Россия и мусульманский мир № 6 / 2014

Оглавление

Коллектив авторов. Россия и мусульманский мир № 6 / 2014

Современная Россия: Идеология, политика, культура и религия

Образы России и мира вне идеологии

Цивилизации и кризис наций-государств (О чем спорят в России и не только)

Признание идентичности: Дискурсивные диспозиции символической элиты и политического класса мусульманского сообщества России

Место и роль ислама в регионах Российской Федерации, Закавказья и Центральной Азии

Арабские проповедники в Татарстане в конце XX – начале XXI в.: пути проникновения, деятельность, последствия

Этнополитические и конфессиональные процессы в современном Дагестане

Центральная Азия после 2014 года: Вызовы и угрозы

Ненужная спешка. Еще раз к вопросу о евразийской интеграции (Взгляд из Казахстана)

«Мягкая сила» как инструмент американской политики в Центральной Азии (Окончание)

Рынок смертников в Центральной Азии

Ислам в странах Дальнего Зарубежья

Арабские нефть и газ: Выводы для России

Иностранные моджахеды в сирийском конфликте

Иранская семья: История и современность

Социально-экономические причины динамики демографических показателей в монархиях персидского залива

Исламский фактор на Балканах: Современные тенденции и векторы развития

Мусульманский мир: Теоретические и философские проблемы

Возможность, смысл и значение сравнения между исламской и западной философиями

Ближневосточная ментальность (Пособие для бизнесмена)

Отрывок из книги

«Сила и идея образов» – тема, выделенная на нашей конференции1, абсолютно оправданна. В нынешних условиях идеи и образы государств – участников международных отношений влияют на развитие мировой обстановки не в меньшей мере, чем сила денег и сила оружия. Сначала об общих подходах.

Первый. Неверно представлять, будто после окончания «холодной войны» завершилось влияние идеологии на политику, соотношение сил на региональном и глобальном уровнях, на международные отношения в целом. Видоизменились характер и форма такого влияния, но оно не ушло в историческое прошлое. Более того, идеологическое противостояние, целенаправленное внедрение своих, часто подкрашенных, образов при искажении чужих стали одними из составляющих внешнеполитической практики. Второй подход – либерализм, консерватизм и социализм сохраняются как три самые значительные идеологии.

.....

Отмечу, что с идентификационным вызовом в той или иной мере сталкиваются все общества. Приведу в пример не так давно появившийся в Западной Европе тезис о «Еврабии» (Eurabia), в котором отразились страхи европейцев перед возможной цивилизационной трансформацией Европы под натиском не поддающейся ассимиляции волны мигрантов из государств Арабского Востока и мусульманского мира. Параллельно возник термин «Лондонистан», отражающий распространенное (в том числе и в России) мнение о том, что британская столица стала центром подпольных джихадистских групп всех мастей. Есть даже теория «арабо-исламского заговора», имеющего целью подорвать Европу. Теория, как заметил Али Аллави (в недавнем прошлом – иракский министр, ныне – американский профессор), ничуть не менее абсурдная, чем «Протоколы сионских мудрецов».

В течение столетий Россия являет собой впечатляющий пример сожительства, культурного взаимообогащения и уважительного отношения друг к другу многих этнических и конфессиональных групп, в первую очередь православных и мусульман, в рамках единого общественного организма. Однако острый конфликт между Западом и исламским миром, волны исламского экстремизма, затронувшие и российские регионы, а также масштабные и неуправляемые миграционные процессы все же ухудшили отношения между этими группами. Сторонники евразийского выбора вроде бы должны выстраивать мосты между Россией и исламским миром (и в самом деле, не с огромным же Китаем нам «цивилизационно» объединяться), но и они, а не только националисты, нередко проявляют предвзятое отношение к мусульманской цивилизации как таковой.

.....