Читать книгу Россия и мусульманский мир № 9 / 2015 - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 3

Р. Гринберг, доктор экономических наук, профессор, директор Института экономики РАН

Россия все еще находится в суровых условиях перехода от одной социально-экономической системы к другой, и, судя по всему, он завершится не завтра.

К тому же это переход к «нормальности», которой не было. Тем не менее шансы на движение страны к гражданскому обществу, плюралистической демократии и социальному рыночному хозяйству – при всех задержках и даже откатах, что, похоже, имеет место сегодня – сохраняются. Главное – уметь извлечь уроки из прошлого и не делать новых ошибок.

Справедливости ради надо выделить целый ряд положительных итогов состоявшихся преобразований. Их очевидный успех состоит в том, что преодолена изолированность страны от внешнего мира, демонтированы механизмы командной экономики и внешнеторговой монополии. В результате исчез унизительный дефицит товаров и услуг, значительно расширился их ассортимент. С прекращением идеологической войны с «вещизмом» восстановлено право людей на уют.

Раскрепощена ранее скованная личная инициатива. Растет зрелость предпринимательского класса, призванного сформировать основу благополучия страны. Население стремительно изживает исторически приобретенные иждивенческие комплексы. Вопреки разного рода предсказаниям, россияне достаточно быстро усвоили «рыночный» образ мысли и действия. Устранена типичная для советского строя уравнительность в личных доходах и виден ощутимый прогресс в дисциплине и этике труда: имеет смысл зарабатывать деньги, если появилась возможность беспрепятственно обменивать их на ранее недоступные товары и услуги.

После 70 лет господства административно-директивной экономической системы в стране были достаточно быстро созданы и начали функционировать формальные институты рыночной экономики, т.е. коммерческие банки, товарные и фондовые рынки, валютные биржи, качественно новые налоговые механизмы, правила антимонопольного регулирования и т.д.

И все же результаты рыночных преобразований с отрицательным знаком более зримы и очевидны. Они явно преобладают над успехами. И дело здесь не только в том, что за годы реформ страна утратила половину своего экономического потенциала. Хуже то, что пока никак не удается приостановить процессы примитивизации производства, деинтеллектуализации труда и деградации социальной сферы. Сюда же надо отнести появление массовой бедности, масштабы которой за годы радикальных перемен стремительно увеличивались за счет размывания сложившегося в СССР пусть не слишком богатого по западным критериям, но все-таки среднего класса.

Разного рода исследования материальных возможностей российских домохозяйств свидетельствуют о том, что плодами проведенных преобразований реально пользуется не больше четверти населения страны, а половина ее жителей ведет борьбу за существование более суровую, чем в советские времена. Поляризация личных доходов носит действительно скандальный характер. По данным аналитиков банка Credit Suisse, владельцами более трети всего богатства отечественных домохозяйств являются 110 человек [Российская… 2013].

Нельзя, конечно, забывать, что на результативность отечественных реформ продолжают влиять весьма мощные объективные факторы, затруднившие системную трансформацию в России в большей степени, чем у партнеров по бывшему СЭВ. Так, в странах Центральной и Восточной Европы социалистическое бытие длилось 40 лет и, в большинстве случаев было навязано извне, а в России социализм господствовал более 70 лет и был, так сказать, целиком отечественным, а не «импортированным продуктом». Кроме того, надо иметь в виду, что в отличие от стран ЦВЕ перед российскими реформаторами стояла задача проведения системной трансформации при стремительном распаде ранее единого государства.

Суперцентрализованная система экономики плюс поли-этничность населения бывшего СССР в условиях демократизации общественной жизни существенно облегчили реализацию идей национально-хозяйственного сепаратизма, который, как правило, игнорирует резоны экономической целесообразности. Каковы бы ни были надежды лидеров новых независимых государств (избавимся от «грабительского Центра», и легче будет проводить реформы), действительность показала, что разрыв единого экономического пространства затруднил, а не облегчил переход к рыночной экономике каждой суверенной республики бывшего СССР, и Россия отнюдь не стала здесь исключением. Наконец, на старте реформ серьезным испытанием для перестройки экономики России стало лежащее на ней огромное бремя гипертрофированного военно-промышленного комплекса.

Тем не менее можно уверенно утверждать, что разочаровывающие итоги системной трансформации в России в первую очередь рукотворны и только во вторую – предопределены специфическими неблагоприятными стартовыми условиями.

Опираясь на постулаты неоклассической ортодоксии, реформаторы считали, что предлагаемый ими радикальный вариант трансформации даст быстрый и устойчивый рост эффективности. Но реалии оказались иными.

Рассмотрим важнейшие показатели экономического развития РФ за почти четверть века реформ (табл. 1).

Из приведенных в таблице 1 данных видно, что по важнейшим социально-экономическим показателям за почти 25-летний период не достигнут уровень даже 1990 г.

