Читать книгу Невоенные рычаги внешней политики России. Региональные и глобальные механизмы - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 10

Мировая финансово-экономическая система не возникает сама по себе. Тезис о том, что многочисленные ее участники, прежде всего государства, руководствуются рациональными интересами и могут договориться о сбалансированной, устраивающей всех системе, несостоятелен. Международные отношения в целом обладают хаотической природой, ее участники-государства стремятся к реализации собственных интересов, конкурирующих с интересами других участников. Государства борются за влияние и престиж, в том числе и в финансово-торговой сфере. Поэтому единая политико-экономическая система может быть построена лишь искусственным образом, в интересах и под давление наиболее мощных государств за счет и в ущерб интересам менее мощных участников системы. Государства – создатели и «владельцы» мировой политико-экономической системы можно охарактеризовать как системообразующие государства. Такие государства формулируют правила функционирования политико-экономической системы, распространяют ее на новые территории и регионы, формируют и возглавляют институты управления ею, поддерживают, развивают и охраняют эту систему, получают основные выгоды от ее функционирования, а также несут издержки по ее поддержанию.

Другие, менее мощные государства, неспособные инициировать формирование альтернативной политико-экономический системы, либо идут по пути экономической автаркии, что в современном мире является тупиком, либо встраиваются в существующую систему, действуют по ее правилам и представляют собой ведомые государства в мировой системе.

Вывод о том, что стабильность и существование единой мировой политико-экономической системы возможны лишь при условии лидерства одной или группы держав, базируется на исторических наблюдениях. В период конца XIX – середины XX вв. наблюдалась жесткая корреляция между мировой гегемонией одной из великих держав и периодом стабильности в мировых экономических отношениях. В начале этого периода лидером выступала Великобритания, а в мире процветал Pax Britannica, основанный на британском фунте, «золотом стандарте», стратегической мощи английского флота и совокупной экономике Британской империи (метрополия + колонии). После подписания Бреттон-Вудских соглашений была создана новая мировая валютно-финансовая система, основанная на долларе как мировой валюте, американской экономической мощи и военно-политическом лидерстве, а также на широкой программе американской помощи восстановлению экономики Западной Европы и Японии («плане Маршалла») в западном полушарии. Системообразующим государством в новой системе (мировым гегемоном) выступали Соединенные Штаты, а вокруг них сформировался Pax Americana. Чуть позже, с начала 1970-х годов, когда экономика Европы и Японии восстановилась, финансово-экономическая система была модифицирована и получила в литературе название «Бреттон-Вудс II». В этой системе были отменены золотообменный стандарт американского доллара, а на смену политики фиксированного курса европейских и японской валют по отношению к доллару пришли плавающие курсы. Ведущие страны Западной Европы (прежде всего Великобритания, Франция и Германия), а также Япония присоединились к процессу управления мировой валютно-финансовой системой, одновременно став системообразующими странами и сформировав пул по управлению системой. При этом общее лидерство было сохранено за Соединенными Штатами. Такая система существует и по сей день. Следует отметить, что допуск европейцев и японцев в элитный «клуб» был осуществлен в условиях противостояния двух мировых систем, требовавшего укрепления солидарности ведущих держав Запада перед «советской угрозой». Можно предположить, что в отсутствие советского фактора США были бы гораздо менее склонны сотрудничать с Европой и Японией в политической и экономической сферах, а эволюция мировой системы шла бы другим путем.

Тезис о необходимости формирования некоего ядра, представленного одной или несколькими странами, для формирования и поддержания мировой политико-экономической системы имеет множество подтверждений от обратного. В качестве доказательства можно привести, например, период между Первой и Второй мировыми войнами, когда признанного мирового лидера не существовало: Великобритания уже не способна была выполнять эту роль, а Соединенные Штаты еще не были к ней готовы политически. Этот период в мировой экономике характеризовался экономическим кризисом, ростом протекционизма и снижением объемов мировой торговли и инвестиций, что вкупе с другими факторами привело к новой мировой войне.

Какие факторы являются необходимыми (но не обязательно достаточными) для выполнения государством системообразующих функций в мировой политико-экономической системе? При попытке ответить на этот вопрос приходится обращаться к историческим прецедентам, так как классические научные методы в данном анализе неприменимы: невозможно ни поставить эксперимент, ни применить статистические методы. Примеры Pax Britannica и Pax Americana позволяют выделить следующие условия превращения державы в системообразующую.

Держава, претендующая на статус и роль системообразующей, должна обладать способностью навязывать новые правила другим государствам, иметь политическую волю для проведения такой политики и, главное, предлагать вариант такой мировой системы, которая будет восприниматься другими государствами как взаимовыгодная или хотя бы достаточно выгодная.

Способность навязывать свои правила игры другим государствам определяется военно-политическим, экономическим и технологическим потенциалом страны, а именно:

• системообразующему государству (гегемону) необходимо наличие крупной растущей экономики (на начальном этапе формирования системы) при главенствующей роли промышленного производства и международной торговли. ВВП США составлял 35% мирового в 1945 г.[32], ВВП Британской империи на пике ее экономического могущества в 1870 г. – 22,3% мирового[33];

• системообразующее государство должно обладать возможностью проецировать свою военную мощь на мировое сообщество. Основную роль в проецировании силы играют мобильные виды вооруженных сил, прежде всего флот. Существенную роль сегодня также играют авиация и военно-космические силы. Так, в 1905 г., на излете могущества Великобритании как мировой державы, королевские ВМС превосходили по мощи два следующих по размеру иностранных флота. Сегодня ВМС США превосходят по совокупному тоннажу кораблей следующие по размеру 13 флотов мира[34];

• наконец, системообразующее государство должно занимать лидирующие позиции в важном секторе экономики (например, в банковском деле) и обладать технологическими преимуществами, быть лидером в процессе создания научного знания и превращения его в коммерческие продукты.

