Читать книгу 100 сказок народов мира - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 17

Индийская легенда

Мне хотелось узнать о происхождении этой прекрасной богини, и так как о происхождении богов самое лучшее наводить справки в Индии, то я и посетил добросовестно страну сказок и легенд.

Я изъездил ее вдоль, поперек и наискось. Я был в Бомбее, в Калькутте, в священном Дели. Заезжал на минутку в Лагор[25], в Кашмир. Посетил Алмерабад, Гайдерабад.

Я весело взбегал на Гималаи и топтал своими ногами белый, белый, как сахар, снег их девственных вершин, которых никогда до меня не касалась человеческая нога. На меня с изумлением смотрели своими кроткими глазами индусы, шоколадные, как шоколад, и персы, белые, как молоко, и говорили:

– Вот молодчина русский журналист!

Они щелкали от зависти своими великолепными зубами слоновой кости, а я на спине скатывался с Гималаев и погружался в цветущие долины Патни и Лукно[26].

Я переплывал Персидское море и Бенгальский залив, случалось – и Индийский океан, весело пофыркивая всякий раз, как соленая вода попадала мне в рот.

Я душил своими руками удавов, толстых, как полено, и гибких, как лианы. Я снимал моментальные фотографии с тигров, резвившихся на свободе. Истреблял стада слонов. Бегал за жирафами. Перерезал девственные леса и ощупью бродил по таинственным пещерам Индии.

Она родилась на священных берегах многоводного Ганга, в первое весеннее утро, с первым лучом солнца. Прекрасная, стройная, гибкая богиня Реформа. Природа не пожалела красок, чтоб ее одеть. Ни черной краски, как уголь, для ее глаз. Ни розового цвета для ее тела. Ее волосы казались сотканными из лучей восходящего солнца.

Но одета она была только в краски. Она была нагая и прекрасная, свободная и смелая в движениях.

Природа создала ее в час вдохновения. Солнце ярче и сильнее полило свои золотые лучи на землю, увидев богиню. Земля улыбнулась ей цветами. Пальмы при виде ее задумчиво качали головами и тихо шептали друг другу: – Как она прекрасна! Как она прекрасна! Газель взглянула на нее из-за чащи лиан, – и с тех пор глаза газели стали прекрасными. Тигры ласково мурлыкали при виде ее, побежденные красотой новорожденной богини, и, грациозно изгибаясь, ласкались к ней. Змеи ползали у ее ног и не могли причинить ей вреда. Первыми увидели ее пастухи.

Пастухи, которые пасли свои стада на тощем, сожженном солнцем склоне горы. Голодные и измученные, они не могли удержаться от крика восторга, увидев ее, и забыли все прошлое горе и страданья.

Когда богиня появилась перед ними на горизонте, казалось, что она только что сошла с неба и несется по воздуху, едва касаясь цветов своими стройными ногами.

Пастухи поклонились ей до земли и, в восторге, не в силах оторвать глаз от нее, пошли за нею.

А богиня привела их и их стада в пышные, тучные, цветущие поля и, оставив их там, пошла в священный город Дели.

Там первыми ее увидели индусские юноши, и сразу их сердца забились горячей и страстной любовью к прекрасной богине. За ними женщины. За женщинами их мужья. Старики и дети – все были влюблены в нагую богиню и следовали за ней толпами, повторяя: – Как она хороша!

Ведь она родилась в первый весенний день, с первым лучом солнца. И воздух, теплый, ласковый, нежный, полный аромата цветов, казался ее дыханием. Она дышала, и кругом полной грудью дышали все.

Но было жарко, – и она, ища прохлады, зашла в храм. В старинный храм Тримурти.

В храме было темно и холодно, как в подвале, и пахло плесенью и гнилью.

Огромные амбразуры окон были наглухо закрыты, и в мрачном сумраке, в глубине храма что-то мерещилось, сверкало, когда отворялись двери и робкие лучи света проникали в тяжкий мрак и таяли в нем. Что сверкало там?

Поднятый меч, занесенный над головой людей, копье, направленное в грудь молящихся, стрелы, готовые сорваться с лука и нанести гибель и смерть? Никто не знал.