При этом на протяжении данных лет наблюдалась тенденция примитивизации российской экономики. Иными словами, имело место снижение качества экономической динамики независимо от того, была ли она отрицательной (как в 90-е годы) или положительной (как в «тучные» нулевые годы).

Качественное развитие экономики, как известно, зависит от технико-технологического оснащения промышленного производства, определяющего место в ее структуре высокотехнологичного в структуре промышленного производства. Как же выглядела Россия на этом фоне?

Из таблицы 2 следует, что структура промышленного производства в РФ приобрела за годы реформ очевидную сырьевую направленность. Почти в три раза увеличился удельный вес топливно-энергетического комплекса в общем объеме промышленного производства, в два раза сократилась доля инвестиционного комплекса. Так, удельный вес машиностроения и металлообработки в промышленном производстве составлял в 2013 г. только 14%, что в 3–4 раза меньше, чем в развитых странах.

Таблица 1

Динамика промышленной и сельскохозяйственной продукции, инвестиций в основной капитал и реальных доходов населения России (в % к 1990 г.)

* Данные Прогноза социально-экономического развития РФ на 2015 г. и на плановый период 2016–2017 гг.

Рассчитано по: Российский… 2000: 57; 2002: 37, 38; Россия… 2014: 40–42.

Примитивизации подверглась структура не только промышленного производства, но и внешней торговли, прежде всего экспорта. В то время как 85% товарного экспорта страны приходится на минеральные ресурсы, металл, древесину, доля продукции в нем производств, определяющих научно-технический прогресс (машиностроение и металлообработка), сократилась с 20 до 5% [Россия 2014: 529, 532].

Таблица 2

Структура промышленного производства России (в % к итогу)

Рассчитано по: Российский… 2003: 341, 344, 356–369, 373, 376, 379, 384, 394; Россия… 2014: 240–242.

Произошло существенное ухудшение качества основных фондов – базовой основы развития экономики: износ достиг 50% [Российский… 2003: 302; Россия… 2009: 71; 2014: 34, 74, 78].

При сохранении физического объема основных фондов за годы реформ в условиях беспрецедентного сокращения инвестиций в основной капитал, составивших в 2013 г. лишь 73,7% от уровня 1990 г., имело место их физическое и моральное старение, особенно активной части (табл. 3). В результате страна утрачивает конкурентоспособность на мировом рынке в области технологий и высокотехнологичной продукции. Доля России на мировом рынке наукоемкой продукции составляет ныне менее 1% (для сравнения: США – 36%, Япония – 30%).

Таблица 3

Динамика возрастной структуры производственного оборудования в промышленности

Источник: Российский… 2005: 392.

Данные таблицы 3 демонстрируют, что за 1980–1990 гг. доля производственного оборудования в промышленности со сроком службы свыше 20 лет возросла в 1,4 раза, в следующее десятилетие – более чем в 2,5 раза и в период «экономического роста» (2000–2004) – более чем в 1,3 раза, что сопоставимо с первым указанным десятилетием. Средний возраст оборудования в промышленности ныне достигает четверти века (1).

Старение оборудования, с одной стороны, ведет к нарастанию числа и масштабов техногенных катастроф, с другой – к неизбежному снижению технологического уровня производства. Так, по оценкам экспертов Всемирного экономического форума, в 2004 г. Россия занимала 73-е место в мировом рейтинге по индексу технологической готовности [Экономика… 2004: 6]. Наши технические и технологические базы отстают от баз развитых стран на 17–20 лет. Последние обновления были в конце 1980-х – начале 1990-х годов.

Согласно мнению экспертов, объем технологической продукции России на мировом рынке составляет 0,3% [Российская… 2007; 2008].

Полностью деградировали обрабатывающие производства, особенно машиностроение, определяющее научно-технический прогресс в промышленности.

В настоящее время в РФ в обрабатывающих видах производств (по данным Росстата на конец 2012 г.) насчитывается 405 тыс. организаций (8,3% от общего числа организаций в экономике России, причем действующих – лишь 60% от наличия) со среднегодовой численностью работников 7,6 млн человек [Россия…2013: 202–203, 250]. В 1990 г. по прежней отраслевой классификации число указанных предприятий составляло 26,9 тыс., т.е. к 2012 г. оно возросло в 9–10 раз (действующих на 1.01.2012 г.). При этом средняя численность работников сократилась вдвое (в 1990 г. – 16,4 млн человек), а объем промышленного производства в 2012 г. (в табл. 2013 г.) (в сопоставимых ценах) по сравнению с 1990 г. (в табл. 1991 г.) – на 12,8%, в том числе производство машин и оборудования – на 46,5%, транспортных средств и оборудования – на 30,4% (2) (табл. 4). Произошел процесс дезинтеграции обрабатывающих производств на основе массового банкротства крупных и средних предприятий, свертывания профильного производства и сокращения численности промышленно-производственного персонала. Среднегодовая численность работников на одном действующем предприятии в 2012 г. составляла 32 человека, в то время как до реформирования – 610 человек.