Перечисленные выше факторы определяют материальную сторону потенциала государства, претендующего на роль системообразующего. Однако этих предпосылок недостаточно, необходима политическая воля правящего класса, осознание им национального интереса, состоящего в формировании и управлении мировой политико-экономической системой, а также решимость проводить эту политику. Корни политической решимости государства-гегемона лежат в структуре организации его общества, глобальном видении национальными предпринимателями, политиками и народом в целом своих интересов вне национальных границ и представленности этих интересов в органах управления государством.

Вместе с тем материальный и политический потенциалы, необходимые для продвижения новой мировой политико-экономической системы, будут обречены на неудачу, если предлагаемая система не будет восприниматься остальными участниками международных отношений достаточно выгодной. Предлагаемая система не только может предусматривать (и предусматривает) для государства-инициатора дополнительные выгоды, но и должна обладать общей ценностью, представлять собой некое международное общественное благо и видеться остальным участникам международных отношений достаточно справедливой.

Следует отметить еще один момент. Смена мировых политико-экономических систем во многом аналогична политической революции, а следовательно, может происходить лишь при определенных условиях. Важнейшим условием смены мировой политико-экономической системы является ослабление предшествующей, нарастающая неспособность старых системообразующих держав эффективно ею управлять и предоставлять участникам международных отношений качественные общественные блага (позиция неолибералов). Можно представить себе и другую ситуацию, когда системообразующее государство начинает терять интерес к поддержанию существующей системы, так как затраты на ее поддержание превосходят выгоды, которые оно получает от ее функционирования (позиция неореалистов).

В связи с этим встает вопрос о возможности изменения мировой политико-экономической системы и приходе «к власти» новых системообразующих государств. Могут ли такие изменения происходить? История мировой экономики и политики утверждает, что в прошлом подобные «революции» происходили неоднократно и что по мере исчерпания системообразующих государством своих относительных преимуществ и ослабления существующей системы ему бросает вызов новый претендент на статус и роль державы-гегемона. Некоторые специалисты приводят в качестве характерных следующие периоды экономической истории[35]:

• Голландия – гегемон в период с 1580 по 1688 г. (с момента заключения в 1579 г. Утрехтского договора об образовании Голландской Республики и до воцарения в Англии Вильгельма Оранского). Голландская гегемония основывается на контроле над международным кредитом. Ее основной конкурент – Англия;

• Великобритания – гегемон в период с 1688 по 1792 г. (от Славной революции до наполеоновских войн). Гегемония основана на британском производстве текстиля и контроле над морскими торговыми путями. Ее основной конкурент – Франция;

• Великобритания – гегемон в период с 1815 по 1914 г. (от Венского конгресса, т.е. окончания наполеоновских войн, до начала Первой мировой войны). Гегемония основана на лидирующих позициях в промышленном производстве, эффективной сети железных дорог и контроле над морскими коммуникациями. Ее основной конкурент – Германия.

В качестве примеров возникновения подобных ситуаций можно привести и другие исторические факты. Можно также предположить, что сегодняшний мировой валютно-финансовый кризис свидетельствует о начале ослабления существующей политико-экономической системы, гегемоном в которой выступают США совместно с крупными европейскими странами и Японией.

Как показывают приведенные выше примеры, мировые системы зарождаются, развиваются, слабеют и уступают место новым системам. Этот процесс в значительной мере совпадает с процессом становления, развития и увядания мировых держав-лидеров[36], но не полностью ему параллелен. Мировые системы живут в какой-то мере независимой жизнью и могут существовать еще некоторое время после того, как основавшая их держава (группа держав) уже прошла пик своего могущества. Какие механизмы продолжают поддерживать функционирование мировой системы после того, как основавшая ее системообразующая держава уже не может (или не хочет) продолжать активно ее поддерживать и управлять ею?

Такие механизмы получили название режимов. Режимы являются комплексом норм, правил, институтов и опыта, определяющими ожидания государств в той или иной ситуации. Иными словами, режимы можно описать как устоявшиеся, институционализированные представления государств о том, как следует поступать в той или иной ситуации. Подобные представления формируются конкретной мировой системой через многочисленные механизмы и обладают собственной инерцией. Эта инерция и позволяет мировой системе продолжать функционировать еще долго после того, как системообразующая держава уже отошла от управления ею.

Обсуждая проблему лидерства в мировой политико-экономической системе, не следует забывать и о вопросах, связанных с интересами ведомых стран, т.е. государств, не являющихся «совладельцами» современной мировой системы. Что они теряют? В чем ущемлены их интересы? Более детально этот вопрос будет обсуждаться ниже, в разделе, посвященном стратегиям обеспечения превосходства в современной мировой системе, но коротко на этот вопрос можно ответить так: от наличия системы ведомые государства в большинстве случаев также выигрывают экономически (хотя и меньше, чем системообразующие государства), но почти всегда проигрывают политически, теряют существенную часть своего суверенитета. Для многих современных государств потеря части суверенитета не является критической, так как они все равно не смогли бы реализовать свой суверенитет из-за относительной экономической и военной слабости. Крупные многонациональные державы при ущемлении своего суверенитета рискуют как территориальной целостностью, так и перспективами повышения престижа и влияния в мире. По этой причине крупные державы менее склонны принимать статус ведомых в мировой системе и чаще бросают вызов системообразующим государствам на глобальном и региональном уровнях.