И в этой тьме люди, испуганные, дрожащие, хватались за белые широкие одеяния старых браминов и молили:

– Умолите за нас грозное божество, которое мерцает там, в глубине храма…

Перед божеством, на жертвенных столах, лежали груды лотоса – этой весной лотос еще не цвел. Это были старые цветы лотоса, оставшиеся с прошлого года. Они лежали на жертвенных столах, наполняя воздух смрадом плесени и гнили.

А брамины пели молитвы, которые полагалось петь тогда, когда лотосы свежи и пахучи:

– Как милость твою, мы вдыхаем этот аромат лотосов, только что расцветших и принесенных сюда, тебе в жертву. Как наши молитвы, пусть несется этот тихий, чистый аромат к престолу твоему, божество, и ароматом наполняет твое сердце! И все дышали запахом гнили и пели про аромат. Никто ничего не понимал, и это только увеличивало благочестие.

Войдя в храм, богиня прежде всего воскликнула:

– Откройте окна! Откройте все окна, как можно скорей!

И толпа, послушная каждому ее слову, кинулась отворять огромные окна.

Волны света, горячего и яркого, ворвались и наполнили храм, – и толпа в восторге в первый раз увидела золотое божество в глубине храма.

Не было ни грозно поднятых мечей, ни направленных неумолимо копий, ни готовых сорваться и нанести гибель стрел.

Божество никого не хотело убивать. Оно смотрело на толпу, ласково улыбаясь своими тремя головами.

– Выбросите эти сгнившие цветы! – приказала богиня. – И принесете сюда свежих полевых цветов!

– Но божеству нужен лотос! – пробовали протестовать брамины.

– Божеству нужен аромат свежих, только что сорванных цветов! отвечала богиня. – Цветов, цветов сюда! Цветов с полей, убранных бриллиантами росы!

И толпа бросилась исполнять приказание богини. Гниющие груды старых лотосов были выброшены, и вместо них жертвенные столы были покрыты целыми стогами свежих, только что сорванных, пахучих, росистых цветов. Их носили охапками юноши, женщины, старики, дети. Цветы сыпались по дороге на землю, и по этому ковру из цветов смело и радостно люди шли к ласковому и доброму божеству, на три стороны улыбавшемуся всем. Жрецы были забыты.

Больше никто не обращался к их помощи, к их заступничеству.

Все шли сами. Женщины поднимали к божеству своих детей, моля доброго Тримурти послать свое благословение. Со слезами восторга на глазах старики смотрели на улыбавшегося бога:

– А мы-то считали его грозным и кровожадным! Все толпились около божества, протискиваясь, чтобы коснуться рукой его золотой одежды.

А Тримурти, ласковый и улыбающийся тремя улыбками, тремя потоками лил кругом благословение и радость.

Отдохнув в храме, бодрая и веселая богиня пошла по улицам города в сопровождении несметной толпы. На главной площади Дели возвышался приготовленный костер. На нем лежало вытянувшееся и осунувшееся под белым покрывалом тело старого умершего раджи. А вдова раджи, молодая и красивая, закутанная в самые дорогие из своих одежд, со слезами готова была вступить на костер, сложенный из благовонных дерев.

В эту минуту к ней и подошла добрая и веселая богиня.

– Ты хочешь умереть! – весело сказала богиня. – Почему бы и нет? Ведь жизнь это только подарок, который делает людям небо. Ты хочешь отказаться от подарка – откажись. Ты хочешь отдать огню свое тело, отдай. Тело твое. Но зачем же ты хочешь отдать огню и все твои богатые одежды? Радже нужна ты, твое тело, а не твои одежды. Одежды радже не нужны, – он сам снимал их с тебя! Отдайся же радже так, как ты отдавалась ему. Сбрось с себя все. Зачем заставлять огонь еще срывать твои одежды? Пусть он сразу осыплет своими поцелуями тебя, – твое тело. А одежды отдай, – ну, хоть бедным. Это будет еще одно доброе дело перед смертью! Чего же ты плачешь, однако?

– Мне страшно умирать! – отвечала вдова раджи. – Зачем же ты хочешь умереть?