Нелишне отметить, что с 2005 г. в общедоступных справочниках Росстата перестают публиковаться данные о возрастной структуре производственного оборудования.

Производство по видам продукции машиностроения в 1992–2012 гг. см.: Россия… 2011: 254–255, 257, 259; 2013: 265, 267–268.

Оставшиеся производственные мощности обрабатывающих производств в настоящее время используются в пределах 50%, а по ряду производств – и того меньше (например, по выпуску металлорежущих станков – лишь на 13%) [Россия… 2011: 217; 2013: 247–248].

Проводимые обследования предпринимательской уверенности и экономической ситуации в обрабатывающих производствах свидетельствуют, что основными факторами, ограничивающими рост производства, остаются неопределенность экономической ситуации в стране, невостребованность продукции на внутреннем рынке и высокий уровень налогообложения [Россия… 2011: 222, 224].

Сложившийся и прогнозируемый механизм реформирования экономики «поощряет» тенденции закрепления сырьевой структуры общественного воспроизводства. Об этом наглядно свидетельствуют данные таблицы 4.

Таблица 4

Индексы производства по видам экономической деятельности (1991 г. = 100%)

Источник: Россия… 2014: 243–244.

Инвестиции в высокотехнологический комплекс, представленный в таблице 5 машиностроением и металлообработкой, из года в год сокращаются.

Сырьевая направленность российского воспроизводственного комплекса поддерживается и сложившейся отраслевой структурой оплаты труда (табл. 6).

Из данных, представленных в таблице 5, видно, что в структуре общих инвестиций в основной капитал доля инвестиций в развитие машиностроения и металлообработки в 1990–2013 гг. сократилась в 3,3 раза – с 8,3% в 1990 г. до 2,5% в 2013 г. При этом общие инвестиции в основной капитал в указанный период из года в год сокращались и в 2013 г. составляли лишь 73,7% к уровню 1990 г.

В экономике России, как известно, не востребован научно-технический прогресс и недооценивается инновационное развитие, о чем свидетельствует низкий уровень внутренних затрат на исследования и разработки (1,12% в ВВП России, в развитых странах Запада – в 3–4 раза выше), ничтожно низкий уровень финансирования науки из средств федерального бюджета (0,56% от ВВП против 4–6% в высокоразвитых странах и 4% по действующему федеральному российскому закону) [Россия… 2014: 371]. Вследствие этого произошел полный застой в создании, а тем более в использовании передовых производственных технологий. Так, в 2000–2012 гг. в среднем за год существовало не более 900 предложений по производственным технологиям, или 0,5% от общего числа применяющихся в 2012 г. технологий. При этом из 191,4 тыс. внедряемых в производство в России передовых технологий в 2012 г. 46% используются более 6 лет [Россия… 2013: 385–388].

Таблица 5

Удельный вес инвестиций в машиностроение и металлообработку (производство машин, оборудования, транспортных средств) в общем объеме инвестиций в основной капитал

Источники: Российский… 2003: 596; Россия… 2005: 354; 2014: 459.

Между тем в период до 1990 г. в России имелись весьма значимые научно-технические достижения, в частности высокий уровень изобретательства. Например, в 1987 г. в нашей стране было зарегистрировано 83,7 тыс. изобретений, в США – 82,9 тыс., в Японии – 62,4 тыс., в Германии – 28,7 тыс. В настоящее время со значительным отрывом лидирует Япония – до 3000 патентов в год на 1 млн жителей, затем Южная Корея – 2200, США – 650, Германия – 600, Австралия – 500. Россия отстает от США и Германии в 4 раза, от Австралии – в 3,5 раза, не говоря уже о Японии (в 18 раз) и Южной Корее (в 14 раз).

Самыми изобретательными компаниями в 2010 г. были IBM, Samsung, Microsoft, Canon, Panasonic, Toshiba, Sony, Intel и LG Electronic. Скажем, IBM ежегодно вкладывает в научно-техни-еские исследования и инновационные разработки 6 млрд долл. В России же, к сожалению, общие инвестиции в производство машин, всех видов оборудования и транспортных средств в 2012 г. составляли примерно 9 млрд долл. В структуре инвестиций на развитие указанных видов экономической деятельности в 2012 г. приходилось лишь 2,2% [Россия… 2013: 469–471].

Таблица 6

Среднемесячная начисленная номинальная заработная плата по видам экономической деятельности, в % к средней по РФ

Рассчитано по: Россия… 2014: 135–137.

Вместе с физическим и моральным старением основных промышленных фондов, особенно техники и технологий, ухудшились все параметры человеческого потенциала. Численность населения уменьшилась с 148,2 млн человек на 1 января 1991 г. до 143,3 млн человек на 1 января 2013 г.