Оглавление
Коллектив авторов. Антология короткого рассказа
Ованес Азнаурян. Парон1
Екатерина Али. Неприснившийся сон в провинции Китая
Алексей Антонов. Заплывшие за буи
Заир Асим. Барселона
Антон Барышников. Война
Шампанское
Дом
Репортёр
Никто
Март
Envoi
Ирина Батакова. Кристина
Ольга Батлер. Космонавт Зина
Владимир Березин. Конок
Дарья Бобылева. Тараканий человек
Марина Воробьева. На границе между бегом и сном
Виктор Ген. Недосягаемая женщина матроса Бабенко
Анатолий Головков. Madam
Ася Датнова. РЖД
Москва – Душанбе
Москва – Камышин
Тамбов – Мучкап
Воздух
Александр Демченко. Катафалк
Александр Евсюков. Другой берег
Татьяна Замировская. Сто тысяч жизней
Сергей Захаров. Машинисты и машинистки
Елена Зейферт. На дне рудника
Иван Зорин. Помещик Дыдыш-Болтянский читает Борхеса
Евгений Имиш. Маша и море
Алексей Карташов. На краю и немного дальше
Евгений Коган. Ненужные вещи
Андрей Краснящих. Шимеле
Елена Кузьмичева. Похороны
Оксана Кушляева. Почтальон
Анна Лихтикман. Разбитая чашка
Александр Макаров-Век. Угощенье
Сергей Морейно. Сын лета
Константин Наумов. Моя женатая женщина
Илья Одегов. Небо над капитаном
Валерия Олюнина. Наше чистое время
Михаил Поторак. Отец Гамлета
Андроник Романов. Нигма
Алексей Сальников. Собака
Сап Са Дэ. Иван Иванович
Элина Свенцицкая. Короткие рассказы
Евгений Сулес. Бахчиванджи
Андрей Тавров. Проза поэта
Кэти Тренд. Артефакт
Алексей Торхов. Души невсплывших подлодок
Гала Узрютова. Жужел
Адель Хаиров. Холостяцкая квартира
Сердобольная родственница
Бывшая жена
Молодое тело с петухами
Соседка с тюльпанами и сигаретой
Пьяная хозяйка
Еврейка с куриными глазами
Рыжая уборщица
Вячеслав Харченко. Змеи
Нина Хеймец. Массаж сердца
Валерий Чепурин. Неизъяснимо прекрасный Подлунин
Андрей Шатохин. Марьяшино охранение
Александр Шуйский. Пупс
Владимир Эйснер. Колокольчик
Лена Элтанг. Погоня за тенью
Ярослав Ян. Сонни
Отрывок из книги
Он дал кличку своей собаке – Парон. И обращался на «вы». А иногда к кличке добавлял еще слово – в основном имя, или профессию, или должность того, на кого он сердился – а он всегда на кого-то сердился, хоть и был не злой человек. И собака это сносила стоически, терпела и не обижалась. Чаще всего он сердился на старую женщину, тетю Седу, которая продавала во дворе нашего дома, где жил и Гиж2 Сако, соления в ведрах, и угощала огурчиками Парона. А он сердился и кричал на собаку:
Гиж Сако недавно исполнилось пятьдесят. Он никогда не был женат, говорят, был неплохим химиком (до 93-года работал в каком-то химическом НИИ), но потом, оказалось, что он действительно параноик, о чем тогда лишь смутно догадывались сослуживцы Сако. Если до 91-го года ему казалось, что за ним следит КГБ, то после развала Союза он был уверен, что американские спецслужбы охотятся за ним и желают увезти в далёкие далёка. Химический НИИ закрылся в январе 93-го года, и с тех пор Гиж Сако больше нигде не работал. Мать, тетя Аршалуйс, выбила для сына инвалидность, по которой он стал получать небольшую пенсию, и спокойно умерла во сне в августе 95-го года. Пять лет Гиж Сако целыми днями слонялся по улицам нашего города, присоединялся к разным митингам, подсаживался в кафе к разным полузнакомым, которые угощали его кофе и водкой и заставляли петь детские песни из мультиков и гоготали, когда Гиж Сако, закатывая глаза и раскачиваясь из стороны в сторону, распевал фальцетом: «Орленок, орленок, взлети выше солнца!..»
.....
Командиры сказали, что остался последний бой.
Вперёд пошли пехота и танки.
.....
