,

А порой скажет: «Выйдите вон!..»

Заревого, счастливого взгляда

Не увидит тогда наш доцент…

Консультации, нервы…

и – радость,

Когда знанье покажет студент!..

На работе всегда – не без «перца»!..

И, конечно, в ней сладостность есть:

Коль работа по нраву и сердцу,

Коль в работе, конечно, ты – весь!

Мне нравятся рифмы на «-ой»,

Мне нравятся рифмы на «-ое»…

Что русской ядрёной зимой

Царит в нас тепло молодое!

Что птичья весна – краснобай! —

Вдруг стихнет таинственно в мае…

Что, встретив любовь невзначай,

Все тайны мы в миг постигаем…

Мне нравятся рифмы на «-ов»,

Мне нравятся рифмы на «-олье»…

Хоть час нашей жизни суров,

Спасает России раздолье;

Мы Ясностью башен Кремля

Сгибаем случайные хвори,

И голод сердец – утолят

Сибирские сочные зори!

Мне нравятся рифмы на «-ей»,

Мне нравятся рифмы на «-енство»…

Не утро, а вечер сильней

Сольёт наши грусть и блаженство…

Что ветра ночные пиры

Вдруг снегом засыплют всю сушу…

И вновь возродятся Миры —

Радушные русские души…

Влюблён ли ты

иль не влюблён,

идти по жизни надо.

Любовь как нежный сладкий сон,

Она и мука без пощады…

Она не знает ничего, кроме любимого объекта,

Но век не только для того

дарован человеку:

Познать себя, постичь весь мир,

своё предназначенье

И вечный, горний мир постичь —

Там и любовь не знает тленья…

Зашедши в Храм однажды,

Увидел дивный лик:

Пленительно-отважный,

Испариной покрыт…

Его глаза святые

Сияли добротой,

А песни неземные

Дарили мне покой.

Не знаю, час иль боле

Я немо простоял…

Пока, по Божьей воле,

Вдруг он не зашептал:

«О друг, теперь ты дома,

Не бойся ничего.

Страстей мирских солома —

Лишь там, где нет Его!..

Лишь там, где бродит похоть,

Гордыня и алчба,

Лишь там всё – воля Рока,

Унылость, зло, беда.

А там, где славят Бога,

Им места нет вовек.

Там сердцу – больно Любо!

Там счастлив человек!»

Блажен, кто знал Духовный голод

И чувств своих не иссушал;

Кто и аскета Алый холод,

И страсть высокую познал.

Кто после мёда наважденья,

Не веря юности своей,

Познал и смурые сомненья,

Когда становишься взрослей.

Блажен, кто жизнь не начал «тризной»

И был любим одной судьбой…

Кто, терпелив к её капризам,

Не уходил в глухой запой…

Кто не спускал собак из мести,

Мог шуткой сгладить ярый шум;

Кто дорожил, как Богом, честью

И высотой душевных дум;

Свой ум в эпоху всекрушенья

Ввергал не в скорбь мирских забот,

Но в наивысши сокровенья,

Святых Писаний вечный мёд!

Кто в жизнь вошёл,

Неся не холод, – творить добро не для похвал…

И став мудрей, душой остался молод

И ближе к Богу сердцем стал.