Читать книгу Человек. Образ и сущность 2016. Гуманитарные аспекты. Информационный универсум и самосознание современного человека - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 4

В.И. Самохвалова

Проблема сверхчеловека включает в себя рассмотрение возможных путей развития человека, его самоосуществления в направлении реализации всей полноты его способностей, возможностей, представлений об идеале. В то же время это и способ рассмотрения совокупности возможных подходов к пониманию актуальных проблем бытия и человека, адекватного миру и необходимого для его развития.

Ключевые слова: сверхчеловек; самоосуществление; актуальные проблемы современного мира; выбор путей развития.

Statement of problem of the superhuman (sverchelovek) is a way to consider a question of what has to be thought the true human being in his authentic interpretation, in completeness of his human self-implementation. This is actual problem of modern culture, of modern world, because it is the choice of ways of future indispensable development of the human, society, of the world in general.

Keywords: superhuman; human self-implementation; actual problem of modern world; the choice of ways of future indispensable development.

Современный мир переживает пору как глубоких изменений в структурном отношении, так и трансформаций в сфере общественного сознания и общественных отношений, в способе понимания человека, который адекватен миру и потребен для общества. Как в таком изменчивом и неустойчивом мире, где порой особо подчеркивается готовность отказаться от традиционных ценностей и норм, от привычных представлений и принятых форм организации жизни, должен чувствовать себя человек – при всем выравнивающем воздействии современного образа жизни порой сохраняющий некоторые разделения, различия, спецификации: культурные, возрастные, образовательные, имущественные, социальные и т.п.? Что в условиях современного противоречивого бытия общественного человека происходит с его внутренним миром (и в нем самом), как формируется его восприятие внешнего мира, с его темпом изменений и их содержанием? «На высоте» ли оказывается (или остается) здесь человек? Как он видит сам себя, кем себя считает и каким хочет себя видеть?

Вопрос представляется чрезвычайно важным, поскольку ответ на него может означать выбор перспективы развития не только человека, но и общества, и мира. Человек есть особое существо, особое бытие, особое явление, и с ним, как известно, начинается и особый этап в развитии мира. Логика эволюционного развития человека предполагает прежде всего развитие его широко понимаемых человеческих качеств, выделивших его из мира и способных продолжать свое развитие в таком направлении, темпе и качестве, как это захочет определить сам человек. В частности, человек способен осуществить заложенный в нем высший замысел (например, воплотить божественную идею человека), он, будучи способен к высшей ответственности, осознает это как долг (или как одну из альтернатив?) и готов осуществить в себе высшего (должного) человека.

В то же время, в контексте современных реалий и настроений, волею объективных (человек вправе выбирать, насколько он согласен с этим) процессов омассовления общества произошло снижение требований в плане лучших человеческих качеств и были разбужены и актуализированы те, что казались изжитыми и даже до поры до времени никак не обнаруживали себя. Однако в обществе современных дезориентированных и потерянных (имеется в виду внутренний конфликт в результате несовпадения ожидаемого и имеющегося, не говоря уже о скучной пестроте культурного фона и безнормативности как внутреннего восприятия, так и внешнего бытия) людей они оказались стимулированы в направлении актуализации именно худшего в их душах. Востребованными оказались далеко не лучшие человеческие качества, и сам человек уже начинает привыкать к себе как к человеку-функции в достаточно узко определенном контексте функционирования. Он забывает о своем человеческом призвании в мире и своей божественной душе, духовной природе (какие, однако, инородные и неактуальные понятия…), он впадает в низшие состояния своего человеческого естества, притом что в пестроте бесконечно длящегося независимо от него «спектакля», которым живет общество «распыленного зрелища», анализ и критика которого даны Ги Дебором (Дебор, 1999, с. 20–60), перестает задумываться о «высших материях». Преуспевание, деньги, быть на виду, иметь успех, разнообразный фастсекс по типу фастфуда и т.п. – убогий список сомнительных «высших ценностей» современного типичного человека. При этом на нашем ТВ интересный брюнет хорошо поставленным голосом уверяет: «Ты свободен». Замечательно. Но свободен – для чего? Неужели для реализации всего этого убогого набора (выгодно продать – выгодно купить… и по новой до бесконечности…)? Современный человек, отдающий предпочтение видимости перед реальной действительностью, становится отнюдь не романтиком, а игроманом по сути и характеру, переставая уметь серьезно воспринимать даже собственную жизнь.

