Читать книгу Гори, гори, моя звезда! - Коллектив авторов - Страница 28

Не сбылись, мой друг, пророчества

Пылкой юности моей:

Горький жребий одиночества

Мне сужден в кругу людей.

Слишком рано мрак таинственный

Опыт грозный разогнал,

Слишком рано, друг единственный,

Я сердца людей узнал.

Страшно дней не ведать радостных,

Быть чужим среди своих,

Но ужасней – истин тягостных

Быть сосудом с дней младых.

С тяжкой грустью, с черной думою

Я с тех пор один брожу,

И могилою угрюмою

Мир печальный нахожу.

Всюду встречи безотрадные!

Ищешь, суетный, людей,

А встречаешь трупы хладные

Иль бессмысленных детей…

Исполнились мои желанья,

Сбылись давнишние мечты:

Мои жестокие страданья,

Мою любовь узнала ты.

Напрасно я себя тревожил,

За страсть вполне я награжден:

Я вновь для счастья сердцем ожил,

Исчезла грусть, как смутный сон.

Так, окроплен росой отрадной,

В тот час, когда горит восток,

Вновь воскресает – ночью хладной

Полузавялый василек.

Ревела буря, дождь шумел;

Во мраке молнии летали;

Бесперерывно гром гремел.

И ветры в дебрях бушевали…

Ко славе страстию дыша,

В стране суровой и угрюмой,

На диком бреге Иртыша

Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,

Побед и громозвучной славы

Среди раскинутых шатров

Беспечно спали близ дубравы.

«О, спите, спите, – мнил герой, —

Друзья, под бурею ревущей;

С рассветом глас раздастся мой,

На славу иль на смерть зовущий!

Вам нужен отдых; сладкий сон

И в бурю храбрых успокоит;

В мечтах напомнит славу он

И силы ратников удвоит.

Кто жизни не щадил своей

В разбоях, злато добывая,

Тот думать будет ли о ней,

За Русь святую погибая?

Своей и вражьей кровью смыв

Все преступленья буйной жизни

И за победы заслужив

Благословения отчизны, —

Нам смерть не может быть страшна;

Свое мы дело совершили:

Сибирь царю покорена,

И мы – не праздно в мире жили!»

Но роковой его удел

Уже сидел с героем рядом

И с сожалением глядел

На жертву любопытным взглядом.

Ревела буря, дождь шумел;

Во мраке молнии летали;

Бесперерывно гром гремел,

И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,

Вздымалися седые волны,

И рассыпались с ревом в прах,

Бия о брег козачьи челны.

С вождем покой в объятьях сна

Дружина храбрая вкушала;

С Кучумом буря лишь одна

На их погибель не дремала!

Страшась вступить с героем в бой,

Кучум к шатрам, как тать презренный,

Прокрался тайною тропой,

Татар толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках —

И окровавилась долина,

И пала грозная в боях,

Не обнажив мечей, дружина…

Ермак воспрянул ото сна

И, гибель зря, стремится в волны,

Душа отвагою полна,

Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней —

Ермак все силы напрягает

И мощною рукой своей

Валы седые рассекает…

Плывет… уж близко челнока —

Но сила року уступила,

И, закипев страшней, река

Героя с шумом поглотила.

Лишивши сил богатыря

Бороться с ярою волною,

Тяжелый панцирь – дар царя —

Стал гибели его виною.

Ревела буря… вдруг луной

Иртыш кипящий осребрился,

И труп, извергнутый волной,

В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,

И молнии еще сверкали,

И гром вдали еще гремел,

И ветры в дебрях бушевали.