– Так требуют закон, обычай, люди. Люди хотят, чтоб исполнялся священный обычай!

– Исполни! Но раньше сделай доброе дело. Сбрось с себя одежды. Пусть бедные возьмут их и благословят память твою и твоего мужа!

Молодая женщина послушалась богини, сбросила с себя одежды и отдала их стоявшим около:

– Возьмите!

При виде ее, нагой и прекрасной, ропот восторга прошел по толпе:

– Как она хороша! Почти как богиня! Их сердца наполнились жалостью, – и раздались крики: – Не надо! Не надо, чтоб она шла на костер!

А богиня, улыбаясь, поглядела на стоявшего около юношу, который смотрел на нее с восторгом, со страстью.

– Ты влюблен в меня! – сказала богиня. – Но я родилась в небесах, и земное мне чуждо. Посмотри на эту женщину. Разве она не так же хороша, как и я? Разве красота разлита в одних небесах – и не разлита на земле? Красота – это небо. Ваша жизнь – как вода. Небеса отражаются в воде, – и оттого она кажется голубой. Посмотри, как она красива! Возьми ее! У тебя будет мое отражение на земле! Возьми!

И когда глаза юноши при виде обнаженной женщины загорелись страстью, богиня сказала вдове раджи:

– Ты хочешь умереть на огне. Но огонь разлит и в сердцах. Вот этот юноша, он также сожжет тебя своим пламенем. Он обнимет тебя, обовьет, как огонь, своими объятиями. И ты умрешь не раз. День и ночь будешь ты умирать, чувствуя, что душа расстается с телом. Сожги себя так!

И молодая вдова, зардевшись от стыда и страсти, бросила факел в благовонный костер, на котором одиноко лежало вытянувшееся и осунувшееся тело старого раджи, – и, протягивая свои руки к юноше, сказала:

– Прикрой меня твоим плащом и унеси отсюда…

В тот год стоял страшный зной.

Бог Индра,[27] – разгневанный, как говорили брамины, – жег землю палящими лучами солнца, жег беспощадно, жег немилосердно.

Поля стояли черные, словно обугленные, и умиравшие с голоду люди, худые как скелет, приходили в город и ложились на улицах, говоря:

– Мы умрем здесь и зловоньем наших трупов отравим воздух, если вы не дадите нам есть.

Брамины решили вынести из храма статую Индры и обвезти вокруг города.

Грозного бога везли на огромной колеснице, запряженной десятью черными слонами.

Люди кидались сотнями под слонов и колесницу и умирали, раздавленные, в корчах, в муках, с воплями.

– Бог Индра не слышит тихих стонов страждущих! – говорили они. Пусть он услышит хоть наши вопли, ужаснется, глядя на нашу гибель, и сменит свой беспощадный гнев милостью.

Процессия медленно тянулась среди воплей, криков и стонов, которые должны были обратить внимание божества. Слоны окровавленными ступнями давили лежавших на их пути людей, и огромные красные, мокрые колеса вязли в грудах изодранного человеческого тела.

А шествие неумолимо двигалось вперед. Навстречу ему вышла богиня.

Она была так прекрасна в лучах заходящего солнца, что проводники остановились и остановили своих черных слонов.

Они смотрели на богиню полными восторга глазами и не могли двинуться вперед.

Богиня стояла на дороге.

Они не могли двинуть шествие на эту дивную красавицу и повернули слонов, и кровавая процессия по холодеющим, истерзанным трупам вернулась назад в мрачный храм Индры.

А те, кто лежал впереди на пути, ожидая смерти, – были спасены.

Так провела богиня свой первый день.

А на следующий с первыми лучами солнца брамины собрались на совещание.

– Из-за этой новой богини гибнет вера в старых богов! – говорили они.

– Гибнем мы! Никто не нуждается больше в наших молитвах – все молятся сами!

– Она распространяет нечестье! Вдовы не хотят умирать от верности!

– Она навлечет на нас гнев Индры, который останется без жертв.

И все ломали головы, что бы такое сделать.

– Убить! – робко сказал кто-то.

Но ему даже не ответили. Разве можно убить бессмертную богиню?