В контексте этого довольно унылого «пейзажа» попробуем обратиться к термину «сверхчеловек», хорошо и давно известному нам из истории развития человеческой культуры, из художественных образов героев и сверхгероев в искусстве, из представлений древних ученых и мистиков, из построений философов разных направлений и пониманий феномена человека. Что может в настоящее время означать подобный термин – особую реальность, особое понимание пути и назначения человека, особое видение содержания и цели самого человеческого развития – или, наконец, обозначать совокупность проблем, встающих перед современным человечеством, которое надеялось бы сохраниться и выжить в Космосе через осознание подобной проблемности и сознательного и целенаправленного построения идеального человеческого существа, которое сможет пожелать и посметь осуществить извечные человеческие мечты о достойной человека жизни, о победе духа и разума над смертью, об истинном бессмертии человека-творца, создающего новую реальность добра и справедливости для Космоса?

В то же время, конечно, выбор данной темы для современного дискурса может показаться непонятным, неуместно-несвоевременным и т.п., ибо не говоря уже о наличии некоторой неоднозначной репутации у самого́ этого понятия и наличии неких его тенденциозных толкований, оно еще представляется и сомнительным по содержанию, и даже вызывающим: о каком сверхчеловеке можно говорить в современном обществе, в контексте современной культуры, когда общество в большинстве своем не только представляет собой слабо структурированную толпу анонимно-безликих, одинаковых массовых людей, но и подчеркивает некую свою идейную «флэшмобность», т.е. способность к бесцельным и бездумным акциям в толпе.

Современная жизнь при всей ее внешней заполненности порождает ощущение пустоты, отсутствие перспективы реального движения и изменения, человек движется в замкнутом круге утомительных, но практически не значимых дел и обязанностей. И действительно, наше время, некоторыми уже не без основания называемое безвременьем, в самом деле может показаться не самым удачным моментом для постановки проблемы сверхчеловека (даже вне зависимости от способа трактовки); однако при этом становится уже очевидным, что это момент – уже более неотодвигаемый, когда становится просто необходимо говорить о человеке, о самом содержании, смысле и потенциале этого понятия, о смысле и перспективах самого человеческого бытия. Если, конечно, мы хотим сохраниться людьми в бытии мира…

Действительно, возможно, что ныне, как это уже бывало неоднократно в истории человечества, мы оказались перед важнейшей проблемой принципиального определения пути своего дальнейшего развития. Ведь ныне все чаще – и опять же не без основания – говорят уже о постчеловеке (Самохвалова, 1999, с. 20–27), о последнем человеке, о человеке трансгуманизма, даже об исчезновении человека (Hardison, 1990, с. 5). В полемическом контексте говорят о человеке – в его идентичности, в его традиционно понимаемой полноте – как об уходящей натуре. Во всяком случае, как о фигуре сомнительной (по ее бытию, возможности, даже самой надобности в ней), необязательной, даже в некотором смысле излишней, которая просто растекается в современном информационном контексте; будучи дисперсирована в окружающий «Интернет вещей», становится как бы ненужной (в своих прежних целезадающих функциях и познавательных возможностях) в современной умной бесчеловеческой среде со все более определенно оформляющимся всепронизывающим среду безличным «фоновым интеллектом». Коротко говоря, мы наблюдаем, что прежняя идея сверхчеловека – пусть неоднозначно понимаемая, толкуемая и порою воплощаемая – реально трансформируется в действительно некоего массового пост-человека. Постчеловека – потому что его покинули вера в добро, в принципы, в ценности, в должное, в устремленность к лучшему и высшему, в желание и возможность развития: все то, без чего нет собственно человека как такового. Который, если мы помним, некогда «звучал гордо», будучи указанием на должного человека, а девизом его были слова известного Сани Григорьева из «Двух капитанов», звучащие как пароль: бороться и искать, найти и не сдаваться.

Возвращаясь к современной реальности, к наличествующему в ней на настоящий момент человеку, нельзя не отметить в его настроениях и в самом духе современного искусства некое ощущение пустоты, отстраненности, даже обреченности, в контексте разговоров о самоэволюционирующей (как бы без участия человека) технике, о характере современного творчества, когда человеческое участие в нем начинает сводиться к построению общей схемы развития сюжета, все остальное же возлагается на так называемые машины-доводчики; Ж. Бодрийяр, в частности, говорит, что в эпоху Интернета творческий труд заменяется легким делом поиска готовых решений на «складе» Интернета (Бодрийяр, 2000, с. 45, 171). Сохранить нормальное самоощущение в полноте человеческих качеств может действительно только тот, кто уже истинно по-своему