Тогда поднялся самый древний и самый мудрый из браминов.

– Мы посадим ее в пещеру. А людям скажем, что богиня унеслась на небо, как с неба она и сошла. Не видя ее, люди вернутся к благочестию. Пусть посидит в пещере. А потом, – потом можно будет ее и выпустить. Она уже будет стара, безобразна, и никто не станет сходить от нее с ума!

Все одобрили совет старого брамина и поклонились ему до земли:

– Хорошее, испытанное средство!

Захватив с собой мечи, копья, они отправились к ручью, около которого на ложе из цветов проспала ночь богиня: крадучись по кустам, окружили ее и вышли из засады, окружив кольцом.

Но, увидев их, богиня весело крикнула:

– Ко мне! Ко мне!

И все окрестные жители, услышав веселый и звонкий голос богини, сбежались, чтоб посмотреть: какую новую радость придумала проснувшаяся богиня.

Увидев себя окруженными, брамины не посмели коснуться богини, они поклонились ей до земли и сказали:

– Мы пришли, чтоб поклониться тебе, – а оружие принесли, чтоб воздать тебе почести, как повелительнице.

И они сложили оружие к ногам богини, как будто в знак покорности.

Брамины совсем пали духом.

– Мы должны спасти себя и людей от гнева Индры и прочих богов!

Собравшись на новое совещание, они три дня и три ночи с отчаяньем думали, что бы предпринять против богини, а на четвертый, довольные, веселые, радостные, вышли из своего храма и обратились к первому проходившему поклоннику богини.

– Вы все поклоняетесь новой богине! – сказали они. – Мы тоже поклоняемся ей, потому что она прекрасна. Но вы совсем не заботитесь о ней. Богиня ходит нагая: ее тела касаются ветер, лучи солнца. Солнце обожжет ее, и ветер сделает грубой ее кожу. Вам надо позаботиться об одежде для богини! Чтоб сохранить ее красоту, чтоб в этой одежде она имела, действительно, величественный, достойный ее вид. Украсьте ее. Покажите пред всеми свою любовь.

– Это правда! – воскликнул поклонник. – Как это сразу не пришло нам в голову!

И он, поблагодарив браминов, побежал к своим друзьям, чтобы подать им эту хорошую мысль.

Брамины же всякому, кого встречали, говорили то же самое.

И все находили их мысль отличной и благодарили их. Весь народ собрался около богини, обсуждая:

– Какую бы ей сделать достойную ее одежду?

Одни говорили:

– Есть ткани, тонкие, как паутина, едва видные. Мы достанем таких тканей и из них сделаем одежду для богини. Чтобы ни одна черточка ее божественного тела не пропадала для глаза! Другие возражали:

– Вот еще! Одежда, которую с трудом даже и заметишь! Нет, одежда должна быть такая, чтобы все сразу видели, как мы любим и ценим богиню. Мы достанем тканей, вытканных из чистого золота, украсим самоцветными камнями…

– И похороним под этой золотой корой красоту богини! – восклицали третьи. – Нет, тут нужен шелк, нежный, гибкий, который повиновался бы каждому ее движению. – Шерсть дает лучше, мягче складки, чем шелк!

И поднялись горячие споры. Так прошел день.

А брамины в это время снова заперли храм Тримурти, сожгли двух вдов и отдали распоряжение на завтра приготовить шествие статуи бога Индры.

На следующий день толпа поклонников снова сошлась вокруг богини.

Одни принесли разноцветные шали и примеряли их богине:

– Смотрите, как будет хорошо!

Другие кричали:

– Уйдите вы со своими шалями! Ее нужно одеть в парчу!

Третьи несли кружева, четвертые – драгоценные камни. Люди спорили, ругались, дрались, – как, в каком виде показать богиню миру.

А брамины торжественно совершали процессию вокруг города, и десять черных слонов ногами в крови месили тела бросавшихся под колесницу людей.

– Так идет и до сих пор! – закончил свою легенду тридцать лет не говоривший факир. – Все идет по старому, а новая богиня… ей все примеряют туалеты, в каком виде лучше показать ее перед миром! – C'est epatant![28] – добавил факир.